Когда мне предложили написать материал о Диме Барбанеле, я, честно говоря, не очень много знал о нем. Странным образом его фамилия плотно ассоциировалась у меня с андерсоновским персонажем Оле-Лукойе. Или, например, с Бармалеем. Хоть убейте, не знаю почему. Конечно, я слышал о его проектах, и мне ужасно нравятся его журналы. Я не ошибся – это ЕГО журналы. Мы можем бесконечно рассуждать об эксклюзивности “эсквайерского” контента и текстах в “Вокруг света”, но именно “визуально-шрифтовой” фактор в этих изданиях предопределяет их успешность. Тезис спорный, но мне он нравится… Кроме макетирования журналов, Барбанель консультирует дизайн-проекты, “колдует” над кино-титрами и преподает в собственной Мастерской…
“Давай на “ты”, - сказал мне Барбанель. Мы сидели в китайском ресторане “Пинг-понг”. За большим окном шел снег, и мокрая собака медленно переходила через дорогу. А я перешел на “ты”…
Ты любишь говорить?
Знаешь, говорить - это не «мышью» двигать. Это реально сложно! Но я, например, могу бесконечно говорить об автомобилях, потому что очень их люблю. Хотя, ты знаешь, вещь в том, что правильно – делать, а не болтать. Делать, делать, делать. Осознанно делать… В этом - основная сложность, потому что как раз осознанности и не хватает… Понимаешь, я хочу быть тише и скромнее. Без дураков, я хочу этого… Понимаешь, какая штука… Сейчас такое время неплохое наступило - многим оно кажется разрушительным и упадническим… На самом же деле, это – прекрасное время. Время трансформации людей и Земли как макросистемы. И это неизбежность. Те, кто идет на контакт и сотрудничество, выживут. А те, кто не идет… То, что происходит последние несколько лет – катастрофы, теракты, пожары – это, скорее всего, то, что не может трансформироваться в новое качество сознания. Я давно ждал этого времени и поэтому хочу побыть в нем хоть немного… Люблю ли я говорить? Если честно, емкость образов настолько велика, что для говорения не остается сил…
Знаешь, говорить - это не «мышью» двигать. Это реально сложно! Но я, например, могу бесконечно говорить об автомобилях, потому что очень их люблю. Хотя, ты знаешь, вещь в том, что правильно – делать, а не болтать. Делать, делать, делать. Осознанно делать… В этом - основная сложность, потому что как раз осознанности и не хватает… Понимаешь, я хочу быть тише и скромнее. Без дураков, я хочу этого… Понимаешь, какая штука… Сейчас такое время неплохое наступило - многим оно кажется разрушительным и упадническим… На самом же деле, это – прекрасное время. Время трансформации людей и Земли как макросистемы. И это неизбежность. Те, кто идет на контакт и сотрудничество, выживут. А те, кто не идет… То, что происходит последние несколько лет – катастрофы, теракты, пожары – это, скорее всего, то, что не может трансформироваться в новое качество сознания. Я давно ждал этого времени и поэтому хочу побыть в нем хоть немного… Люблю ли я говорить? Если честно, емкость образов настолько велика, что для говорения не остается сил…
Что происходит в твоей Мастерской?
Мастерская – это некий курс повышения квалификации для людей, которые хотят учиться, практикуют и, возможно, имеют художественное образование. Идея заключается в том, чтобы развернуть дизайнера в сторону, о существовании которой ему не рассказывали. К тому же, у меня есть своя методика макетирования журналов, и я хочу ею делиться...Мы сделали два курса. В октябре и ноябре. Октябрьский курс – прекрасный. Ноябрьский – слабее. И проблема, в основном – в нежелании думать. В октябре мы собрали лучшие питерские кадры – молодые, борзые, профессиональные и чувствующие. Мы довольны этим курсом и до сих пор сотрудничаем с ними в различных проектах. Курсы состояли из 15 человек. В октябре, в основном, это были «фрилансеры», художники и владельцы собственного бизнеса. Возраст – 25-35 лет. С ними было реально интересно. Я скоро вывешу в сети результаты нашей совместной деятельности. Там будут их реально хорошие проекты и идеи. Так вот, в октябре был конкурс (полтора человека на место), и мы собрали лучших. А в ноябре у меня банально не было времени на собеседование, и мы взяли всех. Из 15 человек - 11 девушек. Уже понятно… Мы на ходу перекраивали курс – он реально сложный. Мы сейчас готовим три учебника. Люди, которые читают лекции, это - супер "профики". Даже я, который что-то бубнит... А с ноябрьским курсом мы поняли, что наиболее необходимыми вещами для этой группы были: курс медитации (хотя, по глупости, мы провели его в конце, а надо было в начале), спонтанный танец и такая штука как… Мы арендовали большой зал, затянули его бумагой, накупили тонны красок, и студенты голые, вымазавшись эти красками, рисовали целый день своими телами. Им было хорошо. И я понимаю, что именно это им было нужно. Разгрузка для кишечника и для головы. Но никак не психология, не философия, ни design thinking – это не прокатывало. Поэтому сейчас мы приостановили курсы в Питере. Скорее всего, переедем в Москву на «Стрелку» и будем уже там набирать осенний курс…
Год назад была моя первая лекция в «Этажах». Если честно, я плохо подготовился тогда. И у меня был такой фильм про парней, которые катаются на трековых великах с прямым приводом без тормозов по городу с адской скоростью. И мы начали лекцию с этих кадров, потому что собралось реально много людей, и они ждали каких-то кодов и разной-такой заумной ерунды, которой я бы им никак не дал. Соответственно, надо было создать некое единое чувство по поводу каких-то дизайнерских решений, которое бы успокоило их. Я не хотел ничего проповедовать, но чуваки в фильме бесстрашные абсолютно, и методика их жизни кажется мне очень правильной. По крайней мере, применительно ко мне. То есть, я так же действую. «Стремительно, красиво и, не оглядываясь назад» - цитата Рериха. Но это - и о них, и обо мне. Они – спонтанные. Они в этой самой точке находятся СЕЙЧАС. Ни вчера, ни завтра… Они не думают о завтра. Потому что завтра нет. И нет вчера. Полезное качество для человека в целом и для проектировщика или дизайнера в частности. Потому что современное понимание профессии дизайнера, на мой взгляд, в том, что нужно учитывать очень много аспектов. Ты – не прикладной специалист, ты не занимаешься формотворчеством. Ты занимаешься проектированием действия. Проектированием определенного вида сознания. И это реально большая ответственность. Профессия дизайнера очень социально важная штука сейчас. Ты должен быть корректным. К сожалению, с корректностью у нас в профессии плохо. Почему? Потому что этому никто не учит. Меня выгнали из «Мухи». У меня долго ничего не получалось. Я очень хотел, но не получалось. А оказалось, что я делал вещи не по той схеме… И потом я попал в «Фабрику». И, понимаешь, там как-то правильно открывают сердце. Вещь в том, что советское и постсоветское художественное образование основано на том, что ты вообще не учитываешь людей. То есть, ты даже можешь ненавидеть людей, если ты - хороший дизайнер… Ты занимаешься исключительно способами и навыками. А западное художественное образование не такое компетентное в плане каких-то прикладных вещей, но в разы качественней в плане фокусировки проблематики и решения. Способ не важен. Главное то, что мы хотим донести до людей. У нас же не учат думать о людях. Поэтому эти сто человек, которые ежегодно выпускаются «Мухой» и «Строгановкой» при всем моем уважение к людям, которые там преподают, недееспособны. Их нужно переучивать. Выбивать из них вот этот вот снобизм, понимаешь?...
Мастерская – это некий курс повышения квалификации для людей, которые хотят учиться, практикуют и, возможно, имеют художественное образование. Идея заключается в том, чтобы развернуть дизайнера в сторону, о существовании которой ему не рассказывали. К тому же, у меня есть своя методика макетирования журналов, и я хочу ею делиться...Мы сделали два курса. В октябре и ноябре. Октябрьский курс – прекрасный. Ноябрьский – слабее. И проблема, в основном – в нежелании думать. В октябре мы собрали лучшие питерские кадры – молодые, борзые, профессиональные и чувствующие. Мы довольны этим курсом и до сих пор сотрудничаем с ними в различных проектах. Курсы состояли из 15 человек. В октябре, в основном, это были «фрилансеры», художники и владельцы собственного бизнеса. Возраст – 25-35 лет. С ними было реально интересно. Я скоро вывешу в сети результаты нашей совместной деятельности. Там будут их реально хорошие проекты и идеи. Так вот, в октябре был конкурс (полтора человека на место), и мы собрали лучших. А в ноябре у меня банально не было времени на собеседование, и мы взяли всех. Из 15 человек - 11 девушек. Уже понятно… Мы на ходу перекраивали курс – он реально сложный. Мы сейчас готовим три учебника. Люди, которые читают лекции, это - супер "профики". Даже я, который что-то бубнит... А с ноябрьским курсом мы поняли, что наиболее необходимыми вещами для этой группы были: курс медитации (хотя, по глупости, мы провели его в конце, а надо было в начале), спонтанный танец и такая штука как… Мы арендовали большой зал, затянули его бумагой, накупили тонны красок, и студенты голые, вымазавшись эти красками, рисовали целый день своими телами. Им было хорошо. И я понимаю, что именно это им было нужно. Разгрузка для кишечника и для головы. Но никак не психология, не философия, ни design thinking – это не прокатывало. Поэтому сейчас мы приостановили курсы в Питере. Скорее всего, переедем в Москву на «Стрелку» и будем уже там набирать осенний курс…
А что за история с велосипедистами в “Этажах”?
Год назад была моя первая лекция в «Этажах». Если честно, я плохо подготовился тогда. И у меня был такой фильм про парней, которые катаются на трековых великах с прямым приводом без тормозов по городу с адской скоростью. И мы начали лекцию с этих кадров, потому что собралось реально много людей, и они ждали каких-то кодов и разной-такой заумной ерунды, которой я бы им никак не дал. Соответственно, надо было создать некое единое чувство по поводу каких-то дизайнерских решений, которое бы успокоило их. Я не хотел ничего проповедовать, но чуваки в фильме бесстрашные абсолютно, и методика их жизни кажется мне очень правильной. По крайней мере, применительно ко мне. То есть, я так же действую. «Стремительно, красиво и, не оглядываясь назад» - цитата Рериха. Но это - и о них, и обо мне. Они – спонтанные. Они в этой самой точке находятся СЕЙЧАС. Ни вчера, ни завтра… Они не думают о завтра. Потому что завтра нет. И нет вчера. Полезное качество для человека в целом и для проектировщика или дизайнера в частности. Потому что современное понимание профессии дизайнера, на мой взгляд, в том, что нужно учитывать очень много аспектов. Ты – не прикладной специалист, ты не занимаешься формотворчеством. Ты занимаешься проектированием действия. Проектированием определенного вида сознания. И это реально большая ответственность. Профессия дизайнера очень социально важная штука сейчас. Ты должен быть корректным. К сожалению, с корректностью у нас в профессии плохо. Почему? Потому что этому никто не учит. Меня выгнали из «Мухи». У меня долго ничего не получалось. Я очень хотел, но не получалось. А оказалось, что я делал вещи не по той схеме… И потом я попал в «Фабрику». И, понимаешь, там как-то правильно открывают сердце. Вещь в том, что советское и постсоветское художественное образование основано на том, что ты вообще не учитываешь людей. То есть, ты даже можешь ненавидеть людей, если ты - хороший дизайнер… Ты занимаешься исключительно способами и навыками. А западное художественное образование не такое компетентное в плане каких-то прикладных вещей, но в разы качественней в плане фокусировки проблематики и решения. Способ не важен. Главное то, что мы хотим донести до людей. У нас же не учат думать о людях. Поэтому эти сто человек, которые ежегодно выпускаются «Мухой» и «Строгановкой» при всем моем уважение к людям, которые там преподают, недееспособны. Их нужно переучивать. Выбивать из них вот этот вот снобизм, понимаешь?...
Тем не менее, сейчас так модно быть дизайнером…
Вопрос популярности профессии дизайнера в доступтности ресурсов, технологий и софта. Сейчас любой может творить на iPadе… Плюс – незаполненность внутренности человека смыслом. Отсутствие ощущения собственных задач. Потому что, чем шумнее, тем сложнее что-либо услышать. А шум – внутри и снаружи. Поэтому и происходят вот эти вот неопределенные скитания – пойду на барабанах учится, пойду на йогу или начну снимать… Но за этим нет основы и стержня. Это мытарства души. Такая… тяжелая вещь. Вопрос «несотрудничества» с богом. Мы проявляем САМость, не вслушиваясь в то, чем мы реально должны заниматься. Мне повезло. Я уже в 3 года, благодаря моим умничкам-родителям, знал, что буду делать. А в 7 уже знал, что буду дизайнером, и где-то с 16 начал любить журналы… Они мне интересны. И этот интерес непрекращаем. Плюс - книги и кино. Но выход на свои ресурсы реализовывался именно через «периодику». Мне нравится, что ты делаещь одну вещь, а потом она размножается тысячными тиражами. Я как-то занимался принтами для футболок одной компании. И вот едешь в автобусе и видишь людей в ТВОЕЙ одежде. Ощущения охрененные…
Вопрос популярности профессии дизайнера в доступтности ресурсов, технологий и софта. Сейчас любой может творить на iPadе… Плюс – незаполненность внутренности человека смыслом. Отсутствие ощущения собственных задач. Потому что, чем шумнее, тем сложнее что-либо услышать. А шум – внутри и снаружи. Поэтому и происходят вот эти вот неопределенные скитания – пойду на барабанах учится, пойду на йогу или начну снимать… Но за этим нет основы и стержня. Это мытарства души. Такая… тяжелая вещь. Вопрос «несотрудничества» с богом. Мы проявляем САМость, не вслушиваясь в то, чем мы реально должны заниматься. Мне повезло. Я уже в 3 года, благодаря моим умничкам-родителям, знал, что буду делать. А в 7 уже знал, что буду дизайнером, и где-то с 16 начал любить журналы… Они мне интересны. И этот интерес непрекращаем. Плюс - книги и кино. Но выход на свои ресурсы реализовывался именно через «периодику». Мне нравится, что ты делаещь одну вещь, а потом она размножается тысячными тиражами. Я как-то занимался принтами для футболок одной компании. И вот едешь в автобусе и видишь людей в ТВОЕЙ одежде. Ощущения охрененные…
Что ты понимаешь под «САМостью»?
Мы не внимательны. Мы хотим быть исключительно действующим лицом. И наша система образования построена на том, что ты должен обязательно самореализовываться. А ведь это мерзко, черт возьми… Это штука, которая ведет к регрессу. Самореализация за счет чего и кого? За счет заказчика? За счет людей, которые не получат того, что им реально нужно? А ты получишь гонорар за то, что ты сбацал вещь, которая никому не нужна, но тебе она нравится?… Ты хвалишься тем, что делаешь "здоровские" маленькие шрифты?… Это у нас, дизайнеров – обычная вещь. Потому что дизайнеры всегда хотят сделать помельче шрифты. Какого хрена? У меня это всегда вызывает ярость. Большой шрифт удобней для ЛЮДЕЙ, черт возьми... Но с ним сложней возиться. Я люблю большие шрифты. Мне нравится кириллица. Никому не нравится. Я - фанат кириллицы. Понятно, что возиться с латиницей намного легче. Даже с немецкой или, например, испанской. Но кириллица… Не понятен язык, его семантическая, смысловая и энергетическая основа. Но эти «непонятки» замешанны на отсутсвии желания учиться. Хорошему дизайнеру важно пройти мощный курс прикладной лингвистики. Тогда он полюбит кириллицу. Понятно, что язык был перевернут зеркально, сейчас он - выхолощенный , но что-то же, черт возьми, осталось…
Мы не внимательны. Мы хотим быть исключительно действующим лицом. И наша система образования построена на том, что ты должен обязательно самореализовываться. А ведь это мерзко, черт возьми… Это штука, которая ведет к регрессу. Самореализация за счет чего и кого? За счет заказчика? За счет людей, которые не получат того, что им реально нужно? А ты получишь гонорар за то, что ты сбацал вещь, которая никому не нужна, но тебе она нравится?… Ты хвалишься тем, что делаешь "здоровские" маленькие шрифты?… Это у нас, дизайнеров – обычная вещь. Потому что дизайнеры всегда хотят сделать помельче шрифты. Какого хрена? У меня это всегда вызывает ярость. Большой шрифт удобней для ЛЮДЕЙ, черт возьми... Но с ним сложней возиться. Я люблю большие шрифты. Мне нравится кириллица. Никому не нравится. Я - фанат кириллицы. Понятно, что возиться с латиницей намного легче. Даже с немецкой или, например, испанской. Но кириллица… Не понятен язык, его семантическая, смысловая и энергетическая основа. Но эти «непонятки» замешанны на отсутсвии желания учиться. Хорошему дизайнеру важно пройти мощный курс прикладной лингвистики. Тогда он полюбит кириллицу. Понятно, что язык был перевернут зеркально, сейчас он - выхолощенный , но что-то же, черт возьми, осталось…
Что определяет современный журнал – текст (контент) или же визуальный ряд?
По большому счету, шрифт в журнале никому не интересен. Картинки важны. Хотя говорить о том, что важно или нет, достаточно сложно. Это… некая штука, которая над образом, текстом и картинкой. Например, в 1999-2001 годах я переделывал Playboy. Там были хорошие пишущие редакторы, но у них не было какой-то редакторской общей идеи и концепции. И не было понимания целостной смысловой стратегии журнала. Я завалил их качественной графикой – ее стало больше, чем текста. Журнал не загнулся, но не был читаем. Хотя, до этого был. Гармония есть в Esquire, благодаря Филиппу Бахтину (главный редактор Esquire), в журнале «Эрмитаж» и в Interni. Филипп и издатель Олег Дъяченко видят журнал как единый организм. Как человека, у которого есть элементы, связанные между собой. И они, проектируя тексты и темы, учитывают любые нюансы. Они понимают, каким должен быть визуальный образ. И я им нужен только как библиотека этих образов. И это хорошо. Я как раз за такую вещь. Я найду или создам этот образ. Хороший редактор видит вместе картинку, текст и шрифт. И у него это либо резонирует, либо нет. Например, тот же Сергей Пархоменко (главный редактор журнала «Вокруг света») сечет, когда из макета что-то вываливается. Даже, если это «что-то» - нечто гениальное…
К сожалению у нас плохо устроенна культура производства качественного контента. Даже дизайнеров больше чем нормальных редакторов. Мы пригласили в Мастерскую Лурье, чтобы он вел у нас курсы редакторов. Редакторов мало. Этому нигде не учат. Никто не учит синтезу сборки и проектирования смысла…
По большому счету, шрифт в журнале никому не интересен. Картинки важны. Хотя говорить о том, что важно или нет, достаточно сложно. Это… некая штука, которая над образом, текстом и картинкой. Например, в 1999-2001 годах я переделывал Playboy. Там были хорошие пишущие редакторы, но у них не было какой-то редакторской общей идеи и концепции. И не было понимания целостной смысловой стратегии журнала. Я завалил их качественной графикой – ее стало больше, чем текста. Журнал не загнулся, но не был читаем. Хотя, до этого был. Гармония есть в Esquire, благодаря Филиппу Бахтину (главный редактор Esquire), в журнале «Эрмитаж» и в Interni. Филипп и издатель Олег Дъяченко видят журнал как единый организм. Как человека, у которого есть элементы, связанные между собой. И они, проектируя тексты и темы, учитывают любые нюансы. Они понимают, каким должен быть визуальный образ. И я им нужен только как библиотека этих образов. И это хорошо. Я как раз за такую вещь. Я найду или создам этот образ. Хороший редактор видит вместе картинку, текст и шрифт. И у него это либо резонирует, либо нет. Например, тот же Сергей Пархоменко (главный редактор журнала «Вокруг света») сечет, когда из макета что-то вываливается. Даже, если это «что-то» - нечто гениальное…
К сожалению у нас плохо устроенна культура производства качественного контента. Даже дизайнеров больше чем нормальных редакторов. Мы пригласили в Мастерскую Лурье, чтобы он вел у нас курсы редакторов. Редакторов мало. Этому нигде не учат. Никто не учит синтезу сборки и проектирования смысла…
Дурацкий вопрос, но… Ты любишь свою страну? Тебе нравится здесь жить?
Конечно, люблю. Конечно, мне нравится здесь жить. Но… Понимаешь, наша страна – это чистилище. И делать здесь что-то крутое мало кому удается. Для этого нужны гигантские силы. Я тут столкнулся с такой штукой как мораль. Я вижу, что люди живут исключительно представлениями о представлениях представлений о жизни. Но не реальной жизнью… Вот это - жизнь. Это – ложка. Люди же тратят кучу времени на банальные описания описаний этой ложки. Достучаться до него через эти дурацкие штуки – очень сложно…
В других странах как-то… легче что ли, не знаю. Приезжаю куда-нибудь – такое чувство облегчения. Нормальное взаимодействие людей. А у нас - страна горделивая и снобистская какая-то. Но при этом люди ни хрена не делают. Западные тачки, импортные шмотки, зарубежная музыка - сами же ничего не делаем. Но при этом – такие гордые… Вот, например, Питер. Он построен замечательными фантастически талантливыми людьми. Вы, черт возьми, даже близко такого не сделаете. Даже хуже не сделаете. Даже в 100 тысяч раз хуже не сделаете, черт возьми… Какого ….. вы тогда ходите такие надутые?… Чувство собственной важности зашкаливает… У меня это вызывает не то что удивление, но уже даже злость. Жалко, что таких людей очень много…
Конечно, люблю. Конечно, мне нравится здесь жить. Но… Понимаешь, наша страна – это чистилище. И делать здесь что-то крутое мало кому удается. Для этого нужны гигантские силы. Я тут столкнулся с такой штукой как мораль. Я вижу, что люди живут исключительно представлениями о представлениях представлений о жизни. Но не реальной жизнью… Вот это - жизнь. Это – ложка. Люди же тратят кучу времени на банальные описания описаний этой ложки. Достучаться до него через эти дурацкие штуки – очень сложно…
В других странах как-то… легче что ли, не знаю. Приезжаю куда-нибудь – такое чувство облегчения. Нормальное взаимодействие людей. А у нас - страна горделивая и снобистская какая-то. Но при этом люди ни хрена не делают. Западные тачки, импортные шмотки, зарубежная музыка - сами же ничего не делаем. Но при этом – такие гордые… Вот, например, Питер. Он построен замечательными фантастически талантливыми людьми. Вы, черт возьми, даже близко такого не сделаете. Даже хуже не сделаете. Даже в 100 тысяч раз хуже не сделаете, черт возьми… Какого ….. вы тогда ходите такие надутые?… Чувство собственной важности зашкаливает… У меня это вызывает не то что удивление, но уже даже злость. Жалко, что таких людей очень много…
В одном из интервью ты сказал, что в настоящее время тебе интересны только твои дети…
Дети сейчас далеко в Индии, и я за них волнуюсь. Потому что они взрослеют… Не буду ничего им навязывать. Хочу за ними наблюдать. Но уже понимаю, к чему склонность у старшей, кем она может быть… Младшего пока интересуют только тачки. Так же, как и меня. Это радует, честно говоря. Мы можем бесконечно стоять и наблюдать за экскаватором, например… Детство никуда не исчезает. Оно – с нами. Всегда. Я радуюсь из-за разных там червяков и смеюсь над чем-то так же, как и в детстве…
Мы еще много говорили. В этом месте со странным названием «Пинг-понг». И потом, когда вышли на улицу, чтобы разойтись в разные стороны, он сказал: «И знаешь еще что... Дизайнер ты или нет, хороший или плохой - ты отвечаешь за себя сам. Это ТВОЙ выбор – просирать или не просирать»…
www.dimabarbanel.com
Дети сейчас далеко в Индии, и я за них волнуюсь. Потому что они взрослеют… Не буду ничего им навязывать. Хочу за ними наблюдать. Но уже понимаю, к чему склонность у старшей, кем она может быть… Младшего пока интересуют только тачки. Так же, как и меня. Это радует, честно говоря. Мы можем бесконечно стоять и наблюдать за экскаватором, например… Детство никуда не исчезает. Оно – с нами. Всегда. Я радуюсь из-за разных там червяков и смеюсь над чем-то так же, как и в детстве…
Мы еще много говорили. В этом месте со странным названием «Пинг-понг». И потом, когда вышли на улицу, чтобы разойтись в разные стороны, он сказал: «И знаешь еще что... Дизайнер ты или нет, хороший или плохой - ты отвечаешь за себя сам. Это ТВОЙ выбор – просирать или не просирать»…
www.dimabarbanel.com
Комментарии
Подписаться