Александр Вулых

С оригинальным творчеством этого человека я познакомилась недавно.  Кто он? Наиболее точно о нем написано в Интернете. Процитирую:

Во-первых, он - гениальный поэт. Его стихи, поэмы и баллады давно стали культовыми. Каждое его произведение – это литературный шедевр, несущий неповторимую теплоту и мощнейшую эмоциональную энергию. Каждому присущи тончайшие нюансы, мелизмы и арабески. Его поэзия – это эстетика прекрасного. Она пленит своей оригинальностью, искренностью, доступностью, высочайшим слогом и изящным юмором.

Во-вторых, он - профессиональный ведущий. Он мастерски владеет этим искусством и умеет не только развлекать публику занимательной беседой, но и веселить ее тонкими шутками, подымать ей настроение своей положительной энергетикой.

Ну и, в-третьих, он - талантливый сценарист. За его спиной сценарии к таким нашумевшим мюзиклам как «12 стульев» и «Мата Хари», к нескольким премиям «Серебряная колоша».

Итак, представляю Вашему вниманию Александра Вулых.

Олеся Матвеева: Здравствуйте, Александр. Сегодня Вас можно без тени сомнения назвать динозавром современной поэзии. Скажите, пожалуйста, отвечаете ли Вы за Ваше творчество?

Александр Вулых: Такое слово – «динозавром». Я думаю,  это больше подходит людям преклонного возраста. И вообще, какой я динозавр? Динозавры все уже давно вымерли. А я просто наблюдатель жизни. Вообще, я считаю, поэт должен быть современником - отражать то, что происходит вокруг, сию минуту, сегодняшний день, а для этого нужно просто наблюдать жизнь, и я ее наблюдаю. В общем, это и является предметом современной поэзии. А что касается творчества – естественно каждый человек отвечает за свои поступки, поэтому, за то, что пишешь на бумаге, должен осознавать всю меру ответственности.

О. М.:  А за действия людей, на которых оно оказало влияние и они сильно изменились?

А. В.:  Вот за действия людей отвечать трудно. Я просто надеюсь, что ничего негативного после прочтения моих стихов не будет, читатель не пойдет бить витрины магазинов, убивать, насиловать. Надеюсь и я ничего плохого не делаю. Хотя, когда я работал журналистом в одной московской газете, на 8 Марта меня попросили написать стихотворение, поздравление женщине. У меня было веселое, хулиганское настроение, и я написал стебное, прикольное стихотворение, которое когда увидели в номере газеты, собрали редколлегию и решили его все-таки не публиковать. Я спустился на два этажа ниже и отдал заведующему сектором юмора «Московского комсомольца» Льву Новоженову. Он прочитал и на следующий день выходит номер с поздравлением:

Любите женщину, как коллектив – коллегу,

Любите женщину не просто как-нибудь,

Любите женщину за грусть ее, за негу,

Любите женщину за ногу и за грудь!

Сестру любите вашу всей душою,

Как наркоманы любят анашу,

Сестру любите с радостью большою,

Сестру! Я по-хорошему прошу!

Прошу, жену, жену, прошу любите,

Жену любите, как алкаш – вино,

И десять раз на дню её целуйте:

Жену свою, чужую – все равно!

Любите девушку, как дети любят елку!

Любите девушку, как Ленин – октябрят!

Любите девушку не только втихомолку,

Любите девушку, всю девушку подряд!

Любите женщину – источник оптимизма,

А если не по силам этот вес,

Любите женщину, как призрак коммунизма,

В который верил член… КПСС!

- После этого стали поступать письма в редакцию. Тогда ведь такие стихи не публиковались – это была редкость. И мне показали одно письмо, где молодой человек написал:  «Я бы вызвал автора этого стихотворения на дуэль, потому что из-за него я поссорился со своей девушкой». Она явилась к нему на свидание, бросила ему в лицо свежий номер газеты и сказала: «Так вот оказывается, что вам, мужикам нужно! Ни о чем прекрасном вы не думаете». На дуэль я к нему, конечно, не пошел. Поэтому, по-разному люди воспринимают в силу своей внутренней культуры и мотивации.

О.М.: Я знаю, что Вы написали слова к более чем пятистам песням, которые пользуются большой популярностью, а за некоторые Вы даже получили премию «Песня года».  Как Вы считаете, Вы сделали большой вклад в развитие нашей культуры?

А.В.: Во-первых, то, что касается написания текстов для песен – это имеет отношение к шоу-бизнесу. Шоу-бизнес  - это область моего занятия, благодаря которой я зарабатываю себе  деньги на жизнь, потому что поэзией не проживешь, поэты, как правило, заканчивают жизнь под забором, не имея средств к существованию. А в наше время приходится каким-то образом выживать. Вот шоу-бизнес дает такую возможность. И не нужно преувеличивать роль поэта-текстовика, пишущего для наших артистов и говорить о вкладе в культуру, потому что наша эстрада, наш шоу-бизнес с культурой имеют мало общего. Есть, конечно, редкие примеры, когда можно поставить знак равенства. Поэтому говорить о вкладе в культуру поэта-песенника – это было бы по меньшей мере забавно. А то, что я зарабатываю этим деньги – это действительно так.  Можно  представить себе ателье. Приходит заказчик и говорит: «Сшейте мне пиджачок, чтобы в плечах было узко, а внизу широко». А ему отвечают, что обычно у мужчин должно быть в плечах широко, а в талии узко. «А вот я хочу так». И не будешь ведь ему доказывать, что хорошо, что плохо. Вот поэтому пишешь так, как хочет заказчик – делаешь костюмчик по фигуре, под артиста. Конечно, бывают исключения, когда вне зависимости от исполнителя появляются какие-то стихи и, если они становятся песней и если эта песня находит выход к публике, то получается все удачно. Но, это бывает очень редко.

О.М.: Кто из молодых талантов на российской эстраде Вам наиболее симпатичен? Кому из них Вы написали бы новый хит?

А.В.:  Мне абсолютно все равно кому писать. Если говорить о том, кому бы я хотел написать, то…Адриано Челентано, но он не поет на русском языке, и ему есть кому писать тексты. А так, конечно, мне было бы приятно, если бы он спел мои стихи. Правда, я писал для итальянских артистов, которые выступали в Москве, но это были кавера. А так мне все равно, кому писать, главное, чтобы это совпадало и хорошо оплачивалось.

О.М.:  Но у Вас еще есть, так скажем, некоммерческое творчество, каков его вес и место в сегодняшней культуре? И популярнее ли оно Ваших работ на заказ? И чем Вы больше гордитесь?

А.В.:  Чем собственно отличается написание стихов от песенных текстов – свои стихи я исполняю сам на творческих вечерах, на концертах, а песни исполняют артисты, которые редко упоминают имя и фамилию автора текста, поэтому все, что я пишу в качестве поэтических текстов, оно как бы обезличено и живет в виде песен. А стихи – это мое, личное, авторское и здесь я пишу о том, что интересно мне, волнует меня, не то, что подойдет тому или иному исполнителю, а то, что соответствует моему восприятию.

О.М.: Вы популярны. Поговорим о Вашем некоммерческом творчестве. Для кого Вы пишете? Вы имеете представление о своем идеальном читателе?

А.В.:  Да я не знаю для кого я пишу. Если бы я себе представлял для кого я пишу – для учащегося ПТУ, выпускника какой-нибудь академии, литературоведа, слесаря, водителя трамвая – нет, я считаю, еще раз, что это отражение современной жизни. Я думаю, молодого человека или человека прожившего уже жизнь, наверное, волнуют те жизненные вопросы, которые волновали и 50, и 100 лет назад – ничего же не изменилось, просто мы говорим об этом разными словами. Речь меняется, язык меняется, а чувства и переживания остаются. Говорят, что в литературе, вообще, существует определенное количество тем, не больше 30-ти, других тем нет, поэтому вся литература вертится вокруг этого. Поэтому говорить для кого я пишу, для молодежи определенный сленг, для людей интеллектуальных и определенного культурного уровня другой – нет, я говорю своим языком, современным языком, потому что надо следить как изменяется речь, она сейчас не такая, как 30 или 40 лет назад, это был язык другой.

О.М.:  Ваши поэмы и баллады – это, захватывающие и увлекательные истории и рассказы. Многим известны Ваши монументальная «Исповедь Роллс-ройса», гениальная «Пятница 13», неподражаемая «Баллада о неслучившейся любви». Один мой знакомый даже назвал Вас Игорем Губерманом в стихах. Долго шли к этому?

А.В.: Что касается Игоря Губермана, очень уважаю этого поэта, замечательный, остроумный, с моментальной поэтической реакцией, блестящий поэт, но я думаю, что мы с ним абсолютно разные, все-таки я ни на кого не похож, даже если это большой поэт Игорь Губерман, у меня свое видение и ощущение мира. Кстати, несколько лет назад, когда мы сидели в одном маленьком уютном заведении, он меня спросил: «Почему ты пишешь все сиюминутно? Почему ты не пишешь на вечность?» Я и ответил: «Чтобы говорили». Я считаю, что не нужно писать на вечность, надо писать для себя, то, что чувствуешь сейчас, сиюминутно. Стихи, собственно говоря, - это моментальный фотографический снимок состояния души, в определенное время, в определенном месте, в определенном состоянии.

О.М.:  Откуда Вы черпаете такую положительную энергетику?

А.В.:  Ну она не только положительная, она вся, любая. Все, что у нас скапливается, чем мы дышим в этом городе – и воздухом морозным, и выхлопными газами, это не совершенно экологически чистый город. Москва вообще город тяжелый.  Есть другие города, которые созданы для жизни – столицы многих европейских стран, а Москва – один из немногих городов, созданный  для борьбы за выживание, здесь мы подчастую не живем, а выживаем. Поэтому энергия, которую черпает творческий человек – это энергия, которая концентрируется в этом городе, а уж что получается в результате зависит от состояния художника – может быть негатив полный, а может быть произведение, которое не вызывает у тебя суицидную реакцию.

О.М.: У Вас есть муза?

А.В.:  Муза – капризное существо. Она обычно прилетает, когда ты ее  не ждешь и заставляет тебя работать, а ты к этому не готов, а когда готов и хочешь что-то написать – ее нет, она не приходит. Это если говорить о состоянии творческой потенции. Бывают разные состояния души и состояния физические, когда ты понимаешь, что ничего не можешь – сядешь за стол, даже если есть время и хочешь написать, как бы не старался, ничего не напишешь. А есть наоборот, состояние, когда переполняют чувства, но ты занят чем-то другим. И так оно проходит.  Думаешь, в этом состоянии мог бы написать, а растратил на что-то другое. Растратил – а что делать? Нужно жить, зарабатывать деньги, общаться с друзьями, отдыхать.

О.М.:  А что в Ваших произведениях делает ненормативная лексика?

А.В.:  То же самое, что она делает в обыденной речи обычных людей. Она абсолютно органична. Что такое ненормативная лексика? Это разговорная речь, она применяется для передачи эмоционального состояния человека. У кого-то она примитивная и тупая, у кого-то она оскорбительная, у кого-то, что реже встречается, но все же бывает, она элегантная, виртуозная, как музыка – можно заслушаться, например, у Романа Львовича Трахтенберга, который недавно ушел из жизни, она была именно такой. Я не употребляю ненормативную лексику в авторской речи, ей пользуются герои, и она появляется там, где невозможно сказать по-другому – вот только так, а не иначе. Поэтому это обычная живая речь, что тоже является отражением современного языка, современной жизни. И по-ханжески краснеть и закрывать глаза на это, говорить «Ах!» и падать в обморок – это обычно делают люди, которые в быту ругаются нецензурно, оскорбительно, а когда они слышат какое-то слово , приходят в шоковое состояние, в ужас, «Да как он мог!». Но есть люди, которые считают, что они так могут ввернуть матерные словечки, что такие они мастера, хотя со стороны это смешно. А вообще, это искусство – правильно, изящно употребить ненормативное слово, чтобы оно вызвало улыбку, восхищение.

О.М.: В неменьшей степени Вы пишите про секс.  Какова его роль в Ваших произведениях?

А.В.:  Я пишу не про секс, а про взаимоотношения различных полов – это любовь, сексуальные отношения. Это тоже волновало людей во времена Пушкина и волнует сейчас. Собственно, что такое секс? Это часть нашей жизни. Меня интересует взаимоотношения людей – мужчины и женщины, устроенных абсолютно по-разному, почему мужчина никогда не может понять женщину и наоборот, почему существуют несовпадения, как правило, в восприятии друг друга. Поэтому в моих балладах эти моменты являются ключевыми и наиболее интересными для меня как для автора – непонимание, одиночество, несовпадение двух половинок, почему каждый ищет свою половинку и не находит ее. Поэт не должен давать рецептов как это сделать, поэт показывает то, что волнует каждого из нас. А секс является неотъемлемой частью нашей жизни, это когда-то говорили, что секса у нас нет – все есть и все было. А то, что есть вокруг, то и является предметом поэзии.

О.М.: Каким способом Вы общаетесь со своими поклонниками? Зарегистрированы ли Вы в социальных сетях или предпочитаете  общаться с ними другими способами? Какое место такое общение занимает в Вашей жизни?

А.В.:  С публикой, которая приходит на мои концерты, на концерты моих друзей, общаемся во время концертов и после. А в основном сейчас общение через Интернет. Книг у меня мало, видимо, все потому что я такой вот ленивый и никак у меня не складывалось с изданием книги, надеюсь, все-таки в этом году выпустим. Но основная доля общения приходится на Интернет, а какие социальные сети – всем они известны.

О.М.:  Над чем Вы сейчас работаете?

А.В.:  У меня героиня одной баллады спрашивает «А мы вообще на ты или на Вы? Хотите абрикосы и бананы? А каковы, скажите, Ваши творческие планы?»   Не хочу я говорить о творческих планах. Обычно писатели, которые пишут романы,  говорят «Вот сейчас я работаю над таким-то романом». Мне хочется быть постоянно, хотя бы время от времени, в состоянии творческой потенции, когда ты садишься и не понимаешь, не знаешь, что это будет – просто садишься и пишешь. И когда это происходит, это здорово, потому что сам не ожидаешь, какие сюрпризы тебя ждут впереди. Когда едешь на автомобиле и если дорогу не знаешь, не знаешь, чем она закончится – так и в творчестве.

О.М.:  А какие у Вас предпочтения в классической и современной прозе?

А.В.:  Если говорить о современной прозе, то мне ближе то, что делают Сорокин или Пелевин, очень интересно. Но у меня не так много времени, чтобы досконально узнать всю современную прозу, не часто удается читать. Но Пелевина, Сорокина читаю. А в классической литературе нужно читать и перечитывать.

О.М.:  Вы уже написали сценарии к мюзиклам «12 стульев» и «Мата Хари». А сценария к фильму желания написать нет?

А.В.:  Желание может и есть, но я пока не чувствую в себе тех сил, потенциала. Во-первых, я не являюсь сценаристом-драматургом. Либретто музыкального спектакля – это мне интересно, этим я занимался и, надеюсь, буду заниматься, другое дело фильм. Кинопроизводство – это отдельная область, драматургия тоже. Наверное, было бы интересно, если мне суждено написать,  у меня сюжетов очень много, сюжетов из моей жизни, и какой-нибудь из них, если Бог даст, попробую воплотить. Но не знаю. Как сложится.

О.М.:  Верите ли Вы в любовь?

А.В.:  Верю в любовь. Это единственное, я считаю, во что можно и нужно верить. Всю нашу жизнь мы учимся одному и самому главному – уметь любить. Я считаю, если человек понял, что научился этому, что он понимает, что это такое, то можно сказать, что его главная миссия на земле выполнена.

О.М.: Была ли у Вас цель стать знаменитым? И вообще, считаете ли Вы себя «звездой»?

А.В.: Ну какая я звезда? Звезд вообще единицы. 99% из тех, кого мы считаем звездами, они и рядом не стояли. Это исключительные люди. А знаменитым стать – никогда к этому не стремился. Это приятно, когда тебя знают, но именно когда знают твое творчество, а не то, как ты одет, с кем ты спишь, чтобы открывали журналы и все интересовались тобой – мне это глубоко безразлично.

О.М.: Ну и напоследок что-нибудь из нового прочитаете?

А.В.:  Нет, из нового ничего не прочитаю. Приглашаю на наш вечер, а там уже посмотрю, что читать, лишь бы были возможность и  состояние что-то новое написать.

Это был гениальный поэт Александр Вулых и я…

…Олеся Матвеева.