Все началось с того, что меня выгнали из лицея в девятом классе. Точнее не выгнали, а предложили уйти в обмен за то, что поставят мне все тройки вместо полагаемых двоек. В общем, довольно выгодная сделка, как я посчитал. А выгнать меня хотели за то, что я стал задавать вопросы: мол, куда уходит бабло, которое мы платим... Ну, а потом мне порекомендовали лицей имени Карла Фаберже, где я четыре года и проучился.
По-моему, Гессе написал, что ювелир — человек холодный, потому что он связан с камнем и металлом. Не могу сказать, что у меня есть предпочтения на счет материалов. Люблю драгметаллы, потому что с ними удобно работать... Я за любые альтернативные вещи — с удовольствием бы делал что-то из ртути, если бы это было возможно. А в училище нам однажды дали задание — придумать альтернативные ювелирные украшения. Я придумал обручальные кольца — такие, что надевать их надо не на палец, а на клапан сердечной артерии. То есть человека разрезают, продевают артерию — кольцо на сердце. То есть ты его не носишь на руке, но оно там.
Дейнека — один из самых моих любимых художников. Соцреалист, он свято верил, что будет новый мир, новое общество. И, когда в Москве была большая выставка в прошлом году, я подумал, что нужно что-то сделать. Не все, к сожалению, знают, кто это такой. В идеале — нужно делать из эмали, чтобы показать цвет. Как мозаики на станции метро «Маяковская».
Не знаю, нужно ли людям то, что я делаю, но идей у меня много. То есть позиция у меня такая: если мне что-то интересно сделать, то найдутся и люди с похожими вкусами, которым это будет интересно. Сейчас сделал подвеску, хочу сделать еще перстень — голова Сталина. Очень сильный образ. Одна известная галеристка, прознав про это, уже заказала его в золоте. А для себя я шучу по этому поводу: мол, хочу высосать последние деньги из пенсионеров... Но Сталин это нечто острое, а есть более спокойные темы — цветы — то, что не уколет мозг... Ну, и Сталин — это бижутерия, это не передашь по наследству...
Я бы с удовольствием все делал бесплатно, если бы существовал какой-то социализм: от каждого по способностям, каждому по потребностям. Я стараюсь что-то такое делать. Например, если ко мне обращаются, просят отремонтировать что-то, и я вижу, что это не сложно и быстро можно сделать, денег за такое не беру. Хорошо сказал когда-то Егор Летов, который, насколько я помню, процитировал Башлачева: что он как колодец — все извне принимает и раздает людям. Я тоже осознаю, что любой талант или умение ты не покупаешь, а потому требовать денег за него как-то глупо — надо раздавать. Так что я стараюсь максимально... Это очень невыгодная позиция в ювелирке, потому что денег на этом не заработаешь.
Мне однажды стало интересно попробовать, что такое граффити. Обычно к граффити люди приходят через дворы, начинают рисовать баллонами, а я зашел со стороны академизма — мне был интересен большой рисунок на стенах. Для себя я усвоил, что это хороший инструмент для диалога с обществом, для высказывания. То есть дизайн, хорошо разрисованные красивые картинки — это все не дело. Бывает пишу на поручнях эскалатора какие-то высказывания, интересные мне. То есть это не никнеймы — ничего такого...
Если люди хотят что-то изменить, они не занимаются болтовней, они берут и делают. В истории достаточно примеров того, люди делали что-то и боролись с чем-то как могли — какими-то своими методами. Если ты что-то хочешь поменять, во-первых, надо отдавать отчет, на что поменять. Потому что разрушить легко — что будет дальше?.. Вообще, если человек ставит перед собой задание, все возможно. Инвалиды пишут ногами...
Сейчас был маркет в Парке Горького, выложил подвески из латуни, покрыты золотом, на серебряной цепочке — ручная пила, на ней гравировка «Госбюджет». Делал значки — летящие утки и свинья, на них гравировал «H1N1» и «H5N1», то есть свиной и птичий грипп. Есть в латуни подвеска, где четыре балерины танцуют «Танец маленьких лебедей», с гравировкой 1991... То есть хочется, чтобы люди не забывали о таких вещах. И это довольно смешно выглядит: ювелирка существует в основном в развитых капиталистических странах, а вот эти высказывания у меня — это все против капитализма. То есть такой гротеск.
Когда я однажды решил бросить ювелирку, мой друг, которого я уважаю и очень доверяю ему, сказал мне: «Паш, не бросай, ведь так мало людей, которые делают что-то руками. Сейчас все только и делают, что берут в одном месте, а продают в другом».
Мне очень не нравится современное искусство в целом. Потому что это — такая коммерция, с точки зрения капитализма. Очень многие в искусстве, особенно левонастроенные, стараются показать, в каком говне мы живем. Но, что касается меня, я принадлежу тому классу людей, которых не нужно окунать в говно, чтобы понять, в чем мы живем. Все это делается для развлекухи капитализма... Люди ходят в галереи, смотрят на картины, вытягивая лицо, говорят, что они разбираются, называют какие-то имена и фамилии — занимаются фигней какой-то, идут на поводу потребления. Это все неинтересно. Искусство, как я считаю, должно давать людям какую-то радость, доставлять эстетическое удовольствие, духовное. Оно должно давать что-то доброе, хорошее. Нужно чтобы все было просто и понятно. Не нужно ничего усложнять, придумывать какие-то концепции. Ну и что, что все уже рисовали кувшин или яблоко — нужно продолжать. Все всегда в истории рисовали женщин, то есть теперь женщин не рисовать?
Отдавать — думаю меня хватит, пока не закроют крышку гроба. Для себя в какой-то момент я поставил задачу — делать людям хорошее. Но очень важно иметь голову на плечах и уметь фильтровать, ведь какие-то вещи знать и не нужно, они в жизни счастья не принесут. Надо делать так, как сказал Холмс Ватсону: «На моем чердаке только необходимые мне инструменты — их много, но они в идеальном порядке и всегда под рукой. А лишнего хлама мне не нужно».
Интервью: Саша Першакова
Фотографии: Татьяна Пименова
© Depst
Комментарии
Подписаться