Всем ценителям Достоевского посвящается

Режиссёр Македоний Киселёв окончил Санкт-Петербургскую Академию театрального искусства (тогда ещё ЛГИТМИК), а практически весь свой профессиональный опыт получил в театрах Германии и Австрии. Вернувшись в Россию, Киселёв решает ставить «Карамазовых». Про любовь.  

Самое интересное в этом спектакле — игра актёров по методу традиционной немецкой школы, увидеть подобное в нашем городе раньше можно было разве что в фестивальных постановках, привезённых из Европы.

В спектакле Киселёва нет полного вживания в роль и перевоплощения артиста на сцене, есть лишь некоторый набор характерных черт, которыми наделены герои. К примеру, Грушенька (Валерия Шкирандо) – роковая красавица, блондинка в красном, ведет себя нарочито кокетливо: очаровывая мужчин, она прохаживается по сцене как по подиуму, то ручкой поманит, то встанет в статуарной позе, каждую минуту она в движении, буквально вытанцовывает сущность своей героини. Масочность здесь решена именно в пластике и в визуальных средствах, частично в интонациях.

Вот другой пример: Алеша Карамазов (Дмитрий Луговкин) – хрестоматийный юноша-семинарист, в подряснике, с длинными русыми волосами и с добродушным глубоким взглядом. В какой бы сцене он ни появился, всегда пребывает в ореоле святой умиротворённости, будто только что вышел из кельи. И слова произносит так, как будто читает проповедь, всё время уговаривает заблудших людей не поддаваться никаким грехам.

Катерина Ивановна (Инна Степанова) – стареющая экзальтированная женщина, для которой воспитанница Грушенька – идол, объект для подражания. Недаром они появляются на сцене вместе в «рифмующихся» одеждах – обе в красных платьях, в синих масках и с синими украшениями, но только на Грушеньке платье открытое, пышное, а у Катерины Ивановны – скромного фасона с юбкой по колено. Метафора понятна.

Маска в чистом виде не меняется в течение действия, ее метафизическая сущность от начала до конца спектакля ясна, но в каждой роли масочные константы совмещены с психологизмом – об этом говорят ломки характеров, без которых никак не может быть Достоевского.

Можно сказать, что режиссёр обратил методику в нужное русло. Немецкие актёры в принципе никогда не перевоплощаются на сцене целиком, даже если это спектакль, по форме приближенный к жизнеподобному/психологическому театру. Такая игра кажется закрытой, безэмоциональной по сравнению с той игрой, которую привык видеть в большинстве своем российский зритель.

Lise (Ксюша Арсеньева), пожалуй, самый сложный образ в спектакле. Она передвигается по сцене на инвалидной коляске, всегда нервная, тяготящаяся своим «уродством», колючий, озлобленный ребенок. Их линия с Алешей Карамазовым – главная, месседж режиссёра (точнее – тот, что взят из романа): всепрощающая любовь к ближнему способна полностью очистить человека. В один из моментов, когда Алеша делает Lise предложение, она открывается перед ним, высказывает дурные фантазии о том, что хотела бы быть истерзанной, чтобы на ней кто-нибудь женился и бросил и о том, как воображает что распинает ребенка, а затем садится напротив и ест компот.  На что её возлюбленный реагирует со спокойной рассудительностью и помогает ей постепенно выплеснуть всё, что накопилось за долгие годы нелюбви к себе и обиды на людей. В итоге Lise символически очищается – поднимается на ноги с коляски.

На сцене приглушенный свет, минимум декораций – инсталляции в духе Arte Povera, узнаётся мебель, лестницы, предметы быта. В принципе ничего нового, этот прием уже в некотором роде стал трендом у молодых режиссёров. То же самое можно сказать и о музыкальном оформлении – использована музыка популярных исполнителей среди андеграундной интеллигенции: АукцЫон, Sigur Ros, Pink Floyd, если ставишь спектакль для интеллектуальной молодёжи – можешь смело брать их треки, не промахнёшься: это то, что в обязательном порядке есть у всех в плей-листах. Но! Здесь сознательно нет никаких замысловатых приёмов. Отсюда главное достоинство «Любовей» — спектакль очень легко усваиваем, несмотря на сложность литературной основы (как ни крути и как не «нарезай» текст для инсценировки) и непривычный способ актерского существования. Динамичный, с юмором, визуально приятный. Костюмы героев выполнены в современной цветовой гамме — цвета акварели в модных сочетаниях: синий+красный, фуксия+бирюзовый+желтый, все составляемые – легко считываемые культурные коды для современный молодёжи. Кстати – да, скорее этот спектакль именно молодёжный. Кроме того, просмотр «Любовей» — способ одновременно приятно и высокодуховно провести время. Это не тот случай, когда перед просмотром нужно морально готовиться, к тому, что сейчас тебя введут в измененное сознание с помощью выстроенного ритма, тяжёлой смысловой нагрузки, замысловатой концепции. Тут другие прелести. 

Этот проект – работа коллективная. Ребята своими силами умудряются удержать его на петербургских сценах (спектакль идет на сцене «Эрарты» и малой сцене театра им. Ленсовета). Очень сложно такому "широкому" режиссёру завоевать доверие здешнего консервативного зрителя. Остаётся только надеяться, что творческого энтузиазма создателей хватит хотя бы на то, чтобы оставить этот спектакль в генетической памяти петербургского театра как отдельное явление.

11 ноября, Музей и гелереи современного искусства "Эрарта"

 начало в 19.00

Адрес: Спб, 29-линия В.О. д.2

тел.+7 (812) 324-08-09

erarta.com

Билеты в театральных кассах и "Эрарте".

Текст- Тома Москвичева

Фото: Павел Платонов, Мария Ковалёва