By Rebecca Voight // Photography Anna Baur
Rebecca Voight: Каково жить после того, как завершилось шоу Весна/Лето 2009?
SONIA RYKIEL: Время начинать все заново. Как только шоу заканчивается, я сразу начинаю думать: что нового предложить женщине, для которой я творю? Важно сразу начать работать, чтобы не отпустить ее от себя.
Rebecca Voight: Как вы думаете, мода пройдет через мировой финансовый кризис?
SONIA RYKIEL: Меня это очень беспокоит. Кризис во всем мире, глубочайший, он затрагивает всех. Продолжат люди покупать так, как они покупали до этого? Нет, этого не может быть.
Rebecca Voight: Но показ, который вы только что подготовили, был такой жизнерадостный - девушки танцевали...
SONIA RYKIEL: Мои показы о настоящих женщинах, которые проходят через все. Это же вопрос выживания. Я думаю, в тяжелые моменты нам надо просто прерваться. Бесполезно снимать моделей с подиума и заставлять плакать.
Rebecca Voight: Мода все больше и больше подменяется роскошью. Но вы не идете по этой широкой золотой дороге. Почему?
SONIA RYKIEL: Для меня роскошь - это не только что-то подлинное. Подделки тоже. Стразы Сваровски или бриллианты? Это же игра. Вы должны быть роскошно даже обнаженной. Знаете, трудно стоять перед зеркалом, будучи обнаженной. Гораздо легче, если вы одеты. Но если вы можете красиво двигаться перед мужчиной будучи абсолютно обнаженной, если вы роскошно обнажены, вы точно поймете, о чем я.
NATHALIE RYKIEL: Философия дома Рикель всегда была о том, как смешивать недорогие вещи с дорогими. Мы начинали с велюровых футболок, а теперь одеваем моделей в великолепные соболиные меха. Это все о женщине, которой нравится играть в соблазн. Она хочет от жизни все. Она умрет за пару приглянувшихся туфель.
Rebecca Voight: Что вы думаете о тех нарядах, которые создали модельеры к 40-летию дома Рикель?
SONIA RYKIEL: Я была в шоке, я ни разу не видела их до того. Думаю, это потрясающе, что другие модельеры смогли сделать все настолько красиво, просто фантастика. Я сказала Жан-Полю Готье: "Ты знаешь, я не вяжу". А он спросил: "До сих пор?" Это правда. Я не знаю, как это делается.
NATHALIE RYKIEL: Соня очень сильная, и я тоже. Я люблю работать с чувством спешки, напряженности и сохранять все в секрете. Мы праздновали наше 40-летие целый год, но мне не хотелось увидеть огромный праздничный торт на подиуме. Я хотела удивить ее. Я подумала, если мне помогут такие дизайнеры, как Giorgio Armani и Ann Demeulemeester и они придут со своим видением Сони Рикель, я смогу сказать что-то невероятное о своей маме и о тех модельерах, кто пришел поздравить ее с чувством, как будто это их собственный день рождения, я смогу показать, как она их вдохновляет.
Rebecca Voight: В отличие от других дизайнеров, вы продолжаете творить. Как вы сохранили это желание?
SONIA RYKIEL: Эта работа свалилась на меня случайно. Я не хотела. Первые 10 лет руководства домом, я говорила: "Завтра я остановлюсь". Сначала я придумала платье, потому что была беременна и хотела быть самой красивой беременной женщиной. Потом сделала свитер, потому что хотела иметь не такой, как у всех. Я стала королевой свитеров, сама не понимая, как эти свитера делаются. Сегодня очевидно, что я должна стоять в центре своего бизнеса, даже если люди помогают мне. Сегодня я иду слушать "Травиату", а моя команда - на the Bee Gees. Завтра мы будем "вязать" и "Травиату" и рок, это фантастика. Я думаю, я хороший вор. Что значит: все, что я слышу, становится частью того, что делаю.
NATHALIE RYKIEL: Модельеры сегодня изменились. Все дома имеют модельера, а когда дела идут не так, они просто меняют его. У нас по-другому. Женщины знают, что есть Соня и есть, и мы находимся на бульваре Сен-Жермен.
Rebecca Voight: Марка Соня Рикель вся пропитана Rive Gauche из Saint-Germain des Prés?
SONIA RYKIEL: Я бы так не сказала. Rive Gauche - интеллектуальная идея, которая всегда присутствовала. Она значима в мире. Даже когда я приезжаю в Японию и женщина, с которой я встречаюсь лицом к лицу, не говорит по-французски, но она одета в Соня Рикель, она узнает меня, у нас появляется общий язык.
NATHALIE RYKIEL: Рикель олицетворяет французский шик. Не только французский, но парижский. Не только парижский, но шик Рив Гош, левобережья. А еще точнее, Сен-Жермен де Пре. Женщина в образе Рикель интеллигентна, самодостаточна, в курсе политики, но в то же время способна влюбиться без ума.
Rebecca Voight: Натали, каково работать с вашей мамой?
NATHALIE RYKIEL: Я хотела быть кинорежиссером. Была креативным консультантом на картине Роберта Олтмана "Прет-а-порте" (1994). Он пришел после нашего показа весна-1994 и сообщил всему модном миру, что собирается снимать фильм. И однажды я сказала маме: "Я бы хотела ставить шоу. Здесь столько работы с музыкой, светом, постановкой". Теперь я президент компании и в то же время арт-директор. А по натуре мы очень разные. Я думаю, во многих историях успеха вы обнаружите дуэты. Иногда один выступает художником, а второй - сосредоточен на бизнесе. Это как раз наша история, поскольку я очень артистична, а мама явно талантлива в бизнесе.
Rebecca Voight: Соня, а как работается с дочерью и как так получилось?
SONIA RYKIEL: Натали тянуло ко всему сразу - кино, психиатрия - как это бывает с 20-летними, она просто искала себя. Она мне казалась очень миленькой, и я попросила ее участвовать в показе. Так она превратилась в модель, а потом обнаружила, что этот мир ей очень близок. Натали не делает одежду, но глаз у нее наметанный. Такой же, как был у меня, когда я была моложе. Когда что-то идет не так (а это случается часто), она единственная, кто может сказать: "Маман, надо так. А не так".
Комментарии
Подписаться