Механизм рождения новых музыкальных стилей всем понятен: появляется несколько групп с доселе неведомым звуком, на которые музыкальные журналисты тут же вешают ярлык. Разительных отличий у сабжанров может и не быть, ничего не мешает новым группам плотно основываться на творчестве своих кумиров, тогда появляется приставка «нью», либо пытаться делать абсолютно непохожее, тогда в дело идет «пост» и так далее. Такая система работала с самого момента рождения поп-музыки, и замены ей видно пока не было.
Тем не менее, в конце нулевых ей появилась альтернатива. Человек, ответственный за появление термина «New Weird America», Дэвид Кинан, в августовском номере журнала Wire выделил новую волну музыкантов, которые играют не с подачей или формами, а с основополагающими понятиями вроде «сознание» или «искусство». На свет появилось понятие «Hypnagogic Pop».
Лучше сразу опустить все споры и дискуссии, какие музыканты тру гипнагогия, какие нет, и попробовать в двух словах объяснить, что это и зачем нам стоит об этом знать. В основе этого лежат поп-музыка 80х, нью-эйдж, эмбиент и современный нойз, однако все это не так важно, как главная отличительная черта этого стиля: на чем бы вы не играли, на каком бы языке не пели, все, что вы делаете, должно напоминать о состоянии на границе сна и яви.
Эта тема напрямую пересекается с такими понятиями, как «хонтология», концепция которой гласит, что после апокалипсиса идей люди обратятся за помощью к «фантомам памяти, звукам, выуженным из забытого прошлого». Границы достаточно условны: искусство в этом случае строится на призрачном ощущении дежавю. Согласитесь, такой подход в восприятии разительно отличается от всего, что было ранее.
Вряд ли кого-то поразило, как естественно лег семпл из Beyonce на шум дождя в альбоме «Untrue» Burial. Куда более интересно, что все эти потрескивания вызывали ассоциации из самого подсознания. И не суть важно, дабстеп это или нет, все оболочки и ярлыки, главное – это какое-то воздушное и беззащитное состояние, в которое с легкостью он нас вводит.
Такие же чувства и настроения может вызвать музыка в стиле дрон, трип-хоп, эмбиент. Кроме того, все это может без труда лечь на радийный формат, и чил-вейв волна или эксперименты Ариэля Пинка этому самое что ни на есть живое доказательство.
Если ЛСД способствовало рассвету психоделической музыки в конце 60х, а экстази – рейв-культуры, то для новых жанров нужно представить вещество, которое строит картины не просто из ассоциаций, а из образов, поразивших сознание когда-то давно, с зашкаливающим чувством ностальгии. Вы попадаете в место, где какая-то абсолютно дурацкая песня, которой травил вас старший брат, когда вы только научились отличать себя от окружающего мира, стоит во много раз больше, чем все альбомы Radiohead вместе взятые.
В запись намеренно встраивают радиошумы произвольных частот
Появление таких странных ощущений при прослушивании той или иной песни не поддается какой-то обычной и простой логике. Их нельзя запланировать, их нельзя удачно свести с жирным басом или винтажными клавишами, они не поддаются никакому объяснению или анализу.
Важность подобных открытий пока оценить тяжело, будет ли это задавать тон музыке ближайших десяти лет сказать тоже нельзя. Однако уже понятно, что в поп-культуре появилась небольшая трещина, разлом, революция в восприятии, речь идет о появлении нового, пока не изученного измерения в музыке. И в свете этого достаточно глупо смотрятся какие-либо споры, что тру, а что нет.
Комментарии
Подписаться