ПЕРЕВОРАЧИВАЯ ДУШИ

  Он казался таким беззащитным и маленьким (как ребенок)  в этом огромном зале. Президент России выступал с посланием Парламенту нашей страны, который, не менее огромной чем зал, кучкой сидел перед ним, разбавленный вкраплениями министров, судей, прокуроров, священников и дополненный им, Премьер министром России. Может быть именно это дополнение внушало чувство, что зал перевесил выступающего, но возможно это всего лишь предположение.

   Президент читал свою речь по памяти и взлетал, он взлетал над всеми присутствующими , над своей (именно своей) страной, поднимаясь все выше и выше и оставляя, как это часто бывает, нас в нашей (именно в нашей стране).  Но подергивание левой руки, как раненое крыло, мешало полету, но он был полон сил, и говорил, говорил, говорил, и взлетал…

   Мы обычные граждане, вслушиваясь в его речь, пытались понять, почему мы не одиноки. Президент, затрагивая новый вопрос, явно всматривался в какое то конкретное лицо (или быть может даже в чьи то глаза), пытаясь понять, что он не одинок. Но он был одинок, именно этот полет обрек его на одиночество, в этой недосягаемой выси одиночество читалось на его лице, но не все его заметили.

     Многие присутствующие спали не стесняясь, видимо наверное потому, что стесняться им больше в этой жизни не за что, они все сделали для того, что бы он сейчас взлетал перед ними  с этой трибуны. Но сон их был не сладок, лица были напряжены и суровы, хорошо, что жидкие аплодисменты были тихи и не способны их разбудить.

     Некоторые вертели ручкой в руках, некоторые (судя по взгляду) просто вертели  у веска, кто то озирался, пытаясь понять куда Он улетел, кто то улыбался, видимо понимая, что Он обязательно вернется, а кто то смотрел на часы, засекая, сколько Он там сможет один продержаться.

    Он сказал обо всем, о детях, врагах, войне, деньгах, семьях, инвалидах, коррупции и инновации (которые так тесно связаны) и только когда он преступил к завершению  своей  речи, вдруг мне стало понятно,  ради чего Он пожертвовал вчерашним ужином.

   И слова с придыханием в этой завершающей речи, наверное от нехватки кислорода  там на высоте, или от переизбытка чего то, закончились верой и уверенностью в сказанном, но веры наверное было больше.

   Зал встал, у него не было выбора (как сейчас часто бывает…), Он же не мог встать, Он уже стоял на своих ногах, перед этими стоящими на ногах людьми, и может быть думал под музыку гимна страны о тех, кто до сих пор не может встать с колен.