Гери Бейзмен

Иллюстратор Гери Бейзмен приехал в Россию, чтобы заглянуть на свою выставку в Питере, затем там же в несколько клубов, приехать в Москву, провести здесь лекцию для поклонников своего творчества и, конечно же, тоже заглянуть в пару клубов.

На интервью Гери сильно опоздал, поэтому, как только пришел, упал на колени и долго извинялся, повторяя слова “Traffic, traffic…” А потом сел на диван и достал из рюкзака свое богатство, которое с трепетом разложил на столе – потрепанного от сотен рук Тоби, свои авторские книги, скетчбук и пенал с нереальным количеством аккуратно разложенных карандашей.

Вы рисуете только карандашами?

Да, их проще всего носить с собой, поэтому они всегда у меня под рукой. Вот мой последний скетчбук – я начал в нем рисовать, когда был в Санкт-Петербурге, перед тем как приехать сюда, в Москву.

Почему выставка была только в Питере?

Сейчас так получилось. Но я думаю в будущем у меня обязательно пройдет выставка и в Москве. В Америке у меня часто выставки проходят, а сюда добраться несколько сложнее.

Расскажите о своей лекции, которую вы провели в Москве. Как все прошло?

Я привык ездить по всему миру и читать лекции об искусстве, как я его вижу. Я рассказываю о том, что искусство присутствует во всех аспектах нашей жизни – в моде, медиа и так далее. Я езжу по миру, встречаюсь с людьми, которые знают меня, знают мои работы – как в Буэнос Айресе, так и в Москве. И мне очень приятно, если я на что-то вдохновляю этих людей. Если они начинают что-то делать, творить. И неважно, где проходит моя выставка – в Токио, Москве – везде одинаково. Я везде одинаково чувствую дух людей.

Вы вдохновляете их, а кто или что вдохновляет вас?

Моя семья, мои родители. Во время войны они несколько лет жили в России. Они многое потеряли – своих родителей, например. Конечно, я не знаю всех подробностей их жизни в то время. Потом они много путешествовали, жили в Европе, Канаде. И когда я родился, они уже жили в Америке, мама была уже не молодой, и я был своего рода американской мечтой для них. Я вырос в Америке, но как только я заходил домой я попадал в абсолютно европейскую семью. Моя мама всегда предлагала мне сахар на немецком. Поэтому для меня важен приезд сюда. Один маленький поворот в судьбе моих родителей – и меня здесь могло бы и не быть. Я рос, как все американские подростки – смотрел американское ТВ, мультфильмы, но рядом всегда были мои родители.

Расскажите про своих персонажей.

В основном все девочки. А Тоби – это мой лучший друг. Когда я рисую своих персонажей, они для меня оживают, но что они из себя представляют я плохо понимаю. Поэтому я постоянно рисую их в скетчбуке, и через какое-то время они начинают приобретать характер – я могу за этим наблюдать.

Конечно, на меня влияют места, в которых я нахожусь. Во время моей поездки в Санкт-Петербург на моих картинках стали появляться бабочки, помимо всего остального. Я не знаю, как там у других считается, но для меня бабочка – это символ независимости, свободы. На картинке также изображено сердце. Я сейчас живу в Лос-Анджелесе, но частичка моего сердца пренадлежит России, поэтому оно тут изображено.

Расскажи про Мэрлин.

Мэрлин – это моя первая любовь. Первый раз я познакомился с ней, когда мне было пять лет. Влюбился я в нее, когда мне было 18, и я тогда ни с кем не встречался. Наши семьи дружили. Мы вместе учились в одной школе, но там она никогда даже не здоровалась со мной. Потом мы поступили в колледж и начали встречаться. Мы были вместе четыре года, потом расстались и она вышла замуж.

И теперь всех ваших девочек-персонажей зовут Мэрлин…

Всех. Но у моих родителей были еще одни друзья. К которым домой приходила молодая няня, сидеть с ребенком. Тоби появился на свет именно благодаря ей. Я был вдохновлен ей и придумал его. Поэтому у него такое имя – оно ведь не совсем мужское. Так было задумано.

В каждом городе вы фотографируете Тоби с разными людьми. Где люди могут увидеть эти фотографии?

Пока не знаю. Но я планирую делать книгу о Тоби. Сейчас как раз разрабатываем для него сайт. Четкой концепции нет. То Тоби позирует у каких-то основных достопримечательностей, то просто на улице. Это своего рода презентация города. Он может быть в кафе, в парке, с кошкой, с людьми, на площаде – главное, чтобы это отражало настроение города.

А Тоби, который путешествует с вами, это все один и тот же?

Нет. За то время, что я нахожусь тут в России, это уже третий. Мы были в Санкт-Петербурге и на вторую ночь пошли в клуб, а я его всегда беру с собой. Мы пошли в клуб «Стирка», и пока я танцевал, его украли. Но это часто случается. То же самое происходит и со скетчбуком – он постоянно пропадает. Но я ничего не могу с этим поделать: если люди так хотят его заполучить – ок, нет проблем, у меня есть еще. На самом деле все зависит от того, сколько я выпью – стоит мне перебрать – Тоби нет. Но поскольку он мне всегда нужен, и для работы в том числе, мне постоянно приходится просить срочно прислать его через Fedex. Но второй Тоби тоже пропал. Мы поехали в другой клуб. И там меня познакомили с одним мальчиком и его девушкой-итальянкой. Мы там веселились и этот молодой человек весь вечер танцевал с Тоби. И вот он исчез. Но это не страшно.

Каждый раз, когда я читаю лекции, я пускаю Тоби по аудитории, чтобы люди пощупали его. Это мой метод разговора. Я хочу, чтобы люди вдохновлялись. Я хочу, чтобы они что-то творили, создавали, чтобы они ничего не боялись. Потому что я помню – когда я был молодым, я боялся всего, что вызывало во мне какое-то двоякое чувство, я боялся выходить за установленные рамки, я не понимал: как к этому можно относиться.

И когда страх пропал?

Трудно сказать. Но это заняло какое-то время – не все сразу. Я приехал в Нью-Йорк. Я стал успешным иллюстратором, у меня было свое телешоу, я делал рисунки для самых крутых журналов. Но всегда найдутся люди, которые, разглядывая твои работы, скажут, что тебе не стоит рисовать.

Когда я пришел на ТВ, люди говорили мне, что ты художник и ты не продержишься тут. Потом пришла эра 3D и мне также сразу сообщили – ты не сможешь рисовать. Но я просто не слушал их. Я слушал только себя и свои внутренние ощущения.

Поскольку я художник, я занимаюсь своим творчеством в одиночестве. Но я бы не состоялся, если бы не люди вокруг меня – маркетинг в наше время важен и особенно для таких, как я, которым трудно все правильно организовать вокруг себя. Это вызов. Прекрасный вызов. Я рисую один, это очень личный процесс. Но я не могу быть еще и режиссером, сценаристом. Или когда я придумываю игрушку – я не могу быть еще и конструктором. А я даю людям возможность спродюссировать мои идеи и сделать что-то лучшее, что я никогда бы не сделал один.

Как вам творчество молодых художников?

Конкуренцию я не ощущаю – это явно лишнее. Сейчас можно много чем заниматься и никому не мешать, или даже наоборот – создавать что-то вместе. Молодым фотографам я бы посоветовал взглянуть немного назад. А некоторым молодым художникам, которые занимаются подражательством, я посоветовал бы приложить больше усилий, чтобы найти что-то в себе, что-то свое собственное.

А что вы думаете о людях, которые копируют ваши работы?

Невозможно подражать постоянно. Поэтому лучше заглянуть внутрь себя и что-то найти – свою сильную сторону, понять, кто ты есть. К сожалению, не у всех есть способность к этому. Это достаточно сложно – что-то придумать, сделать, а потом еще как-то заявить об этом всему миру. И порой человек так и не может перебороть свой страх. А ведь это действительно важно. Мне повезло – мои родители позволяли делать мне буквально все, что я хотел.

У меня есть несколько знакомых, которые рисуют в своем скетчбуке только простым карандашом, потому что бояться начать рисовать еще и в цвете. Но я точно знаю, что они стараются.

Все приходит постепенно. Я тоже долгое время рисовал только черным карандашом. Потом добавил еще пару цветов, когда почувствовал необходимость и, конечно, уверенность. Главное – почувствовать необходимость и в какой-то момент перебороть свой страх.

Официальный сайт www.garybaseman.com

Фото a_kalabin