«Завтра», день первый: «Я убил свою маму» и так далее

Второй день имел свои «хайпойнтс» (по крайней мере до просмотра об этих фильмах говорили). О них стоит рассказать подробнее.

Я убил свою маму

J'ai tué ma mère (2009)

Фильм, обреченный на успех. Его снял двадцатилетний Ксавье Долан, красивый мальчик, который живет в Канаде. Не имея никакого опыта, написал рассказ и стал искать деньги. Теперь по порядку.

Восемь часов вечера, суббота. Главный зал «35мм» полон, на сцену выходят организаторы фестиваля с женщиной Кароль Монделло, продюсером фильма Ксавье. «Не беспокойтесь», – говорит она: «Мама останется жива. Более того, теперь, она гордится сыном».

Первые кадры – модный мальчик постоянно ругается с мамой, отца в доме нет, ушел – все очень просто. «Я тебя ненавижу!» – кричит Ксавье, «Хипстер», – шепчет девушка своему другу, на заднем ряду.

За время фильма выяснится, что картина – признание в любви, исповедь – и вообще всё хорошо. Что «есть люди, которых я люблю в миллион раз больше, чем мать», но при этом «я убью всякого, кто ей сделает что-нибудь», что в 2009 очень трогательным выглядит (раньше просто это бы так не сняли) обдолбанный, без умолку говорящий сын, который в три часа ночи пришел к маме и она, все равно счастливая с утра, когда он ей говорит, о том что не стоит всерьез воспринимать его ночные признания всерьез. Что пока мамы нет дома, он смотрит детские фотографии, а еще все время снимает на хэндикам свои монологи об их отношениях.

Ксавье не про «завтра», хотя многие могут подумать так – он скорее про сегодня, им не восхищаешься, а сопереживаешь, знаешь, что фильм не может быть одним из «особенных», что о нем скоро забудешь. Но, как все актуальное, «Я убил свою маму» – очень понятный фильм «как будто про меня» – и это подкупает.

Картина выйдет в России, прокатчики обещают сделать плакат лучше, чем оригинальный, Ксавье снимает новый фильм, а дебютный – уже номинирован на «Оскар».

Полицейский, прилагательное

Politist, adj. (2009)

Румынский фильм про полицейского, который очень долго и скучно расследует очень скучное дело, чтобы потом долго слушать нравоучения начальника. Жизнь – плохая штука, говорит режиссер. Жизнь – совсем плохая штука, если ты живешь в Восточной Европе, повторяет режиссер.

Почему то люди из стран с комплексами всегда снимают фильмы, в которых всё кричит «Смотри, это – Румыния!» или «Смотри, это – Россия», «У нас плохо! У нас рутина!» Действительно рутина – главная проблема фильма, хотя создатель фильма, хотел чтобы мы еще думали о морали и выборе – довольно простую идею о том, что человек ни на что не способен – он растягивает на два часа.

Возможно, это достойно высокой оценки – мучительно скучные слежки и бумажки не приводят ни к чему – полицейский понимает, что брать нужно не того, за кем все это время следил, но полицейский – всего лишь прилагательное.

Сентябрьский выпуск

September Issue (2009)

Учитывая ажиотаж, царивший вокруг первого показа этого фильма месяц назад, ожидалась давка фэшн-блогеров и модных девиц – и вопреки догадкам новооткрывшийся кинотеатр «Пионер» был полупуст. Очевидно, пятница удалась.

Что касается самого фильма – это не столько разоблачающее путешествие в мир глянца, скорее настоящая драма сразу с несколькими точками напряжения и линиями развития. 

Во-первых, это прекрасное исследование извечного конфликта продюсера и художника: лишенная эмоций Винтур и бывшая модель, ныне креативный директор Vogue Грейс Коддингтон. Одна создает, другая – контролирует. «Мне кажется, я стала романтиком», – говорит Грейс, своей рыжей копной волос и прозрачными глазами похожая на героиню романов Джейн Остин. «Мне кажется, здесь слишком много черного», – говорит Винтур, рассматривая фэшн-съемку Грейс, и убирает сразу несколько разворотов. А это – плод огромных денег и настоящих культурологических исследований, предпринятых в попытке в очередной раз выработать новую перспективу на модные тенденции. 

Грейс проводит фэшн-съемку: «Слушайте, а вообще кто-то еще  сам одевает моделей? К вам стилисты нынче даже не прикасаются. Только я все делаю сама»:

Во-вторых, это настоящий байопик о жизни всемогущей распорядительницы модной сцены. Вот она в парижском Ritz верховодит на деловом завтраке с ритейлерами основных модных универмагов. Вот она на глазах зрителей устраивает судьбу талантливого дизайнера Такуна (Thakoon), организовывая ему контракт с Mango. Стефано Пилати нервно смеется на ее холодный комментарий «Вы все-таки боитесь цвета, Стефано?» – «Ну почему же, вот у меня есть изумрудный жакет», – Пилати бросается к рейлу с образцами коллекции. Ответа не последовало, Стефано почти в отчаянии, даром что уже давно признан модным миром. 

«Анна! Анна!» – главного редактора как звезду осаждают журналисты и фотографы. Когда-то именно она поставила на обложку модного журнала кинозвезду, навсегда соединив два мира – кино и моды. А теперь она сама – знаменитость, почище кинодив, всегда прекрасно выглядит, всегда спокойна и уверена. «Мой отец был очень сдержан», – сквозь холодную броню проступает детская неудовлетворенность. «Я, помню, заполняла какую-то анкету, вроде теста на проф-ориентацию. И там был вопрос – кем вы видите себя в будущем? Я спросила у отца, и он сказал, чтобы я написала в этой графе – главный редактор Vogue. Так что в некотором роде за меня все было решено». Теперь, много лет спустя дочь Анны открещивается от безумного мира моды, решив поступать на юриспруденцию. «Посмотрим», – комментирует мать. Она за дочь тоже уже все решила. 

И все это действо обильно сдобрено подробностями глянцевой кухни. «Что-то у нас Сиенна какая-то слишком зубастенькая. И давайте возьмем лицо с этой фотографии, а плечи – отсюда. Вообще, конечно, тело могло бы быть получше», – вот так съемка Марио Тестино превращается в обложку сентябрьского выпуска:

И чтобы вы точно не забыли, что мир моды – мир шоу, бурлеска и подчас абсурда – одиозный Андре Леон Талли – директор отдела моды:

Хадевейх

Hadewijch, 2009

«"Хадевейх"? Дюмона? О, нет, спасибо», – такого рода фразы вчера пришлось услышать не раз. Если помните, предыдущий фильм Брюно Дюмона «Фландрия» оказался испытанием для многих, что и вызвало такую реакцию – как будто собравшимся вчера в «Пионере» предлагалось не фильм посмотреть, а съесть ведро лимонов. 

И зря, между прочим. Фильм, конечно эстетский, и да – в нем перемалывается излюбленная французами тема столкновения христианского и мусульманского миров. Но в первую очередь это кино о поиске себя и об искренности веры. И рассматривается это все не стерильно, а на вполне конкретных, современных примерах.

Брюно Дюмон на съемках:

Да и символика совершенно не давит, в ней даже есть, не поверите, определенная ирония. Например, замечательный есть момент, когда во время молитвы главной героини, после заключительного «Аминь», за окном поднимается строительная люлька, словно доставляя ее мольбы по адресу. 

А главное, фильм хоть и открывается 5-минутным молчанием с холодными планами, довольно скоро оттаивает. Так же на глазах оживает исполнительница главной роли, не красавица, но обаятельнейшая Жюли Соколовски: 

Фильмы в «35мм» (Я убил свою маму, Полицейский прилагательное) – Даниил Трабун, в «Пионере» (Сентябрьский выпуск и Хадевейх) – Елена Нуряева.