Еще в Суфолсе, штат южная дакота, где я останавливался у своего друга, планы начали меняться один за другим. После проверки информации о морской переправе из Сиетла в Анкоридж я был поставлен перед фактом, что навигация по тихому океану для пассажирских кораблей и паромов будет открыта только в июне, из чего следовало, что добраться до Аляски можно было несколькими способами: самолетом по воздуху, получить сложную визу Канады и ехать по земле или еще месяц дожидаться открытия морского сообщения с самым оторванным штатом Америки. Канада исключилась сама собой, так как в моем паспорте осталась последняя страница и канадцы на этом основании отказали в выдаче визы, а безвизовый транзит по стране запрещен. Оставалось ждать еще один месяц, но тогда бы мне было нужно снова оседать в новом городе, заводить связи, искать жилье, работу, но я дико устал от этого урбанистического ананизма, мне была нужна настоящая свобода. Решил лечу. Купил билет, удивительно быстро прошел регистрацию, заплатил 50$ за негабаритный груз и уже через несколько минут я летел из вечно зеленого города Сиетла в край летающих лососей в неудобных креслах старенького Boing слушая в наушниках улетную музыку в прокаченном experia. Это было так же просто, как поездка на метро со станции Тверская до станции Бибирево. К моему удивлению присоединилась Татьяна из города Москва, девушка с которой мы познакомились в Маями. Она вызвалась в мою команду и просто без лишних вопросов нас стало двое. Для нее это было странно, самым странным поступком в жизни, как она выражалась, но Татьяна просто поверила космосу, что эта поездка будет интересной историей в ее жизни и отправилась навстречу приключениям. Чтож, не скрою я был рад такому положению дел. Пейзаж в иллюминаторе самолета менялся до скучного медленно, сначала под нами были красивые виды национальных парков штата Вашингтон, потом долго неразличимый серый пацифик, а при заходе на посадку в Анкоридж горы чуть прикрытые снегом похожие на дальневосточные сопки сменились абсолютной серостью земли, воды и леса. Весна не самое удачное время на Аляске – не зима ни лето, ни снега ни травы, все серое и грязное, как в Москве. Единственное развлекательное зрелище, которое могут гарантировать знатоки местной флоры и фауны в это время – это косяки птиц эмигрантов, сурки самоубийцы, бросающихся под колеса машин и компания лесных друзей: волчата, лисички, зайчата и проснувшиеся после долгой зимы медвежата, высотой три метра и все они хотят есть. Несколько таких засушенных друзей стоят прямо в зале аэропорта, как бы говоря приезжим: "велкам в настоящую жизнь мягкотелые".
Не размышляя и минуты я сразу пошел к стойке rent a car , толкая впереди тележку с двумя сумками и большим кульком картона в котором был завернут велосипед. Я уже знал, что я не поеду до крайнего севера на своем красивом белом велосипеде, слишком много причин против, чтобы сделать это в таких условиях. Я и мой байк теперь живем правильной жизнью, катаемся только в красивых и безопасных местах, заботясь о моем здоровье, даем друг другу отдохнуть, когда только это потребуется и делаем только то, что приносит радость. Мой байк заслужил, чтобы его покатали по Аляске и свозили за полярный круг на крайний север и такую возможность я ему предоставил. Надо было выбрать просторную машину для жизни, велосипеда и багажа, надежную для дальней поездки, а самое главное это должен быть внедорожник, так как большую часть пути на север составляют грунтовые дороги с камнями. Новый красивый Chevrolet Suburban с эко значком на двери багажника, гарантирующий чуть ли не альпийский воздух выходящий из его выхлопных труб и полным приводом, стал другом, домом и транспортным средством на все время нашего пребывания на Аляске. Первую ночь мы провели в машине на парковке у магазина, я заснул с мыслями о счастье под джазовые ритмы местной радиостанции. По информации гидрометцентра в Анкоридже было около 5 градусов тепла, а через 600 миль, недалеко от населенного пункта Холодная Нога, начинался самый настоящий север крайний. Дальше на север после Анкориджа жизнь на Аляске перестает восприниматься с привычных для нормальных людей точек зрения-это одно из тех мест, где испытываешь трепет перед тем, что намного сильнее, чем ты сам. Обычно во всех местах земли можно встретить то, что вам знакомо и понятно, а здесь необычно абсолютно все: дороги которые есть на карте, но на самом деле их нет и наоборот, деревья выглядящие, как гигантский укроп, реки серые, как нил в Каире, но самое главное – это странные люди, все, как один похожи на героев апокалиптических фильмов типа «Безумный Макс» или «Водный Мир» суровые, безумные и вооруженные .
Женщины и мужчины в этих краях практически не отличаются друг от друга ни внешне не по атрибутам: машина пикап Chevrolet или Ford с бренчащими мелодиями кантри, бесформенные штаны цвета пыли, пива и оружейного масла, рабочие ботинки из толстой кожи на подошве с металической пластиной и каучуковым протектором, байковая клетчатая рубашка одетая на футболку и теплая куртка с воротником – один гардероб на всех. Поэтому я совершенно не удивился тому, что в самом популярном магазине на Аляске, в стиле «все для выживания», где я искал себе сапоги не было женского отдела одежды. Домов местных жителей не видно с дороги, только жуткие металические почтовые ящики и уходящие в тайгу грунтовые дороги. При въезде всегда стоят честно предупреждающие таблички: » частная собственность». Особо изощренные пишут сразу: «ты на моей территории, ты можешь стать мишенью». Любопытство, перемешанное со страстью к приключениям, как обычно пересилило мое чувство самосохранения и я перешагнул границу «privat prorerty» привлеченный мертвыми остовами старых американских автомобилей. Каждый шаг отражался спазмами в верху живота, как буд-то я шел по минному полю и меня не покидало ощущение, что за мной следят, какие то карлики с помповыми ружьями из разбитых окон старых полуразрушенных домов, вагончиков, трайлеров и старых машин с прострелянными дверьми. Я пробыл в этом месте около 20 минут, но эти минуты были, как вечность. Потом мы нашли место тысячи вещей и страшный серый дом в лесу, где время перестало существовать.
Мне казалось, что я был единственным выжившим после атомного взрыва, я уходил от дороги все дальше в лес по коридору вещей и смотрел на предметы принадлежащих когда то людям: старые машины, магнитофоны, видео и фото камеры, удочки, бейсбольная каска, детские велосипеды, мотоцикл, часы, зекала, брелки, корзинки, чайники, нижнее белье, письма, фотографии, картины, старые игрушки из всех знакомых сказок и мультфильмов, тысячи и тысячи вещей находящихся в определенной задуманной последовательности, хранящих энергию из жизней разных людей и их семей. Я фотографировал на грани экстаза, возбуждение и страх перемешались во мне в сильнейший химический коктейль. После этого мистического экспириенса я уже твердо знал, что хочу показать это и рассказать об этом людям, моим друзьям и знакомым именно так как я это видел. На пути мы встретили много необычных мест обладающих сильнейшей энергией-энергией человеческих душ. Мы провели много времени в пути, я залезал на частные территории, лазил по свалкам, Татьяна прикрывала тыл, а иногда фотографировала меня в чувствах, нам требовались простые вещи такие как стирка и душ. В городе Firebanks с помощью навигатора Garmin я нашел b&b (кровать и завтрак, разновидность частных отелей), который поразит своим эклектическим дизайном любого креативщика. Достаточно было зайти в этот дом , чтобы почувствовать себя Алисой в стране чудес.
Перемешанные арабские, китайские, индуские и даже эскимосские стили жизни и быта взрывают воображение не меньше, чем magic mushrooms. Кругом зеркала, курительные комнаты, различные части тела уток из папье маше торчащие в самых неожиданных местах, фотография мамы в стульчаке унитаза, тюремные двери, вырезки из газет 19 века, ружье алеутских охотников, черепа животных с лампочками в глазах, китайская лепнина на стене, снегоступы с костями ног прикрепленные к потолку, куклы, лабиринты коридоров и двери, двери, двери. В доме по меньшей мере было около 10 изолированных комнат с индивидуальным дизайном, а сам владелец с его громоподобным смехом очень похож на злого гения из комиксов. Но это только на первый взгляд, на самом деле он очень добрый и даже тогда, когда он пришел с заряженным пистолетом в руках, он излучал позитивную энергию. Я смотрел его старые фотографии, которые валялись на полу в сарае в перемешку с битым стеклом и патронами, я понял, что у этого человека было несколько жизней, он пережил себя самого несколько раз и сейчас он просто смеется над жизнью. Люди Аляски верят в духов, существующих в различных явлениях природы, предметах, видят связь человека с окружающим его миром, предметов и живых существ. Обладая не маленьким жизненным опытом, побывав в самых глубоких уголках Африки и латинской Америки я ни где не чувствовал себя таким уязвимым, как на Аляске.
Духи
В местечке под названием Холная Нога, мужик работающий на единственной на сотни километров заправке с видом Карабаса Барабаса с торчащими вперед усами, рекомендовал нам поворачивать назад в Анкоридж, так как дальше перевала по его мнению, делать было нечего: плохая дорога, снег, холод и абсолютное ничего. Проснувшись утром неподалеку от заправки я решил, что мы едем дальше. Мы прошли перевал поднявшись на высоту 2650 метров и сразу спустились в зиму. Вокруг все было в снегу, температура опустилась до -9. Вскоре нам наскучил мокрый грязный снег и мы начали в шутку жаловаться духам Аляски на недостаточно суровые условия, прося больше снега и холода. Это произошло буквально через пол часа после нашего меседжа. Началось все вполне безвинно, с легкой поземки и уменьшения температуры еще на несколько градусов. Это подзадорило нас и мы уже кричали во все горло » это все на что вы способны? давайте покажите нам, что ни будь еще! давай, давай! » перекрикивая песню Beatles Across the Univers играющую в срумкщдуе дразня эскимосских духов. Прошло еще пол часа. Мы ехали уже со скоростью 40 километров в час, сидя молча с выключенной surround sound system, слушая хлестающий машину ветер, вглядываясь вперед ища очертания дороги.
Еще через пол часа наша скорость снизилась до 10 километров в час, я постоянно сбивался с курса, начала кружиться голова от потери ориентации в абсолютно белом пространстве, стекла машины покрылись льдом и перестали двигаться, тормоза прилипали при каждом торможении блокируя колеса, видимость составляла не более трех метров, а скорость ветра была настолько сильной, что раскачивала suburban как качели. Еще через какое то время мы двигались почти пешком, бензина в баке оставалось на два часа, температура двигателя была ниже нормы, а двигатель норовил заглохнуть дергаясь в конвульсиях и тут я захотел в туалет. Если на Аляске удалось написать книгу бестселлер «как посрать в лесу», то я наверное смогу написать не менее занимательную историю про то, как это сделать на севере в снежную бурю, но это может быть я сделаю как ни будь потом, а тогда в тот веселый момент, было главным правилом держаться за автомобиль за колесо машины, что бы не унесло ветром крича от обжигающего холода. Прошло неизвестное количество времени. Каждый думал о своем. Я думал о том, что лучше сделать снять колеса, чтобы их поджечь или поджечь всю машину , чтобы согреться и дать о себе сигнал на случай, когда мы окончательно встанем и будем ждать помощи, я думал о том, сколько мы протянем и что можно еще сделать. Татьяна думала о том, что ее история действительно приняла самый неожиданный оборот в ее судьбе. Вокруг была безжизненная тундра покрытая снегами и больше ничего. Эти мысли были спокойными и проходили в фоновом режиме под наши ритмичные ответы вслух: » вижу палку слева» ,» вижу палку справа». Татьяна показала себя хорошим партнером и мне не приходилось думать за двоих, она отвечала за то, что происходило справа, а я за то, что слева, так как нашей главной задачей было не съехать в тундру. До точки назначения оставалось чуть меньше 100 километров застывших в цифре на навигаторе Garmin , когда мы окончательно потеряли ориентиры дороги ведущую вперед. Я даже предпринял попытку выйти из наружу, чтобы рассмотреть дорогу. Машина была похожа на ледяную капсулу, я отошел буквально на два три метра еле дыша от сильного ледяного ветра и закрываясь от сухого колючего снега, как машина начала скрываться из вида, нас как буд-то тащили в разные стороны. Что было сил я пошел в направлении машины преодолевая силу ветра и еле открыл примерзшую дверь. Я пробыл снаружи всего не больше пяти минут и уже не чувствовал своего лица и рук. Оставшись в таких условиях и такой одежде, как была у меня, можно погибнуть минут за 20. Шансов ехать вперед не было и я отогревшись развернул машину не выпуская из вида последнюю палку рядом с которой мы остановились. Мы начали движение назад по тем же указателям, как вдруг я что то почувствовал и притормозил, на нас медленно двигалась колонна грузовиков так же как и мы попавшая в снежную бурю, но у них было преимущество, они знали, что буря кончится на следующий день, у них были рации и у них был опыт, так как они обслуживают продовольствием нефтяные компании на протяжении всего года. Я быстро развернул машину несмотря на протесты Татьяны и догнал грузовики. Теперь было можно включить Beatles на полную громкость, пописать в кофейный термос starbacks, откинуться на кресло и соблюдать дистанцию. Через три часа мы уже сидели за ужином в столовой нефтяной компании British Petrolium, в рабочем лагере под названием Дохлая Лошадь, побаиваясь даже пошутить на тему эскимосских духов.
Влад Минин
Комментарии
Подписаться