Интервью с лидером группы «НедРа» Алексеем Вдовиным в преддверии интернет-релиза альбома на ThankYou.ru
Группа «НедРа» во главе с Алексеем Вдовиным — особое и самобытное явление нашего современного андегранунда. Музыка «НедРы» — живая, близкая, тёплая, окрашенная тонами сразу нескольких жанровых палитр, тонкая, образная, запоминающаяся. То наблюдаешь за фигурой пегого пса, который мчится вдоль моря, то попадаешь в Киншасу (столица Демократической Республики Конго — прим. Н.М.), причём, как в географическую, так и в какую-то свою, внутреннюю, наполненную очень разными звуками, картинками, эмоциями. И каждая песня Лёши окунает каждый раз в новые закоулки мира, души, а может — и того и другого вместе.
22 июня на сайте ThankYou.ru состоится интернет-релиз последнего альбома «НедРы» «Табор уходит в море». Эта пластинка была записана уже некоторое время назад на CD, но не выкладывалась в интернете. Перед тем как пустить «Табор» в море сети, музыканты решили позволить ей прожить концертную жизнь, быть воспринятой живым слушателем на живых выступлениях. Чтобы поговорить об этой работе и не только, мы встретились с Алексеем Вдовиным в уютной библиотеке «Шоколадной фабрики», перед его концертом.
— Лёша, расскажи, как проходила работа над альбомом «Табор уходит в море». Является ли эта пластинка знаковой для тебя?
— «Табор уходит в море» — это акустический альбом, и он, безусловно, отличается от предыдущих пластинок. Раньше я записывался один, а в этот раз — подключил баян, духовую секцию и перкуссию. Получился unplugged, только сделанный с полноценным составом. Мы записывали «Табор» под Брянском, в частной студии в селе Нетьинка. Это шикарное место со своей атмосферой, где не нужно никуда спешить и волноваться о том, что капают деньги, пока идёт запись, в отличие от московских студий. Кроме того, московские студии в большинстве своем находятся в подвальных помещениях, а эта — на втором этаже жилого дома, и в ней очень светло и уютно.
— Тематически, концептуально эта пластинка отличается от того, что было записано ранее?
— Предыдущий акустический альбом «Точки на щеках весны» делался мной с конкретной целью — зафиксировать как можно большее количество материала, потому что на тот момент у нас были только концертные записи. В студии я напел около 25 песен, среди которых были и неудачные треки, которые мы выкинули, после чего мы скомпоновали оставшийся материал и составили из него уже готовую пластинку. Многие говорят, что в ней прослеживается общая идея и есть общее настроение, несмотря на то, что в состав вошли песни разных лет. Есть вещи, которые я написал за две недели до начала записи, а есть и те, которые я создал ещё семь лет назад. В отличие от этой работы, «Табор уходит в море» — альбом, который имеет свой окрас, общую какую-то приморскую тематику. Там много ритмичных песен, которые очень хорошо делать с баяном, дудками и т.д.
— У тебя очень много песен-историй. Кинематографичных, живописных и законченных композиций. Как рождаются подобные вещи?
— Я бы не сказал, что в моих песнях есть сюжет. В них есть символы, картинки. Я люблю, когда несколько слов создают образ и дают композиции некое живое дыхание, некую выпуклость.
— Если говорить в целом о российской песенной культуре, то нашему человеку всегда было важно слышать не набор пустых звуков, а именно звучащее слово, несущее смысл. Сейчас же появилось большое количество молодых прозападных коллективов, исполняющих песни на английском языке. Как ты к этому относишься, и почему, на твой взгляд это происходит?
— Просто они во многом копируют творчество западных команд, для которого характерны некоторые свои особенности. И я не думаю, что в такой музыке должен присутствовать тяжеловесный текст. Это будет негармонично. Так что всё нормально: кому-то нравится слушать такую музыку, пусть слушают, хотя у меня есть некоторые подозрения, что такие люди не готовы, к тому, что делаю я, потому что это типа старомодно и не в тренде.
— На твой взгляд, выбор музыки — всё-таки дело вкуса или показатель внутреннего развития человека?
— Многое зависит от жизненных обстоятельств, внешних и внутренних: от компании, в которую ты попал, от возраста… Ребята, которые, скажем, моложе меня лет на семь, очень отличаются от моего поколения. Они более свободны, у них всё проще, они более циничны и в чем-то даже честнее. А вообще, есть целый набор факторов, влияющих на формирование музыкальных предпочтений, начиная от воспитания, того, что изначально заложено в человеке, и заканчивая характером, особенностями личности. Когда взрослеешь, потом ведь пошло-поехало — что первое пришло из информационного поля, в том человек и собирает то, что ему нужно. Говорят, людям портят вкус попсой. Я в это не верю. Просто есть те, которые изначально готовы слушать такую музыку. Другой момент, что не-попсе дают меньше возможности показывать себя на радио и телевидении.
— А как ты считаешь, творчество того музыкального социума, в котором ты находишься, творишь, каким-то образом развивается, доходит до своего слушателя?
— Интернет способствует этому. Потихоньку музыка, которая никогда не попадёт на радио, а если и попадёт, то очень не скоро, расползается через интернет по регионам. Появляются интересные фестивали, места в различных городах, куда можно приехать. Так сложилось, что я со своими песнями путешествую уже достаточно давно, а сейчас вижу, что многие музыканты, которые раньше выступали только в своем городе, тоже начали колесить и давать концерты.
— Ты начал говорить про фестивальную историю. Я знаю, что ты участвуешь во многих подобных мероприятиях: «Простофест», KapukaFest, «Пустые холмы»… В чём их основная ценность?
— «Пустые холмы», например, ценны тем, что туда приезжает много людей, и это возможность донести до них своё творчество, то, что они ещё не слышали. «Простофест» — это такой хороший движняк, в котором также найдётся несколько человек, которые впервые услышат твою музыку и которые потом станут и дальше ходить на твои концерты, покупать твои диски. Всё это очень важные составляющие существования всего музыкального движения.
— Возможно ли вывести эту музыку на новый качественный уровень, чтобы она доходила до слушателей через какие-то более крупные каналы?
— Зачастую проблема такой музыки состоит в том, что ни у кого нет качественных записей. На самом деле здесь всё на своем месте. Нет такого, что есть кто-то очень крутой, и его срочно надо поставить в основную ротацию на «Нашем радио», а его не ставят.
— То есть это определенная ниша?
— Да, это даже какой-то замкнутый круг. Мы хотим записаться хорошо и пишем сейчас электрическую программу. Когда я писал акустику, то за качеством по большому счёту не гнался, была задача создать атмосферу. Запись, конечно, была не кустарная, но и с технической точки зрения мы особо не заморачивались: просто поставили микрофоны и сыграли вместе, грубо говоря — на «раз-два-три». И так материал был записан. Над электричеством, как я уже сказал, мы работаем сейчас, но это все долго, дорого и тяжело.
— Когда ты планируешь выпустить электрический альбом?
— Скорее всего, не в один день, а постепенно, отдельными треками. Мы подготовили для записи 14 композиций, работы предстоит очень много, и мне кажется, не стоит ждать, пока все вещи приобретут законченный вид, нужно делиться ими сразу, по мере готовности каждой.
— Оказывают ли на тебя влияние отечественные музыканты из прошлого, чувствуешь ли ты себя продолжателем их традиций?
— Да, повлияли. То же самое могу сказать по поводу продолжения традиций: от этого никуда не деться, все что-то впитывают. Все — ветки одного дерева. Иногда даже пишешь новую песню и понимаешь, что вот здесь интонация прямо как у кого-то. Обычно стараешься от этого избавиться, чтобы потом не говорили: «А вот тут — точно как у... Лёни Федорова!», например.
— Кроме Лёни, кто эти люди для тебя?
— Просто крутые перцы, которых до сих пор интересно слушать, чья музыка до сих пор живёт. А некоторые из них ещё и альбомы шикарные умудряются записывать.
— Как бы ты мог охарактеризовать группу «НедРа» как музыкальное явление в целом?
— Это просто команда людей, которые собрались, не зная, чего они хотят, но в итоге создали что-то интересное и нужное людям. Изначально мы просто хотели играть музыку и не понимали, зачем нам это, что мы будем петь, а в результате медленно начало происходить очень гармоничное становление, причем даже без изменения состава, за исключением барабанщиков. Почти вся наша группа — люди из одного города, объединенные одной музыкой.
— В своём творчестве ты скорее исследуешь своё внутреннее «я» или окружающие тебя вещи?
— Я за универсальность. Песни пишутся в разных стилях, и тематика у них тоже разная.
— Ты когда-нибудь участвовал в таких проектах, где музыка является составной частью других форм искусства: театральные постановки, кино. Были ли у тебя подобные задумки?
— Таких задумок не было, но однажды я выступал вместе с танцевальным квартетом на фестивале в ЦДХ. Мне позвонили и предложили поучаствовать в этом проекте. На самом деле было немножко странно: я сидел сбоку и исполнял свои песни, а две пары в этот момент танцевали.
— Кроме работы над новым альбомом, чем ты занимаешься сейчас?
— Проектом «ХБ». С Пашей Фахртдиновым и Александром Ветховым, барабанщиком «Оргии Праведников». Недавно мы записали песню «Волчонок», получилось очень круто и интересно. Заняты вот ещё сейчас с «НедРой» клипом на песню «На маяк»: основную работу ребята, которые снимают, уже сделали, осталось только доснять кадры, где мы все вместе играем.
— Идея этого видео принадлежит тебе?
— Нет. У меня проблемы с визуализацией и, честно говоря, я ещё даже не видел, что отсняли ребята. Это делают мои знакомые, предложившие мне сделать клип после посещения одного из моих концертов. Но они, сразу было видно, профессионалы, всё у них поставлено по-взрослому, так что я думаю — всё должно получиться хорошо.
Беседовала Наталья Малахова
Комментарии
Подписаться