Как известно все в моде циклично. Если что-то было популярным, когда-нибудь оно снова вернется. В этом посте речь пойдет о такой детали туалета как шаль, она не стала исключением из правила. Шаль постепенно снова набирает популярность. Несмотря на это, большинство женщин уверены, что шаль является элементом фольклорного костюма стиля кантри.
И чаще всего ассоциируется с бабушками, если не прабабушками, которые укутываются теплыми большими шерстяными платками, поэтому представляется частью устаревшего и простонародного костюма. Была даже такая песенка-исповедь провинциалки: “Стою на полустаночке в цветастом полушалочке…” Но это совсем не так.
Было время, когда шаль считалась редким и исключительно модным аксессуаром аристократов. В Европе шали появились в конце XVIII века и поначалу имели только восточное происхождение, так как вывозились из английских колоний в Индии.
Они назывались кашмирскими (или кашемировыми), поскольку изготавливались в долине Кашмира в Индии с XV века из тончайшей шерсти тибетских коз.
Capra Hircus, на непальском языке Chyandra, а по-русски гималайские горные козлы, являющиеся большой редкостью. Как раз из их шерсти получают сырье, из которого ткут кашемир, пашмину и шатуш – одни из самых дорогих материалов в мире.
Самые лучшие проживают в высокогорьях Гималаев на территории Индии, Монголии и во Внутренней Монголии (теперь принадлежит Китаю), в Непале. Так же ареал расселения похожий животных есть в Иране, в Турции и в Афганистане. Но качество сырья, полученного от них, ниже. Подшерсток менее тонкий, более темный и грязный, что существенно влияет на цену. Из-за того, что климатические условия и местность проживания влияет на подшерсток, попытки разводить Capra Hircus в других странах (Австралия, США и т.д.) не дали хороших результатов. В более щадящем климате пух сразу же теряет свою уникальность и превращается в обыкновенную, может, чуть более легкую и мягкую шерсть. Само слово “шаль” имеет персидские корни. Оно означает “большой узорчатый платок, прикрывающий плечи”.
Говорят, что первую такую шаль привез во Францию Наполеон Бонапарт в подарок для Жозефины Богарне в 1798 году по возвращении из египетского похода. Эта деталь прекрасно дополняла платья с завышенной талией в стиле ампир. Однако не только изумительная красота и мягкость способствовали росту популярности шалей, но и то, что ампирные туалеты были при всей их привлекательной легкости и прозрачности, очень холодными. А ведь климат Парижа все-таки несколько отличается от климата Древней Греции, жительницам которой подражали француженки, облачаясь в “псевдотуники”.
Врачи умоляли запретить эту моду, предлагая дамам отправиться на кладбище Пер-Лашез и удостоверится, сколько хорошеньких ветрениц умерло от простуды. Однако женщины, не желающие расстаться с обольстительными нарядами, предпочли решить проблему проще и стали греться с помощью теплых шалей. На многих портретах того времени можно видеть этот новый предмет роскоши.
С легкой руки Жозефины Богарне, супруги Наполеона, которая была тогда законодательницей французских мод, кашемировая шаль в период Директории постепенно вошла в употребление не только во Франции, но и во всей Европе. Будущая императрица имела в своем гардеробе более 400 шалей и носила их на платьях, использовала как покрывала, делала подушки для своих собак. Они были шерстяные и шелковые, однотонные и с цветной ориентальной каймой, украшенные вышивкой и бахромой…
Но в начале XIX столетия обзавестись кашемировыми шалями могли лишь очень богатые люди, ибо стоили они от семи до пятнадцати тысяч франков. Иначе говоря, цена этой детали туалета превышала стоимость всего остального костюма и свидетельствовала о высоком имущественном положении ее носительницы.
Дорогая кашемировая шаль оставалась в милости у богатых дам до коронации Луи-Филиппа, когда англичане взялись за ум и запустили в продажу дешевую подделку под настоящую кашемировую шаль. С этого момента она делается доступной для небогатых людей, и от нее отворачиваются все те, кто считает себя выше толпы.
В России шали появились в XIX веке и пользовались необыкновенной популярностью. Ввиду холодного климата, аристократки особенно оценили качества шерстяной шали. Подражая парижским модницам, русские дамы, так же отказывались от теплых одеяний и пытались согреться, драпируясь поверх туники в красивый, заморский платок со звучным иноземным названием “шаль”.
Это и неудивительно, ведь модные одежды того времени были не рассчитаны на суровый климат Российской империи. А.Ф. Вельтман так описывает зимний был в Петербурге:”…можно только прибавить мороз в минус 30, который, однако ж, не был страшен: члены (дворянского собрания), платящие 25 и 10 рублей в год, приняли меры против холода – они нарядились в зимние одежды: прозрачный и блестящий шелк; заботливо окутали шею шарфами их газ-марабу или газ-рима; атлас и газ-иллюзьон густо опущен блондами; бриллианты, имеющие свойство согревать кровь, горят на членшах и посетительницах, осыпают их искрами, им тепло”.
Современники свидетельствуют о многих жертвах простудных заболеваний от безрассудного следования моде. Так, например, погибла знаменитая красавица александровского времени княгиня Тюфякина, она простудилась и умерла в 19 лет. И.А. Герцен, осуждая бездумное и опасное для здоровья следование французской моде, писал: “Париж, с бесчувствием хирурга, целое столетие под пыткою русского мороза рядит наших дам, как мраморных статуй, в газ и блонды, отчего наши барыни гибнут тысячами, как осенние мухи; а наблюдательный Париж по числу безвременных могил определяет количество первоклассных дурр в России”. Поэтому шерстяные кашемировые шали для наших красоток были очень своевременной и полезной модой.
Русские газеты и журналы рекламировали шали в течение нескольких десятилетий. Журнал “Московский телеграф” писал в 1825 году: “Кашмирские шали, квадратные или шарфообразные, в большой моде. Цвет последних белый или пестрый; но края всегда бывают превосходной работы. Такая шаль видом похожа на шелковую, но легче и делается из драгоценной шерсти тибетских коз”.
В начале 1820-х годов модные журналы рекомендуют «шотландские» кашемировые шали и чёрные шали с цветной каймой. В 30-х годах XIX века к бальным туалетам полагались шарфы из прозрачных тканей, затканных золотым или серебряным узором, а также мантильи из черного кружева.
В связи с тем, что эта вещица считалась в России чрезвычайно модной, да и привозилась издалека, цена на нее была соответсвующая – до нескольких тысяч рублей. Марта Вильмот, гостившая в России, писала матери: ”С утра до вечера, по здешней моде, я кутаюсь в черную с желтым шелковую шаль; княгиня Е.Р, Дашкова подарила мне большую турецкую шаль, которая стоит около 30 гиней, а в Англии, думаю, может стоить 50-60”.
Понимая, что окружающие непременно заметят дорогостоящий аксессуар и сделают соответсвующие выводы о платежеспособности и материальном положении его обладательниц, дамы стремились приобрести не одну, а несколько шалей. Уже упомянутая М. Вильмот отметила по этому поводу: ”Все носят шали, они в большой моде, и чем их больше, тем больше вас уважают. У меня шесть. Нужно сказать, мода эта чрезвычайно удобна. Шали бывают огромными (даже в три человеческих роста), один конец ее обертывается вокруг руки, другой – опускается до земли”.
Шаль была столь популярна и почитаема в Российской империи, что уже в самом начале XIX был придуман и вошел в моду танец с шалью. Лучшей исполнительницей его во времена правления Александра I считалась, по воспоминаниям современников, А.Зубова. Танец с шалью требовал особой грации, изящества и в закрытых женских учебных заведениях (институтах благородных девиц, пансионах) считался лучшей формой демонстрации хорошей осанки учениц.
Чванливые дворяне очень гордились, если их дочерям или супругам выпадала честь продемонстрировать, таким образом, свою изысканность на балах, вечерах и собраниях. “Знайте же, что моя супруга в благородном губернском дворянском институте воспитывалась, при выпуске с шалью танцевала при губернаторе и прочих лицах, за что золотую медаль и похвальный лист получила”, - можно прочитать в одном из романов Ф.М. Достоевского.
Фрейлина А.Ф, Тютчева писала о личных впечатлениях от разучивания этого знакового по тем временам танца в стенах закрытого воспитательного заведения для девиц: “… и целые поколения будущих жен и матерей… воспитывались в культе тряпок, жеманства и танца с шалью”. Танец этот просуществовал до конца XIX века, сохранившись даже тогда, когда сами шали были отвергнуты модой и существовали только в гардеробе купчих.
А вышли из моды шали в Российской империи тогда, когда они перестали быть безумно дорогими, как и в Европе. Случилось это во второй половине XIX века, и связано было с развитием собственного производства, выпускающего более дешевые и доступные отечественные аналоги. Первой освоить выпуск модного аксессуара взялась помещица Мерлина. Она уже в 1806 году в своей вотчине в Нижегорогодской губернии заставила крепостных девок ткать так называемые кашмирские шали.
Помещица, правда, не ставила перед собой задачи добиться удешевления товара и сделать его массовым. Напротив, ставка была сделана на высокое качество производимых шалей – для помещицы это был вопрос престижа. Два десятилетия спустя у нее уже была мануфактура, на которой трудилось 60 мастериц. За год им удавалось изготовить не более 16 шалей и 5 шарфов.
Кашмирские шали Мерлиной были чудом ремесла. Ткали их из тончайшей пряжи, для которой годился лишь пух тибетских коз, а на худой конец – пух сайгаков. Из 13 г такой пряжи вытягивали нить в 4.5 километра. Шали получались невесомыми и нежными на ощупь. Изготовление мерлинских шалей стоило здоровья молодым ткачихам – их трудовой век заканчивался задолго до 30 лет. Для крепостных это было выкупом за свободу: каждую шаль, имевшую десятки оттенков, две мастерицы ткали от полутора до двух лет, и стоила она целое состояние - до 12 тысяч рублей.
Международная слава русских кашмирских шалей Мерлиной началась с первой Всемирной промышленной выставки в Лондоне в 1851 году. В подтверждение высочайших достоинств шали эти стали маркировать двуглавым орлом. Такое право было даровано не многим русским промышленникам.
В 40-х годах XIX века московские фабриканты Гучковы стали инициаторами производства “ковровых” платков с восточными узорами (так они называли шали) с одно- двусторонними рисунками. Такая шаль стала излюбленным украшением в одежде женщин, не принадлежавших к аристократической среде, особенно у капчих.
Среди русских шарфов и шалей выделялись так называемые колокольцевские, сотканные на мануфактурах Д.А, Колокольцева. Особенностью этих изделий было то, что ткались они “на оба лица” т.е. без изнанки из тонко спряженного козьего пуха. Эта техника была абсолютно уникальна. Сейчас несколько колокольцевских шалей храниться в крупных музеях, например в Эрмитаже.
Ряд предприятий освоил выпуск сравнительно недорогих шалей с набивным рисунком. Крупнейшими среди них были фабрика Александровых в селе Русинова Калужской губернии и знаменитые мануфактуры, и знаменитые мануфактуры Лабзина и Грязнова в Павловском посаде. Так что ассортимент отечественных шалей уже в первой половине XIX века был достаточно разнообразен: на любой вкус и кошелек. Среди такого разнообразия любая женщина на ярмарке или в модном магазине могла выбрать себе вещь по душе и достатку: для праздников и будней, для холода и жаркой погоды.
В крестьянской и купеческой среде во второй половине XIX века предпочтение отдавали квадратным шалям с восточными мотивами – так называемым турецким. Теперь они были относительно доступны, так как вырабатывали их промышленным способом на жаккардовых станках. Но тканый рисунок для массового производства был все-таки дорог, дешевле обходилась набивка.
Во второй половине XIX века шаль из великосветских салонов перекочевала на дородные плечи купчих и мещанок. Обязательными атрибутами их нарядов в это время становятся ковровые или кружевные шали яркого цвета, поверх которых часто выпускают белый кружевной воротничок. В таких шалях писали купчих большие знатоки купеческого и мещанского быта художники Кустодиев, Маковский, Федотов.
Так что шаль в Европе вообще и в России в частности, первоначально вовсе не была элементом простонародной одежды. Понадобилось около ста лет, чтобы оно спустилась по социальной лестнице от богатой аристократки до рядовой мещанки. Став доступной рядовому покупателю шаль перестала интересовать “сливки общества”. Так и сложился миф, что это старомодная фольклорная деталь женского костюма.
Комментарии
Подписаться