Шепард Фейри, он же Obey

Вашему вниманию предлагается интервью с Шепардом Фейри, панком, скейтером и стрит-арт художником. Он занимается артом многие годы и легенда в своей среде, однако широкой публике он стал известен не так давно – по большей части, как автор знаменитых постеров HOPE с Обамой и Walk the Line c Джонни Кэшем. Интервью было сделано Мануэлем Бэйо, журналистом сайта fecalface.com в августе 2007-го года. 

В середине 80-х скейт-культура начала набирать обороты, подогреваемая панк-роком, скейтерскими зинами и подростками, которые во всем этом участвовали. Среди них был и Шепард Фейри. Для некоторых молодых людей это было просто мимолетное увлечение, которое длилось год-другой, но для Шепарда это превратилось в целую культуру. Из мира становления андеграундного скейтбординга и панк-рока, он влился в мир контр-культурного пропагандистского стрит-арта. 

В свои 30 с гаком Шепард Фейри живет по панку, что находит отражение в его собственных стрит-арт кампаниях, выставках и перформансах по всему миру. Его почерк – темные полутона ироничного поп-арта, в сочетании с кричащими заголовками. Невозможно отрицать то, что его работы имеют смысл и оставят след в вечности. Шепард Фейри больше, чем художник, он еще и панк-активист, и что-то подсказывает мне, что у него нет в планах останавливаться в ближайшее время. Об этом говорит и его шоу в Лондоне в Stolen Space Gallery.

Итак, Шепард, сначала скажи-ка мне, как пацан, чей папа был капитаном футбольной команды, а мама главным чир-лидером школы, вырос и превратился в грязного панка-скейтера?

Шепард: (смеется) Я рос в Южной Каролине и где-то в 1983 году у некоторых из моих друзей появились скейты. В Чарльстоне серфинг был более популярен, скейтбординг же болтался где-то в хвосте. Мне кажется, люди начали покупать скейты просто как модные игрушки, никто не воспринимал это серьезно. Я тоже думал "да ну нафиг, идиотизмкакой-то, я не собираюсь участвовать во всем этом". Но я говорил это до тех пор, пока один из моих друзей не оставил скейт возле моего дома. Я попробовал покататься туда-сюда, что привело меня в щенячий восторг. 

Раньше я занимался теннисом, американским и европейским футболом, и прочими вполне обычными видами спорта. Я просто терпеть не мог, когда мне приходилось звать кого-нибудь, чтобы погонять в футбол или еще чего, так что, когда я начал кататься, я был рад, что могу это делать один. Скейтбординг нефигово творческий вид спорта, и я думал "да ну в жопу, не буду никого звать". И тогда, на свой четырнадцатый день рождения, 14-го февраля 1984-го года, я получил скейт в подарок. Моя мама не слишком-то хотела покупать мне его, но она сказала, что,  если я заплачу половину, то она тоже добавит денег. Мои родители считали, что на скейтах катается одно хулиганьё, ну, я думаю, они были правы. 

В тот день, я поехал в серф-шоп, и это было как раз в день привоза Skate Visions' - самого первого скейтерского видео. Я выбирал свой скейт под музыку Agent Orange. Когда я смотрел это скейт-видео, из-за трюков,которые делают там, но которые я до этого никогда не видел, мне хотелось кататься все больше и больше. Ну, и, конечно, панк-рок в саундтреке. Я думал "блин, я должен достать и музло тоже". Думаю, именно тот день очень сильно сформировал то, чем я занимаюсь сейчас. Что, в общем-то, полное безумие, правда? В смысле, если бы мой друг не оставил свой скейт возле моего дома, я бы не стал тем, кто я есть.

Как ты думаешь повлияли на тебя скейтбординг и панк-рок в творческом плане?

Шепард: С того самого дня все, до чего мне было дело – это скейтборд и панк-рок, и мои родители ненавидели это. Однажды я тайком пробрался в школу, чтобы взломать шкафчик одного своего приятеля, потому что он сказал, что у него там лежит журнал Thrasher. Все просто болели скейтбордингом. Тогда все значило гораздо больше, и если тебе удавалось достать кассету Sex Pistols или Black Flag, или еще какую-нибудь запись, то это значило, что тебе пришлось изрядно потрудиться, и что ты можешь гордиться проделанной работой. 

Ну, и скейтбординг в 80-е был просто супер DIY. Вот так я и пришел к тому, что начал делать футболки и принты. Сначала я резал трафареты для стенсила и раскрашивал футболки баллончиками. Потом я узнал, что у моего препода по изобразительному искусству в задней комнате стоит примитивный аппарат для трафаретной печати, которым никто не пользовался. С помощью всего этого, в короткий период с 84-го по 85-й годы был дан старт моей карьере.

Я на несколько лет младше, но, тем не менее, я тоже прошел всю дорогу революции скейтборда, я еще застал носы на досках толщиной в дюйм, помню, как большие олдскульные компании вроде Powel Peralta и Vision уступали ньюскульным Blind, Plan B и H-Street, так что я понимаю, о чем ты.

Шепард: Да-да, это было как раз то время, когда скейтбординг действительно был чем-то невероятным. Культура прогрессировала с каждым новым номером журнала, с каждым новым видео. Все, что происходило, было просто обалденно. Я действительно думаю, что в этот период вершилась революция этой культуры. И я по-прежнему считаю, что скейтбординг это замечательно, просто все уже наелись им.

Я знаю, что видео от Vision Skateboards числятся среди твоих первых влияний. Затем в начале 90-х вместе с приходом скейт-революции и потерей главного протагониста Марка "Гатора" Роговски, видео от Visions потеряли всякую ценность. А потом в 2003 году вышел фильм Хелен Шиклер "Stoked", в котором рассказывается о том времени и событиях, которые привели к падению Гатора. Каково тебе было участвовать в брэндинге и оформлении этой документалки?

Шепард: Я уже упоминал Vision видео раньше, и Гатор был звездой этой съемки. Так что, да, действительно, я просто поклонялся Гатору в 80-х, потом, когда Visions скурвились, я просто перешел на другие видео. Но для скейтборд-коммьюнити это была просто жесть, когда он убил свою подружку и попал в тюрьму. Очень печально, да, и все кто был хоть как-то связан со скейт-индустрией старались молчать об этом случае, потому что вся история выставляла скейтбординг не в самом лучшем свете. 

Что интересно, так это то, что в 1993 году я делал оригинальный дизайн на тему Гатора, где надпись Obey вписывалась в закручивающуюся спираль. Затем в 1995-м Хелен сняла документалку о моей работе и у меня в студии нашлось много всяких скетчей и моделей, о которых она хотела узнать подробнее. Она лишь краем уха слышала историю Гатора и очень заинтересовалась ею. Она начала изучать эту тему и фактически работала над ней следующие семь лет. Она действительно много вложила в этот фильм, и я не думаю,что кому-либо хоть как-то удалось прикоснуться к тому, к чему прикоснулась она, снимая эту документалку. Так что для меня было удивительно то, что я частично направил и воодушевил ее на эту работу. Когда я оформлял эту работу, я делал ее в стиле того времени и вдохновлялся вещами, которые окружали меня именно в то время,  и это было очень круто, полный сюрреализм.

Я знаю, что ты вырос в Южной Каролине, а потом поступил в Род-Айлендский гуманитарный институт. Скажи, что, в конечном счете, привело тебя в Южную Калифорнию?

Шепард: Многое из того, о чем мы уже с тобой говорили. Я всегда пристально следил за тем, что происходит в скейтборд-индустрии, и живя в Южной Каролине или Род-Айленде, мне было сложно следить за тем, что действительно происходит. Когда я жил в Род-Айленде я работал на компанию под названием Jobless Antiwork Wear и делал для них дизайны принтов для футболок. И все мне говорили, что ты не сможешь ничего добиться в скейтбординге, пока не переедешь в Калифорнию, потому что в то время именно там была вся движуха. Затем я познакомился с Энди Хауэлом, я знаю, что ты знаешь, кто это. Он сказал мне: "Эй, чувак, слушай, если тебя реально парит Род-Айленд, так почему бы тебе не свалить оттуда?" Я, естественно, не задумываясь, воспользовался возможностью и не только ради того, чтобы жить и работать бок обок с одним из моих кумиров, но и ради того чтобы жить в самом центре культурных событий того времени. 

Я забомбил много стен на восточном побережье и я думал, что Калифорния станет для меня новым местом, где я смогу развернуться по полной.  Я провел какое-то время в Сан-Франциско, и мне очень понравилось, потом переехал в Сан-Диего, и, в конце концов, оказался в Лос-Анджелесе. Обожаю Эл Эй, отличная погода и здесь всегда что-то происходит. Но изначально именно скейт-культура привела меня сюда.

Будучи панк-активистом, озабоченным проблемой современного общества потребления, чувствуешь ли ты внутренний конфликт, когда берешься за проекты, которые тебе заказывают крупные киностудии, рекорд лейблы или любые другие корпорации-гиганты?

Шепард: Единственное, что меня парит, так это то, как люди любят делать из мухи слона. До меня доходят слухи вроде: "Мдаа, он сделал дизайн для Mountain Dew и заработал миллион долларов". Это полная чушь. Действительно забавно, как эти ребята любят преувеличивать. Для меня существует единственное правило, я не буду браться заработу, которую мне предложат клиенты, с которыми у меня моральный и этический конфликт. Ребята из Hummer предлагали мне работу, ребята из Camel Cigarettes предлагали мне просто кучу всякой дерьмовой работы, от которой я отказался, потому что не согласен с ними. Ну, и вообще, мне есть чем заниматься. Я не считаю, что от денег за такую работу нужно отказываться, к тому же, как правило, еще целая куча дизайнеров хотят ее получить. 

Знаешь, я не собираюсь побуждать людей на то, чтобы они прекращали пить напитки содержащие кофеин. Но если я получаю деньги от крупных компаний,то я могу финансировать другие свои проекты типа крупных стрит-артовых кампаний, которые стоят немало, или галерею, которой я владею здесь в Лос-Анджелесе, и которая не приносит прибыли. Проекты, которые не окупаются, но имеют непосредственное отношение к искусству и политике, это то, на что я бы хотел обратить внимание общества. 

Нет, ну, мне конечно хотелось бы, чтобы люди больше разбирались в том, что они потребляют, или были в курсе всех теневых манипуляций капитализма, но тем не менее я не анти-капиталист. Грустно то, что для многих людей существует либо черное, либо белое, типа: "Ах, как это плохо работать на корпорации", а сами в это время просиживают свои задницы в какой-нибудь компании, работая, на ту же самую систему, на чужих условиях. Вот в чем разница, я сам себе хозяин и работаю на своих условиях, следовательно имею больше контроля над ситуацией. Стану ли я жертвой капитализма, или буду использовать его своих целях, вот в чем вопрос. 

В этом деле, конечно, много тонкостей, но всегда найдется чувак, который скажет: "Да ладно, он просто гонит". А при этом, он раз в месяц спускается к почтовому ящику в своем колледже, чтобы получить папочкины деньги. 

Жить в реальном мире значит, что тебе придется жить бок о бок со всеми проявлениями капитализма (по крайней мере в этой стране), так что я просто пытаюсь взаимодействовать с ним самым конструктивным, по моему мнению, способом. Как я уже говорил, я отказывался от многих работ, потому что я не согласен с их мессаджем, да и ко всему прочему это отбирает время у арт-проектов, которыми я действительно хотел бы заниматься. 

Я уверен, ты можешь понять, каково это быть дизайнером или художником, который работает сам по себе. Некоторые проекты, например, грех упускать. The Smashing Pumpkins попросили меня сделать обложку для их нового альбома (альбом Zeitgeist, для которого Шепард делал кавер-арт вышел в июле 2007-го, - прим. пер). Когда покопался в истории и дискографии группы, я согласился. Тем более именно эта запись очень близка мне по духу и политике, которой я придерживаюсь. Так почему бы мне не взяться за такую работу? По мне так отличнейшая возможность.

Я помню, как в 1995 году, я купил семидюймовую пластинку, в конверт которой был вложен твой стикер с Гигантом Андре (знаменитый в 80-х годах реслер, в 1993-м своим именем он открыл мировой зал славы реслеров, - прим. пер), это стало моим первым знакомством с твоими работами. Затем, через пару лет, я увидел ту рекламу на MTV, в которой вход в метро появлялся в неожиданных местах, типа в парке там и все такое. И там на знаке "Вход в метро" большой постер OBEY. Как так получилось, что твоя работа попала на MTV?

Шепард: Короче, по поводу пластинок. Я типа всегда распространял свои стикеры в андеграундной панк-тусовке. Многие команды говорили мне о записях, которые они собирались выпускать, ну, и я печатал пару тысяч стикеров, а они вкладывали их в конверты с пластинками. Ну, да, это стоило мне порядочную сумму, но я знал, что стикеры вместе с пластинками попадут в руки крутым чувакам. Это что-то типа моей философии – распространение мерча даже на самом низком уровне. Потом закрутилась вся эта штука с MTV. 

Я был в Нью-Йорке и один парень, который работал на MTV сказал: "Хэй, мэн, а мы можем снять как ты фигачишь свои постеры на стены, а потом запустим это как заставку на MTV". Знаешь, многие платят сотни тысяч долларов, чтоб их материал транслировался на MTV, а они предложили мне сделать это бесплатно, но фишка в том, что мне не очень-то хотелось участвовать в этом. Так что я ответил им: "Послушайте, вот несколько постеров, и вы, ребята, можете делать сними все, что захотите", чем они и воспользовались. Они просто быстро сняли, что хотели и пустили ролик в эфир. 

Когда какие-нибудь ребята из Канзаса видели этот ролик и говорили: "Че это за херня?", это было просто как бальзам на душу. И естественно, всякий "тру" молодняк говорил, что я продался MTV, а я ни цента от них не получил, и они от меня тоже не получили ни гроша. Просто каким-то чувакам, работавшим на MTV понравилась моя работа и они захотели ее использовать, а я дал на это согласие. Я имею в виду, что для меня все вертится вокруг моего проекта, и мне важно, чтобы его увидело как можно больше народу, так что этот ролик был отличной мазой показать мою работу, и многие, надо сказать, обратили на это внимание.

А еще я помню, тоже в середине девяностых, я ехал по шоссе через Аризону, я тогда еще не знал о тебе, и там я увидел огромный биллборд и стоял он примерно в 50 милях от ближайшего города, который ни малейшего представления не имел о тебе, зато, видимо, знал саму картинку, что подводит меня к следующему вопросу. В те времена, ты рассылал постеры и прочий Obey-стафф по всей стране, чтобы разрекламировать самого себя и то, что ты делаешь?

Шепард: Я всегда старался сделать все возможное, чтобы о том, что я делаю узнало как можно больше народу. Любой, кто писал мне и хотел получить стикеры, постеры и т.п. получал их. Часть продаваемых футболок и постеров покрывала расходы на всю ту хрень, которую я раздавал бесплатно. Я оптимист, так что если кому-то нравится, то, что я делаю, тогда я обязательно отошлю ему или ей этот продукт. Как правило, это работает и о продукте узнает много народу. Вероятно, кто-то даже врубится в него и вложит что-то свое в те идеи, которые я продвигаю уже много лет, или, возможно, я сам, так или иначе побудил кого-то узнать о проблеме больше. Меня от этого сильно прет. До сих пор я живу по панку и DIY, и буду так жить, не важно каких масштабов будут достигать мои кампании.

Я знаю, что поп-культура оказала огромное влияние на твои работы, но раньше я слышал, что в твоих работах были отсылки к известным графитчикам вроде ESPO или Futura. Скажи, насколько сильно повлияло на тебя граффити?

Шепард: Ну, в самом начале граффити действительно оказало большое влияние на меня, потому что я был в тусовке и видел на что люди идут, чтобы показать всем свое искусство. И просто посмотрев на парня вроде Revs, который забомбил половину Нью-Йорка, ты начинаешь говорить себе, что такое действительно возможно. Уровень граффити, который они показывали на улицах был просто поразительным, они давали людям возможность оценить свое искусство, а не молча ждали звонка от галериста. На улицах нет бюрократии, я просто мог делать,что хотел и таким образом показать людям свою работу.

Тебя сравнивают с поздним Энди Уорхолом, что ты думаешь об этом, и как Уорхол повлиял на тебя?

Шепард: Да, я знаю, что сравнивают. Я очень люблю Уорхола и мне всегда льстит, то, что меня с ним сравнивают, но все-таки Уорхол только один. То, что он сделал, он сделал в определенное время, и это потрясло мир искусства из-за того, когда это было сделано. И сейчас, поп-арт это уже не так революционно, потому что Уорхол уже сделал это. Если что, то я просто хочу быть продолжателем дела Уорхола. Только я пошел дальше, пусть не только арт-коммьюнити видит, что происходит в искусстве, пусть это видят все, любой может составить свое мнение об искусстве, видя его на улицах. Мне кажется многие люди боятся искусства, но уличные полотна, если позволите, говорят гораздо менее пугающие. Так что, я надеюсь, что в какой-то степени, я просто расширяю влияние искусства, которым занимался Уорхол.

Джонни Кэш однажды сказал, что он носит черное, потому что мир черный. Насколько черным стал наш мир за последние семь лет?

Шепард: Ну, я тоже черное ношу, но это потому что у меня руки в краске, а черный это скрывает. Я люблю Джонни Кэша, я даже делал постер для Walk the line (биопик о Джонни Кэше, в российском прокате шел, как «Переступить черту» – прим.пер.). У нашего мира всегда было много проблем. Мы все, люди, раз за разом совершаем одни и те же ошибки, но всегда есть возможность измениться. Делать добро и реагировать на зло. Это как раз то, чем я пытаюсь заниматься. Мне действительно кажется, что выбора у меня особо нет, и как художник я пытаюсь общаться и высказывать свою точку зрения через свои работы.

Сейчас очень много засплэшеных картин на улицах Нью-Йорка (сплэшинг, сплэшер, - от англ splashing, splasher, - разбрызгивание краски, которым специально портят стрит-арт работы, - прим.пер.) и на Спринг Стрит есть одна картина, которую в течении нескольких лет регулярно портят. И даже пару месяцев назад её опять засплешили вместе с многими другими. Что ты думаешь о сплэшинге?

Шепард: Очевидно, есть те, кто ходит и закрашивает весь стрит-арт, который им не нравится и таким образом оставляет свой маленький манифест вроде «Искусство дерьмо, посыл ваш дерьмо и все-такое прочее». Это не цитата, я просто перефразировал. В любом случае, для меня это просто кто-то, возможно неудавшийся художник, который знает достаточно об искусстве, чтобы выйти на улицу и сделать что-то такое, что расстроит людей, которые действительно сделали смелую попытку выставить свою работу. Для меня это чистое разрушение. Ничего позитивного в этом нет. 

В то же время граффити-культура всегда была такой. Обычно, всегда есть кто-то, кто недоволен по каким-то причинам, реально существующим или надуманным. Занимаясь стрит-артом, ты всегда имеешь дела с худшей стороной во всех проявлениях. Владельцы зданий не хотят, чтобы на них красовались твои работы. Рабочие хотят быстро закрасить их. Копы хотят тебя арестовать. Другие художники хотят испортить твою работу (просто из зависти). Все указывает на то, что этим делом заниматься не стоит. Тем не менее, я уже не могу не заниматься этим. Я работаю, потому что действительно все еще вижу много позитивных сторон своего дела. Будет ли сплэшер поганить мои работы или не будет, я все равно буду заниматься этим. Чтобы засплэшить все, что я сделал за одну ночь, им потребуются месяцы, и все равно им не испортить всего. По-любому у меня потребность творить больше чем у них. (смеется)

Какие места сейчас самые популярные для стрит-артистов?

Ну, я все еще бомблю, но в Лос-Анджелесе уже не так как раньше, здесь я больше занят подготовкой и работой над своей галереей. Пару месяцев назад я побывал в Сан-Франциско, там побомбил, ну, и в Нью-Йорке, конечно. Я все еще очень активен, но у меня уже гораздо меньше свободного времени, чем раньше. Я все еще выставляю свои работы на улицах, я думаю, я занимаюсь большим количеством всякого дерьма, чем все эти детки, которые должны по идее делать то же самое. Я просто пытаюсь выкроить время для всего. Немного времени для улиц, немного для журнала, для одежды и всего остального, что там прилагается. Стараюсь отрываться по полной. Живем только раз.

Итак Шепард, мы подошли к концу, у тебя есть какая-нибудь сакраментальная фраза для потомков?

Шепард: Семь раз отмерь, один раз отрежь.