10. Дэвид О.Рассел (David O. Russell, 1958)
"Я работал над этим долбаным фильмом целых три года не для того, чтобы какая-то сучка тут орала!"
Рассел приобрел вполне заслуженную репутацию "психованного эгоиста" за счет того, что измывался над восходящей звездой Джорджем Клуни (George Clooney) в фильме "Три короля" ("Three Kings"). А уж на съемках экзистенциальной комедии "Взломщики сердец" ("I Heart Huckabees") Рассел и вовсе сошел с ума: оголялся на площадке, нахально терся обо всех мужчин и женщин и, что совсем уже ни в какие ворота, прямо в ходе дубля громко требовал изменить реплики. Пика его безбашенность достигла в знаменитом ютьюбовском ролике, где режиссер убедительно обложил матом актрису Лили Томлин (Lily Tomlin).
Апофеоз безумия: взял за жабры Кристофера Нолана (Christopher Nolan), когда узнал, что тот хочет переманить у него Джуда Лоу (Jude Law) (актера, без которого Рассел не представлял себе "Взломщиков сердец") и задействовать того в "Престиже" ("The Prestige").
9. Терри Гиллиам (Terry Gilliam, 1940)
"Спасаете мой фильм?! Да вы убиваете его! Вы берете моего ребенка и спрашиваете: "Ну, что будем отрезать - руку или ногу?""
Откровенно презирающий голливудскую систему Гиллиам ожесточенно бился со студией Universal за право окончательно смонтировать "Бразилию" ("Brazil") и... победил. С "Приключениями барона Мюнхаузена" ("The Adventures of Baron Munchausen") ему повезло куда меньше. Сделав вид, что он усвоил урок, Гиллиам пал в объятия братьев Вайнштейнов (Боб Вайнштейн (Bob Weinstein) и Харви Вайнштейн (Harvey Weinstein)) - продюсеров фильма "Братья Гримм" ("The Brothers Grimm"). Видимо, поэтому картина и являет собой такое странное зрелище...
Апофеоз безумия: оплатил целую полосу рекламы в журнале Variety, в которой крупными буквами задал законный вопрос: "Дорогой Сид Шейнберг (Sid Sheinberg)... Когда же вы издадите мой фильм "Бразилия"?"
8. Роман Полански (Roman Polanski, 1933)
"Моя мотивация? Моя зарплата!"
Удивительно, что этот самый знаменитый беженец в кинематографе сохранил хотя бы внешние признаки душевного здоровья, после того как его мать умерла в концлагере, а его беременная жена погибла от руки маньяка Чарли Мэнсона (Charles Manson)...
"Любовь к профессии у меня идет на первом месте, признается оскароносный режиссер. - На втором же месте желание потрахаться". Это-то его и сгубило. В 1977 он был обвинен в изнасиловании 13-летней девочки, но до того, как приговор был приведен в исполнение, Полански сбежал в Европу. С тех пор он так и не получил разрешение на въезд в США...
Апофеоз безумия: на съемочной площадке "Китайского квартала" ("Chinatown") выдрал из головы Фэн Данауэй (Faye Dunaway) "лишний" волосок. "Это был тот самый волос, который сломал спину верблюду", - вспоминает Роберт Эванс (Robert Evans). Данауэй чуть позже сполна отплатила, бросив Полански в лицо кружку с мочой...
7. Дэвид Линч (David Lynch, 1946)
"Человеческий мозг - прекрасное место, но иногда он становится черной дырой"
Комик Мел Брукс (Mel Brooks) когда-то обозвал Линча "Джимми Стюартом (James Stewart) с Марса". На вид он по-мальчишески бодр, эксцентричен и дружелюбен (только посмотрите на эту челку, на эти руки джазового музыканта и на странную манеру носить сразу два галстука). Но если судить исключительно по фильмам, Линч - психически неустойчивый сомнамбулический фетишист. Режиссер практикует и проповедует трансцендентальную медитацию, однако в большинстве своих фильмов он копает куда глубже, исследуя крайние формы желаний и страхов. Пожалуй, это даже хорошо, что "Дюна" ("Dune") получилась такой невразумительной и отпугнула Линча от мейнстрима. У режиссера есть абсурдная теория, которую он называет "глазом утки": "Когда работаешь над фильмом, клюв, ноги и туловище вам удается заснять миллион раз, а вот глаз утки - это да, большая проблема". Как и лучшие фильмы Линча, эту теорию понять совершенно невозможно, но и из головы вы ее не выкинете.
Апофеоз безумия: очень хотел, чтобы Лору Дерн (Laura Dern) номинировали на "Оскара", и потому повесил баннер на корову: "Если бы не сыр, не было бы никакой "ВНУТРЕННЕЙ ИМПЕРИИ" ("Inland Empire")!"
6. Кен Рассел (Ken Russell, 1927)
"Я не интересуюсь реальностью... Надоела она мне..."
Рассел - этакий "режиссер-король". Его талант подавляет, а тяжелый нрав заставляет беспрекословно повиноваться. Часто он доводит актеров до того, что они хотят все бросить и свалить в первый же день съемок, потому что вынуждены "пересмотреть заранее сложившееся мнение относительно собственной важности". Их оставляли голыми в промозглой зимней грязи и забирали только через полдня ("Влюбленные женщины" ("Women in Love")), на них натравливали стадо разъяренных носорогов, чтобы снять убедительный план ("Другие ипостаси" ("Altered States")), им брили головы и заставляли пить абсент, пока у них не начинались галлюцинации. Рассел так напугал Warner Brothers своим религиозным эпиком "Дьяволы" ("The Devils"), что это кино до сих пор отказываются издавать.
Апофеоз безумия: снял короткометражку "Котенок для Гитлера" ("A kitten for Hitler"), в которой еврейский мальчик отсылает Гитлеру рождественский подарок и превращается в абажур.
5. Тим Бертон (Tim Burton, 1958)
"Меня всегда занимали те культуры, в которых смерть ценится больше жизни..."
Чудаковатый готический стиль - это не просто артистическая поза. Тим Бертон, похоже, физически не способен снимать простые фильмы: он чуть не утонул, когда однажды попытался влезть в мейнстримовое болото с хиленьким ремейком "Планеты обезьян" ("Planet of the Apes"). Со своим мультипликационным видением реальности (на заре карьеры он работал аниматором на студии Disney) Бертон чувствует себя гораздо лучше, когда в своем творчестве ему удается обратиться к чему-то причудливому и сюрреалистичному. Режиссер долгие годы увлеченно переворачивал с ног на голову традиционные жанры, обращаясь то к пародиям ("Большое приключение Пи-Ви" ("Pee-wee's Big Adventure"), "Марс атакует!" ("Mars Attacks!")), то к мрачным и циничным стилизациям хорроров ("Сонная лощина" ("Sleepy Hollow"), "Суинни Тодд" ("Sweeney Todd")). Но считается, что лучший его фильм на сегодняшний момент - это первая часть тетралогии про Бэтмена ("Бэтмен" ("Batman")). Бертон слил воедино дурашливую театральность телешоу 60-х и зловещий психологизм оригинального комикса, и в результате у него получилось самое нешаблонное и значительное "супергеройское кино", которое когда-либо видел Голливуд.
Апофеоз безумия: объединился с Джонни Деппом (Johnny Depp) и снял приторный ремейк "Чарли и шоколадной фабрики" ("Charlie and the Chocolate Factory"), в которой из Вилли Вонки сделали этакого фриковатого, кислотного Майкла Джексона (Michael Jackson).
4. Фрэнсис Форд Коппола (Francis Ford Coppola, 1939)
"Создавать произведение искусства, не рискуя? Это все равно что заводить детей, не занимаясь сексом..."
Харизматичный семьянин, самовлюбленный псих и недоделанный гений... Фрэнсис Форд Коппола также является единственным режиссером в этом списке, который с радостью осознает свое безумие (о чем он и объявил во всеуслышание сразу после 16-месячного съемочного периода "Апокалипсиса сегодня" ("Apocalypse Now")). "Мы были в джунглях, нас было много, у нас было немеренно денег и всего остального... Медленно, но верно все мы сходили с ума". До того как снять вьетнамский эпик и основать в Сан-Франциско собственную компанию American Zoetrope, Коппола пробил метафоричную студийную стену и дал дорогу в Голливуд коллегам-вундеркиндам из 70-х.
В 80-х он отошел от мейнстрима и пустился в эксперименты со стилизациями, такими как "От всего сердца" ("One from the Heart") и "Бойцовая рыбка" ("Rumble Fish"), но аудитория оставалась слишком индифферентной к его изысканиям. Пришлось снимать убого "Джека" ("Jack") исключительно ради денег. Копполу рано списывали со счетов: он недавно вернулся с фильмом "Молодость без молодости" ("Youth Without Youth"). И все же, в отличие от продукта, который дает его собственное виноградное хозяйтство в долине Напа, про него нельзя сказать, что с годами он становится только лучше.
Апофеоз безумия: свой романтический мюзикл "От всего сердца" Коппола полностью снял в студии, чтобы минимизировать расходы. Но каким-то непостижимым образом бюджет все равно раздулся с 2 до 25 миллионов, что вынудило режиссера объявить о банкротстве.
3. Уильям Фридкин (William Friedkin, 1935)
"Я всегда готов к дискуссиям..."
В свои лучшие годы, еще до фильма "Шлюха" ("Jade"), Фридкин был "трудным ребенком" Нового Голливуда и упоенно плевал на студии, на критиков и на всех остальных. Во время съемок "Изгоняющего дьявола" ("The Exorcist") он вынимал душу из из актрис Эллен Берстин (Ellen Burstyn) и Линды Блэр (Linda Blair), а Реверенду Уильяму О'Мэйлли (Reverend William O'Malley) легонько двинул в челюсть, чтобы спровоцировать нужную для роли реакцию. Вероятно, Фридкин считал, что постпродакшн-спецэффекты - это все от лукавого, и поэтому спальню Риган совершенно по-настоящему заморозил так, что у всех валил пар изо рта. Эти жестокие методы, впрочем, оказались вполне действенны: "Изгоняющий дьявола" изрядно холодит кровь.
А какой же кошмар снимать с этим человеком погони! Для "Французского связного" ("The French Connection") режиссер довольно старомодным способом добыл разрешение на съемки сцены с автомобильно-железнодорожного преследования. "Я просто дал взятку... - вспоминает Фридкин. - Большую часть сцены снимали из машины, которая неслась на скорости 130 км/ч на протяжении 26 кварталов". Чуть позже ему понадобилось 6 недель, чтобы для фильма "Жить и умереть в Лос-Анджелесе" ("To Live and Die in L.A.") снять погоню с машинами, маневрирующими на встречке в плотном потоке. А еще он наехал на гомофобов в "Круизинге" ("Cruising"), истории одного убийства с садомазо-душком, которое произошло в нью-йорской гей-тусовке. Сегодня, представьте себе, "Круизинг" воспринимается всерьез. Пожалуй, Фридкин знал, на кого наезжать...
Апофеоз безумия: выстрелил в воздух на съемках "Изгоняющего дьявола", чтобы добиться от Джейсона Миллера (Jason Miller) нужного выражения испуга на лице.
2. Стэнли Кубрик (Stanley Kubrick, 1928-1999)
"Это было прекрасно. Еще один дубль..."
Свято место пусто не бывает, тем более в шоу-бизнесе. Если прятаться от людей, тебе всегда найдется замена. Возможно, это объясняет, как мелкотравчатому гею-аферисту Алану Конуэю (Alan Conway) удавалось целых 10 лет выдавать себя за Кубрика, несмотря на то что он не был похож на режиссера-затворника и не черта не знал о его работах (смотрите "Быть Стэнли Кубриком" ("Colour Me Kubrick: A True...ish Story") с Джоном Малковичем (John Malkovich)). Но фантазии Конуэя были совсем не такими впечатляющими, как реальная история последних лет жизни Кубрика, убежденного перфекциониста, который заперся в поместье Чайлдуикбери со своей третьей женой и огромным зверинцем из собак, кошек и кроликов, превратившись в хертфордширский вариант Говарда Хьюза (Howard Hughes). Время от времени Кубрик выбирался из своего убежища - несколько раз в год ездил в Лондон к своему дантисту. Ну а во время съемочного периода он приезжал на одну из близлежащих студий (Pinewood или Elstree) и спокойно, без суеты заставлял своих актеров бесконечное количество раз играть каждый дубль. "Сколько можно повторять одно и тоже?" - не выдержал однажды Сидни Поллак (Sydney Pollack), готовясь к очередному дублю сцены, которую он исполнял с Томом Крузом (Tom Cruise) на съемках фильма "С широко закрытыми глазами" ("Eyes Wide Shut"). "Пока не сыграете хорошо", - ответил режиссер.
"Чего же вы еще хотите, мистер Кубрик?!" - чуть ли не в слезах вопрошал Скэтмен Кроверс (Scatman Crothers) на съемках "Сияния" ("The Shining"), где за весь день, в которой снималась только одна сцена, он получил топором в грудь от Джека Николсона (Jack Nicholson) раз эдак 40. Зато Мэтью Модайн (Matthew Modine) давал выход своим негативным эмоциям в дневнике, который вел во время съемок "Цельнометаллической оболочки" ("Full Metal Jacket") ("Так долго работать над одной сценой без какого-либо видимого прогресса - это определенно деморализует"). Неудивительно, что у Тома Круза открылась язва...
У Кубрика были права на управление самолетом, но он не стал летчиком, потому что однажды подслушал разговоры авиадеспетчеров и напугался до смерти. Он отказывался ездить по дороге со скоростью выше 60 км/ч, и каждый раз, когда вез куда-нибудь пленку с фильмом, садился позади монтажера и прикрывался им, как щитом.
Маркетолог Майк Каплан (Mike Kaplan), старый друг и партнер Кубрика, вспоминает, что режиссер обладал "сократовской логикой", хорошим чувством юмора и неукротимой злобой. "Стоило только ему сказать, что вы хотите что-то сделать, он тут же придумывает три других способа, как это лучше осуществить, и заставит вас испробовать их все". Каплан также вспоминает, что во время промокампании "Космической одиссеи 2001 года" ("2001: A Space Odyssey") в США не использовалось не одного кадра из фильма, потому что Стэнли "не нравилось, как цвета фильма передаются в черно-белой печати".
"Дело в том, что Кубрик был "бунтарем с причиной". У него была система, - объясняет сценарист фильма "С широко закрытыми глазами" Фредерик Рафаэль (Frederic Raphael). - Голливуд ждал от него совсем другого, а то, что делал Стэнли, было дерзким и смелым". Удачная сделка с Warner Brothers обеспечила Кубрику полную творческую свободу, 40% прибыли от всех фильмов и власть, достаточную для того, чтобы построить кусочек Вьетнама в восточном Лондоне или запретить прокат "Заводного апельсина" ("A Clockwork Orange") в Британии, его второй родине.
Кто теперь сравнится с ним по части одержимости? Возможно, Дэвид Финчер (David Fincher), но даже режиссер "Бойцовского клуба" ("Fight Club") и тот едва ли решился бы творить со своими актерами то, на что жаловался Малкольм Макдауэлл (Malcolm McDowell) (смотрите ниже). Однако Каплан убежден, что цель оправдывала средства. "Фильмы Кубрика полностью отражали его внутренний мир, - улыбается он. - Работая со Стэнли, вы неизменно получаете неоценимый опыт..."
Апофеоз безумия: ему плевали в лицо, били по ребрам и чуть не утопили в холодной мясной похлебке - Малкольм Макдауэлл определенно пострадал за искусство на съемках "Заводного апельсина". Однако ничто не сравнится со знаменитой человеконенавистнической сценой, в которой актера заставляли "не моргать" и зажимали ресницы устрашающими металлическими конструкциями... Исцарапанные роговицы, пятно над левым глазом... А что же Кубрик? "Давай еще несколько дублей. Будем снимать справа, так что не беспокойся о левом глазе..."
1. Вернер Херцог (Werner Herzog, 1942)
"Я вижу несуществующие планеты и ландшафты, которые бывают только в мечтах..."
Вернер Херцог называет себя" солдатом кино". За сорок пять лет карьеры он успел повоевать во всех уголках света, в самых природных природных условиях: в джунглях, на вулканах, ледниках, нос к носу с медведями гризли и с Клаусом Кински (Klaus Kinski)...
Он взгромоздил лодку на дерево в "Агирре, гневе божьем" ("Aguirre, der Zorn Gottes") ("Двадцати пяти рабочим на это понадобилась неделя"), а в "Фитцкарральдо" ("Fitzcarraldo") перетащил через гору целый корабль... Чем труднеее задача, тем охотнее брался за нее режиссер в поисках своей "трансцендентальной правды". Как во все это укладываются документальные экзерсисы вроде "Вернер Херцог ест свою обувь" ("Werner Herzog Eats His Shoe"), не знает никто. Но можно твердо сказать одно: никто из вышеперечисленных режиссеров-маньяков не пускался на такие крайности, как Херцог.
В своих фильмах Херцог ищет истину, выходит за пределы голых фактов, спускается в мир, где реальное кажется нереальным, а нереальное - реальным. Лидер новой волны немецкого кино семидесятых, Херцог как-то сказал, что действие его документального фильма "Паломничество" ("Pilgrimage") разворачивается разворачивается "на планете, которую можно лишь заподозрить в том, что она - наша". В жизни Херцог много путешествовал: в тридцать два года он пешком прошел от Мюнхена до Парижа, чтобы навестить больного друга. "Я старался идти по самому прямому пути", - объяснил он.
Немногие режиссеры могут похвастаться таким же равнодушием к опасности, как Херцог. Когда во время интервью BBC в Лос-Анджелесе в него выстрелил сумасшедший поклонник, Херцог отреагировал фразой: "Эта пуля ничего не значит". Когда он услышал о крестьянине, который отказывался уходить со склона пробуждающегося вулкана на острове в Карибском море, реакция была типично херцоговской: он поехал на остров снимать документальный фильм об этом человеке ("Ла Суфриер" ("La Soufrière - Warten auf eine unausweichliche Katastrophe")). Но извержения не произошло... "Хорошо, что в моем фильме нет жестокой кульминации, - спокойно сказал Херцог. - Было бы глупо погибнуть при извержении вулкана, снимая фильм с двумя коллегами..."
Как и все великие сумасшедшие режиссеры, Херцог искал актеров себе по стать. Клаус Кински был его "лучшим недругом" - самовлюбленный, вечно что-то бормочющий маньяк с выпученными глазами. Отношения между Кински и Херцогом были подчеркнуто уважительными... Не считая, конечно, тех моментов, когда они угрожали друг друга убить. В фильме "Каждый за себя, а Бог против всех" ("Jeder für sich und Gott gegen alle") и "Строшек" ("Stroszek") Херцог снимал Бруно С. (Bruno S.) - умственно неполноценного человека, который большую часть жизни провел в психиатрических лечебницах. Наверное, было трудно? Только не для Херцога...
"С людьми одаренными сойтись легко, говорил он. - Это с посредственностями - трудно". Под "посредственностями" он, несомненно, имеет в виду кинозвезд: "Как вы думаете, Мел Гибсон (Mel Gibson) согласился бы поехать со мной на Амазонку, жить на плоту, плыть вниз по реке и снимать "Агирре, гнев божий" - фильм с бюджетом в $365 тыс.?"
Не так давно Херцог нашел родственную душу в Хармоне Корине (Harmony Korine), невменяемом авторе "Гуммо" ("Gummo") и "Осленка Джулиена" ("Julien Donkey-Boy"). В "Непобедимом" ("Invincible") снимался Тим Рот (Tim Roth), который, по словам Херцога, "согласился бы спуститься вместе со мной в ад, если бы это потребовалось". У Херцога это почему-то требуется очень часто - о чем прекрасно знает Кристиан Бэйл (Christian Bale) (тот самый, который похудел как скелет для "Машиниста" ("El Maquinista") и за считанные недели накачал мускулы для "Бэтмена: Начало" ("Batman Begins")). Для фильма "Спасительный рассвет" ("Rescue Dawn") Херцог попросил Бейла съесть живую змею... Есть пресмыкающееся Бэйлу все-таки не пришлось, но со змеей он боролся и даже был в процессе укушен в плечо. Зачем все-таки идти на такие жертвы? "Потому что мне нравится путешествовать в ад и обратно, - объясняет Бэйл. - Я знал, что Вернер - тот, кто способен туда отвести".
Херцог редко отправляет актеров в ад без сопровождения. Бэйл для роли военнопленного похудел на 25 кг, а сам режиссер похудел на 13 - из солидарности. Съемки в Таиланде были очень непростыми. "Половина съемочной группы просто сбежала!" - смеется Бэйл. "Спасительный рассвет" надо было снимать в джунглях, в юго-восточной Азии, - говорит Херцог. - Физически это был самый выматывающий фильм. Более трудный, чем "Агирре".
Неплохо для 67-летнего человека! И если вы спрашиваете себя, осталось ли на нашей планете место, до которого еще не добрался Херцог, вас не должно удивить известие о том, что свой новый документальный фильм он снял на Южном полюсе ("Встречи на краю света" ("Encounters at the End of the World")). "Это кино не про пушистых пингвинов! Нет, пингвины там, конечно, есть, но меня волнуют вопросы безумия и проституции в сердце..."
Для главного "солдата" авторского сюрреалистического кино путешествие продолжается. Бэйл был прав. Хотите посмотреть на край света? Лучшего гида, чем Херцог, вам не найти.
Апофеоз безумия: когда Клаус Кински решил уйти с площадки на съемках "Агирре", Херцог выхватил пистолет: "Я сказал, что убью его, если он уйдет с площадки... Сказал, что у меня в обойме девять пуль, восемь из которых я всажу в него, а последнюю - в себя. Он понял, что я не шучу". Позже Херцог добавил: "Фильм был гораздо важнее наших с ним жизней..."
Комментарии
Подписаться