Позывной

Позывной

-«Что ни говори, а природа действительно потрясающая в нашей стране: и поля, и леса, да все вообще. Дааа... даже вот сейчас, вроде бы не самое лучшее место для мыслей о красотах, особенно о красотах природы, но вот лежу тут и... сердце радуется. Лепота!»

Я всегда был по жизни оптимистом. Когда выгнали из школы за прогулы, даже когда призвали меня в войска, я ни минуты не горевал, ни разу. Все, что не случается – к лучшему. У меня такое жизненное кредо. Ха, в мои-то какие-то 20 лет, у меня уже и жизненное кредо, и несколько подорванных танков, и куча подстреленных немцев. Да, будет, что рассказать внукам, если только... а нет, по-любому пройдем эту войну, и все будет хорошо, я уверен!

- «Олег, а вот скажи, чего бы ты сейчас хотел больше всего на свете? Вот именно сейчас, лежа тут в лесу, по уши в грязи, промокший и злой? А?».

- «Тишины и покоя». Олег посмотрел на меня так, будто я был тем самым немцем, из-за которого мы уже вторые сутки лежали в этом дерьме.

- «Всё, намек понял. Знаешь, вот говорят так: понял – не дурак, дурак бы не понял». Но Олег не промолвил ни слова: лишь глубоко вдохнул и сильнее прижался к винтовке. Видимо, такие понятия как юмор, смех, улыбка были незнакомы моему другу-товарищу.

Около часа мы молча лежали. Все это время я думал то о немцах, то о наших, но большую часть времени я думал о природе: о лесах, о деревьях, о кустах, о животных, где кто обитает, чем кто питается и т.д. Я начал мечтать о том, как после войны пойду с отцом охотиться на кабана, как буду выжидать...
-«Темно, хоть глаз выколи...»
-«Что-что?»
 -«Я говорю, лежи спокойно тут. Внимательно следи за обстановкой, если что – сообщай, информируй, как сможешь. А я отойду. Недалеко так. Надо по большим делам сходить». Олег медленно встал, закинул винтовку за спину, осмотрелся по сторонам и, полусидя, медленно двинулся глубже в лес. Я остался за старшего, если можно так выразиться...

Не знаю, сколько времени отсутствовал Олег, но мне казалось, что его не было около двух часов. Однако я не волновался, ни разу, впрочем, как всегда в своей жизни. Не волновался я и тогда, когда впервые пошел на войну и пришлось стрелять в человека. Знаете, когда у тебя в голове четкий образ врага, а враг ассоциируется у тебя уже не с человеком, а просто с абстрактным понятием “зло”, смотреть в прицел и нажимать на курок становиться гораздо легче…

Я все еще всматривался в темноту и ждал. Олега не было видно, только где-то в далеке еле слышно ухала сова: “уху, уху”.  В этот момент я подумал про себя, вот бы у меня голова попворачивалась как у совы на 180 градусов, был бы почти как башня у танка, обзор увеличился. А еще видеть в темноте хотел бы, наверное, больше,чем поворачивать голову. И даже не столько в военных целях мне нужно ночное видение, это же как жизнь облегчило бы: допустим, идешь вечером домой, фонари не работают,а ты видишь все ямки, лужи, видишь все, как днем. Очень удобно.

Где-то справа от себя я услышал шум. Повернулся, выставил перед собой винтовку и приготовился. Ничего не видно. Темнота кругом. Решил сосредоточиться на том, откуда идет звук. Жду. Вижу – Олег. Я расслабился, убрал винтовку. Присел на землю.

-“Слышь, Андрюха, а ты позывной “сова” слышал?”

 -“Уху-уху? Слышал, да, так это же…". Не успел я закончить свою фразу, как Олег схватил меня за воротник, опрокинул на землю, заломал мне руки и заорал:
 - “Так чего же, ты, сука такая, молчишь и не отвечаешь? А? На позвывной сразу нужно отвечать! Чему, блять, тебя учили!?”

Олег просто орал, орал так сильно, что влага из его рта покрывало мое лицо, как грибной дождь. Я не понимал, что случилось. Но, заметив, его окровавленные руки я потихоньку начал догадываться…

-“Олег, что случилось? Олег..”. Я все еще лежал на земле, придавленный сверху Олегом. 
-“Всё случилось, уже, твою мать, уже случилось!”
 Он отпустил меня и сам упал на землю. Медленно привстав на колени, Олег снял каску, достал сигарету и закурил.
-“Олег, ты что?! Курить на месте запрещено, нас же могут заметить!”
 Но он просто проигнорировал меня и эти простые солдатско-снайперские истины…
 “Андрей, Андрюша… что я тебе сказал перед уходм? Я тебе сказал, четко и ясно “если что-сообщай, информируй”, а ты что? Бляха…”  Он выпустил дым, почесал свой затылок, и подвинулся ближе ко мне.
 “Фуухх… Ладно, слушай кароче: отошел я от нашего места, метров так на 100, может 150, ты сам понимаешь, что тяжело ориентироваться в полной темноте, да и лес как назло такой густой, поросший, что некуда сраку свою поместить. Ходил там туда, сюда.Нашел местечко удобное: дерево одно, сосна наверное, в метре никакой растительности высокой, осмотрелся, вроде бы никого, ничего, тихо так. Снял штаны, присел. Начал свои дела. И вот, понимаешь Андрей, сижу я, смотрю в ночное небо, и понимаю, что где-то в метрах 30-40 от меня доноситься немецкая речь. Не сразу это понял, подумал, может усталость сказывается. Прислушался. Мне не показалось.  Я понял, что они медленно приближаются. Я знал, что их двое, не меньше, т.к. у одного голос был такой высокий, писклявый, а у второго низкий такой, как бормотание. Натянул свои штаны. Делал все предельно медленно, чтобы не издавать ни звука, чтобы, не дай Бог, они меня засекли. Обошел дерево, отошел от места назад метров на 10 и начал подавать тебе позывной “уха-уха”, как сова, “уха-уха, уха-уха”. Повторил его раз 5, но не получил в ответ ничего… И что прикажешь мне делать? А? Я один против,как минимум двух немцев. А может они с собаками? Вдруг их трое? И я один. А ты сидишь, где-то там, совсем не далеко, в 100 метрах каких-то и молчишь, балду там свою гоняешь… Я достал нож, и вернулся к тому дереву, под которым сидел.  Выбора не было – либо они меня либо я их.... Они приближались: вот, где-то ломаются кусты, вот их тяжелые ботинки опускаются на землю, все ближе и ближе, ближе и ближе. Прижавшись всем телом к дереву, я начал строить план, как действовать: времени в обрез, молниеносно все провернуть, без малейшего шума, т.к. я не знал точно -  может, есть еще кто-то поблизости. Когда они приблизились к дереву, я начал медленно вставать вдоль ствола. И вот они проходят рядом: оба высокие такие, худые, автоматы за спинами, идут на раслабоне, и о чем-то болтают на своём. Я пропустил их вперед метра на два-три. Присел и начал идти в такт их шагов: топ-топ-топ-топ... Один из немцев, шел чуть позади, и я все боялся, что он обернется и тогда, все, мне конец. Но мне просто повезло: идущий впереди, писклявый этот, махнул рукой своему другу, что-то сказанул и пошел влево отлить. Он немного отошел и начал что-то напевать. Я воспользовался этой паузой и резким движением руки захватил второго немца за шею и провел ножом ему по горлу. Недолго думая, я быстро подбежал к писклявому типу, который ничего не заметив, продолжал мочиться на дерево.  От сильного удара головой о дерево он потерял сознание, и я свернул ему шею. Кинул их в ближайших кустах, присыпал землей и побрел к тебе, Андрей».

Я просто молчал и смотрел в темноту. Олег докуривал сигарету...