В последнее время, термин "андерграунд" стал невероятно популярен. С одной стороны, это что-то таинственное и малобюджетное, с другой - суперкрутое и остромодное. Разобраться не просто, но стоит попробовать.
Слово Underground в переводе с английского переводится как "подполье" и его лингвистические корни упираются в героическое, неравное противодействие, борьбу слабого с сильным за свободу, справедливость, истину. Сокрушающее табу, нормы и привычные устои, явление само по себе существовало везде и во все времена, – в науке, в искусстве, в общественных отношениях. Раньше это называлось – ересью, мистификацией, лженаукой, мазней, бренчанием и т.д., сегодня же есть не только понятие «андерграунд» но и положительные ассоциации в связи с его произнесением.
Андерграунд в своем широком понимании был всегда, как нечто новое, революционное, может быть даже провокационное и запретное в любых возможных сферах. Именно благодаря таким идеям, человечество совершенствовалось и росло: искусство неизменно развивалось, общество реструктуризировалось, от феодализма и монархической власти, к свободной экономике и демократии. Однако, творцы, люди, которые совершали этот невероятный прыжок, не добивались успеха при жизни, а, как правило, были нищими изгоями и объектом для жестких насмешек ограниченных коллег, добившихся, однако, общественного признания. 
Время текло, нравы менялись: вчерашнее скандальное новое становилось сегодняшним модным, актуальным(завтрашним раритетом), технологии подогревали процесс, ускоряя его и взвинчивая темп. Искусство становится более доступным для простых людей, появляется новый, целый его пласт – индустрия развлечений, доступное, привлекательное и легкоусвояемое, ориентированного на удовлетворение имеющегося спроса, на людей без особенных знаний в области искусства и притязаний на его понимание. Все традиции академизма отброшены, оставлены позади, со всеми их недостатками и сотнями лет художественных достижений. Рекорд-лейблы больше не заботятся о моральном, культурном или каком-либо другом субъективном аспекте, единственное, что имеет значение - чартовые достижения, выраенные количеством продаж.
Появились одноразовые развлекательные романы, древний прототип современных теле-сериалов и мыльных опер, псевдо-документальные ужастики-детективы(номер 1 на российском ТВ) в дешевом переплете. Изобретение новых типов носителей, позволивших появиться звуковой и кино-индустрии, пришлось на период становления главных идей общества потребления, происходившее в конце 1950ых. Так, благодаря необразованности, невежеству и жажде наживы, родился новый вид культурного снобизма: не академический – а выраженный в чартовых достижениях, количеством продаж, профессиональный коммерческий снобизм. Если хорошо продается – значит, прекрасный, выдающийся деятель в своей сфере.
Постепенно музыкальная культура стала чем-то естественным, повседневным, срослась даже с соуиальным восприятием индивида, теперь она является частью лайфстайла, системы ценностей, принадлежности к определенному кругу. Так, с одной стороны, появился мейнстрим (mainstream – главный поток) – подавляющее большинство, довольное потребительскими ценностями, не заинтересованное больше ни в чем, кроме простого человеческого комфорта, через супермаркеты и работу, незамысловатого, но в меру современного развлечения; с другой – разрозненное пестрое общество, расширяющих свое сознание людей, желающих выйти за рамки отведенной им модели жизни, Яркий пример подобного явления в его зачаточном виде – движение хипстеров и битников в 50ых в США, так называемое разбитое поколение. Тех ребят можно назвать пионерами андерграунда в массовой культуре, их отношение и посыл дали толчок к развитию хиппи, и многих последующих по цепочке контркультур.
И здесь снова происходит неожиданный и предсказуемый реверанс индустрии: движение неформалов набрало обороты и оформилось в новый целый и неокученный сегмент рынка, тысячи, миллионы потенциальных долларов прибыли. Таким образом альтернативные группы попадают в сферы интересов поднаторевших в мире музыкальной индустрии лейблов-мейджеров. В мире много что поменялось, но основной принцип тот же: заинтересовать как можно больше людей в покупке новой пластинки и максимизировать прибыль от ее продаж. В этот момент грань между андерграундом и мейнстримом становится очень тонкой, практически исчезает. Что в известной ситуации можно назвать андерграундом: национальный австрийский филармонический оркестр, доступный к пониманию музыкально образованного меньшинства, или группу SEX PISTOLS, порочащую одним своим видом все традиционные устои общества, сингл которых, тем не менее, достиг вершины главных чартов, обогнав ультра-популярный эстрадный поп?
Раньше эту грань можно было провести при помощи инновационости стиля и свежести его звучания, но сегодня это сделать очень сложно: все стили перемешались и взаимно проникли друг в друга. Более того сам термин «андерграунд» сегодня стремительно обрастает коммерческой привлекательностью, становясь эффективной альтернативой слову «модный» «популярный».
Все очень сложно, но если взглянуть на вещи с другой стороны, то детали мозаики становится на свои места. Если человек делает музыку ради денег – это коммерция, если эта музыка хорошо продается – это успешный проект, если нет – плохой. Если человек делает музыку ради музыки то, это – тру, настоящее, искреннее искусство (с допущением, что он обладает необходимыми техническими навыками), не важно, делает он ее в стиле джазовой импровизации или электро-рок, и не важно, сколько людей ее слушает: 10 или 10 миллионов, и уж тем более не важно, какими тиражами расходятся пластинки, ведь на саму музыку это не влияет никак. А слово на букву «U» есть ничто иное, как просто субъективная мера собсвенного восторга.
СТАТЬЯ ПОЛНОСТЬЮ:
Комментарии
Подписаться