Этот материал вышел в петербургском журнале "Music Edition" в сентябре прошлого года. Распространялся журнал только по Питеру, да и то только в специально отведённых местах. Жалея свои труды представляю вашему вниманию интервью взятое у лидера группы "Торба-на-Круче" в конце августа прошлого года перед выходом последнего альбома группы "Так не бывает".
В Меланезии есть маленькое государство, которое уже двадцать восемь лет независимости местные аборигены величают Вануату. На диалекте бисламского языка это слово означает «эта земля навсегда». Однако страна эта настолько маленькая и неизвестная, что её название Microsoft Word подчеркивает красным пунктиром, а на Олимпийские игры жители Вануату ездят несокрушимой сборной из трёх человек. С Петербургом этот маленький кусочек тихоокеанской земли связывает только северная глубинка, именуемая Торбой. В нашей нордической провинции Торба куда более значительная, и, если верить аборигенам Вануату, у нас «эта земля навсегда» круче.
Хотя о принадлежности питерской «Торбы-на-Круче» к какому-то определённому краю планеты (за исключением 57-ой параллели!) говорить крайне сложно. Поскольку эта небольшая народность, на данный момент составляющая пять человек, относится к кочевым племенам и на одной местности задерживается крайне редко. По приезду группы в Петербург мы встретились с неизменным вождём племени Максом ИвАновым и провели с ним добрые часы в праздных беседах и порой бесцельных скитаниях по широким проспектам Питера. Поговорили о новом альбоме, группе The Rolling Stones и Мартине Скорсезе, о странной российской действительности и форматном радио. Ну и, конечно, не забыли Михаила Козырева и Radiohead.Обделённой, кажется, осталась только северная провинция Вануату.
- О ПУНКТУАЛЬНОСТИ: ЗДРАВСТВУЙ-ПРОХОДИ
Встреча была назначена на выходе из станции метро «Площадь Восстания» ровно на пять. Без одной минуты пятого пришло сообщение, что Макс задержится на пятнадцать минут. Через какие-то полчаса ИвАнов вынырнул из дверей метрополитена.
— В этом и плюс нашей музыки, что у нас интеллектуальная публика, — объяснил Макс выбор средства передвижения, пока мы шагали в ближайший книжный магазин.- Она никогда не беснуется, даже на концертах, а тем более в повседневной жизни…Пойдём пока зелёный горит… Подходят за автографами или спросить что-нибудь. А то и вовсе рукой помашут издалека. Поэтому на метро просто удобно ездить, особенно когда пробки. О своей безопасности думать не приходится. А если ты к вопросу, есть ли у меня машина, то её нет…
Напросившись на прогулку, мы уж было собрались распознавать памятные для «Торбы-на-Круче» места Питера и всячески раскручивать ИвАнова на рандеву в прошлое. Но погода одаривала надеждой на скудный загар, отгоняя обыденно меланхоличные для наглого культурного города настроения. И Макс, опоясав голову улыбкой чеширского кота, предначертал нам шоппинг.
- О КНИГАХ: ЧИТАЙ МЕНЯ, ЛИСТАЙ МЕНЯ!
На входе в непривычно шумный книжный супермаркет лидер «Торбы-на-Круче» сразу же наткнулся на отдел «Магазин рекомендует», где в его руки попалась книга с лучшими фотографиями Путина. Максим подивился качеству полиграфии и бегло просмотрел фолиант, после чего, проговорив «Надо либо что-то мемуарное, либо Мураками», поддался жажде литературного поиска. Тщательному анализу подверглись полки с Пелевиным и Довлатовым.
— Прочитываете все книги, или кое-что покупается на потом, для коллекции?
— Читаю всё, да ещё и у друзей их беру! Вообще люблю по книжным магазинам гулять, когда есть свободное время, — смеётся Макс.
Тем временем охранники магазина, все как на подбор похожие на Ларча из «Семейки Адамс», начинают с подозрением смотреть на человека, вокруг которого крутятся двое с фотоаппаратами, а один постоянно лезет с вопросами.
— Книжки очень порядочно влияют на музыку, — не замечая некой суеты, размышляет ИвАнов. — По секрету скажу, что строчка «Перестал и снова сыпет снег» из песни «Друг» позаимствована у Мураками. Очень она мне запала в душу, я ей буквально болел. В итоге она стала лейтмотивом песни, — довершает Максим, уже расплачиваясь за два томика Мураками и «Квакаем-квакаем» Аксёнова.
- О КВАРТИРНИКАХ: ПОЛТОРА КИЛОВАТТАИ В МАЛЕНЬКОМ ЗАЛЕ ЗВУЧИТ ОЧЕНЬ КРУТО
В середине сентября у «Торбы-на-Круче» выходит третья пластинка «Так не бывает». Перерыв между альбомами, если не считать прошлогодний релиз миньона «57-я параллель», составил целых четыре года. Однако группа набрала за это время столько материала, что очередную, вслед за «Так не бывает», запись стоит ожидать уже в следующем году.
— Изменилось всё, — констатирует Макс. — Мы просто поступили как буддисты, отбросив всё, что когда-то не нравилось. В связи с изменениями в нашей маленькой семье меняли подход, работали с разными звукорежиссёрами, сами очень много копались в материале. Но, в конце концов, отбросили всё и 30 декабря записали барабаны и бас для совершенно других песен. А изначально готовился довольно серьёзный джин-джин рок-альбом, — при произнесении «джин-джин» Макс имитирует драйвовую игру на гитаре. — Но потом поняли, что немного устали от этого. Взяли да отрепетировали и аранжировали совершенно другие песни. Эдакий light получился, совершенно весенний по настроению, по внутреннему воздуху...
— Весенний light – это влияние квартирников?
— Нет, ни в коем случае. Просто сейчас такой лирический настрой у пятерых музыкантов. Все песни в альбоме свежие и написаны совсем недавно… Квартирники здесь не причём.Выныриваем на улицу, попадая в разномастный поток людей на всё той же площади Восстания. Кто-то из прохожих сзади чихает, ИвАнов говорит: «Будьте здоровы!». Чихает ещё раз, Максим повторяется. Сворачиваем в грязный переулок, где фотокорр собирается сделать пару портретных снимков.
— Многие музыканты нередко жалуются, что в туры по России ездить очень сложно. Со своим аппаратом проблемно, а иначе нередко приходится играть на советской рухляди. Квартирники — это лёгкий выход из ситуации?
— Опять же нет, просто на них сейчас есть спрос. Да и атмосфера это совершенно другая, где отдача чувствуется сразу. Слушатель не отделён от тебя сценой, ты видишь глаза, реакцию. Здесь вы слушаете, а там, на сцене, рок-звёзды.Макс кидает мимолётный оценивающий взгляд на то, как собеседник отреагировал на слово «рок-звезда». Собеседник улыбается.
- О ЯРЛЫКАХ: ПОШЁЛ НА ФИГ! ЧТО ТЫ ЗНАЕШЬ ОБО МНЕ?
Затворы фотоаппаратов нежно хрустят, и этот звук маленьким эхом разносится по тихому переулку. Максу ИвАнову в глаза бьют вспышки. Он даёт понять, что ему это не мешает, и ждёт вопросов.
— Часто говорите «мы»: мы группа, мы сочинили. В русском роке более привычен эгоцентризм лидерский. Лидер играет, а остальные в группе подтанцовка…
— О «Торбе-на-Круче» такого нельзя сказать, — немного нахмурившись, апеллирует ИвАнов. — У нас одна фигура пишет песни, а вся группа придумывает музыку. То есть песня — это слова и аккорды. Музыка же, которая звучит на концертах, — это нечто другое, что сильно отличается от первоначального варианта.
— Можете отнести себя к категории «русский рок»?
— Изначально нас относили к брит-попу. Естественно, мы с этим не соглашались, поскольку это в коей-то мере танцевальный стиль гитарной музыки. А мы не делали упор на танцы. Просто пытались аранжировать музыку в пробританском стиле, поскольку это всё нам гораздо ближе, чем что-либо ещё. В том числе и те трёхаккордовые песни, которые исконно русскими считались. А термин этот… «русский рок» я имею в виду, сам по себе неприятно звучит. Мне больше нравится «Русскоязычная рок-музыка».
В воздухе зависает молчание.
— А ещё я сейчас удивлю!.. — интригующе выжидает Макс. — У нас произошло дополнение в составе. В группу пришёл Макс Малицкий, гитарист группы «Братья Гримм». Буквально через три дня начнутся репетиции. Так что презентация нового альбома будет играться уже с ним. И если всё уладится с нашим басистом, который на данный момент уехал на ПМЖ в Челябинск, то состав расширится до шести человек!
— Это как-то качественно повлияет на группу?
— Есть много групп, где куча народу, и каждому находится занятие. Хоть какие-то две ноты сыграть — уже хорошо. Вот фильм у Скорсезе о роллингах вышел замечательный — «Да будет свет». Так вот их осталось всего четверо, и ещё куча людей, которые им аккомпанируют. И я не думаю, что Ричардс сейчас играет столько же, сколько лабал в молодости. Он сделает два «джин-джин» по гитаре и — «ах!», показывает как ему кайфово, — рассказывая это, Макс мастерски пародирует движения и мимику гитариста The Rolling Stones. — В конце концов, есть ещё много неиспользованных моментов. Ведь я за всю историю «Торбы-на-Круче» брал в руки альт, (по классу которого ИвАнов закончил консерваторию — прим. авт.), раза два от силы. Зато когда будет две гитары, и мои руки окажутся свободны, можно попробовать вонзить альт куда угодно, и это будет прекрасно!... О, здорова! — восклицает Макс, глядя на противоположную сторону улицы, где с коляской, нагруженной двумя детьми, проходит Андрей Самсонов. — Сколько лет, сколько зим!
Беседа занимает минут 5-10, в это время мы скромно стоим в сторонке.
— Андрей сводил нам песню «Личная жизнь»! — объясняет по возвращению Максим. — Был такой радиохит пару лет назад…
- О ПИТЕРЕ: НАГЛЫЙ КУЛЬТУРНЫЙ ГОРОД
— Родители у меня актёры, — рассказывает Иванов, когда мы уже возвращаемся на площадь Восстания, дабы выйти на Невский проспект. — И меня занимали в двух спектаклях с детскими ролями. Однажды у театра была гастрольная поездка в Питер на целый месяц. И тогда я понял, что в этот город я обязательно приеду жить. С тех пор отношение к нему, конечно, изменилось, но оно не стало хуже. Просто деформировалось, обогатилось, так сказать. А в юношестве появился ещё один повод, по которому хотелось здесь жить, — тут было большинство любимых русскоязычных групп.
— А что в юности слушали?
— Слушать рок я начал с AC/DC, Accept и Iron Maiden. Позже узнал, что есть «Ария» и «Чёрный кофе». А потом была лирика: Цой, Науменко, Гребенщиков…
- О ФОРМАТЕ: ИДЁМ КАК ИДЁТСЯ, ПОЁМ КАК ПОЁТСЯ…
Миньон «57-я параллель», вышедший год назад, «Торба-на-круче» выпустила довольно необычным способом. Пластинку можно было купить только на концертах: ни один рекорд-лейбл, ни один официальный магазин не возымел от издания ни копейки. С тиражированием группе пришлось прилично повозиться, но зато диск окупился за две презентации в Москве и Петербурге. На этот раз альбом выйдет официально и будет доступен в магазинах.
— Готовится ли какой-нибудь коварный план по пробиванию информационного заслона?
— Это не самоцель уже давно. Всё зависит от радио и телевидения, — говорит Макс. — А там ничего не меняется. Люди боятся принимать новую музыку, поскольку их съело понятие формата. А таких деятелей, каким был Миша Козырев, со своим собственным цензором внутри, больше видимо нет.
- О НОСТАЛЬЖИ
Разговор плавно перетекает на тему еды, и, проходя мимо кафе-забегаловок, все начинают рефлекторно сворачивать шеи. Спускаемся в одно, заходим в другое — обстановка везде крайне не располагающая. «А давайте возьмём в магазине хлеба, нарезок и попить, да сядем где-нибудь!» — с огоньком в глазах предложил Макс. Как вдруг на пути появилась пышечная.
— Пышки — это вкус детства! — делится воспоминаниями ИвАнов, заходя в заведение с запахом сахарной пудры.
— В детском саду, я помню, нам их давали, а ещё когда я был студентом, частенько заходил в пышечные!
Он берёт четыре пышки с кофе и уходит в соседнюю комнату, пока мы выжидаем обслуживание. Через некоторое время приходит за салфетками, всем видом показывая, что пышки чертовски хороши. Пока Макс вдаётся в воспоминания, ему в который раз, даже во время принятия пищи, мешают вспышки.
— Вы мне только глаз красный зарисуйте на фотографиях, хорошо? — говорит он. — А то на днях выступали в Самаре, концерт шёл два с половиной часа, и, видимо, капилляры не выдержали нагрузку…
- О БОГЕ: ТОЛЬКО НЕСКОЛЬКО СЕКУНД ДЛИМСЯ МЫ…
Выйдя из пышечной, проходим мимо А2, Макс ненадолго останавливается у расписания концертов. Разговор заходит о пиратстве, ИвАнов довольно щепетильно относится к этой теме:
— У нас в стране с этим бороться бесполезно. Если даже люди перестанут скачивать музыку и покупать нелицензионные диски, то выпускающие компании будут грешить скрытыми тиражами. А скачивание из интернета, это, на мой взгляд, дань неуважения группам. Ведь люди, ценящие исполнителя и его творчество, покупают лицензионные диски, потому как им не наплевать на качество.
— Сами-то диски покупаете? — спрашиваем не без ехидства в голосе.
— Нет, вообще не покупаю, — заливается громким смехом Макс.Недалеко от Фонтанки садимся на мраморную лавочку. Через несколько минут мы разойдёмся в разные стороны. Макс курит и говорит о футболе. Потом снова о новой пластинке: «Мне больше всего нравится, с каким звуком записан наш первый альбом». Потом ещё о Питере и о религии.
— На цепочке кулон с гитарой. А какие отношения с богом?
— Верю, придерживаюсь православия, поскольку сам с детства крещён. Воспитывался с учётом канонов это веры… Бабушкой.
— То есть это связано в первую очередь именно с корнями…
— Да, конечно. Я даже несколько лет работал в православном храме, тенорил. Ну, естественно, что всё это было мне близко, важно и не просто так. Сначала ходил бесплатно, учеником, а потом как на работу. Даже получал зарплату. Знал все гласы — церковные, певческие…
— В жизни приходилось работать где-то, не касаясь музыки? Может, классически, кочегаром…
— Нет, не приходилось, я в армии своё откочегарил! — снова заливается смехом Макс.
- ПОСЛЕСЛОВИЕ
На прощание пожимая руку Максу ИвАнову, захотелось подметить:
— За всё время не произвели впечатления депрессивного человека. Почему песни-то всегда такие грустные?
— О, это непреднамеренно делается, — тут же воскликнул Макс ИвАнов. — Просто грустные песни пишутся лучше и чаще. Ещё у Виктора Цоя нечто подобное спрашивали, и он ответил: «Когда мне радостно, я веселюсь с друзьями, а когда грустно, пишу песни» — и это абсолютно справедливое высказывание. Я тоже под ним подписываюсь.
Фото Романа Искандирова.
Комментарии
Подписаться