В эту пятницу Петербургский театр балета им. Л. Якобсона презентовал итоги фестиваля современного танца "Альтернатива" прошедшего, 2009 года. Спектакли-победители были объединены одной темой и представлены как триптих «Дыхание».
Молодые хореографы заручились поддержкой и труппой Юрия Петухова и отпустили в жизнь свои работы.
Начало. «Семь вдохов», хореограф — Алиса Панченко. Занавес вверх, люди. Их много, но потом людей остается семь, «семь героев, цветов и историй» (цитирую по аннотации). Дифференцировать движения, а в особенности истории, трудно, они переплетаются, их тела - тела множественные. Но потом герои строят город, огораживаясь изолетной, обретают собственные черты значимости. Отрешаясь друг от друга, получают различия. Теперь у каждого героя свой облик, свои одежды. Город растет, не конструкция его, а, скорей, внутренняя деконструкция: жители обличают свои страсти, рядятся в пороки. На каждого по греху, но, коли пребывают вместе, один грех на всех. Куда ведет утопание в безразличие, злости, зависти, разврате — старая присказка, мораль ясна. Через страдание познать истину, найти заветное, сродни «не копите себе сокровищ на земле, но копите себе сокровища на небесах». Кульминация не очевидная, отыскать ее трудно, может потому, что само по себе происходящее — предел. Расправиться с самим собой, границы стереть — кто медленно, больно, кто разом, герои свой город уничтожают, чтобы как в колодце, в нем не потонуть. Человек человеку нечеловек: я думаю, тот венчающий постановку фонтан, дождь, который посыпал на героев, осовободившихся от пороков, есть какая-то оборотная сторона, реверс. Шестеро оставили седьмого погибать. Посудите сами — старую собаку только могила исправит, другое — воскреснуть лишь одному, известно кому, удалось. А наши герои и не первое, и не второе, а значит влачить существование вынуждены. Но! верить, что "выбор есть у каждого. Тебе выбирать — стоять и смотреть на парящих птиц или самому стать птицей и улететь в даль, отражая на своих крыльях все цвета этого мира".
Несмотря на всю хорошесть второй постановки «Идол 3D», повременим. Третий балет, «Пневма», в авторстве и частичном исполнении Анастасии Кадрулевой и Артема Игнатьева обещал быть (и, думаю, стал) ревнителем высоких надежд и мысли о том, что мы « на самом деле дышим тем же воздухом, что и в Эдеме». Опять аллюзии на божественные начала. Но, я думаю, ни «найди свой Рай на земле», а вовсе, «Рая на земле не ищи», а только в себе ищи, дыши. Философствования ни к чему, потому что не в словах соль: я бы хотела так же «сказать», как это сделали на сцене. Зарождение мира на наших глазах, растительность, живность, диалог «мужчина – женщина». Дальше бег по кругу, и, я думаю, бег центральная (центробежная) часть, потому что бег человечеству давно присущ, думаю, хронологически уже совсем после совращения Змием при помощи яблока. Кажется, не самообман, а хитрый балетмейстреский ход — костюмы героев в первом и третьем балете сшиты из одного материала (и ткань и артисты), да и "либретто" почти взаимозаменяемо. Думаю, не потому, что «повторение — мать ученья», а «век живи — век учись», или даже "все новое — давно забытое старое".
От тезисов этих не отстает упомянутый выше балет Сергея Яхно «Идол 3D». "Парафраз о судьбах двух величайших певиц XX века...", совсем не пара фраз, а почти жизнеописание Марии Каллас и Далиды, покорительниц Европы. Но есть третий (лишний?) — Падший Ангел, размноженный на семерых(!). Ныне идол уже не каменный истукан, а положение занимает то же. Задаемся вопросом — всегда ли происхождение таланта от Бога, ведь "бывает талант демонический, и тогда рано или поздно придется заплатить самую высокую цену..." ? Нет ответа. "Je Suis Malade" поет Далида, танцует "Далида". Отыграв свою роль, познав «смерть в одиночестве, <…> бездетность и самоубийство» две женщины уходят. Но Падший Ангел выводит на сцену Новую (жертву). Искусство и искушение – однокоренные слова. Яхно противопоставляет эстетику двух исполнительниц: опера – эстрада, классика – модерн, пуанты – босые ноги. Возникают подозрения о демонических началах в таланте самих танцовщиц, думаю, такие чувства были и у самого постановщика. Много риторических вопросов, но, как и прежде, "дышите, не дышите...дышите".
Конец "Пневмы" был подытожен инсталяцией видеозаписи с репетиции труппы театра им. Якобсона. Несколько человек сидят на полу, разместившись кругом, они свистят, смеются. "Не стесняйтесь громко дышать" – говорит с экрана хореограф Кадрулева. Аплодисменты.
Комментарии
Подписаться