У всякой истории есть предыстория. Предыстория Вудстока, естественно, не укладывается в перипетии, сопровождавшие его организацию и материализацию изначальной идеи. Вудсток образовался в том месте, где рок-культура и хипповая не-философия жизни погладили друг друга особенно ласково. Это - отсылка к непосредственным традициям, причем каждой из обеих, по правде сказать, было на 1969 год всего по нескольку лет обитания.
Человек, придумавший сказку про Вудсток и благоуспешно пристроивший ее в жизнь, лицо удивительное и абсолютно типичное с точки зрения пуповинной родственности обеим традициям. Зовут его Майкл Лэнг, и в момент проистекания фестиваля ему было 24 года.Он жил в Майами, когда поехало движение 60-х годов, стартовавшее, как известно, в Хейт-Эшбери из Сан-Франциско и в нью-йоркском Ист-Вилидже. Человек тут же открыл магазинчик, ставший средоточием местного underground'а, где торговал газетами, плакатами, дудочками, калейдоскопами и тому подобным возвышенным товаром.
И Майкл сотоварищи взялся за организацию в Майами концертов таких музыкантов, как Рави Шанкар, Steppenwolf, Grateful Dead. Через сколько-то времени дошли руки и до фестиваля, намеченного быть в одном из городских парков. На подготовку (в свете срока аренды) отпустили только две недели. Профессионалы шоу-бизнеса профессионально обозвали Лэнга безумцем. Однако во изумление им уже за три дня до начала фестиваля был объявлен список действующих участников: Джими Хендрикс, MOTHERS OF INVENTION, BLUE CHEER, Чак Берри, BLUES IMAGE, Джон Ли Хукер и Артур Браун.
Во время фестиваля состоялся такой профетический эпизод. Когда выступления уже начались, обнаружилось, что кто-то забыл послать в аэропорт машину за Хендриксом. Майкл сразу же поспешил упредить оплошность, однако Джими распорядился иначе: он решил арендовать вертолет, коий, прилетев, замер над сценой, куда Джими и спустился по стойкой веревочной лестнице. И тут же грандиозно отыграл свою программу.
После фестиваля Майкл Лэнг перебрался в Вудсток, городок по соседству с канадской границей, арендовал там под жилье благоустроенный сарай. В недалеком Нью-Йорке он познакомился с умелым продюсером в аспекте грамзаписи Арти Корнфельдом, своим ровесником, которому и поведал обоснованную мысль об устройстве в окрестностях Вудстока фестиваля. Корнфельд мигом загорелся. Так было положено начало.
Для того, чтобы можно было двигать это начало, Майклу и Арти пришлось вступить в чрезвычайно деловое общение с людьми, которые никогда не слышали имен Джими Хендрикса и Германа Гессе. Объединил возраст. Ведь самому старшему из компаньонов - Джону Робертсу - было 24 года.
Как же им довелось довести до конца столь необъятное дело? Майкл сам отвечает на оный вопрос: "Я знал, как сделать это. Я верю в людей. Это единственная причина, почему я взялся за Вудсток и принял на себя ответственность. Тут был некий ультиматум для меня, я был уверен, что вся эта затея - праведна."
С самого начала заботой Арти стала реклама. Арти и Майкл наняли концерн "Уортоук", дабы через его посредство сноситься с миром. Крис Лонгхардт явился как технический директор. Будучи спецом по дизайну, он уже доводил до кондиции знаменитый "Филлмор Ист", концертный зал, предназначенный специально для рок-концертов.
В обязанности Майкла Лэнга - кроме общего руководства фестивалем - входило еще и приглашение музыкантов. Начиналось оно, с его слов, так: "Первые три группы, которые мы попытались ангажировать, потребовали от нас двойной оплаты сравнительно со своей обычной, и Гектор (Моралес, ментор Лэнга в шоу-бизнесе - А.М.) был возмущен. Я попросил его умерить пыл и согласиться на их условия. Я знал, что новичку без имени трудновато вообще кого-либо ангажировать и что фестиваля в Майами недостаточно, чтобы утвердить свое имя в музыкальном мире. Первыми тремя группами были JEFFERSON AIRPLANE, CANNED HEAT и CREEDENCE CLEARWATER REVIVAL - каждая стоимостью в 10000 долларов. Их не вполне устраивали даты выступлений, однако такие деньги за одно выступление выглядели по тем временам убедительно."
Согласие трех столь небезызвестных ансамблей было воспринято как знак того, что Вудсток начинает обрастать реальностью. Еще непосредственно Майкл Лэнг: "Я за слухи как средство "проталкивания" (promoting) чего-либо. Раз вечером я отправился в клуб Стивена Пола в Манхэттене и пообщался с несколькими людьми. Я рассказал им, что в Вудстоке этим летом состоится гигантский фестиваль и описал его таким, каким он мне тогда представлялся. Через два дня имела место "обратная связь из Лос-Анджелеса и Сан-Франциско."
Стенли Голдштейн, представитель организаторов, наделенный обширными полномочиями, был страстным обожателем хиппово-коммунитарной группы, носившей имя "HOGFARMERS" ("Свинофермеры") и обитавшей в штате Нью-Мексико, на другом конце Штатов. Он жаждал лицезреть их в Вудстоке. Были заключены переговоры с радостным исходом. Заказали за 17000 долларов самолет для 80 коммунитариев и, судя по тому, что стюардессы заперлись в ванных комнатах, а пилот сагитировал музыкантов играть прямо в рубке, это было веселое путешествие.
Еще одна неординарная забота: на всех предыдущих крупных фестивалях были хоть какие-нибудь, но беспорядки. Майкл осветил факты и приобрел вывод, что большинство беспорядков вытекает из нелепых стычек с полицией, столпотворения и необоснованного рукоприкладства безбилетников. Дабы обойти сию проблему, а заодно - вообще отключиться от всяческих дурных вибраций, было решено: даешь бесплатный вход, бесплатную раздачу пищи и размещение на ночлег для тех, кто явится безбилетным или безденежным. При обмозговывании таковых проблем априорный вруб состоял в следующем: на фестиваль прибудут разные люди с разными представлениями о том, что их ожидает, в то время как их ждет в сущности одно - демонстрация нового видения жизни посредством музыки и искусства.
В пути весьма тряской и абсолютно эйфорической подготовки возникла подобная машинному богу и несколько неожиданная закавыка: городские власти взяли и оповестили, что они вроде бы как и не давали разрешения на размещение фестиваля. Несколько недель ушло на уговоры - тщетные. Когда Майкл Лэнг сделал последнюю попытку склонить их к разрешению, изложив им в развернутом виде свой символ веры, он встретил лишь ледяную корку недоверия, под которой тяжко ворочался страх. Наконец, по словам Майкла, "я почувствовал, что мне удалось прорваться сквозь всю хипповую риторику к реальному общению человека с человеком." Видимое недоверие и скрытый страх вроде как растаяли, но стоило заговорить о конкретном разрешении, как все вернулось согласно купленным билетам.
В ту же пятницу, когда случился вышеизложенный облом, некто из Уайт Лэйк протелефонировал относительно наличия у организаторов желания осмотреть тамошнюю местность. Мел Лоуренс и Майкл Лэнг срочно рванули и попали на ферму Макса Ясгура. Поле оказалось адекватным. На нем даже была сцена - натуральная чаша в 40 акров. В субботу пестрая армада уже была там. На подготовку оставалось меньше четырех недель, и только четыре дня из этих оставшихся обошлись без дождя.
Арти Корнфельд, самый верный соратник Лэнга, задумал съемки фильма о Вудстоке. Когда он завел переговоры с компанией "Парамаунт", первый вопрос был: "А кто такой Джими Хендрикс, и что это значит - GRATEFUL DEAD?" У самих организаторов не числилось уже 900000 долларов, чтобы справиться собственными силами. Пришлось заключить контракт с фирмой "Уорнер бразерс", купившей права на фильм за 60000 долларов и нажившей потом на нем миллионы.
Танцы пришлось затеять и вокруг трудностей с пищей. Все респектабельные организации сказали "пфе". Наконец, сколотилась компания, назвавшая себя "Пища во имя любви"* (* Food for Love) и поручившаяся было за хлопоты по устройству кормежки. Но в последний момент ее члены вдруг резко потребовали увеличения жалования, и с ними полюбовно распрощались. И вопрос угладили без них.
На территории фермы Макса Ясгура было проложено несколько миль новых дорог. Им были даны прозвания типа "Кайфовая дорога"* (* Groovy Way) и "Авеню счастья". Уровень воды в Белом озере, из которого брали воду (сначала хозяин его установил цену в 1 доллар за галлон воды, а потом, приятельски сойдясь с Майклом, разрешил откачивать ее бесплатно) понизился за уикэнд на 12 дюймов. На дезинфекцию воды ушли тонны хлорки. И т.д.
Ко дню открытия все оказалось на-товсь. Майкл Лэнг вспоминает: "Трудно представить, под каким давлением находился каждый из нас в течение последних дней. Заключительные часы приготовлений являли из себя монументальную картину, и каждый, сознавая меру ответственности, понимал, что она вся лежит на его плечах. Положение обязывало. Требовалось отдать всю свою энергию, чтобы успегь к уикэнду, и каждый ощущал гордость за участие и этих усилиях. Ко времени, когда мы должиы были открыть ворота, за ними уже стояла толпа в несколько, тысяч человек.
Программа была рассчитана на 3 дня - 15, 16 и 17 августа. Ритчи Хэвенс открывал концерт в пятницу, за ним шли Джоан Баэз. Джон Себастьян, Арло Гафри, Тим Харлин, Мелани, Incredible String Band, Sweetwater и Рави Шанкар. В субботу и воскресенье выступали Creedence Clearwater Revival, Sly and the Familystone, Canned Heat, Grateful Dead, Jefferson Airplane, Janis Joplin, Santana, Mountain, the Band, Paul Butterfield, Blood Sweat & Tears, Crosby Stills Nash & Young, Jeff Beck Group, Джо Кукер, The Moody Blues, the Who, Джонни Уинтер и Джими Хендрикс - всего 20 с лишним музыкальных единиц.
Выступления задействованных групп были достаточно долгими, - где-то полтора часа, а Джо Кукер отпел и все два. Всех расставили по алфавиту, а двоих - по особым пожеланиям. Хендриксу дозволили закрывать фестиваль, а Jefferson Airplane чисто поэтически возымели потребность появиться на сцене с восходящим солнцем за ореолами волос.
Многие группы отыграли в Вудстоке свои лучшие концерты. Атмосфера вдохновляла на подвиги. Дэвид Кросби из квартета Crosby Stills Nash & Young, подлетая к фестивальному полю на вертолете, решил, что галлюцинирует: "Я увидел всех этих людей. Мы просто испустили громкий вопль восторга, не в силах поверить, что это не сон."
Другой анфан терибль фестиваля - вожак йиппи Эбби Хоффман как-то, проработав 22 часа в больнице, перебрал после этого LSD, и ему была галлюцинация, что вокруг носятся люди с ножами и револьверами в руках. Только Майклу удалось отвлечь Эбби от навязчивого образа, как тому взбрело в голову вскочить на сцену и захватить микрофон. Что он, несмотря на сопротивление Лэнга, и проделал. Шла как раз музыка WHO. Хоффман заорал в микрофон нечто относительно недавно свинченного и посаженного Джона Синклера. Пит Тауншенд, гитарный лидер WHO, в ответ на сие, не прекращая играть, своим инструментальным грифом аккуратно снял курчавого активиста со сцены. Хоффман свалился, ушибся, отправился в больницу и зарегистрировался там как Майкл Лэнг, с вытекающими последствиями.
Вопреки худшим ожиданиям не самых лучших людей, Вудсток вылился исключительно в дружбу, товарищество и любовь. Сам Майкл Лэнг итожит десять лет спустя: "Этот уикэнд был для меня вечностью. Он стал осуществлением всего, во имя чего я работал и молился - все стало реальностью! (...) Я думаю, одна из основных причин успеха фестиваля - его спонтанность и естественность людской реакции на него. Это было беспрецедентное для социального поведения "житие с 500 тысячами друзей". Я думаю, что мы избрали верный тон для события с самого начала - еще с подготовки, и люди, там побывавшие, несут это чувство с собой и по сей день.
Один длинноволосый паломник в Вудсток так откомментировал фестиваль: "Люди наконец смогли собраться вместе." Другой пилигрим, вернувшись оттуда, заявил: "Если ты принадлежишь к этой культуре, ты должен был быть там."
Аллен Гинсберг назвал Вудсток "вселенским событием", даже Эбби Хоффман узрел в нем "рождение вудстокской нации и смерть Американского динозавра".
Джими Хендрикс: "Ребятам не все время сидеть в грязи. Отсюда они начнут строить и изменять мир". Джэнис Джоплин: "Нас тьмы и тьмы и тьмы - куда больше, чем кто-либо мог предположить доселе" и - "Нам не нужен лидер. Мы имеем друг друга".
И хотя основную массу интегрировал-таки американский образ жизни (сам также пострадав от нее), некоторые особенные люди до сих пор не захотели скатиться в его колею. А чему удивляться? После неотразимых 60-х, в которые их юность пришлась на годы психоделии, высадки на Луну, политических бунтов, рок-музыки и специально Битлз, борьбы за права человека и отдельно черных людей, поисков и находок новородящих стилей жизни, 70-е и 80-е должны казаться тихими и пресными.
Кого только ни притянул Вудсток! Гуру, пророки, бродяги, шарлатаны, клоуны - все они знали: здесь, в эти дни им дан шанс бесконтрольно выявить себя. Ручейки тянулись из самых дальних уголков и закоулков Соединенных Штатов. Все, что хиппизирующее поколение вычитало в словах "Три дня мира и музыки в деревне" на фестивальном плакате, было: СВОБОДА!
И вот мнение полиции о фестивале. Шериф Луи Ратнер: "Это самая приятная компания молодых ребят, с которой мне когда-либо приходилось иметь дело". Шеф калифорнийской полиции Джозеф Кимбл: "Я никогда не видел такого огромного скопления людей на столь малой площади, которые бы вели себя так мирно. Я понял - нет никакой связи между чисто выбритыми щеками и моралью, как нет ее между длинными волосами и безнравственностью".
В четверг, накануне фестиваля, собрались уже многие и многие тысячи, а киоски по продаже билетов все как-то не устанавливались. И фестиваль срочно был объявлен бесплатным - к общему материальному и идейному восторгу.
Когда фестиваль начался (т.е. в пятницу утром), по направлению к нему все еще продолжали стремиться громадные массы, толпы и ватаги народа (их число оценивалось минимум в 500000 человек), отчего по радио объявили: спасибо - но достаточно, больше принять не можем. Машины запрудили окрестности фестиваля на 15 миль вокруг.
Пилигримы с кайфом вспоминают эмоциональный подъем ими испытанный, когда встречали на трассе себе спутников - членов команды "нового сознания". Власти, однако, не испытывали той же эйфории. В Нью-Йорке, например, прекратили продажу билетов в сторону Вудстока. На дорогах чинила препятствия полиция. Не случайно до места взаимодействия добралось меньше половины желавших.
Жителям Вудстока калейдоскопический парад, прянувший им в очи, показался небывалым сном. Толпы, продефилировавшие перед ними, были полным антитезисом моде, диктуемой из Нью-Йорка и Парижа.
Чего им, счастливым беднягам, ни довелось увидеть: естественно, длинные волосы, ниспадающие одежды, пестрые и драные штаны, немыслимых конфигураций очки, шляпы всех времен и народов, бусы, колокольчики, мантии гуру, сари, в психоделическом варианте югенд-стиля расписанные гитары, зонты, сумки, машины и автобусы. Пацифики и цветы использовались как знаки идентификации с движением за мир или наркотическим движением или с тем и другим вместе.
Атмосфера Вудстока была пронизана марихуаной, гашишем и галлюциногенами, в первую очередь LSD. Фестиваль имел место для живой части хип-культуры, поэтому пассивные суровые наркоманы даже не пожелали быть участниками этого экстравертного события. Полиции было приказано смотреть сквозь пальцы на благоупотребление и распределение наркотиков. Марихуаны оказалось столько, что один чувак не замедлил подметить: "Можно было улететь просто вдыхая воздух".
Даже самые ортодоксальные аборигены перестали задавать классический вопрос: "А ты кто - мальчик или девочка?" Хиппи оставили в покое.
Каждый, вышедший оттуда, помнит дождь и грязь, радостные купания нагишом в озере и некий сладкий дым лагерных костров. Дождь с перерывами на солнце шел с четверга по воскресенье. Громкоговорители Американского комитета помощи Национальному Фронту освобождения увещевали: "Чтобы не промокнуть, носите майки с Че Геварой!" Некоторые раздевались и танцевали голыми под струями дождя. Люди чувствовали себя настолько хорошо, что потом утверждали, что обзавелись иммунитетом к физическому дискомфорту.
Возникли новые отношения. Не нужно было знать человека, чтобы обнять его или чтобы он обнял тебя. Кришнаиты сравнивали невидимо вибрирующую толпу с индусами, собирающимися на берегах Ганга для священного омовения.
Никто не тормошил тебя, ты делал то, что хотел, даже если ничего не хотел делать. Ведь музыка не умолкала до тех пор, пока хоть кто-то оставался перед сценой. И оказывалось, что вполне достаточно непринужденно сидеть на травке, транслировать и ретранслировать вибрации и слушать музыку. Каждый мог просто быть.
А когда фестиваль завершился и вышел час расставания, полиция притормозила на трассе парня, покатившего стопом в новом платье настоящего короля.
Тут и сказке конец.
Комментарии
Подписаться