Первая декада 2000-х годов подошла к завершению. Любой исторический отрезок отражается в моде как в зеркале. Вместе с тем, важно отметить, что чарующее воздействие моды распространяется на весь стиль жизни, одним из фрагментов которого и является мода на одежду.
Стиль порношик
Одной из главных тенденций 2000-х годов стало возрождение стиля, который в 1980-х годах получил название порношик, чья эстетика нарочито эксплуатировала тему разнообразных проявлений сексуальных отношений. Всевозможное подчеркивание тела, элементы индустрии секс-развлечений и эксперименты над физической оболочкой стали доминирующей линией и на улице, и на сцене, и на подиуме.
Проводником этого стиля стала, прежде всего, молодая гвардия в лице популярных певиц Бритни Спирс, Кристины Агилера и Бейонсе, которые развивали свою карьеру, эксплуатируя образ повзрослевшей нимфетки. Их визитной карточкой стала не только максимальной открытая одежда, но и яркий пирсинг в оголенном пупке – мечта маленьких девочек первой половины 2000х.
Несколько позднее вошли в широкое употребление и пластические операции, число которых только в СШАс 2002 по 2006 год только в США выросло в 7 раз, значительное внимание прессы получило "живое воплощении порнографии", Памела Андерсон, а нередким подарком родителей юным прелестницам на их 16-летие стали силиконовые протезы груди. Кроме этого, сексуальность выражалась и через губы в стиле Анджелины Джоли, и через агрессивное похудение для того, чтобы приблизиться к стандартам красоты глянцевых журналов.
Пожалуй, для моды на физические метафорфозы Adobe Photoshop сделал даже больше, чем все пластические хирурги, вместе взятые.
Терроризм и мусульманское влияние на моду
11 сентября 2001 года произошла печально известная атака на башни-близнецы Центра Мировой Торговли Нью-Йорка, что спровоцировало дополнительную напряженность на Ближнем Востоке. Последующая затяжная война в Ираке, противостояние режиму Талибан в Афганистане и усилившийся конфликт между Израилем и Палестиной – все это не могло не отразиться на возрождении интереса к стилю милитари и моде 1940-х годов, равно как и к мусульманскому миру.
Ярким элементом женского образа времен Второй Мировой Войны стали пергидрольные волосы и алый цвет губной помады. Обе составляющие легко можно пронаблюдать в образах певиц Мадонны, Гвен Стеффани, Кайли Миноуг и, наконец, Кристины Агилера, которая в видеоклипе “Candy Man” талантливо обыграла милитаристские мотивы модного стиля 1940-х годов.
Трагические события являются отнюдь не первым случаем проникновения мусульманского мира в европейскую моду. После Возрождения уже в XVII веке шла активная торговля с Турцией, благодаря которой и в Европе, и в России появились потрясающие турецкие ткани. В XVIII веке вошел в моду стиль “тюркери”, привнесший диван, подушки, восточные сладости и фрукты в обиход европейца, а Крымская кампания и ослабление Оттоманской Империи в средине XIX века снова вызвали большое внимание к мусульманской культуре.
В начале XXI века интерес к ней становится неизбежным и в силу социальных метаморфоз Европы, где число мусульман растет с каждым годом. В моду начинает входить более свободная закрытая одежда, на подиумы Парижа, Лондона и Милана возвращаются шаровары, в украшениях и орнаментах все больше проступают мотивы Ближнего Востока.
"Омоложение" моды и падение Haute Couture
Важнейшим событием для мира моды XXI века стал отход от кутюрной модели производства одежды к массовому prêt-a-porter в силу нескольких факторов. Первый - это невостребованность Haute Couture как такового.
Сейчас уже практически нет повода носить вещи такого класса: на церемонии вручения Оскара или на королевские церемонии многие ходят в pret-a-porter, а около века назад существовало 40 домов моды, так как для каждого случая требовалось особое платье, часто ручной работы. Социальный слой, поддерживающий настоящий люкс, остается, но спрос именно на одежду Haute Couture падает в силу того, что его негде носить и к нему нет интереса. В то же время на роскошные сумки или автомобили спрос есть, потому что ими можно пользоваться чуть ли не повседневно.
Второй фактор лежит в плоскости коммерческих интересов: если те же дома Chanel или Dior помимо убыточной кутюрной линии предлагали и развитую коллекцию pret-a-porter, и аксессуары, и парфюм, которые приносят огромные доходы, то у обанкротившегося Кристиана Лакруа оставалась лишь линия Haute Couture, а производство всего остального было налажено плохо или не налажено вовсе.
Владельцы многих крупных марок давно смекнули, что проще продавать тысячи отштампованных в Азии сумок по 500 евро, чем одно кутюрное платье за 50 или даже 100 тысяч евро.
Третий фактор заключается в таком явлении, как “омоложение” моды. Если в XX веке основным клиентом была состоятельная дама, часто замужняя, то в XXI веке активным потребителем моды становится молодежь – более массовый сегмент, и в то же время не очень платежеспособный. Тем не менее, именно за счет дешевого массового производства молодежная линия Armani Exchange приносит модельеру Джорджио Армани баснословные доходы в сравнении с люксовой Armani Prive.
В том числе, и по этой причине отдавший жизнь на работу с Haute Couture культовый Ив Сен Лоран принял решение уйти из мира моды в 2002 году.
Возрожденный дом Balenciaga под руководством талантливого Николя Гескьера также делает основной акцент именно на pret-a-porter коллекцию, равно как и другие старые дома моды, куда инвесторы пытаются вдохнуть жизнь - Madelaine Vionnet, определившей неоклассический стиль первой половины 1930-х годов, и Thierry Mugler, получивший огромную популярность, благодаря своим смелым высокотехнологичным работам и мотивами мира насекомых в 1980-е годы - неслучайно дом принялись возрождать сравнительно недавно, когда вернулся спрос на моду этого периода
Стиль новой скромности в эпоху кризиса
Экономический кризис, разразившийся в 2008 году в США и отозвавшийся во всем мире, нанес сокрушительный удар по стилю гламурного порношика, господствовашего ранее. Здесь явно прослеживаются параллели с Великой Депрессией рубежа 1920-х и 1930-х годов. Если до кризиса иконой моды был образ первой it-girl Клары Боу, проводившей жизнь в коротком блестящем платьице на вечеринках, танцах, в шампанском ради главной мечты – стать светской любовницей миллионера на Роллс-Ройсе, то в 1930-х годах доминирующей женской линией стал образ матери в более закрытой свободной одежде спокойных немарких цветов, элегантной и женственной.
Возвращясь к XXI веку, легко пронаблюдать, что же стало с модельерами, пропагандировавшими стразовый гламур массам: дом Versace закрывает свои магазины в Японии, испытывая финансовые затруднения; дома Dolce Gabbana, Roberto Cavalli, а также империя Armani нуждаются в помощи внешних инвесторов. Главная икона it-girl, вечная наследница империи отелей, Пэрис Хилтон утратила былое внимание публики и прессы, а её российский аналог, Ксения Собчак, спешно ухватилась за соломинку черной оправы очков строгой учительницы.
Одновременно с этим в 2009 году одной из самых стильных была признана юная актриса Эмма Уотсон, прославившаяся в саге о Гарри Поттере: в сравнении с дивами гламурного порношика исполнительница роли Гермионы Гренджер одевается скромно и элегантно, занимается учебой и не нуждается в поддержании популярности с помощью скандальных эпатажных выходок.
Новые иконы моды XXI века
В связи с экономической стагнацией в Европе и активным ростом благосостояния в странах БРИК (Бразилия, Россия, Индия, Китай) главной тенденцией прошедшей декады стал модный конфликт между классическим европейским идеалом, который олицетворяет первая леди Франции, Карла Бруни, и этническим направлением. Главной конкуренткой рафинированной Бруни стала жена первого афроамериканского президента, Мишель Обама: её своеобразный эксцентричный стиль дал старт новым именами модной индустрии в США, на светских мероприятиях появились кардиганы или даже шорты, а королева Великобритании была удостоена дружеского похлопывания по плечу новой американской иконой. Именно таким, нарочито удобным и простодушным, стал новый образ на смену Жаклин Кеннеди, привнесшей французский шик в высшую светскую лигу США.
Огромное значение сыграло и латинское направление, обусловленное большим процентом испаноговорящих на территории Западного Побережья США, а также усилением роли Бразилии в мировой экономике – благодаря этим факторам латиноамериканцы получили своих икон стиля в лице знойных красавиц Дженнифер Лопес и Пенелопы Крус, получивших мировое признание.
Кроме того, с большим успехом прошел индийский фильм “Миллионер из трущоб”, одну из улиц Лондона практически целиком приобрел металлургический магнат Лакшми Миттал, выходец из североиндийского Раджастана, а старинный французский дом Hermes в последних коллекциях активно эксплуатирует тему Индии как в своих знаменитых шелковых платках-каре, так и в роскошных кашемировых шалях (от города Кашмир на Северо-Западе Индии – прим.), и в аксессуарах с традиционной индийской символикой, включая слонов, и, наконец, сумка Marwari, перекликающаяся с одноименным наречием Раджастана и с местной породой лошадей.
Активно набирают обороты и дальневосточные типажи от американской модели с корейскими корнями Шанель Иман до актрис Люси Лью или модельера Веры Вонг. Своеобразным эстетическим компромиссом между Западом и Востоком в модном аспекте стали страны СНГ: многим пришелся по вкусу среднерусский типаж манекенщиц Наталья Водяновой, Наташи Поли или Александры Пивоваровой, а противоречивый украинский политик, Юлия Тимошенко, и вовсе вывела образ панночки на орбиту мировой моды. Знаковая коса, уложенная на голове первой украинской леди, копировалась и на европейском подиуме, и на красной ковровой дорожке: актриса Сальма Хайек, певицы Дженнифер Лопес и Мэри Джей Блайдж – отдали свое предпочтение прическе Юлии Владимировны. Пожалуй, такое самобытное решение сделало для продвижения славянской моды гораздо больше, чем все творения дизайнеров из СНГ за последние 10 лет.
P.S. Добавленные изображения принадлежат их правообладателям.
Комментарии
Подписаться