Нежный возраст: Герои подростковых комедий за всю историю жанра

На прошлой неделе в российский прокат вышли сразу две комедии про дурное поведение тинейджеров (бывших и нынешних): «Проект X: Дорвались» и «Американский пирог: Все в сборе» — продолжение вульгарной и эпохальной комедии 1999 года, авторы и герои которой в свое время основательно задрали планку низового юмора американских старшеклассников.

Шутить про пубертатные проблемы в кино начали с «пляжных фильмов» начала 1960-х, отозвавшихся на американский беби-бум: калифорнийские тинейджеры беззаботно отплясывали, еще не пресытившись идеей американской мечты, но недолго. К концу десятилетия настроения в обществе, мягко говоря, изменились, а бывшие подростки превратились в молодых бунтарей, возмущенных войной во Вьетнаме и мещанством своих родителей. Впрочем, этого тоже хватило на десять лет. К 1980-м дух протеста сошел на нет, консюмеризм вернулся с новой силой, а на экране все чаще стали противостоять лузеры и студенты-мажоры, будущие белые воротнички. По прошествии лет наивность и романтика постепенно нашли общий язык с грубым и пошловатым юмором. Look At Me посмотрел, что случалось с главными героями подростковых комедий с конца 1970-х.

Фильм Джона Лэндиса про противостояние студенческих клубов —  «Дельта», состоящего из веселых разгильдяев,  и «правого» «Омега» — повлиял впоследствии на многих режиссеров, включая братьев Фаррелли, Кевина Смита, Бена Стиллера и, конечно, Джудда Апатоу. Главный герой здесь — не романтически настроенный парень, а обжора с пивным животом, любитель грубой и плоской шутки в исполнении Джона Белуши. Пиком его свинского, по сути, поведения является финальный панк-саботаж во время школьного парада. В восьмидесятые подобный панк-дух начал себя изживать.

Героиня Вик в исполнении совсем юной Софи Марсо — из одного из лучших подростковых фильмов, французского «Бума», — новенькая в классе, которой очень хочется внимания, любви и попасть на крутую вечеринку к одноклассникам, которые катаются на мотороллерах, ставят классные пластинки и проводят вечера на роллердромах. Помимо других примет времени 1980-х, тут фантастический саундтрек девчачьих песен, спетых слащавым голосом под первый синтезатор, отличные луки главных героев и типичные подростковые развлечения эпохи до интернета — кино, кафе, ночные прогулки и танцы на квартирах. У фильма, как и у главной героини, двойное дно: как только начинает казаться, что это сопливая тинейджерская мелодрама с поцелуями и свиданиями, герои начинают курить ганджу, засовывать член в стакан с попкорном и говорить в ванной за накрашиванием губ в тринадцать лет о том, стоит ли подождать или лучше дать сразу.

Восьмидесятнический во всем фильм Эми Хекерлинг по книге Кэмерона Кроу (бывшего журналистом Rolling Stone и внедрившегося ради материала в ряды калифорнийских старшеклассников). Экранизация радует глаз тем, что полностью исчезло из подобного кино в 1990-х: сочетанием подростковой эротики (совсем молодые Дженнифер Джейсон Ли и Фиби Кейтс с готовностью раздеваются) и милой застенчивости. И главный герой фильма, конечно же, не Джадж Райнхолд, а вечно накуренный серфер Спиколи (крашенный в блондина Шон Пенн), который готов заказать пиццу прямо в класс во время урока и войти голым по пояс в закусочную. Молодежный идол претерпел заметные изменения — ему некуда торопиться, он живет в мире вечного лета и высоких волн, курит траву и по-прежнему почти совсем не думает. Это и отличает его от таких же расслабленных, но все же рефлексирующих героев молодежных комедий середины 1980-х.

По-детски трогательные и наивные фильмы Джона Хьюза, одного из лучших комедиографов 1980-х, при гротескном антураже и нелепых прическах точно и остроумно говорят о чаяниях и волнениях мальчишек-подростков. Его герои отличаются от большинства парней из подобных комедий хотя бы возможностью выражать свои мысли, быть спонтанными и очень изобретательными. Так, школьники Гэри и Уайетт вообще юные гении: благодаря смеси ноутбука, суперсканера и вырезок из журналов они спрограммировали идеальную девушку Лизу, которая материализовалась в результате сложного процесса, похожего на короткое замыкание. Ребята получают волшебный шанс улучшить свое положение в классе: они, как все задроты, — обаятельные, но застенчивые неудачники, которых постоянно достают агрессивные красавчики (крутая материализация совсем юного Дауни-младшего). Появление в их жизни девушки-мечты Лизы — в сексуальных нарядах, с завивкой, яркой помадой и сильным характером — совершенно меняет их статус на какое-то время. Лиза ставит на место не только одноклассников, старших головорезов и надоедливых родителей, но и выполняет сразу несколько социальных ролей — от крутой старшей сестры до супердевушки, с которой так приятно проехаться в открытой машине и привести ее плюс один на вечеринку.

Невротичные герои Кьюсака в молодежных комедиях этого периода чаще всего гоняются за бросившими их девушками. «Уж лучше умереть» — не исключение. Пока в его жизни не появляется школьница по обмену из Франции, Кьюсак предпринимает неудачные попытки самоубийства и в основном жалеет себя. Основное его отличие от страдающего эмо-подростка наших дней — парадоксальная смесь чувствительности и иронии. Важное отличие этого фильма от ему подобных — сильная девушка, помогающая осознать герою, что же ему на самом деле нужно.

Школьник-оборотень — явная отсылка к фильму 1957 года «Я был тинейджером-оборотнем», где проблема переходного возраста и присущей ему агрессивности подавалась в форме, подходящей для драйв-инов и грайндхаусных кинотеатров. Другое дело, что здесь волчья сущность героя сулит ему успехи в спорте и среди одноклассниц. Герой Майкла Джея Фокса страдает от собственной заурядности, понимая, что на такого, как он, никогда не позарится лучшая девушка в школе. Но тут в нем просыпается оборотень, и вот уже лузер превращается в заросшего шерстью самца. Как водится, Скотт начинает осознавать, что лучше бы его полюбили обычным парнем: «Волчонок» Рода Дэниэла, по сути, характерное подростковое кино восьмидесятых, воспевающее традиционные ценности. 

Вайнона Райдер в фильме Леманна — девушка умная, но боящаяся лишний раз это показать, чтобы не стать объектом презрения своих тупоголовых и эффектных одноклассниц, мучимых одновременно одиночеством и неприкаянностью и тотальным презрением к окружающим (привет «Милашке в розовом»). Сначала она идет на поводу у подруг, потом сомневается и колеблется в отношении своих чувств к Кристиану Слейтеру, готовому в случае чего на убийство, и вообще большую часть картины кажется слабой и ведомой. Финал расставляет все точки над i — Вайнона может за себя постоять. Забавно, что персонажа Слейтера зовут Джейсон Дин — очевидная отсылка к главному бунтарю без причины Джеймсу Дину.

И снова кино обращается к обаятельным кретинам, предтечам Бивиса и Баттхеда, Биллу и Теду, пусть и менее симпатичным, чем герои восьмидесятых. Друганам буквально на голову сваливается удивительная возможность прямо накануне экзаменов по истории сгонять в прошлое на машине времени и пообщаться с Наполеоном, Сократом, Фрейдом, Бетховеном и Авраамом Линкольном. Правда, общение с великими личностями не действует на героев облагораживающе — наоборот, сила врожденного идиотизма героев распространяется на все вокруг: французский император, например, отправляется с ними в боулинг и аквапарк «Ватерлоо». Именно на таких подростков излета девяностых будет направлено особое внимание режиссеров в нулевые, что явно противоречит русской пословице про простоту и воровство.

Персонажи Уэйн и Гарт были придуманы комиком Майком Майерсом и явились на большой экран из популярного юмористического телешоу Saturday Night Live. Они ведут музыкальную передачу по кабельному каналу и сочетают все качества героев молодежных комедий минувших лет — простоватость, ироничное отношение к жизни и застенчивость. Основное нововведение — странноватый гиковский юмор и любовь к тяжелому року. Несмотря на огромную популярность фильма в Америке и солидные мировые сборы, превысившие бюджет фильма в девять раз, образы милых «хэдбэнгеров»  в дальнейшем не были растиражированы.

Ричард Линклейтер, снявший перед этим «Бездельника» про потерянную молодежь начала 1990-х, на этот раз перенес действие в семидесятые, а точнее в 28 мая 1976-го. Как обычно у Линклейтера, вместо одного или хотя бы пары главных героев камера вьется вокруг старшей школы, еле успевая следить за судьбами как минимум десятка персонажей, озабоченных тем, как достойно провести последний учебный день. Фильм Линклейтера — классический путеводитель по быту и нравам американских старшеклассников: пока одни закупают багажник пива и пытаются обвести за нос родителей, другие унижают новичков, звезда футбольной команды курит травку с волосатым раздолбаем на футбольном поле, лузеры собираются на вечеринку, а заканчивается все покупкой билетов на концерт Aerosmith. Кроме этого, в одних из своих первых ролей появляются Бен Аффлек, Милла Йовович и Мэттью МакКонахи в образе циничного выпускника, клеящего старшеклассниц с помощью «опыта» и усов. Но надо всем этим нависает дух разочарования и растерянности. Герои с тоской понимают, что застряли в безвременье, опоздав к разнузданным 1960-м: «В пятидесятые была тоска, шестидесятые зажигали, а семидесятые сосут», — резюмирует общее настроение одна из героинь. Несмотря на клешенные джинсы и название песни Led Zeppelin в заголовке, «Под кайфом и в смятении» — чистое девяностоническое кино, в итоге ставшее культовым и входящее в десятку любимых фильмов Квентина Тарантино.

Хай-скул-комеди — не то, что часто хочется пересматривать, но режиссеру Эми Хекерлинг удалось сделать смешную пародию на мир «Беверли Хиллз» с шикарной Алисией Сильверстоун, которая так редко потом играла, и Британни Мерфи, еще не успевшей стать роковой блондинкой: здесь у нее гранжевый прикид, черные брови и нелепые кудряшки. Главная героиня Шер — обитательница одного из особняков Западного побережья с платьями Calvin Klein, пунктиком на тему сочетаемости одежды, мобильным телефоном, по которому она разговаривает даже с теми, кто рядом, и всеми пороками дитя поп-культуры 1990-х. Шер мечтает стать супермоделью, встретить принца и гонять по трассе на машине с откидным верхом, ныряя в жаркий день в ближайший бассейн. Простая и немного дидактическая история о ценностях — жизненных и материальных — рассказывается тут в преувеличенном и отлично воссозданном антураже золотых девяностых, которые потом плавно перекочевали в платиновые нулевые.

Бесконечная франшиза с искренне дурацкой первой частью — молодежная комедия по всем канонам: с родителями, которые вот-вот зайдут в комнату, бесконечным поиском любви, которая оказалась под носом, и оголтелым желанием заняться сексом несмотря ни на что. Первая часть при большой дозе пошлости даже с канонической темой про секс и выпечку и фразу «Отсоси мне, прелесть» — в первую очередь история про подростковые комплексы и роли. Герои показывают стриптиз по веб-камере, пьют пиво из безразмерных стаканов и в половине реплик сыпят словом «трахаться», но невинно складывают руки, когда им нечего сказать, боятся ошибиться с любимой девушкой при кунилингусе и больше всего боятся, что их вырвет на глазах у всех. И хотя с физиологией в «Американском пироге» довольно значительно перебрали, актерская команда, половина из которой потом обидно испарилась во второсортных фильмах и ситкомах, играет так убедительно, что кажется, что они действительно лишаются невинности на свой выпускной.

Конвейер, запущенный в начале нулевых, воспроизвел тонны неотличимых друг от друга фильмов о том, что такое подростковая вечеринка и чем она может закончиться. Заканчивается она обычно одним и тем же — вечером в стриптиз-баре, нырянием в бассейн и безумным сексом. История, которая кочует из средневековых анекдотов в «Мальчишник в Вегасе» (нелепо, но за это время почти ничего не изменилось — все те же танцы в белых майках, шемэйл в роли спутницы на ночь, задержание полицией и сцены с дикими животными) была топорно выведена в истории про двоих друзей, которые пытаются вспомнить вчера по кривым усмешкам и косым взглядам сегодня. Идиотические Джесси и Честер с обезьяньими кривляньями и огромной амплитудой интонаций голоса — одно из лучших киновоплощений примитива: когда они читают друг у друга на спине татуировки вслух, реагируют на похотливых крошек из идеальной фитнес-передачи или говорят по-японски, очевидно, что простейшие — это роль, которую нельзя переиграть.

Главная героиня Линдси Лохан (одна из лучших ролей в короткой кинокарьере Линдси) — Кеди — приезжает из Африки в джунгли американской высшей школы. Ей предстоит постоять за себя после того, как она влюбляется в бывшего парня своей нынешней как будто бы подружки — влиятельной стервы-красавицы в исполнении Рэйчел МакАдамс, которая окружена роем поклонников и подражательниц (одну из них играет совсем юная Аманда Сайфред). Помимо главной актерской тройки, на чьи юные лица просто приятно смотреть, «Дрянные девчонки» — немного схематичная и прямолинейная, но справедливая карта по типажам подростковой жизни. Не такая брутальная, как в сериале «Школа», реальность американских выпускников — тоже разговоры ни о чем, мечты о другом парне, доказательство пословицы «Один в поле не воин» и пятнадцать примеров того, как в любом сообществе нет ничего важнее, чем отличать собственный голос от стадного чувства.

Кореец Гарольд и индус Кумар отличаются от хрестоматийной парочки Чича и Чонга (эти все же постарше) и тем более от не блещущих умом укурков из большинства молодежных комедий. Один — будущий доктор, другой — финансовый аналитик, но это не мешает им втягивать в легкие из бонгов дым и впадать в ступор перед телевизором. Главная задача для них в этот вечер пятницы — полакомиться вкуснейшими бургерами в закусочной White Castle, однако путь до них по степени сложности и тернистости может быть сравним с приключениями Ясона или Одиссея. Будущие яппи уходят в отрыв — это и есть квинтэссенция посыла большинства молодежных комедий, отказавшихся от панк-духа начала 1980-х или упаднической романтики их середины.

Реальность Наполеона Динамита, дефективного очкарика и лузера по всем статьям, — это даже не одноэтажная Америка, а Америка на минус первом этаже: нулевая культура, абстрактные горы на горизонте и соседи ни о чем посреди пустынного штата Айдахо. Наполеон Динамит с его клиническими родственниками, дурацкой походкой, странной речью и эпическим танцем — сатирический портрет нерда и фрика и иллюстрация примера «так плохо, что даже хорошо». То, что десятилетие назад зловеще нависало в «Твин Пиксе», — доведено до ручки: лазанью скармливают ламам, вся округа вовлечена в инцестуальные отношения, а зритель весь фильм пытается решить, кто страшнее — Наполеон Динамит или его лучший друг-латиноамериканец. Флирт по интернету, шумиха вокруг выпускного и, конечно же, выборы в школьный совет рассказали о начале нулевых, предвосхитив моду на нердов, ситкомы с диалогами, где в основном преобладают звуки «эээ» и саму мем-культуру. Последние станут первыми, ну просто от нечего делать.

Благодаря сериалу Апатоу Freaks and Geeks мир узнал Джесса Франко, Сета Рогена и Джейсона Сигела — тусующихся на школьном дворе слакеров, отказавшихся взрослеть и становиться «как все». Однако квинтэссенцией всех его комедий про 40-летних девственников и залетевших подружек, грубых и сентиментальных одновременно, можно, пожалуй, назвать именно этот фильм. Здесь герои — незадачливые школьники в исполнении Майкла Сера и Джо Хилла, которым нужно купить алкоголь по фальшивому удостоверению личности и, кроме того, найти свою любовь. За идиотическими репликами в стиле «Какие буфера у его мамы», «Я бы ей присунул» и формулой «напоить телку — затащить телку в постель» Моттола и Апатоу ставят невероятной трогательности историю про самую настоящую дружбу на свете, которая возможна, только когда ты тинейджер: выбирая первую серьезную девушку, друзья разбредутся по разным этажам молла, школа кончится и захочется плакать.

Умница и отличница, которой надоело быть слишком правильной, случайно запускает дикую цепочку слухов о собственной распущенности, и отступать оказывается некуда. Вот только образ самой доступной девчонки в школе приносит ей исключительно проблемы и сплетни за спиной. Эмма Стоун в интересной роли переворачивает с ног на голову потаенное желание каждой школьницы стать самой популярной и любимой. Очевидные параллели с «Алой буквой» Натаниэля Готорна лишний раз доказывают, что картина умнее, чем того требует жанр, — как, впрочем, и главная героиня.

Текст: Дмитрий Карпюк, Алиса Таёжная, Ольга Страховская