Петр Титаренко

Петр Титаренко – уникальная фигура в фотографическом сообществе. К 26 годам он успел поработать с крупнейшими глянцевыми журналами – Vogue, Harper’s Bazaar GQ, Elle, L’Officiel, Citizen K, Madame Figaro. Тем не менее, этот молодой, успешный, а главное – востребованный фотограф даже не думает останавливаться. В неформальной беседе Петр рассказал, что увлекает его сейчас, как начинающему фотографу попасть в глянец, и как этот мир выглядит на самом деле.

Петя, ты на своем семинаре (мастер-класс «Работа для журнала», прошедший в марте 2010 года в Академии Фотографии – прим.) поднял важный вопрос: как молодой фотограф оказывается в глянце? Действительно, много людей, тяготея к fashion-фотографии этому, совершенно не представляют, как этим можно зарабатывать?

Типичная ситуация – молодой фотограф с амбициями, у него пока нет никаких ошибок. Они, может быть, и есть, но он-то о них не знает – он просто имеет горячее сердце, энтузиазм, и он прет. Классный момент: этого парня еще никто не критиковал, он никогда не говорил с серьезными людьми и при этом, он чувствует, что может все. Отличная почва, чтобы ногой открывать дверь в любую редакцию. Будь это Собака.RU, находящаяся в Петербурге, или Vogue. 

Звучит очень красиво и романтично. На практике это так же просто?

Тебе важно одно – что твои картинки очень крутые, и тебе надо об этом рассказать другим. Этот порыв поможет открыть любые двери, и тебя никто не осудит. В первый раз тебе простят практически все, особенно если ты с собой принес хорошие картинки. Так было у меня.

А если молодой фотограф, который плохо понимает, как устроен мир глянца изнутри, просто придет не по адресу?

Двери открываются, даже если ты пришел не по адресу. На моих глазах один фоторедактор звонил в журнал другому и говорил, что здесь есть молодой человек, который принес очень неплохие картинки, которые не подходят нам по формату, но вам точно подойдут. Таким образом, можно обойти журналы и оставить какое-то впечатление о себе у тех, кто там работает: у фоторедакторов, стилистов, fashion-директоров. 

То есть ты утверждаешь, что даже неискушенный фотограф может с нуля завести какие-то знакомства?

Конечно. Если у тебя даже есть какое-то четкое имя: ты зарекомендовал себя, к примеру, на рекламном рынке, или рынке определенного глянца – снимаешь только для Playboy и Maxim, то просто позвонить фоторедактору Vogue и сказать, что я Иван Иванов будет уже мало. Твое имя ассоциируется с определенным типом работы, и для Vogue скорее всего это будет пустой разговор, потому что там не захотят общаться с человеком, зарекомендовавшим себя как фотограф, играющий на совсем другом поле. Легко приходить только с пустого листа, когда никто о тебе ничего не знает, ты делаешь фотографии для журналов, которые никто никогда в жизни не видел и понятия не имеет, что это. Но, к примеру, из них можно отобрать неплохие фотографии: там незаметно ни ужасного стиля, ни минимального бюджета – просто хорошие снимки. Они говорят о том, что умеешь снимать, хочешь экспериментировать, и по формату можешь подойти под конкретное издание. Нейтральная наполняющая дает возможность фоторедактору поразмышлять над тем, можешь ли ты для него что-то снять.

А как выглядит механизм дальнейшей работы? Всегда же есть риск, что ты не понравишься?

Какую-то простецкую съемку может дать любой фоторедактор. Дальше, если ты с ней справлялся, начинается совсем другая история. Другое дело, если ты снял в первый раз – вроде бы ничего, снял второй раз – тоже вроде бы ничего. Снял третий – и все поняли, что с тобой просто неинтересно или некомфортно работать. Тогда, ты, конечно, можешь не состояться. То же самое может произойти, если ты не подошел по формату, или, допустим, у журнала меняется fashion-директор и приводит новую команду.

С кем из журналов тебе больше всего понравилось работать?

Все журналы в разное время с разными людьми были неплохими. Было хорошо работать с Forbes. Интересно было в Harper’s Bazaar, конкретно с fashion-директор – Аленой Исаевой. Она работала в нем с самого возникновения журнала в России до 2009 года. В L’Officiel всегда было много свободы – это самый интересный журнал с точки зрения иллюстраций. Но там есть другие проблемы.

Насколько сложно быть фотографом глянцевого журнала?

Очень сложно, потому что ты все время на всех должен оглядываться: был ли ты достаточно любезен, был ли ты достаточно внимателен ко всем, насколько ты прост или непрост. Нужно быть великим дипломатом, чувствовать, куда ветер дует. То есть мало быть просто художником – художником вообще быть нельзя! Нужно быть человеком, который сделает именно то, что хотелось бы продюсерам, но они об этом даже не знают. Нужно их выслушать и сделать то, чем они будут довольны, даже если это противоречит заданию. 

Предвосхищать желания?

Да, это самое главное. 

Чем ты сейчас будешь заниматься? (Петр Титаренко долгое время сотрудничал с агентством PhotoFactory, но весной 2010 года сотрудничество прекратилось – прим.)

PhotoFactory разослало журналам известие о том, что мы больше не работаем вместе, поэтому сейчас моя задача – оставить им свои координаты.  Я уже нашел одно агентство, с которым собираюсь сотрудничать и которое мне ближе по профилю.

Расскажи, пожалуйста, немного о планах. Или ты творческими секретами не делишься?

Главная задача – это возобновить количество съемок, от которого я уже отвык. Хочется попробовать перейти в арт-индустрию, в основном, конечно, заграницей. У меня есть один удачный пример: я стал финалистом портретного конкурса, который устроила LPA (London Photographic Association – прим. ). Они мне предложили сотрудничество – продажу моих работ через галерею. Это, конечно, очень интересно. Просто пока у меня еще слишком мало работ для того, чтобы это поставить в основное меню. Через такие конкурсы и гранты можно делать свое имя на арт-рынке и в итоге вообще заниматься только тем, что тебя интересует. В этой схеме нет заказчиков: ты делаешь за свои, правда, деньги, все, что хочешь, потом это куда-то выдвигаешь или, к примеру, отдаешь в галерею. В результате получаешь чистую прибыль за картинки, которые ты сделал для себя. Вот это, наверное, то, чего хотелось бы больше всего. Но пока это только мечты.

Расскажи о своих текущих проектах.

Есть проект, который я делал практически 9 месяцев во время экономического кризиса. Работы было очень мало, я хотел как-то себя занять. Я просто поездил по областным детским домам, и как-то после 4-5 посещения, я понял, что я хочу и могу снять. К прошлому маю я отснял материал и целый год искал место для выставки. Место нашлось, теперь ищу финансирование. Второй проект пока на стадии творческой задумки. Просто на него нужны деньги, но я знаю конкретную организацию, которую он мог бы заинтересовать. Там много работы, и сделать ее надо или очень хорошо, или не браться вообще. Больше пока моя голова ничем не занята, кроме того, что нужно делать новые проекты, чтобы постоянно иметь возможность что-то посылать на конкурсы. Это важно для любого молодого фотографа – постоянно делать маленький шажок к своей мечте.

Кстати, о чем ты мечтаешь?

Я бы хотел быть востребованным творцом и умереть не с голоду.Славы хочешь? Да, но не популярности, как Бритни Спирс, а чтобы все знали, что есть такой Петр Титаренко, который хорошо делает свое дело. Хочу быть известным в своем кругу фотографом.

Как папа? (отец Петра, Алексей Титаренко – известный арт-фотограф, сейчас живет и работает в США – прим. )

Папа занимается совсем другим. Хотя то, чего он добился и как он живет, мне не нравится. Я бы хотел все сделать по-другому. Меня в последнее время очень привлекает режиссура, я даже подумываю о документальном кино. Или буду продолжать фотографировать, но это будет больше похоже на киноистории, чем на фотосессии с гламурными тетками.

А чем тебе не нравятся гламурные тетки? Или тебя статика смущает?

Мне неинтересна мода, поэтому со многими журналами и прекратилось взаимодействие. Я не fashion-фотограф.

То есть тебе больше интересны люди?

Мне интересны истории из жизни, истории про людей – про детей, про взрослых, про старух.

Мне всегда казалось, что ты не репортажный фотограф – значит, эти истории ты будешь создавать сам?

Да, истории будут вымышленными, я их буду создавать. Живописец рисует, фотограф-документалист пытается найти это в жизни, но бывает, что и не находит. В этом есть определенный обман: ты хочешь что-то сказать путем поиска, но то, что находишь, не дублирует твою мысль. В моей голове история рисуется четко – с конкретными героями и конкретным светом. Можно сказать, что это похоже на режиссуру. Проблема в том, что режиссер делает длинное высказывание, а я хотел бы пока ограничиться короткими. 

Получается, ты избегаешь серий?

Сериями тоже можно, но серия – это уже более серьезная работа, требующая больших ресурсов. Самостоятельно тяжело работать над такими вещами, потому что это огромные расходы. Я думал, может плюнуть и просто искать, что снимать. Но тогда это буду уже не я – я буду другим фотографом. Например, Гронский (фотограф Александр Гронский – прим.) вылавливает историю в обыденной жизни общим планом. Эти сюжеты напоминают живопись: с дистанции 20 шагов снята какая-то сцена, в которой есть дома, машины, деревья, лужи, речка и в этом пейзаже что-то происходит между двумя людьми. Такая вот картина. А я бы хотел еще что-то к этому прибавить. Это мое прибавление – это уже не Гронский, а я.У всех творческих людей есть какие-то свои маленькие профессиональные странности, приметы, привычки.

А какие профессиональные странности у Петра Титаренко?

Я стараюсь все сам контролировать. Обычно, когда фотограф приезжает в какую-то страну на съемки, все необходимое ему находят организаторы. Я предпочитаю сам приходить и выбирать фототехнику и оборудование. В этот момент я с ним знакомлюсь и на съемку приезжаю как будто со своим. Это дает мне какие-то дополнительные силы. Даже если я снимаю не своей камерой, не со своим объективом, не своими вспышками, все равно уже есть момент привыкания. Еще я очень не люблю ездить на своем транспорте на съемку.

Почему?

Во-первых, можно в пробку попасть. Во-вторых, выходя из дома, спускаясь в метро или садясь на другой общественный транспорт, я мобилизую свои силы и на площадку приезжаю уже бодрый и готовый к работе. Я обычно отдаю ассистенту рюкзак с оборудованием и отправляю его на машине. Когда тебя подвозят на съемочную площадку, то для тебя день только начался. А когда добираешься сам, проходишь через определенные утренние стрессы, и на площадке сразу включаешься в работу, без раскачки. 

Какая самая полезная и самая бесполезная вещь на твоих съемках?

Всегда полезно, чтобы на съемках была еда. Но ее не должно быть много – там не должны все постоянно есть. Бесполезной вещью я считаю обилие людей, которые ничего не делают, только контролируют. Они создают скуку и усталость, а это мешает и постепенно накладывает отпечаток на остальных. В какой-то момент таких людей надо либо убрать с площадки, либо дать им работу. Тогда продюсерам рекламных агентств или контроллерам со стороны заказчика будет интереснее, и они не будут создавать непонятный настрой. 

Мы много говорили о предстоящих и текущих проектах. Мне кажется, уместным будет обсудить твой спецкурс в Академии Фотографии (спецкурс Петра Титаренко «Потрет для журнала» - прим. )

Лет пять назад я был ассистентом у Ани Чибисовой, которая в ходе работы фактически провела мне такой мини-курс. Я его очень хорошо запомнил. Конечно, я и у коллег чему-то понемногу учился. Но все это было очень разрозненно. Это учебный проект хорош тем, что за две недели, человек получит всю информацию о том, как надо работать для журнала. Он определится в желаниях и мобилизует все свои силы. Главное, у него появятся все те инструменты, которые всегда есть у фотографа: никакие отговорки про отсутствие нужной техники или времени уже не будут работать. Я не просто буду давать задачи, мы будем вместе обсуждать идеи учеников. Я смогу подсказать, как это лучше воплотить, то есть фактически буду выступать в роли хорошего арт-директора, который серьезно может помочь фотографу. Соответственно будет поле для деятельности и возможность накачивать свои фотографические мышцы. Что ты ожидаешь получить от учеников в конце? Если ты каждый день выполняешь какую-то очень жесткую задачу в течение двух недель, ты выполняешь упражнения от самого простого до самого сложного, в голове точно должно что-то состыковаться. Появляется осознание того, что ты можешь и насколько сложно делать фотографии для журнала. Одно дело, если ты никогда так не снимал, и тебе кажется, что это легко. Совсем другое, когда ты поснимал, у тебя получился конкретный результат, потом ты его сравнил с результатом профессионального фотографа. Сравнил и подумал: если у тебя все здорово и даже лучше, почему ты до сих пор здесь, иди – у тебя уже есть пара хороших картинок.

Второй вариант: ты понимаешь, что это сильно отличается от того, что в журнале, но при этом ты понимаешь, почему. Тогда нужно начать работать над своими недостатками, исправлять их, потом, может быть, опять сделать фотографии и продолжать ловить свою удачу. Поэтому мне кажется, это отличная возможность поучится всему. Не только чему-то одному, а пройти все упражнения, которые могут встретиться в журнале и самому себе ответить, справился ты или нет.

Сейчас условно существуют две категории фотографов – снимающие и преподающие. Ты же больше снимающий?

Да, я вообще никогда не преподавал. Но к этой ситуации я нормально отношусь. Тем более, когда ты работаешь с ассистентом – это, по сути, твой ученик. С ним ты отрабатываешь всякие приемы, открываешь ему секреты. А у меня ассистентов было много, поэтому я понимаю, какие задачи будут и как их нужно решать. Думаю, все будет в порядке. Главное, чтобы люди хотели работать, а не ждали, что им скажут, что делать дальше.

Это проблема многих фотошкол. Приходят люди, заявляющие о своем желании заниматься фотографией, но на практике, это не находит подтверждения.

Поэтому я и решил, что мой спецкурс будет как армия: рано встаешь, целый день работаешь, так в течение четырнадцати дней. Ученики полностью погружаются в эту жизнь – их ничего не отвлекает. Тут еще важен момент идентификации себя и других. Ежедневно что-то снимая, человек понимает что, не подумав, он снял какую-то ерунду. А его коллега придумал какую-то интересную тему и сделал по-настоящему хороший снимок. Это начнет подогревать, и на следующий день заставляет задуматься, как сделать лучше, чем он. Надеюсь, это так будет работать. 

Если максимально полную информацию о тебе выразить тремя фактами, что бы это было?

(После долгой паузы) Сложный вопрос. Может быть, «люблю работать, фотографируя». Больше ничего не могу сказать, потому что это основное. Исходя из этого, складывается вся остальная жизнь.

Все фотографии, кроме последней – Петр Титаренко. 

Коллаж – Наталия Сычёк.