Читать про фестивали (кино-) — одна тоска. Тем не менее, интересно (без аккредитации! за живые деньги!) следущее.
«Кислород» Ивана Вырыпаева («про что? про парня, зарубившего жену лопатой» — одна формулировка, предварительная, редкой точности), он мне был нужен. Конечно, я удивлен — в прокате шёл (даже тут), утро, 10:00, но публики сколько, ух. Что до кино, то это ну очень моё — невнятное, затянутое, сбивчивое. Одновременно говорят много (давно я не был в театре, пламенный привет), но слов всё равно не хватает, поэтому стараются показывать, мне нравится, когда показывают. Я вообще один в своём отсеке сидел, так что у меня на месте случилась локальная драма, о ней никто не знает.
Потом в другой кинотеатр («Уссури»), тесный, хваткий. «Манила», Филиппины (выбор Канн), только сейчас дошло, что это альманах — черно-белый, с красивыми тенями в углах, цветные титры в середине, невероятной души просто. Сначала история про наркомана (кажется, он хочет признания его ранимости — хотя фиг знает), который бегает за мамой, та его бьёт, без жалости можно смотреть только на трансвиститов — те так истошно орали (громкость в зале была щедрая), что еще долго останутся в моей памяти, зачем. Потом история про бедного телохранителя, которому точней нужно выбирать приятелей, в конце главного несчастного убили на свалке, метафора — как три копейки.
Короткометражки. Половина — невнятно (запомните: «Торговец» вам не нужен, вырубает на раз), но есть и приятные. «Бетти запретила сладости» (на фото) из Новой Зеландии, дебютная лента девушки, это прекрасно — про молодого человека, придумывающего рукодельные миры в обувных коробках, Гондри подвинься. Без фальши, тонко, с бзик-музыкой (это от нас в копилочку любому фильму) — 15 минут за вздох. Канадская «Виолончель» — подросток решает играть на понятно каком инструменте только из-за того, что преподавательница красивая и курит. Конечно, наивно, но когда мальчик (хороший, что определяется по родителям) блюёт перед жизненно (правда) важным концертом, верится, ага. Корейские (я обломался потом, думался Китай) «Шесть часов», о них по делу не скажу ничего (хорошие, не зря ведь последними стоят), но: две трети фильма — с англ. и рус. субтитрами, потом рус. отвалились, осталось понятно что. В зале никто (во всяком случае, слышимо) не встрепенулся — все сидят, читают на англ., всё понимают, красота.
Наконец, пластилиновые «Мэри и Макс», которых в кино здесь полгода назад я даже не чаял увидеть, слава; в стране российской будут через месяц. Девочка (из Австралии, где детей находят на дне пивной кружки) и мужчина (еврей из Сев. Америки; потом — девушка и дедушка соответственно) пишут друг другу письма, оба капец как одиноки, наивны, честны. Он раскладывает остриженные ногти с ног в склянки по годам. Её папа работает мастером по завязыванию верёвочек у чайных пакетиков. Он ловит мух для своей рыбки, умирающей с завидной регулярностью. Она любит соседского заикающегося мальчика-грека с гладкой кожей. Он ест сэндвичи с шоколадом. Она закопала какашки в песочнице на стороне вредного мальчика. Кроме этого о них нужно знать еще тысячу вещей, но это основное. Ну и да, одно из пяти любимых слов Макса, которые хорошо звучат, — не вру, Vladivostok. На сегодня и моё, что странно.
Комментарии
Подписаться