Небольшой репортаж о молодой музыкальной сцене Казани. 

Когда приезжаешь играть в незнакомый город, чувствуешь себя чужаком, даже несмотря на то, что у всех городов России много общего и почти все сильно похожи друг на друга внешне. Едешь в машине и видишь какие-то красивые дома в центре и некрасивые за его пределами, смеешься над вывесками и спрашиваешь у водителя что-то в стиле: «Что это за бетонная хреновина?», «Кто этот мужик на плакате?». И всегда задумываешься, чем здесь живут ребята, вроде нас, что происходит интересного в клубах и в квартирах тусовщиков, которые еще не успели или не захотели уехать из родного города в столицу.

[kak?tak]

Что касается Казани, здесь все самое интересное связано с творческим объединением [kak?tak]. Содружество состоит из музыкантов, художников, ди-джеев и промоутеров, которые стараются сделать жизнь в своем городе интереснее. Ребята пишут музыку, которую издают на европейских независимых лейблах (об этих релизах пишут даже в журналах, вроде Wire), устраивают вечеринки, играют собственные концерты, привозят в город интересных им музыкантов и так далее. 

• Tesla Boy, Poko, On-The-Go и Narkotiki на концертах в Казани
  

Камиль, участник проектов Love-Fine и PTU: «Наша дружба началась давным-давно с постановки околотеатрального действа, посвященного Сиду Баррету и Даниилу Хармсу — несколько совершенно невыносимых сценок. Зрители вставали со своих мест, рвали пригласительные и уходили. Потом наша компания занялась изданием собственной газеты. Концепция отсутствовала, и на страницах царил хаос. Все было очень весело, пока до нас не дошло печальное известие о смерти Кена Кизи. С газетой мы решили завязать, выпустив в его честь последний, 72-ой номер, в действительности являвшийся 13-м. Только потом мы начали заниматься музыкой с коллекционирования аналоговых синтезаторов и совместных импровизационных сессий».

В общем, ребята, устав от серой действительности, решили взять все в свои руки и стали делать собственные проекты и организовывать разного рода подпольные безумства. В итоге число единомышленников стало расти, у [kak?tak] начала появляться собственная аудитория. Так было, например, с нелегальными ночными рейвами в бане, которые стали одной из отправных точек их деятельности.

Дима Грен, участник объединения [kak?tak]: «Была фирма, которая занималась, если не ошибаюсь, коврами и покрытиями, но самое забавное, что они делили помещение с баней. Так вот, попасть туда можно было через магазин, где наш друг Толик работал сторожем. В бане-то и был основной танцпол, а чил-аут с алкоголем —среди ковров! Толика там палили жутко, но найти ничего не могли конкретного. Всем было понятно, что тут происходят безумства, но кто их устраивает и, самое главное, в каких масштабах, никто не знал».

Сейчас их вечеринки проходят уже в нормальных заведениях. Каждая из них становится событием — хоть с живыми выступлениями, хоть без них. Даже когда ребята собираются все вместе просто подиджеить, танцпол не пустует, и в баре рекой льется алкоголь. Еще нормальной практикой для них являются джемы в чьей-нибудь квартире, когда все девайсы, оказывающиеся под рукой, включаются в пульт и начинается настоящая звуковая вакханалия на виду у гостей.

Love-Fine

Центральная часть этой казанской тусовки — группа Love-Fine, возникшая из большой любви музыкантов техно-проекта PTU и их друзей Димы Грена и Тимура Птахина к панку и электронной музыке.

Тимур Птахин, группа Love-Fine: «Мне всегда нравилась музыка, сделанная по принципу «me & my rhythmbox», когда грув создается при помощи минимальных технических средств, как, например, у Suicide. Никаких тебе громоздких ударных установок и тонн аппаратуры, просто втыкаешь в розетку синтезатор, запускаешь бит и понеслось! Тогда я считал, что не уметь играть на инструментах – это круто! И даже не музыка была в центре, а непреодолимое юношеское желание встряхнуть закостенелую местную рок-общественность: «Эй, козлы, посмотрите, какой у нас громкий перегруженный звук с прорывающейся прямой бочкой!» Но очень быстро этого стало недостаточно, мы стали искать более интересные решения, хотя местами наша музыка и сейчас звучит жестко. Видимо, дикость у нас в крови». 

Первые их хиты были очень простыми, веселыми и незатейливыми, но со временем музыка становилась все более выразительной и глубокой, в ней появлялось больше грува и атмосферности, однако панк-настроение никуда не девалось. Например, мрачная и гипнотическая песня «Walking Down the Street» похожа на медленно двигающийся на тебя танк, а голос Тимура смахивает на вопль откуда-то изнутри твоей собственной головы. И не важно, что песня совсем не о том, главное в музыке Love-Fine — ее эмоциональное состояние, которое, кстати, не всегда легко передать на записи.

Дима Мидборн, басист группы Tesla Boy: «Впервые я увидел и услышал Love-Fine в жж-посте у приятеля. Он там выложил пару видео из Солянки. Мне они сразу дико понравились. Но попал я на их лайв намного позже, когда они выступали в Кризисе Жанра. В Казани я сказал Тимуру, типа, старик, я помню ваш концерт в Кризисе, это был просто разрыв! А он только скривился и сказал что-то типа «не лучший концерт». Но я очень удивился тогда в клубе, что они на таком аппарате отстроили приличный звук. Ну и выглядели они отлично — эти рубашечки с погонами, все в стиле».

Когда Love-Fine на концертах полностью погружаются в свою музыку, не обращая внимания на то, что происходит вокруг, получается самый настоящий шаманизм и изгнание злых духов. Ты выходишь из клуба абсолютно ошарашенным. Это одна из тех редких групп, которые вытаскивают затаившихся демонов наружу и превращают концерт в некое ритуальное действо.

PTU и Дима Грен

Отправной точкой музыкальных поисков для ребят из [kak?tak] стало техно, однако никто из музыкантов не вдохновлялся исключительно техно-сценой, например, пластинка Димы Грена, изданная на небезызвестном лейбле Kompakt, навеяна грязным постпанком, а альбом PTU «Тяжелая неделя», вышедший на австрийском Laton, отсылает к краутроку и психоделии шестидесятых.

Nole Plastique

Вообще слово «психоделический» применительно в разной степени к каждому проекту объединения, но особенно — к Nole Plastique. По мнению журнала Wire на последний альбом проекта в одинаковой степени повлияли ранний Pink Floyd и Fennesz. Может, так оно и есть, но вообще Рома Кутнов, автор проекта — большой любитель старой и новой музыки, в которой чувствуется влияние Хофманна с его изобретением. В последних работах Nole Plastique переливаются всеми цветами радуги певучие музыкальные пространства, то расслаивающиеся, то собирающиеся воедино.

Рома Кутнов, проект Nole Plastique: «Первая группа, в которой я играл, шумела и хрипела, как черт знает что. Я там орал в микрофон, крутил ручку радиоприемника и устраивал типа перформансы. Короче, это был такой нойз-рок с очень сильным влиянием олдскульного индастриала. Полное говно. Потом была Коррозия бетона, у нас был бас с батареей педалей, микрофон с дилеем, куча звенелок-шумелок и перкуссия. К концертам не готовились ни разу и не репетировали вообще. В итоге получалось лучше, чем могло бы. Ну, а позже я скачал max/msp, подсоединил гитару к лэптопу и начал играть нечто феннешеобразное. К тому времени я уже познакомился с ребятами, так что параллельно мы устраивали совместные джемы, из которых был собран один из альбомов Nole Plastique. К психоделическим шестидесятым как пришел – не знаю, просто любил их всегда».

У казанских единомышленников есть друзья не только в российских городах. Франц Помассл, электронный музыкант, основатель лейбла Laton и преподаватель венской академии искусств, с художницей Анной Цее периодически наведываются в Казань за информацией для своей книги о восточноевропейском андеграунде. Они же издают PTU и Love-Fine на своем лейбле и возят их выступать в Вену.

В общем, клубная жизнь в Казани сейчас выглядит весьма неплохо: в городе очень много людей, готовых сделать что-то интересное и еще больше — готовых это интересное посетить и всячески поддержать. Объединением [kak?tak] музыка города, конечно же, не ограничивается — не так давно стали взрывать головы посетителям концертов совсем молодые рокеры Harajiev Smokes Virginia, а в блогах вовсю гуляет EP нового многообещающего поп-проекта Me & Kate.

Так что стоит продолжать копать глубже и находить там самородки, либо самому закрыться дома и записать что-нибудь хорошее, а не жаловаться, что мол музыка у нас плохая и ничего-то в глубинке нашей нет и быть не может. 

Группа Love-Fine в Москве выступит 8 мая в клубе «16 тонн»