Легендарный Максимилиан Ленц, под именем Westbam ставший классиком современной поп-музыки, имеет внешность бюргера из Вестфалии – и в витиеватых представлениях не нуждается. Крестный отец Mayday и Love Parade, авторитетного Low Spirit Records, всего европейского техно. Священная корова. В строю – с 1983 года.
Я же поначалу – будучи закоренелым скептиком – возможность лично побеседовать с легендой принял без энтузиазма. Но врожденная любознательность и вовсе не стыдный альбом, изданный артистом в 2005 году, с легкостью взяли верх – спешно припомнив ломаный Russian English, автор этих строк технично сфиздил недешевое время звезды у одной нерасторопной журналистки одного безмерно дорогого, cтоль же глупого издания…
Последний ваш альбом озаглавлен довольно странно – ‘Do You Believe In The Westworld?’ Сами-то верите в этот ‘мир Запада’?
Хотел бы сразу подчеркнуть – в названье заключен вопрос. Это не утверждение. Вопрос я задаю, конечно же, двусмысленный. В плоскости артистической интересуюсь, вызывает ли доверие моя музыка, мой саунд. В более же фундаментальном плане иронизирую на тему общего кризиса наших западных ценностей.
LV? Либеральных ценностей?
Именно что! Классических либеральных ценностей.
Один из ваших старинных шлягеров был посвящён звезде 80-х – теннисисту Борису Беккеру. Что это было? Шутка либо действительный интерес к лаун-теннису?
Пытаясь это записать, я в основном шутил – ‘This Is Not a Boris Becker Song’ не столько о теннисе, сколько про сэмплинг и полученные с его помощью звуки. Я тогда использовал эти ‘бум-бум! бум-бум!’ жёлтого мяча на корте.
Вы не производите впечатления человека спортивного – однако по приглашению Института Гёте приняли участие в церемонии открытия Летней Олимпиады 1988 года в Сеуле. Как-нибудь ещё относитесь к миру спорта?
Хм-хм-хм! Я не очень большой поклонник зимних видов – если говорить о недавней Олимпиаде в Турине. Да и впрямь не очень я спортивный. Хотя, конечно, испытываю немалый интерес к футболу – и хотел бы этим летом не пропустить Чемпионат Мира, который состоится в родной Германии. Раздражают, кстати, американцы – то, что они считают футболом, в действительности им не является. Парни, в футбол играют круглым мячом! Ногами!
Кого из русских ди-джеев и музыкантов последних десятилетий вы бы отметили?
Если в целом – иногда ловлю себя на ощущенье, что играю треки именно ваших музыкантов, столь они своеобразны. Иногда и не ловлю – но всё равно играю! Неосознанно. Хотя, в конечном счете, мне совсем не важно, откуда продюсер трека – из Японии, Германии, России, хоть из Южной Америки. Сам я, надеюсь, – гражданин мира. И важна для меня лишь музыка.
Как относитесь к ныне покойному Сергею Курёхину?
Мы с ним познакомились в 1987 году – во время первого моего приезда в Советский Союз, это был город Рига. Помню, мы сделали запись нашего совместного концерта – в духе тотальной импровизации, когда мои kicks & scratches дополняли ‘поп-механику’ Сергея Курёхина. Всё это впоследствии было издано уже в Германии, контактировали мы и после – автор Курёхин был потрясающий.
На российской земле вы были неоднократно. Что в укладе нашей жизни показалось необычным?
Самое необычное для меня – ваша температура… холода невероятные! Пробирают русские морозы насквозь. Просто не могу поверить, что в этих широтах может быть так холодно.
Удивило и порадовало то, как упорно вы поругиваете в многочисленных интервью отдельные ветви техно, все эти minimal, deep и schranz – ввиду ‘их незначительности для общемирового музыкального процесса’. Убеждены, что тщательное разбиение на стили и жанры убивает суть?
Ясно, что музыка не стоит на месте, развивается непрерывно. Изначально все эти жанры были одной музыкальной культурой, одной для всего человечества. Позже люди стали замечать и акцентировать отличные друг от друга, порой взаимоисключающие моменты. Кто-то увидел хардкор, а кто-то – ощущенье funky. Для кого-то в музыке превыше всего ‘искусство’, а кому безумно дорога идея ‘странной’ музыки. Люди развивали то, к чему они были предрасположены – отсюда и многообразие, не сказать бы нагромождение стилей и направлений. Вдобавок некоторое время назад включился рыночный подход. И всё бы ничего, кабы не огромное количество чрезмерно ‘специализированной’, попросту не нужной музыки в сухом остатке. Универсальные критерии, увы, потеряны.
Westbam – Hard Times
В чем, по-вашему, универсальная идея музыки техно?
Если заглянуть в истоки техно-музыки, то вы найдёте и минимализм как метод, и сбивки т.н. breaks, и электро-диско, и house beat 4х4 – какие угодно схемы… если не копать ещё глубже. Идея – в полном спектре возможностей. Поскольку я из музыкантов первой волны, статус одного из родоначальников old school techno не пустой для меня звук – я на самом деле ощущаю свою ответственность за чистоту идей, составляющих природу моего жанра.
Да уж, когда вы начали делать техно – я, к примеру, только родился… но продолжим. Критик Андрей Горохов (Radio Deutche Welle) однажды сказал – техно единственно ценно тем, что структурно обнажило музыку до костей. Что подобно Великим географическим открытиям 500-летней давности, развеявшим кучу заблуждений, дошло до края – за которым в принципе ничего. Как вы думаете – можно ли техно считать конечной остановкой в истории серьезной музыки?
Думаю, сама идея ‘конца истории’ не выдерживает критики – применительно к чему бы то ни было. Так или иначе, всё развивается. Хотим мы того или нет.
History, блин, repeating?
Да! Она и развивается, и повторяется – но даже повторяется всегда по-разному. С новым чувством. В несколько ином контексте.
Как же быть с тем, что по вашим словам ‘за последние 10 лет процесс развития техно замер на месте’?
Сущая правда в том, что именно догматизм правит бал. Слушаешь на рэйве ‘I Love Techno’ ветерана Ричи Хоутина и понимаешь – всё это было, а технологии проиграли. Весь технократический запал выветрился. И теперь ди-джей, каждый раз выступая в клубе, должен непременно задавать себе вопрос – может ли он сделать что-нибудь? ОН, а не технологии – понимаете? Сделать что-либо за рамками технологий. Что-нибудь из области personal statements.
Именно поэтому ваша музыка делается чужими руками – т.е. вашим давним партнером Клаусом Янкуном?
Да, поэтому. К тому же я не очень искушен в современном программном обеспечении. Занявшись музыкой в школьные годы лет 25 тому назад, сейчас я попросту не успеваю отслеживать всё то, что происходит в этой сфере.
Скажите, почему большинство из треков альбома ‘Do You Believe In The Westworld?’ притворяются рок-песнями?
Не стал бы это называть притворством. Всё дело в том, что благодаря засилью технологии сэмплирования к 2006 году электронная музыка перестала быть самостоятельным концептом. Отныне это не более чем инструмент, к слову наиболее удачно применяемый в хип-хопе – такими персонажами, как Dr.Dre, The Neptunes, Timbaland и пр. Как это ни печально для некоторых – самая передовая электроника сегодня делается там.
Westbam – Beatbox Rocker
И никакого больше рок-н-ролла?
Идея точно та же! Послушав ‘No More Fucking Rock And Roll’ (1990), вы обязательно услышите – настроением своим это очень даже rawks! Обычная рок-музыка подолгу сочиняется, записывается, презентуется в форме живого концерта. У меня всё проще, у меня – дешевый заменитель!
© Лав-Марков, 2006.
Комментарии
Подписаться