Через полчаса Н.О.М. на сцене будут кривляться, заголяя те человеческие черты, которые могут вызывать только отвращение или смех. Те черты, которыми мы все обладаем в равной мере и каждый день с радостью демонстрируем их друг другу. В этот раз стоит отметить новый музыкальный бэкграунд выступления: электрофанк, техно, ню-рейв. Это то, что многие боялись представить – вечер на сцене в образе электрогнид!
Здравствуйте, (Иван Турист встает и уходит. Здесь и далее курсивом примечания автора) интернет-портал Look At Me. Знаете что такое Интернет?
Кагадеев: Да, вот у Коли есть ЖЖ (Копейкина.) – картинки выкладывает.
Как, вообще, происходит общение с новыми технологиями? У вас же есть сайт, сами принимаете в этом участие или есть специальный человек?
Кагадеев: Есть, вэбмастер есть. Девушка, живет в Кёльне, она этим и занимается.
Кстати, первый вопрос – вопрос патриотизма. Патриотизма в вашем творчестве, в котором многие ищут улыбку, сарказм. Вот и сегодня вы откликаетесь на острые темы для нашей страны или это глобальная идея «миротворчества»?
Кагадеев: Ну, нет, конечно, это не то что бы «утром в газете, вечером в куплете». Группа работает, год два копит материал, какие-то впечатления. Вот, в данном случае образ Миротворца. Внешне, то что на афишах, эти георгиевские ленточки… По-моему, это вполне адекватно нынешнему образу урода-современника, отягощённого этим всем ура-патриотизмом, всеми этими перегибами.
А как на счет вашего личного патриотизма, у вас начала сформировываться некая новая капиталистическая родина – вы много работаете за границей. Куда чаша весов сейчас склоняется?
Кагадеев: Нет, работаем мы, на самом деле, в основном все-таки здесь…
От налогов уходите за границей?
A: (Смеются)
Копейкин: Мы же не макдональдс…
Кагадеев: Мы, как группа и как художественное объединение, люди, что называется, свободного полета. Действительно свободного. Чувствуем себя, что там, что тут. Но все равно, живем мы здесь и зарабатываем мы здесь.
Чувствуете некое равновесие? Я тут встретил Ивана Туриста на открытии выставки одного московского концептуального художника, так вот, ему там не досталось фуршетного алкоголя, я бы на его месте был бы в бешенстве, он же спокойно отошел. Наблюдая вас в работе, может быть заглядывая немного за процесс, кажется, что вы очень уравновешенные люди, как вы этого достигаете?
Копейкин: Андрей (Кагадеев) уравновешенный…
Кагадеев: Видимо тот выплеск, который происходит на сцене позволяет в жизни вести себя более сдержанно, да, как-то и не хочется.
А то, что происходит сейчас на улице, тот самый ура-патриотизм и иже с ним, это же выводит из себя постоянно.
Кагадеев: Ну, вот, мы таким образом это и перевариваем, а потом откликаемся… видишь, обычный творческий метод. Видимо, это тоже нас волнует, раз мы к этому обратились.
Копейкин: Вечер на сцене в образе «гнид»…
Кагадеев: Сконцентрировать, а потом уравновешенно смотреть на все это, как на арт какой-то!
Уравновешивают себя в образе гнид многие…
Копейкин: они распределяют это на каждый день.
Тут прошел слух, что группа НОМ готовит оппозицию – клубный проект, мальчики в узких джинсах, с челочками, чтобы они выступали в столичных клубах и при этом изнутри подрывали этот, так называемый, шоу-бизнес.
A: (Хмыкают, отводят глаза)
Кагадеев: Дикость какая.
То есть вы не собираетесь вести борьбу против этой современно клубной культуры? Паранойи нет?
Кагадеев: Да, ну… Это все общественная какая-то деятельность, которой мы в общем-то не занимаемся. У нас, как правило, 2–3 творческих проекта в работе и отвлекаться на этот PR или революцию нет желания.
А есть революционность в вашей деятельности?
Копейкин: Наверное была, но, в силу возраста, спокойная.
Кагадеев: Есть скепсис определённый. Бодаться со всеми этими финансовыми вещами вряд ли стоит, поэтому мы, в общем-то, смеемся. Это более эффективно на наш взгляд.
Копейкин: Бес справедливости, он же сидит в людях – они становятся революционерами. А мы же спокойно к этому относимся.
А вы ощущаете какие-то границы своей деятельности: музыка, кино, живопись, литература?
Копейкин: Само по себе получается, что ограничиваем.
Кагадеев: На самом деле музыка кино, живопись – это и так уже очень много, уже не хватает времени на что-то.
Сейчас многие пытаются успеть больше: мода, свой парфюм, питомник ручных собачек…
Кагадеев: В подобных проектах, скорее, задумка, это все-таки как деньги провернуть. Как может прийти в голову: давайте мы придумаем интересную линию парфюмерии… Глупость какая-то!
Есть иногда желание прыгнуть выше головы…
Копейкин: Наверное, если б этим голова была забита, мы бы этим занимались. Какую-нибудь обувь придумывали или шапки… Кому нравится, пусть придумывает. В этом есть, наверное, какой-то бизнес-план.
На счет собачек, животных…
Копейкин: Свиней!
Любите животных? Людей? Соприкасается как-то человеколюбие и любовь к животным?
Копейкин: Интересно… Ну, конечно!
Есть определенные уравнения, которые вы демонстрируете своими средствами. Ставите равно между этими созданиями?
Копейкин: Животных, слава богу, больше.
То есть этим не пытаетесь обидеть животных…
Кагадеев: Ну, животных обидеть сложно.
Но на человека обидеться можно?
Копейкин: Особенно на животное. Он ещё может и не понять ничего.
Кагадеев: Мы чаще выискиваем похожесть, животные черты. Они, в принципе, и не имеют отношения к животным. Свинья сама по себе свинья, но вот человек-свинья это уже достаточно выпуклый образ получается.
Копейкин: Ну, это такая аллегория, сравнение с животным. Вот, например, в Питере очень много крабов живет, людей-крабов. В каком плане… Они клешнями загребают (делает характерный жест). Когда у нас были какое-то время парковки, и на каждом углу стояли специальные люди и они делали так (делает характерный жест). Типа, зазывали рукой, клешней своей. Они так весь день проводили как роботы-крабы на магистралях центральных Петербурга.
А в Москве, в других городах есть такие же характерные образы?
Кагадеев: Так это только одна какая-то разновидность! На плакате Копейкина «Человек-паук», например. Там сидит Паук и вот такими вот глазищами смотрел на Муху, которая денежку в кошелёк кладет. Таких людей-пауков очень много, того и гляди…
А вот это скоморошество, возвращение к сказкам и другим традиционалистским вещам?
Копейкин: Постоянно.
Кагадеев: Сказка ложь, да в ней намёк. Хорошие же образы, язык краткий, масса ассоциаций возникает.
Копейкин: Если бы мы выходили на сцену, как старые пни, которые раньше собирались возле Гостинки, в Москве возле Исторического музея и зудели: «Ж-ж-ж! Власти нам не дают!»
Кагадеев: Не, ну, ходят, как я понимаю, тем же самым занимаются, только по телевизору. По-моему там безо всяких, там все прямо, тупо так: «Вот там гастарбайтеры!.. Выступления!.. В прессе!..» Такой вот рок. Но искусство оно несколько многозначнее должно быть. А иначе оно уже не искусство. Писать статьи куда-нибудь надо.
Копейкин: По понятиям надо. Язык понятий использовать.
В последнем фильме «Фантомас снимает маску» чувствуется, что бюджеты повысились, но вы все-таки не отошли от жанра самодеятельности, того самого скоморошества.
Кагадеев: У нас здесь своя жесткая позиция, это касается кино в особенности, мы делаем свое альтернативное кино. На наш взгляд оно должно быть именно в такой форме.
А сегодня у вас абсолютно новая программа?
Кагадеев: Обновлённая. Новый альбом у нас в работе. Какую-то часть из него сегодня показывать будем.
Старые песни будут?
Кагадеев: Обязательно. Законы шоу-бизнеса, в хорошем его смысле. Человек приходит ни концерт, он все-таки ждет чего-то.
Помните о зрителе? Но иногда он позволяет себе плохое поведение.
Кагадеев: Ну, как плохое, зрителя нам грех хаять своего, у нас неплохой зритель.
Говорят, Маккартни исполняет “Yesterday” на концертах последней, потому что убегает за кулисы и блюет там?
Кагадеев: Ну, наверное, если лет 40 петь одно и то же… Но это уже их кухня. Я думаю, что и группа «АукцЫон» половину тех песен, которых от них ждут перестала петь, потому что их уже тошнит. Особенно, при большой интенсивности концертной, это, конечно, уже достает.
У вас есть такие?
Кагадеев: Есть. Но мы же меняемся. Есть банк песен определенных, от которых уже начинает подташнивать, поэтому все время что-то новое сочиняется, таким образом все это движется. На самом деле, мы специально собираемся раз в год или раз в пол-года большим составом. Там это четко – вот вам старый добрый НОМ! Приезжает Ливер, мой брат из Москвы, собираем группу, играем, чисто, как было раньше. Там ничего нового.
Последний раз Ливер не доехал, все в порядке у него?
Кагадеев: Да. Вот в ноябре опять будет два концерта.
Есть любимые площадки, клубы, в которых выступаете? Московские, питерские?
Кагадеев: Так они так и устоялись. Мы большей частью играем в одних и тех же. Бывает технически хуже оборудованы, но там очень хорошая реакция публики и все такое. С этим можно мириться. Вот в «Плейсе» все хорошо вэтом отношении.
Многие зрители, я думаю, просто не замечают…
Кагадеев: Ну, да, если такие клубы как «Камчатка» существуют, где совсем все казалось бы плохо… Однако какая-то атмосфера создается – волшебная сила искусства!
(Интервью закончено. Иван Турист возвращается, садится рядом со всеми.)
Фотографии сделаны manechkin Вся галерея здесь
Великан в метро
Колобок
Плесень
Кот и аквариум (Совместно Туристом. КОЛХУИ)
Не пришла
Укрепляем вертикаль
Не надо прогибаться
Сказка-2
Это от шапки!
Весна
Комментарии
Подписаться