Казанский проект Nole Plastique прошел по всем проторенным тропинкам абстрактной электроники: от компиляций, трибьютов и mp-3 релизов на маленьких инди-лейблах до концертов в арт-галереях и на международных фестивалях медиа-искусства. Итогом хождений стал вышедший на украинском лейбле Nexsound альбом «Escaperhead» – запись, про которую хочется сказать, что еще никто из российских электронных музыкантов, не был настолько близок к галлюцинаторной атмосфере 60-х как Nole Plastique.
Про проект
A: Nole Plastique существует года с 2004-го – примерно с того момента как была отправлена первая демо-запись на челябинский лейбл Dars records В то время проект состоял из одного человека – собственно меня – Романа Кутнова, уставшего от рок-групп и музыкантов «не в теме», которым нужно постоянно объяснять, что к чему. В целом Nole Plastique тех лет – это сэмплерная, коллажная музыка. На CD такой материал было сложно выпустить, учитывая специфику музыки и отсутствие на неё спроса, поэтому первые годы существования проекта – это почти сплошная череда сетевых релизов.
Когда Nole Plastique пригласили играть на киевском фестивале «Detali zvuku», я понял, что для живых выступлений мне нужна еще пара человек, в одиночку мне было не справиться. На Детялях к Nole Plastique присоединился Dmitry Gren, а также Алексей Белоусов – равноправный со мной участник группы на данный момент.
Про сонграйтинг
Среднестатистический сонграйтер пишет песню так: пробубнит мотивчик, потом на гитаре или фортепиано наиграет мелодию, придумает слова, аккорды, потом аранжировку, саунд и прочее. Это запатентованный и замшелый подход, из которого давно песок сыпется. Но музыку ведь нельзя раскладывать на условные составляющие: мелодия, гармония, саунд… Это неправильно. Музыка – это всё вместе – составляющие связаны между собой неразрывно. Во время работы над «Escaperhead» мы старались не делить музыку на части: все писалось одновременно, одно цеплялось за другое, саунд рождал мелодию, гармония диктовала условия саунду. Вот если представить себе обычный сонграйтинг в виде множества горизонтальных линий, то наши песни – это настоящий пейзаж.
Про концерты
A: Концерты для нас – это всегда головная боль. То, как все звучит на альбоме, невозможно сыграть живьем один в один. Nole Plastique – музыка настолько хрупкая, что если, например, на концерте чуть-чуть повернешь ручку контролера не в ту сторону, то все просто разваливается.
Что главное на концерте? Интенсивность нужна, чтобы по башке еб*шило! Танцевалово мы играть не собираемся, транс-шаманизм тоже и куплетно-припевных песен не сочиняем, а без этого получается какой-то лаундж. Выход один – привносить в живые выступления элементы нойза и сумасшедших импровизаций. Тем более, что нам безумно нравятся такие штуки.
Про электронную музыку
A: Со временем пришло понимание, что электроника не дает всех тех выразительных средств, которых можно добиться, используя, например, акустические инструменты. Электронная музыка – это саунд и больше ничего в ней нет. С одной стороны все эти сэмплеры, синтезаторы предоставляют музыканту много возможностей, а с другой – отбирают не меньше, чем дают. Девайсы диктуют нам свои условия, запирают в рамки, чего очень хотелось бы избежать.
Ситуацию с «интеллектуальной» электроникой очень правильно описал Андрей Горохов: «Что для музыканта предел мечтаний? Выпуститься на Sonig и поиграть на Sonar». И всё – выше уже некуда. А ведь это слишком мало, хотя и пафосно, вроде как. Поэтому «Escaperhead» – это шаг в сторону от глитча, микротональщины и прочей экспериментальной электроники. Не хочется, чтобы Nole Plastique повторял судьбу, к примеру, Pan sonic. Куда им двигаться? Всё – приехали ребята – уже лет десять как им больше нечего сказать. Сейчас такую же «шумелку» сможет собрать кто угодно, возможно, даже интереснее получится.
Про шестидесятые
Особенность психоделических групп 60-х в том, что они играли на грани безумия и трезвого рассудка, умудряясь всегда оставаться где-то посередине. Кажется, сделай они шаг назад, и получится обычный поп, еще чуть-чуть вперед и музыка выйдет из-под контроля, превратится в неадекватное месиво.…Но нет, они держались, балансировали на краю. Этот навык психоделического канатоходства нас очень привлекает. Сейчас даже Sunburned Hand of the Man так не могут. Звучит современная психоделика как раз похоже на 60-е, но ближе к этой эпохе все равно не становится – начинка совершенно другая.
Про альбом
«Escaperhead» – это, в общем-то, наш дебют – первый настоящий альбом. До этого были лишь сборники зарисовок, эксперименты. Изначально мы хотели сделать не просто сборник песен, а целостную запись. По структуре альбом – это такой эквивалент эйсид-трипу – даже названия песен придумывались, чтобы вызвать некие ассоциации. Естественно, вся эта концепция за уши притянута, но, тем не менее. Была еще одна цель – стилизовать звук под записи психоделического рока 60-х – как если бы в 1967 году у Pink Floyd появилась цифровая студия, но писались бы они всё равно на плёнку. Вот после ремастеринга старых записей в них пропадает вся эта так называемая психоделия – звучать начинает чистенько и гладенько, но шарм музыки исчезает бесследно. Поэтому, мы очень долго пытались добиться «затуманенности» и «сыроватости» – правильного звучания шестидесятых. Кажется, что получилось.
Комментарии
Подписаться