Французский режиссер Мишель Гондри в особом представлении не нуждается. Его художественные фильмы «Вечное сияние чистого разума», «Наука сна» и «Перемотка» в одночасье становились культовыми. Каждый его музыкальный клип (например, для Björk или The White Stripes) – мини-шедевр. Его ролик о Levi's 501 Jeans вошел в свое время в Книгу рекордов Гиннеса как «обладатель наибольшего количества наград за телерекламу». Гондри рассказал о своем участии в киноальманахе «Токио» и заодно - о первоочередных задачах режиссера на съемочной площадке фильма.
Ваша короткометражка «Дизайн интерьеров» похожа по сюжету на «Превращение» Франца Кафки, только со счастливым концом. Что скажете об этом?
Гэбриэль Белл придумала историю, она была воплощена в ее графической новелле «Сесил и Жордан в Нью-Йорке». Я думаю, что прообразом главной героини была подруга Гэбриэль по имени Сэйди – девушка, ощущавшая себя все более и более бесполезной. Я лично знаком с Сэйди, и могу сказать, что она – тихоня, которая всегда чувствует отчуждение, отстраненность от того или иного времени или места.
Кажется, однажды она жаловалась на что-то, и у нее родилась эта безумная идея, что она хотела бы стать стулом. Есть в этом что-то унизительное! Я, как автор, в свою очередь, должен был сделать так, чтобы процесс трансформации был медленным и болезненным, поскольку в комиксе Гэбриэль все происходит слишком быстро – на двух или трех картинках. Это не совсем так, как у Кафки, поскольку там герой просыпается и сразу осознает, что он – насекомое.
Конечно, «Превращение» – это шедевр, но я до какого-то момента всячески избегал его, пока не решил – надо прочесть. Я думаю, что Кафка берет самую экстремальную ситуацию и помещает ее в самый заурядный контекст. Делает это гениально, но у меня все-таки по-другому: при создании «Дизайна интерьеров» у меня на уме был скорее фильм Романа Полански «Отвращение», такая же экспрессия медленного, постепенного разложения. Я хотел, чтобы зритель заранее не догадывался о том, что героиня превратится в стул.
Да, но у вас интересный сюжетный изгиб – девушка становится счастлива благодаря метаморфозе, которая с ней произошла, она наконец становится тем, чем всегда мечтала быть!
Концовку и ее значение трактовать можно по-разному. Но точно одно: есть в ней нечто циничное, ироничное и даже саркастическое.
Это касается героини?
Да, ей нравится то, чем она стала.
Многие кинематографисты сильно увлекаются культурными особенностями Японии, например, София Коппола в «Трудностях перевода», но ваш фрагмент «Токио» мог бы запросто повествовать и об американцах или европейцах. Какие, на ваш взгляд, общие знаменатели между Японией и Западом?
Я думаю, у японцев как нации есть комплекс отсутствия индивидуальности. Когда мы делали пресс-конференцию в Японии, они постоянно спрашивали: «Что вы думаете о Токио? Что вы думаете о Токио?» Как будто им был нужен некто, кто сказал бы им, кто они есть на самом деле. Возможно, корни этого уходят в проигранную американцам войну и перенятые у победителя культурные ценности.
Я вот не уверен, что понимаю ситуацию достаточно отчетливо, но мне кажется, что японцы стали едва ли не более американскими и европейскими, чем сами американцы или европейцы. Они сами не понимают, по-моему, насколько сильно влияют на нас своим образом жизни, построенном на передовых технологиях и мгновенном контакте между людьми. Самим японцам кажется, что они безлики. Посмотрите – в фильме «Токио» по большому счету ни один из эпизодов не показывает столицу Японии совсем уж позитивно. Мне кажется, наш проект тем и уникален, что это не просто очередной киноальманах, который прославляет мегаполис, опираясь на известные стереотипы о нем.
Вы занимаетесь режиссурой уже почти десять лет. Что со временем меняется в вашем подходе к творческому процессу?
Скажу вам вот что: главная задача режиссера – скрывать свою несостоятельность в чем-либо, притворяться, что все идет правильно и по плану. Все на съемочной площадке вправе быть неуверенными в чем-либо, но только не режиссер. Если у кого-то есть какие-то вопросы, ты обязан отвечать. Когда мы только начинали делать «Вечное сияние чистого разума», Джим Керри подошел ко мне в последний уикенд перед началом съемок и спросил: «Как ты думаешь, как мне лучше подготовиться к изображению моего персонажа?» (смеется). А я думаю: «Черт возьми, понятия не имею, что тебе ответить». Но тотчас придумал нечто, что оказалось весьма полезным. Я сказал ему: «Не говори о себе, не рассказывай ничего никому о себе, по меньшей мере, в этот уикенд. Звони друзьям, общайся с родственниками, спрашивай, как у них дела, и все записывай в блокнот».
Теперь-то я понимаю, что говорил, наверное, очень бесцеремонно в тот момент, но, в то же время Керри потом в интервью не раз говорил, как этот совет был ценен для него. А я просто придумал это, взял с потолка, что называется. Вот из таких несуразностей и состоит режиссура. Прежде всего, не говори ничего лишнего и притворяйся, будто знаешь, что делаешь. Если обстоятельства прижмут, произноси самую случайную фразу и наблюдай за тем, что произойдет дальше.
То есть - следуй интуиции?
Да, пожалуй, это можно назвать интуицией. Но этим звучным термином я прикрываю скорее обыкновенную беспорядочность. Я осознавал не раз, что эта самая беспорядочность ведет к лучшему результату, нежели следование какому-то выверенному плану.
Макс Эври (ComingSoon.net), специально для ТОП 10. Перевод: Олег Пучко.
Комментарии
Подписаться