В 1977 году Фрэнк Синатра написал для фильма "Нью-Йорк, Нью-Йорк" свою самую знаменитую композицию, которую сразу же разобрали на крылатые выражения. Но истинность одного выражения, которое известно абсолютно всем, долго не давала мне покоя. Специально для того, чтобы понять, правда это или лишь вымысел одного из популярнейших исполнителей XX века, я высыпался днем, готовил сэндвич с индейкой и в час ночи отправлялся на поиски истины. На самом ли деле Нью-Йорк - это "город, который никогда не спит"?
Мне довелось бывать будничной ночью в Сентрал Парк. Этот город наблюдал за влюбленными парами, прохаживающимися по парку и сидящими на лавочках, и давал влюбленным редкую тишину большого города, шелест листьев на ветру, грациозных лебедей на пруду и саксофонистов, играющих самые романтичные мелодии на свете. Как вы понимаете, Нью-Йорк был очень занят и времени для сна совсем не было.
Я видел Нью-Йорк в пятницу ночью. В лице горожан он гулял, шумел, напивался, танцевал, погружался во все музыкальные направления одновременно, ехал пьяный домой в трэйне в 3-20, пропускал свою остановку и где-то в Астории ждал трэйна, который довезет его до Джексон Хайтс. Что бы ни делал Нью-Йорк этой ночью, он точно не спал.
Субботней ночью Нью-Йорк отдыхал в кругу семьи и друзей. Вселившись в горожан, он сидел на газоне Брайант Парк, сложив ноги крест-накрест, говорил на ста мировых языках, смеялся во весь голос и поглощал капкейки, яблоки и бэйглы в компании самых близких людей.
Ответы на эти вопросы я получил, отправившись на прогулку по уже ставшему мне любимым в Нью-Йорке месту - парку под Бруклинским мостом.
Хотя мой путь начался в Тремонте, где я спустился в сабвей и дожидался А-трэйна до Бруклина. Кроме себя самого на всей станции я заметил только одного спящего на лавке парня, которому по всей видимости, было со мной не по пути. На часах было около часа.
К слову, трэйна я дожидался около получаса. Такая частота была вполне обоснована - за огромное количество остановок от 175-ой до Хай Стрит в вагон, в котором разметился я, вошли только два человека. И, не успев войти, оба заняли места и заснули. У меня появились первые основания считать слова из песни Синатры ошибочными.
Я вышел из подземки. Как всегда на выходе меня встретил Мемориал памяти бруклинцев-жертв Второй мировой. Но все было по-другому. Все то же самое, но совершенно другое и непривычное. Как-то одиноко, но в то же время комфортно и приятно. Все это я испытал из-за того, что я был один во всем парке, чего я не мог даже представить, приходя сюда будничными или субботними ночами.
Не нарушая традиции, я отправился на причал водного такси. Прибыв на место, я простоял, наверное, минут двадцать, наблюдая Манхэттен с пирса. И хотя время было позднее, за двадцать минут на пирсе не появилось ни единой души, ни единого туриста с фотоаппаратом, ни единого собачника со своим питомцем на поводке, ни единой парочки, идущей за ручку. Так тихо и умиротворенно. Слышался лишь шум ветра да ход наручных часов.
Вернувшись на пирс с двумя сэндвичами из португальского хлеба, я присел на лавочку перекусить. Что-то яркое показалось за небоскребами. Рассветало.
Как только солнце пробилось сквозь кромешную тьму ночи, отовсюду поползли зевающие и недовольные клерки в пиджаках, с саквояжами и кофе в руках.
Пришло время ехать домой. Рубил сон и хотелось есть, но меня больше не волновал тот вопрос. Нет, у меня не пропал интерес, просто я знал ответ.
"Фрэнк, этот город спит! Один раз в неделю, но спит. И если на эту ночь не выпадает Рождество, то, могу с уверенностью сказать, в лице всех своих обитателей по воскресеньям Нью-Йорк спит...
... спит для того, чтобы после этого работать, гулять, любить и делать еще очень много разных вещей шесть суток подряд." - думал я по пути домой.
Голова стала тяжелой и опустилась на грудь. Глаза закрылись. Теперь моя очередь, Большое Яблоко. Вахту сдал, вахту принял. Сладких снов!
Голова стала тяжелой и опустилась на грудь. Глаза закрылись. Теперь моя очередь, Большое Яблоко. Вахту сдал, вахту принял. Сладких снов!
Комментарии
Подписаться