В рамках Cycles and Seasons by MasterCard в галерее Триумф состоялась презентация проекта журнала 032c и творческого объединения Slavs and Tatars - выставка с таким же названием. Мы встретились с Пайямом Шарифи - одним из основателей Slavs and Tatars, в его квартире с невероятным видом на Москву, чтобы поговорить о Slavs and Tatars, сотрудничестве с 032c, Кавказе и о том, как мала для художника аудитория в 3-5 тысяч человек.
Давай с самого начала. Slavs and Tatars - что это вообще такое?
Проект Slavs and Tatars состоит из четырех художников (Payam Sharifi, Kasia Korczak, Boy Vereecken, Victoria Camblin), которые ставят перед собой цель объяснить явления и образы, возникшие на территории от Берлинской до Великой Китайской стены. Очень многие народы этого огромного региона раньше были частью Советского Союза и до сих пор находятся под влиянием России. Но мы хотим затронуть досоветские времена и период Перестройки.
Мы очень интимно подходим к каждому сюжету. Мы хотим соединить политическую идеологию и очень личную идеологию. Эти две вещи очень редко сталкиваются в одной дисциплине; в журналистике такого нет - либо ты объективен, либо ты ругаешься, но только в своем блоге. У нас умный, эмоциональный, но аналитический подход к сюжетам.
Slavs and Tatars начался с того, что у нас было очень много печатного материала, поэтому мы начали с принтов. Люди всегда могут купить себе постер и повесить его на стену, и то, что мы делаем, можно купить и почитать. Уникальные художественные работы никто не видит, разве только в электронном виде, а принт, напротив занимает в повседневной жизни людей значительное место. Когда ты тинейджер, ты вешаешь на стену постер Курта Кобейна, потом ты его снимаешь и вешаешь что-то другое. Ты живешь с плакатом какое-то время, и потом тебе не жалко его отдать. А живопись за 10 тысяч долларов ты не отдашь никогда.
Идея для книги Drafting Defeat: 10th century Roadmaps, 21st century Disasters позаимствована из одной русской книги, в которой просто была перепечатана старая географическая карта. Она не имела никакого отношения к тексту. Видимо, это было просто решение редактора. Так и в нашей книге есть просто постер на русскую тематику, к картам он также не имеет отношения.
Мы начали с принтов и через год мир искусства заинтересовался нашей работой. Мы можем делать что угодно: издавать книги, создавать скульптуры, но самое важное для нас — доступность нашей работы. Нам очень важно, чтобы человек мог встретить их в книжном магазине, в аэропорту и в Colette в Париже. Мы не хотим жить только в мире искусства, ведь он очень маленький. Нам нравится мир искусства, но мы не только художники, мы ещё и писатели и мыслители. Определение "искусство" недостаточно для того, чем мы занимаемся.
Почему решили взять такое название?
С названием вышла очень смешная история. Я с Кашей работал лет 5-6, и в 2005 году мы решили дать имя тому, чем мы занимаемся. Когда мы придумали это название, все решили, что мы сошли с ума. Когда люди на Западе слышат название Slavs and Tatars, у них возникает первая ассоциация с Ордой, которая спуститься с холма, чтобы всех убить (смеется). Но нам нравился смысл названия. Есть что-то очень брутальное в этом, оно работает на массу. Даже если человек не имеет никакого отношения к искусству, он понимает о чём идёт речь. Некоторые думают, что это такая шутка, другие считают, что мы сами славяне-татары и эксперты в этом вопросе. Но мы не претендуем на такое звание. Да, обычно название проекта исходит из того, что люди действительно знают, но мы то ничего не знали, а просто сказали друг другу: "Давайте на 10-20 лет, а может и до конца жизни, сосредоточимся на этом регионе!" И мы всё больше и больше в это погружаемся. Я переехал сюда уже после того, как начал заниматься этим проектом. И мы иногда чувствуем себя группой школьников, которые решили заниматься вместе математикой.
Как я поняла, принты — это только часть Slavs and Tatars. Что ещё вы делаете?
Через 3 недели откроется выставка в Брюсселе, в Центре Современного Искусства Netwerk. Для этого проекта мы первый раз работали с трехмерной графикой. Там будет инсталляция, скульптура и так далее.
Убранство мечетей и персидских дворцов - самое красивое, что я видел в жизни. Представляешь, ты входишь в помещение, которое полностью покрыто зеркальной мозаикой, и нет ни одного сантиметра без кусочка зеркала. В этом есть какая-то мистика. Это ручная работа и, когда пробиваются лучи солнца, все невероятно красиво отражается. И мы нашли человека, который сможет для нас повторить нечто подобное (Пайам показывает фотографию на айфоне — небольшой макет из зеркальной мозаики, на котором еще и еле заметно сделана гравировка: "Противься сопротивлению бога").
Экспозиция Slavs&Tatars в Брюсселе называется "Похищение горы". Сейчас мы строим горы, диаметр которых будет 25 метров. Зеркальная работа с надписью будет помещена между горами и спрятана как сокровище в пещере. Тексты играют важную роль в нашей работе, мы всё-таки книги издаем.
Книга будет продаваться?
Да. Её издаёт Bookworks — это английское издательство. Они издали нашу книгу "A Thirteenth Month Against Time". В ней есть раздел о том, на скольких языках говорят на Кавказе. И там есть шутка про человека, который создал грузинский язык, про человека, который создал армянский. Некоторые их фразы мы переписываем. Например, есть фраза на грузинском языке: "За нашу Gruziu!" А если ты меняешь одну букву на армянскую, то фраза означает уже "За Курдистан!" Книгу "A Thirteenth Month Against Time" купил музей современного искусства в Нью-Йорке.
Книга тоже часть проекта?
Да. Она вся сделана при помощи трафарета. Всё, что цветное, — ручная раскраска, буквы — это трафарет. Она существует всего в 100 экземплярах. Её смысл — ещё один месяц в году. Знаешь, есть такие забавные календари, у которых каждая страничка с какой-то пословицей отрывается. Мы хотели сделать наоборот. Каждый день нашего тринадцатого месяца показывает, насколько люди все усложняют. Через такие штуки мы объясняем что-то людям на западе. Например, имя Чингисхан. На западе никто не даст своему ребенку такое имя, для них это как Адольф.
А откуда у тебя такой интерес к Грузии?
Это регион, о котором за пределами России мало знают. А между тем именно из-за него в XVIII-XIX веке разгорелась нешуточная конфронтации между Россией и Англией. Тогда это было, как сейчас Ближний Восток. Израиль, Палестина, Иран, Ирак — эти страны сейчас постоянно в новостях. А тогда точно так же все говорили про Кавказ и Среднюю Азию. До того как нефть стала главным ресурсом всем было плевать на Ближний Восток, а теперь забыли Среднюю Азию. Сейчас она тихо возвращается в новости, но с не очень хорошим посылом. А вообще есть много причин, почему нам интересен этот регион... Мы с Кашей и остальными жили в самых крупных городах мира, учились в лучших университетах. Делали всё, что Запад разрешает делать. Но всё равно чего-то не хватает, а значит западная модель успеха — университет, хорошая работа, хорошая зарплата, вечеринки в лучших клубах — не всегда работает.
Мы смотрим на такие важный вещи, как, например дети. На Западе ни у кого нет детей. Любовь там очень рациональная вещь. Люди думают о том, что сначала ты должен получить образование, трудоустроиться, а потом уже кого-то себе искать. На Востоке такие вещи как семья очень важны. На Кавказе есть романтика, любовь, очень важны традиции. На Западе это забыто, для нас самих важно об этом напоминать даже себе. В России тоже встречается такая модель поведения - между поколениями огромная разница. Не говорю о Туркменистане: они считают, что быть современным — значит быть западным. Я считаю, это самая большая глупость. Вот почему мы интересуемся этим регионом.
Где ты родился?
В Техасе, но родом я из Ирана. Это столкновение культур: Иран и самая американская зона —Техас. Когда мои друзья приезжают в Россию, я шучу, что в России тоже происходит столкновение Востока и Запада. Русские часто ведут себя как азиаты, хотя выглядят как европейцы. Это проявляется и в работе, и в дружбе, и в личной жизни.
Почему ты решил жить в Москве?
Я думал об этом с 2002 года, потом появилась возможность работы с Рустамом Тарико. Меня позвали поработать для Русского Стандарта, и это оказалось мне по душе.
А ты сотрудничаешь с русскими современными художниками?
Нет. Большинство искусства говорит об искусстве. Это может нравится мне, но это не то, что нужно Slavs and Tatars. Нам не интересна история, как таковая. Нам интересно лишь вытаскивать из неё некоторые особенные факты и развивать их до уровня отдельных проектов. Есть намного более важные вопросы, чем те, которыми обычно задаются в искусстве. К тому же мы затрагиваем большую аудиторию. В книге, которую мы сдаем, мы пишем, что очень легко быть королем маленького общества. Наша книга продавалась в Colette, все журналы знают о нас, но в конце концов это всего 3-5 тысяч человек в мире. Я работаю так много не для того, чтобы об этом узнало так мало людей. Я могу лично позвонить им и рассказать о себе, если захочу. Нет ничего обидного в том, чтобы быть известным. В искусстве очень распространено мнение, что если тебя знает узкий круг — ты очень крутой. Но это не так: есть более влиятельные люди, и этого нельзя отрицать. Например, кто-то звонил редактору 032с из английского GQ, потому что они увидели сюжет о человеке, про которого они тоже собирались написать. Им не стыдно было его повторить, потому что 032с — это верхушка пирамиды. И я не хочу проходить через все её ступени, ждать годы, чтобы дойти до массовой аудитории.
Расскажи про свое сотрудничество с 032c.
У нас есть много общего с этим журналом. Началось всё с того, что я был их фанатом, хотя тогда совершенно не входил в их круг. Я не понимал, чем мне так нравится этот журнал, пока не начал с ними работать. Думаю этот журнал тоже находится на переднем крае и в точке пересечения многих дисциплин. Вот посмотри на обложку — тут в выносе написано, что известный куратор, архитектор и ещё несколько весомых людей из искусства участвуют в дискуссии на тему "как восстановить музей, который был сделан фашистами". Тонкая и интересная тема, очень высокий уровень дискуссии. Есть и мода, сюжеты о Кавказе и Москве, все пересечения в одном журнале. Ты на крае, ты умнее, быстрее, тебя это стимулирует. Они смотрят оценивающе, нет одиночного мнения, они создают контент. Обычно журналы пишут о том, что происходит в реальности, мне же нравятся журналы, которые сами делают контент, ведь это само по себе событие. Прошлым летом я делал для них материал про Москву — репортаж о том, что здесь происходит. Это то, что может быть интересно людям. Ничего не случилось, просто затронута интересная тема, что-то, что было сделано только для этого журнала. Вот у них все обложки Vogue, которые делал Стивен Мейзел, и пусть даже на обложке у них вынос про конец американской эпохи, рекламодатель из области моды от них никогда не откажется.
Ты часто что-то делаешь для них?
С недавнего времени моё сотрудничество с ними стало официальным, теперь я один из редакторов. Вот писал недавно про моего помощника Николая Мухина. Про него писал, писал о молодежи на востоке. Николай — old fashion. Его манеры, то, как он говорит, — в нём много от старого времени. Он думает так, как будто ему 85 лет.
А что за выставка проходит в рамках Cycles and Seasons?
Проект называется "79/89/09". Идея возникла у редактора 032с, мы вместе работали над этой темой. Эти даты очень важны для мира: 1989 год - поражение коммунизма, 1979 год - иранская революция. И это вторая по значимости дата для Америки после революции 1917 года. Всё, что мы сейчас видим — возвращение к исламскому государству — все идёт из 1979 года. В Иране уже была культура до ислама, иранский народ относится к фундаментализму так же, как вы относитесь к коммунизму — прожили и хватит. В 1979 году в Иране было захвачено американское посольство, заложников держали год, и такая великая страна как Америка ничего не могла с этим сделать. Это был первый надлом в американской системе. И тогда Иран заменил Советский Союз, который до этого момента был самым большим врагом Америки. Это был очень политический момент, даже если смотреть на граффити-пропаганду на стенах в Иране. Иногда они даже брали вашу советскую пропаганду и просто меняли слова. Это смешно, потому что коммунистическая революция была без бога. А тут наоборот, но это было не важно.
Как будет выглядеть этот проект?
Первая часть проекта — 1979 год. Маленькая презентация. Сначала в галерее Триумф: в одном зале презентация книги, документы и лайф. Идея изначально родилась для журнала, сейчас это выставка, потом она вернётся в журнал. Осенью будет продолжение — 1989 год. Выставка будет в Нью-Йорке.
И пока ты остаешься жить в Москве?
Я много путешествую и, поскольку я иммигрант - я предпочитаю именно это слово, модному сейчас определению "экспат"...
... а ты кстати обижаешься, когда тебя называют экспатом?
Обижаюсь. Я понимаю, я работаю среди прессы. Этим словом удобнее всего выразить то, что они хотят сказать — "он вырос в Америке". Но я обижаюсь. Само слово латинское, означает человека, который вышел из своей страны. Но нельзя сказать, что из какой-то одной страны. Я больше чувствую себя французом или русским, чем американцем. И я не дружу с иностранцами тут, я не хожу в ирландские пабы и говорю на русском языке, что очень важно.
Официальный сайт Cycles and Seasons by MasterCard
Официальный сайт проекта Slavs and Tatars
Комментарии
Подписаться