Осмысляя Годара или комплекс интеллектуала

Комплекс интеллектуала.

   Вы никогда не думали, чего стыдится интеллектуал? Вот обычному человеку что стыдно? Стыдно, что обещал и не сделал, что перепил, что заигрывал с чужой женой и т.д. Интеллектуалу это все тоже бывает стыдно. Но есть еще чувство, которое он испытывает, и которое не менее значимо – комплекс интеллектуала. Я не знаю, все ли интеллектуалы его испытывают, или это зависит от степени раздутости эго, или может настоящие интеллектуалы вообще его не испытывают. Знаете, из серии, что настоящий психбольной никогда не скажет, что он психбольной, так и здесь – настоящий интеллектуал никогда не скажет, что он интеллектуал. Тогда я, значит, псевдоинтеллектуал, хотя, как вообще понять интеллектуал человек или нет? Ну вот, видите, опять комплекс интеллектуала проявляется – беспокоюсь о том, что читающий этот текст вдруг подумает, что автор не интеллектуал.

   Я до недавнего времени не смотрел ни одного фильма Годара. Позор, думал я сам о себе. Сижу я со своими знакомыми, они обсуждают «Социализм», а потом у меня спрашивают, что я о нем думаю. Я размеренно отвечаю, что еще не успел посмотреть, все собираюсь, при этом стараясь не покраснеть от стыда, что вообще ни одного фильма Годара не смотрел, чего там «Социализм». На днях специально посмотрел «Альфавиль». Потом обсуждали. И мне человек, с которым я смотрел, говорит, что фильм ему не понравился, мол, смыслы в нем уже избитые, мы уже и Замятина, и Оруэлла читали, и Хаксли, и Маркузе, ну не ново это уже все, может в 1965 году это и было интересно, остро, но сейчас скучно. И я, в общем-то, согласен. Действительно, это уже все пройдено. Критика рационализма, логицизма, общества потребления, контроля. Да, все замешано в одном салате и приправлено годаровской историей, но ведь история в этом фильме без смыслов не представляет собой никакой ценности. И сказать, что мне понравился фильм, я не могу, потому что он мне не понравился. Я не насладился историей, а весь фильм просто считывал смыслы, каждую минуту ожидая, что вот-вот, сейчас, Годар сделает какой-нибудь гениальный пассаж, который выделит этот фильм среди антиутопий и критик, и введет его в вечность. Но настал конец, а пассаж так и не был мной распознан. И я сталкиваюсь с величайшей трагедией – мне не понравился Годар. Эта трагедия заставляет думать меня о самом страшном: может я чего-то не понимаю, может… я не настоящий интеллектуал? И я начинаю защищать фильм. Втолковывать собеседнику, что он не разглядел специфический киноязык Годара, поэтому он не может оценить фильм сполна, что несмотря на устаревшее содержание, эта картина представляет собой произведение киноискусства, ведь там великолепная Анна Карина, и киноязык Годара. И в определенный момент я уже сам осознаю, что выгляжу глупо, но остановиться – значит признать свое поражение.

   А на следующий день, я пытаюсь понять, почему я каждый раз начинаю говорить не то, что на самом деле думаю и чувствую. Вместо того, чтобы сказать, что фильм мне не понравился, я начинаю юлить, выискивать причины, по которым он мне должен нравиться. Мне кажется, что всем интеллектуалам должен нравиться Годар. Но ведь это бред, понимаю я на следующий день. Даже, если предположить, что я интеллектуал не потому, что я хочу таковым быть, а допустим, что на самом деле такой и есть, это же не значит, что у меня не могут быть отличные от других вкусы. И я вспоминаю все те многочисленные ситуации, когда люди говорили мне, что им не нравится какой-либо фильм, или арт-объект, а я начинал им объяснять скрытые в нем смыслы, считая, что человек просто не понял работу. Я не разделял «вкус» и «понимание». Даже понимая работу, и признавая ее достоинства, она может не нравится.

   Интеллектуал (каким бы клише не был этот термин, он имеет определенную смысловую нагрузку), смотря на некую работу, в первую очередь оценивает ее содержание, величину концепта, и лишь затем ее соответствие своему вкусу. Про вкус, многие забывают навсегда, или забывают периодически, потому что все современное искусство работает на то, чтобы нивелировать это понятие, то есть редуцировать любое произведение искусства к его концепту. И можно сказать, что имея дело с contemporary art, это уже свершившийся факт. Кино борется за свои права, и пока их отстаивает. Но кино уже разделилось на массовое и артхаус, и многие произведения артхауса граничат с видеоартом. У человека, занимающегося современным искусством (делающего его, осмысляющего его, критикующего его), мысль наточена на восприятие под углом измерения концепта произведения. Поэтому смотря артхаус, автоматически включается установка, что ты смотришь искусство, и первой оценкой уже является не вкусовая, а интеллектуальная. Даже, если в итоге ты озвучиваешь ее в форме «фильм понравился». И я страдаю тем же. Если я иду на блокбастер, то я наслаждаюсь картинкой, сюжетом, игрой, а если на артхаус – то не могу просто сказать «понравился», исходя из картинки и игры, сперва автоматически продумываю в голове содержание, концепт. Всплывает эта замызганная тема исчезновения понятия «вкус», но, на мой взгляд, данная заметка лишь один из показательных примеров того, что эта тема как никогда актуальна, а остальным примерам можно уделить отдельную статью.