На «максах»

Nike Sportswear побывали в гостях у московского сникер–коллектора! 25–летний граффитчик Иван Namer рассказал и показал экземпляры олд–скульных «найков» из своей коллекции.

Иван уже 13 лет увлекается граффити. Из «вандализма» все это выросло в профессиональную деятельность. Его команда FSAL designs работает над различными дизайнерскими проектами. Московскими улицами Namer «занимается» c другой крю – SAR BOYS. Ваня интересуется также мото тюннингом, тату–культурой, видеоиграми, музыкой и футболом. Он предпочитает тру–стайл, обувь для него — «удобное» увлечение. Он не входит в число тех коллекционеров, которые относятся к своим «тапкам» как к музейным экспонатам.

История такова: В 2000–х все ходили в скейт–тапках. Потом, когда это стало дурным тоном, все перешли через Etnies на супертонкие «супер–кортезы». Но меня тогда зимой 2002–2003 очень привлекла модель Air Windrunner, которую я потом покупал три раза подряд на протяжении года в разных магазинах. Я ориентировался на Европу, там очень развитая стрит–фэшн культура. У меня тетя живет в Стокгольме, и я довольно часто заезжал в гости, естественно, это не могло не повлиять на мой стиль. В это время в Швеции все поголовно ходили на «форсах»: от детей 10–летних до стариков 50–летних, и даже девочки. Это шло вразрез с российской модой. Я попросил маму привезти мне форсы, когда она в очередной раз поехала к сестре. Кроссовки оказались на полтора размера больше. Я потом уже у нас купил черные «форсы» в магазине, который сейчас называется «Профи–спорт».

Тогда же на Западе появились «хайтопы». Я нашел одни прямо у себя на районе, в магазине напротив почты — кроссовки«Tico» неясного производства калужской фабрики. Я даже думал съездить туда и другие модели «повырубать», потому что раньше нигде такого не было. Это сейчас можно где угодно «данки» купить.
В 2004 году мы узнали о магазине на метро Бибирево. Там был какой–то супермаркет, и в нем ряды магазинов, наподобие рыночных. Один из них держал кавказец, я не знаю откуда, но у него был огромный выбор крутых моделей. Поговаривали, что это сэмплы из шоу–рума Nike. Магазин держался в секрете, мы старались никому не рассказывать о нем. Но со временем он стал популярен. И, как мне кажется, с этого момента началась сникер–культура. Осенью Дима Oskes основал lj–сообщество ru_sneakers. Мы начали фоткать свои кроссовки дома, в прихожей, и выкладывать их в интернет. До этого некоторые говорили: «Я уже в 13 лет ходил в “максах”», но это все случайно и неосознанно было.

Больше всего трепета у меня вызывают первые кроссовки, которые я нашел в Крыму. Я там, кстати, еще 8–битную приставку купил, Nintendo, с которой Dendy все скопировали. Я отдыхал в Севастополе и наткнулся на огромный сэконд. Нашел очень крутые «максы». Даже не знаю, как они называются, говорят, «премиум». Я просто супер–счастлив был! Все супер–закотировали их. С того времени началась эра «максов». Я был первым, у кого они появились в московской тусе граффитчиков.
Осенью 2005 года, я, как и мечтал, купил себе вторую пару «максов» в Nike, в Меге. А двое «максов» — это нереально круто. К Рождеству приобрел третью пару на Алексеевской. Остался вообще без денег на Новый год, но я не обламывался совершенно, потому что сделал себе отличный подарок.

Со временем открылось много новых магазинов, типа Kixbox. Так что сейчас уже сложнее встретить человека без «максов», нежели с ними.
Насчет коллабораций можете спросить у кого–нибудь другого, я предпочитаю классические максы, белые, черные, серые. А граффити мне и так, в чистом виде в жизни хватает. Я не люблю производные от граффити формы искусства: выставки там всякие, коллаборации и т.п. Я максимум раскрашиваю доски для магазинов. Рисунки у меня на стенах и поездах, а обувь отдельно. Всему свое место. Мне кажется, интересно было бы замутить какую–нибудь коллаборационную коллекцию на тему видеоигры. Тут вообще большое поле для идей: в стиле «Tekken’а» какого–нибудь, или «Street Fighter». Наиболее графичные старые 8–битные игры: Pac Man, Space Invader, Mario, Lode Runner.

Мне еще симпатична футбольная серия кроссовок у Nike, выполненная в цветах футбольных клубов. Вообще я не люблю суперпестрые кроссовки. У меня только одни есть, из шоу–рума Nike, я выбрал более или менее спокойные.
Эти кроссы я вообще убил. Я тогда работал во Fred Perry, у нас был очень дружный коллектив. Как–то вечером мы отдыхали после работы, направились в подвальный клуб на Солянке. Я по пути тэгал вовсю, даже не понимал что тэгаю, на самых центральных местах, под камерами, на бутиках - все в мясо! Когда мы пришли в клуб, у меня вся одежда испачкалась в краске — и кроссы тоже.

Между граффитчиками и Nike можно провести логическую связь. Мы всегда ориентировались на Европу, на их видео, рисунки, стиль одежды в том числе. Они там все ходили на джинсах, на «эйр максах» и на «кархарте». Сейчас это уже банально, но в начале 2000–х это был самый оптимальный лук. Во всех интервью с европейскими граффитчиками шутили на тему Найков: «Чтобы тебя не поймали копы, убедись, что ты в максах, а не в рибоках». Родились и собственные шутки – «Лазанья пивас кархартт эйрмакс» и «sex drugs airmax». Да и просто они действительно круто выглядят! И мне не важны окружающие обстоятельства и их возросшая популярность — я начал в ниx ходить и не собираюсь ничего менять.