Новые стандарты актерской сексапильности или за что девчонки полюбили не меня, а Бардема и Паттинсона.
Я тут долго втыкал в рекламный баннер с этим вашим патентованным Робертом Паттинсоном на обложке нового номера GQ и нашел его удивительно похожим на… Хавьера Бардема. Нет, не совсем чтобы копией, но основные пропорции, а главное одна важнейшая деталь, о которой чуть позже, сходятся один в один.
Заинтересовавшись этим совпадением, я продвинулся дальше в своем исследовании: изучив еще несколько современных дамских любимцев из числа киноселебритиз (Клайва Оуэна, Джеймса Макавоя, Дэниэла Крейга, не говоря уже про Эдриэна Броуди и Оуэна Уилсона) и еще более утвердился в правильности первичных выводов.
Практически у всех перечисленных наличествуют: высокий лоб, густые брови (обычно черные), выразительные глаза (либо с ленинским прищуром, либо многозначительно пустые), моделируемо-хаотичная прическа, волевой подбородок, украшаемый тщательно невыбритой щетиной, чувственно-мужественные губы. Но главное – это Нос. Он обязательно должен быть неклассической формы: или приплюснут в верхней части, как будто его специально хреначили стремительным домкратом, или просто непропорциональный, картошкой там, баклажаном или вопросительным знаком, занимающий избыточное место и мозолящий глаз.
Эти самые неортодоксальные носы вытеснили прочь из женских сердец кумиров прошлых лет: Круза, Питта, Деппа, Ди Каприо или, если брать еще более глубокую древность, Аль Пачино, Коннери, Брандо, Маре, Делона и Тихонова - владельцев вполне себе точеных профилей. Более того, последние попытки выдвинуть на роль секс-символов красавцев, не обладающих уродливыми носами, терпят одно фиаско за другим. Так, Кристианом Бейлом и Колином Фарреллом таперича интересуются только редкие геи, да и то лишь из числа ностальгирующих двумя руками по давно ушедшим временам «Мио мой Мио», когда без острого римского профиля к большом экрану не подпускали на пушечный выстрел, а с модными нынче носярами можно было получить только роль Бабы Яги.
Полнейшим провалом закончился и промоушн на роль постерного короля опочивален старшеклассниц Василия Степанова из эпического блокбастера «Обитаемый Остров». «Ну хуле вам еще надо! - заламывал руки продюсер. – И пригож, и атлетичен, а кудри какие, а улыбка - хоть сейчас в рекламу Лакалюта. Да я бы сам...» Но женское сердце не обманешь: Василий вызывал у публики в лучшем случае сочуствие, в худшем – садистское желание навсегда стереть голливудскую улыбку с его приторного лица.
В чем же причины триумфального шествия неправильных носов, разрушивших вековые стереотипы мужской сексапильности? Их несколько, и они довольно банальны. Тут и чрезмерно обострившаяся тяга к брутальности и мачизму, подпитываемая сложной демографической ситуацией, и разочарование в писаных красавчиках, которые один за другим оказываются то геями, то извращенцами, то примерными семьянинами. Апофеозом, в конец испортившим репутацию изысканных носов, можно считать жестокие шутки над бедным Майклом Джексоном, который во всех своих последних экранных явлениях терял и пытался найти многострадальный орган.
Понятно, что сам по себе кривой шнобель не сделает вас суперзведой, тут главное – выдержать меру, иначе может отвернуться серьезный кусок платежеспособной целевой аудитории. Хотя, разумеется, каждый из поименованных выше носатиков окучивает свой участок дамского огорода: Бардем – это такой огненный вариант для девиц постарше (обычно в ответ на восторженные отклики об этом южном мачо я парирую, что у нас таких пол-Москвы хурмой торгует), настолько безудержно и всеядно сексуальный, что хватит и на Вики, и на Кристину, и на всю Барселону, и даже на козу, если ее включат в сценарий.
Паттинсон – самый скучный и обтекаемый вариант для малолетних дурех, попавший в общий носатый тренд скорее по случайности, но так удачно, что носатые голливудские продюсеры до сих пор не верят своему счастью и в будущем собираются клепать всех молодежных звезд по одному удачно найденному лекалу.
Крейг, у которого нос – не такой уж важный элемент, а скорее все элементы настолько не канонические и не важные, что вместе создают вполне законченный и яркий образ, был чуть ли не самой рискованной ставкой в истории киноиндустрии, которая удивительным образом сыграла; он, наверное, самый талантливый из племени Звездных Носов (настолько, что им не стыдно восхищаться любому гетеросексуалу или замужней женщине), оживил электрическим разрядом умиравшего в тисках осточертевших клише супергероя. Оуэн тоже не плох, хотя назвать его выдающимся и разноплановым актером язык не поворачивается.
В общем, в обнаруженной тенденции есть как хорошие, так и не очень примеры, но мне все же кажется, что на лицо определенная деградация в мировом кинобизнесе, поскольку дерзкий нос как-то чересчур оттеняет другие актерские таланты и, как говорится, ко многому обязывает. Да и найти приличного носастого актера не так уж легко. Так что, возможно, мы имеем дело с тупиковой ветвью кинематографической эволюции и скоро все вернется на круги своя.
Вот, а что касается родного колхоза, то и здесь хватает примеров, льющих воду на мельницу моей теории: навскидку Смольянинов, Шагин (главный Стиляга), с натяжкой Куценко, Дюжев, а также Машков, Лавроненко и Безруков в роли Сирано де Бержерака. Вспоминается и Сергей Бодров-младший, правда, запомнившийся зрителю как «губастенький мальчик»: вот уж действительно опередивший время секс-символ нового типа...
Ну и заканчивая: как сейчас помню, выхожу я из школы, малыш несмышленый, ученик 2-в класса, а от школьных ступенек ледяная дорожка стелется. Смело разгоняюсь и скольжу, прямо как знаменитый советский конькобежец Николай Гуляев... Следующим флешбэком выступают сердобольные старшеклассницы, ведущие меня и моего окровавленного друга в медпункт. Так вот, мой и без того немаленький нос с тех самых пор кривоват, если снизу посмотреть. Так что, поставив точку, пойду глядеться в зеркало: а вдруг и мне найдется место на далекой фабрике грез или хотя бы на Носфильме.
Комментарии
Подписаться