В прошлом году на Каннской Кинофестивале показали мультипликационный фильм "Вальс с Баширом". Спорный по тематике, сложный по исполнению. Но, что удивительно, эта работа трогает, даже если вы совершенно не интересуетесь ближневосточными конфликтами.
Фильм получил премию Ассоциации кинокритиков "Золотой Глобус", награду в категории "Лучший зарубежный фильм" на British Independent Film Awards в 2008 году и Гран-при IX международного кинофестиваля Tokyo Filmex. Фильм переведен на 9 языков мира.
Он задумывался как анимационный манифест против жестокости войны. И эту функцию, уж поверьте, он исполняет сполна. Режиссер картины Ари Фольман воссоздал воспоминания одного из участников израильского вторжения в Ливан в 1982 году. Вальс с Баширом – попытка героя осмыслить заведомо лишенное смысла, вспомнить ужас военных действий, чтобы оставить их в прошлом.
Трейлер фильма:
11 июня этот фильм открыл Фестиваль Израильского кино, а накануне мы встретились с арт-директором этого фильма – Дэвидом Полонски.
Дэвид второй раз в Москве. И второй раз – летом. "Я Москву такой и помню, жарко, как дома, в Израиле". Сам Дэвид родом из Киева, и вполне прилично разговаривает по-русски.
Еще до начала разговора к нему подошла одна из кураторов фестиваля с огромным холстом. Раз уж ты мультипликатор, будь добр автограф по всей форме – с иллюстрациями.
Оказалось – кинотеатр 35 ММ собирает такие крупноформатные автографы всей своих необычных гостей.
Рисунок собаки в качестве автографа – очень неслучайная для Полонски история. Преследующие главного героя, они постоянно возникают в фильме. Образ преследующего прошлого. Самого же Дэвида сейчас повсюду преследуют журналисты – фильм вызвал такой резонанс, что начали говорить о возникновении нового стиля в анимации.
"Один из главных фильмов года – открытие нового документально-анимационного жанра. Режиссер, сам обладающий подобным болезненным опытом, записывает свидетельства бывших слодат, воевавших в 80-е годы в Ливане, и переводит их в рассказы, нередко вытащенные из глубин подсознания, в рисованные образы" Андрей Плахов, «КоммерсантЪ-Weekend»
Но в первую очередь обсуждения вызвала сама тема: фильм восхваляют и жестоко ругают. В Ливане вообще – запретили.
Очень много ваша работа обсуждалась, очень уж непростая тема. А вы вообще расчитывали на такую реакцию, задача такая стояла?
Идея полностью принадлежит Ари Фольману – он пришел ко мне с уже написанным сценарием. Поэтому нет, такой задачи передо мной не стояло. Мы старались просто сделать хороший фильм.
Вас скорее зацепила идея или шанс сделать полнометражный мультипликационный фильм?
И то, и другое. Хотя в первую очередь все-таки тема. Эта такая очень сочная тема – чужие воспоминания. Но сделать полнометражный мультипликационный фильм – эта возможность выпадает в Израиле очень редко. Последний мультипликационный фильм был сделан у нас в 1962 году.
Тяжело было визуализировать эту историю?
Непросто, но это было очень интересно. Тяжелым был сам процесс – он занял четыре с половиной года.
Классическая анимация?
Не совсем. У нас не было денег на классическую анимацию. Все рисунки двухмерные. Мы были вынуждены разработать свою технологию, так как не было средств. Это cut-out animation, знаете такое? Ну, как в South Park. Или в “Ежике в Тумане”. Мы вырезали какие-то фигуры и двигали их по отрисованному фону, не прорисовывая каждый кадр. Больше мы так не будем.
Сложно?
Особенно для аниматоров. Очень тяжело было, это очень ограниченная техника, неживая.
Когда вы пытались ввиду отсутствия средств выйти из ситуации, вы опирались на чей то опыт?
Такое решение в плане техники пришло потому что у нас был общий опыт работы с этими программами – все было сделано во Flash. Нам проще было пользоваться чем-то знакомым и дешевым.
Да! Многие были очень удивлены, узнав, что вы работали во Flash. Это как вообще?
Ну вот так (смеется). Оказывается, что можно.
Можете подробно, на пальцах объяснить процесс создания фильма?
Началось с того, что Ари сделал фильм, 90 минут, talking heads, поговорив со свидетелями событий. И на основе этого мы стали выстраивать последовательность мультфильма. Очень тщательно я подбирал reference, настоящие фотографии мест. Их я сканировал, отрисовывал карандашом, потом обрабатывал в Photoshop. С фигурами, как я уже говорил, было сложно – мы работали с ними во Flash, делили на сотни маленьких кусочков и потом, двигая их, создавали эффект движения.
Но продолжать в этом стиле...
Не будем! Хотя вот сейчас мы начинаем работу над новым фильмом и тоже это будет ограниченная анимация.
С Фольманом?
С Фольманом. Это будет адаптация Станислава Лема, как это... Futurological Congress.
Ну это уже такая более мирная тема.
Ну да – нет евреев, нет арабов... (смеется)
Мало денег, мало ресурсов, а результат получил такое признание – номинация на Оскар, Golden Globe. Ошарашило?
Совершенно. Мне кажется, мы до сих пор еще не переварили. Прошел год с премьеры в Каннах – я вам скажу, это очень странно. Как будто бы я открыл дверь своей квартиры в Тель-Авиве и оказался в Каннах. А где коридор? Слишком резко. Не то, что я жалуюсь, конечно.
А чья реакция была самой неожиданной? Я слышала, что несмотря на запреты, вам удалось показать фильм в Бейруте на закрытом показе для 90 человек.
О да, это для меня было очень важно. Для меня вообще была любопытна реакция арабов. Во Франции я познакомился с редактором издательства, которое выпустило историю в формате graphic novel. Оказалось, ее семья бежала из Ливана через год после вторжения израильских войск. И мы долго беседовали, ей очень, как оказалось, понравился фильм. Мне так важно было точно передать какие-то вещи, а она – помнит это все с детства. И я угадал. А когда она ушла, мне рассказали, что она потеряла родителей на этой войне. Меня почему-то это очень задело.
Ну фильм ведь и есть об избавлении от груза прошлого, от этих метафорических собак. Кстати, почему собаки?
А так и было. Во сне человека, который стал прототипом главного героя, все было так, как мы описали в фильме. Хотя, оригинальный сон еще страшнее. Там собаки все таки врываются в дом и расправляются со всеми, кто там есть. Он снился ему каждый день, он перестал спать, потерял работу, ушла жена. Вся жизнь под откос из-за сна.
А как удалось добиться этой гнетущей атмосферы в мультике? Помимо темы, сложной, мультфильм очень подавляет.
Это было и просто, и сложно. Просто в том плане, что если у тебя много черного - это грустно, так? Но сложно было найти какие-то точные детали, цвета. Интуитивно. Что-то по памяти. Например этот желтый цвет, которого много, он из воспоминаний. Я вырос на севере Израиля, в Хайфе, и мальчиком часто наблюдал маневры. И все эти осветительные бомбы, все это так и выглядело, грязно-желтым, на все небо.
То есть из личного опыта, воспоминаний вы тоже брали какие-то вещи.
Это нужно. Даже если ты воссоздаешь чужое воспоминание, нужно искать параллели в себе. Например броневик этот в фильме, помните? Я когда смотрел фотохронику, понял, что это очень похоже на то, что я видел не раз по дороге от Хайфы до Тель-Авива. Это точно сцена из моего детства. Я каждый раз искал такие соответствия.
Хотелось бы поработать с какой-нибудь крупной студией?
Я не знаю, предложений пока не поступало (грустный смех). Вот есть студия Pixar, потрясающие делают вещи. Но слишком большой бюджет для меня это немножко страшно.
Вы столько навыдумывали ходов именно из за недостатка средств.
Да, это очень помогает. Страшно, когда все возможно.
А у вас какой самый любимый мультфильм?
“Ежик в тумане”. (задумывается). Да, “Ежик в тумане”, пожалуй. Еще мне очень нравится Хаяо Миядзаки – “Принцесса Мононоке”, “Унесенные призраками”, “Мой сосед Тоторо”.
А не хочется детскую историю нарисовать?
А вы знаете, вообще основное мое занятие - иллюстрация детских книжек. Обожаю Барона Мюнхгаузена, очень бы хотелось его сделать. Я его иллюстрировал и даже придумал новые истории про него – так он мне понятен.
Вы всегда хотели именно рисовать?
О да, рисовал с детства. Всегда.
И что, никаких других мыслей не было?
Ну, я очень любил в детстве жуков рисовать. Мог бы стать энтомологом.
Фильм выходит в прокат 18 июня.
P.S. Мне удалось увидеть фильм ровно год назад, в Париже. Название мне ни о чем не говорило. Мой хороший знакомый Бен Джуда, неумолимый болтун, с горящими глазами уверял, что это очень важное кино. Он порядка 40 минут рассказывал мне о конфликте в Ливане и о самом мультфильме. Так вот, неумолимый болтун Бен Джуда после просмотра "Вальса..." вышел в полном молчании из кинозала и не разговаривал целый час. Только курил неприлично много. Это к разговору о психологическом воздействии фильма.
Фото: Калабин Алексей
Комментарии
Подписаться