«Разумеется, умираете. А вы хотели услышать от меня, что не умрете. Умирание вам на пользу. Принимайте каждый день понемногу. "
- Данливи устами доктора Педро, Волшебная сказка Нью Йорка
«Когда в этом городе вынимаешь хер из штанов, каждый понимает, что ты человек целеустремленный и отходит в сторонку. "
-Данливи, Волшебная сказка Нью Йорка
Дернуть себя за член в качестве приветствия. Элегантно так. Вместо того, чтобы снять шляпу. Шляпа, то, ведь и не у каждого есть. Переспать с женой босса, так крепко спасающего тебя перед лицом еще более высокого начальства. Избить троих, пятерых и очнуться на больничной койке от прикосновения ироничного врача-мексиканца. Пожаловаться на депрессию и перманентное ожидание и предчувствие смерти. Почувстовать себя странником и чужаком в родной стране. Реализовывать себя преимущественно в сексе, обладая целой дюжиной талантов и не использовав полностью ни одного.
Шагать по зимнему городу в твидовом пиджаке, новеньких туфлях, подаренных вдовой первого клиента и великолепных перчатках из французской крысиной кожи, плотно облегающих красивые руки, взволновавшие так много женщин.
Спать со вдовой первого клиента. Стать похоронщиком. Быть встреченным любимым городом кучей долгов и только горем. Потерять жену еще до возвращения домой, в Нью Йорк.
Жениться и жить семь лет в Англии. Учиться, и так и не получить университетского диплома.
Жить в приемной семье, подсматривать за купающейся приемной матерью и дрочить. Выколупать маленькую дырочку на чердаке и узнавать что-то сладкое и новое. Заниматься боксом и бить в лицо. Быть некрасивым мальчиком, долгое время влюбленным в девочку с толстыми косами, молча ходить за ней и не ощущать взаимности.
Потерять родителей после того как успеть их возненавидеть. По крайней мере, его – отца. Без видимых на то причин.
Родиться в семьях иммигрантов, потом уже жителей двух районов Нью Йорка – Бруклина и Бронкса. Родиться и быть названным Корнелиусом Кристианом.
В этой книге я не заметил ни одного вопросительного знака. Оригинал я так и не нашел. Поэтому не могу сказать, было ли это авторской задумкой или типография, печатающая перевод, просто решила сэкономить на этих самых вопросительных крючках.
В книге, где нет ни одного вопросительного знака, порой сложно понять настоящую интонацию, звучащую в словах. Приходится угадывать. Угадывать, не всегда верно, потому что как ни крути, а персонажи Данливи не так просты, несмотря на их кажущуюся одномерность.
В книге Данливи есть секс, иногда безудержный, иногда страстный, чувственный – но всегда живительный. В нем, как Зигфрид в крови дракона, Корнелиус Кристиан черпает силу для того, чтобы прожить очередной день. Силу для того, чтобы ощущать и жить, чувствовать и желать. Силу для того, чтобы образ его юности и себя – слабого, незащищенного и некрасивого не затенял его сегодняшнего я.
Но во всем остальном, Корнелиус как оловянный солдатик на одной ноге – далеко ему не уйти, куда бы он не уходил. Работы сменяют друг друга, бутылки и бары сменяются сами собой, а секс – остается сексом.
Кто-то говорит, что Данливи во многом был последователем Миллера. Может и так. Я не большой знаток Миллера, как впрочем и Данливи. Я просто любитель книг, после которых остается ощущение, которое трудно описать. Я ощущаю себя сосудом, наполненным до краев чем-то божественным. Я настолько полон, что боюсь сделать шаг, опасаясь, что то, что сейчас во мне – начнет выливаться. И я все это потеряю.
Такое ощущение у меня остается после книг Данливи, Уэльбека и иногда Паланика. Ощущение наполненности.
Именно поэтому «Волшебная сказка Нью Йорка» может быть сказкой хотя и никакой фееричности, невероятности в ней нет. Нет в ней и никакой пошлости из разряда сказки для взрослых.
Есть нехватка вопросительных знаков, элегантный Корнелиус Кристиан, педантичный, но чуткий глава похоронного агентства Мр. Вайн и роскошная, пусть даже с двумя небольшими складками жира на животе, Фанни Соурпюсс.
Комментарии
Подписаться