Гид по Берлину в кинокадрах: Музеи, гей-клубы, вокзалы и кладбища

Берлин — один из самых кинематографичных городов мира, где постоянно что-то снимают, и причина не только в возможности сэкономить: здесь удивительно дружат широкие проспекты, «сталинки» и блочные многоэтажки, образцы модернизма и бизнес-центры из стекла и бетона. Историю города, запечатленную на кинопленке, невозможно представить без «Неба над Берлином» Вима Вендерса или знаковой для 1990-х «Беги, Лола, беги» Тома Тыквера. Но сюда тянуло и комедиографа Билли Уайлдера, и создателей «Агента 007», не говоря уже про деятелей современного Голливуда. Look At Me выбрал главные символы Берлина и другие достопримечательности немецкой столицы, попавшие в кадр известных фильмов.

Берлинская стена

Прозаический с виду, но страшный по сути бетонный забор высотой в три с половиной метра, которым в 1961 году рассекли надвое едва оправившийся от войны город, чтобы остановить нескончаемый отток берлинцев из мира социализма в мир капитализма. 43-километровая стена дважды меняла смысл — сначала стала символом холодной войны, а затем, после ее крушения в 1990 году, — свободы. И в том, и в другом качестве она не раз фигурировала в кино: к примеру, шпионская драма 1966 года «Похороны в Берлине» с Майклом Кейном стартует с почти комического побега музыканта через стену в ковше подъемного крана, «случайно» опустившегося на территорию восточной части с соседней стройки на западной стороне. А в «Небе над Берлином», принесшем Вендерсу звание лучшего режиссера в Каннах, вдоль стены прогуливаются спустившиеся на изможденную землю ангелы.

Бранденбургские ворота

Возведенная в конце XVIII века Триумфальная арка в Митте — еще один символ объединения города. Воротам сильно досталось от войн, а после разделения города они и вовсе оказались в изоляции. Стена формально приписала их к восточной части, но от ее жителей памятник тоже отгородили мини-стенкой. В «Раз, два, три» 1961 года американский комедиограф Билли Уайлдер (автор «В джазе только девушки») запечатлел последние дни, когда через ворота еще теоретически можно было проехать. Сотруднику западно-берлинского преставительства «Кока-колы» поручают выгуливать легкомысленную дочку босса, но та влюбляется в пламенного социалиста из восточной части, и парня надо как-то представить папе. При всей тяжести реального положения, «Раз, два, три» — пожалуй, самое смешное, что можно было снять на эту тему, а различие идеологий внутри одного города породило каскад уморительных скетчей.

Колонна Победы

Символ прусских военных побед, 50-метровую колонну возвели в конце XIX века, а перед Второй мировой перенесли в Тиргартен и еще добавили к ее высоте почти десять метров. Позолоченной богине победы немцы дали прозвище Эльза, но войти с ней в такие близкие отношения, как герой «Неба над Берлином» в исполнении Бруно Ганца, не получится (ему положено, он сам — неземное создание). На смотровую площадку у подножия статуи можно добраться по изнурительной винтовой лестнице, спрятанной внутри колонны (по пути читая увлекательные настенные росписи, оставленные туристами), а вот выше — никак.

Чекпойнт Чарли

Главная официальная лазейка между Западным и Восточным Берлином. КПП поставили ровно на пересечении Фридрихштрассе, Циммерштрассе и Мауэрштрассе (по иронии название последней переводится как «стенная улица», то есть аналог Wall Street, и появилось у нее задолго до возведения перегородки). Самая известная берлинская погранзастава, конечно, не могла не быть вписана в поп-культуру, от романа Ле Карре «Шпион, который пришел с холода» до шуток в сериале «В гуще событий». В «Октопусси», тринадцатом фильме про Джеймса Бонда, вышедшем за семь лет до падения стены, границу здесь пересекает агент 007 в исполнении Роджера Мура. Сейчас Чекпойнт Чарли — одна из самых расхожих городских туристических точек, где «военные» изображают строгий досмотр и даже могут шлепнуть штамп в паспорт.

Александерплац

Важный транспортный узел Берлина с вечным столпотворением и по духу в каком-то смысле — нулевой километр ГДР. Отсюда начинается Карл-Маркс-аллее, здесь торчат в небо шпиль телебашни и отель Park Inn (бывший Hotel Stadt Berlin) с, как ни странно, приличными номерами и милым баром, но из принципа сохранивший в холле былое совковое величие. В общем, Александерплац — не самый лучший выбор, чтобы назначить стрелку Джейсону Борну, который, заметив слежку, моментально растворяется в толпе («Превосходство Борна»).

Обербаумбрюкке

Двухуровневый мост через Шпрее, соединяющий заполоненный турецкими забегаловками Кройцберг и образец берлинской джентрификации Фридрихсхайн, разница между которыми, по сути, сводится к тому, что коктейли на одной стороне реки стоят шесть евро, а на другой — три с половиной. Впрочем, жители районов по инерции раз в год устраивают на мосту ритуальную сходку стенка на стенку. Франка Потенте провела под его сводами несколько дней, бегая из одного конца в другой в своем главном фильме про красноволосую девушку в поисках денег.

Кронпринценпалайс

Еще один важный пункт в маршруте Франки Потенте в «Беги, Лола, беги», который, правда, фигурирует только в заключительной, третьей пробежке. Именно здесь, на Unter den Linden, почти отчаявшейся Лоле на глаза попадается вывеска «Казино», где она в последний момент срывает банк. Никакого игорного дома, здесь, конечно, нет, а вывеску нацепили специально для съемок. Здание дворца напротив Немецкого исторического музея — наоборот, место это исключительно культурное, в котором еще в конце 1920-х пытались сделать аналог MoMA. 

«Европа-центр»

Построенный после разделения Берлина «многофункциональный жилой комплекс» с гостиницей, офисами, торговым центром и даже катком, всем своим видом должен был показать недвусмысленный кукиш востоку. «Европа-центр» c его многотонным знаком Mercedes и смотровой площадкой на крыше — еще один символ берлинского городского пейзажа: здесь проводят вечера неблагополучные подростки из «Детей с вокзала Zоо», сюда поднимается спецагент британской разведки (Майкл Кейн) в продолжении «Досье Ипкресс» — «Похороны в Берлине», и именно здесь, в «Европа-центре», герой «Мимино» покупает своему другу Хачикяну зеленого крокодила.

Баухаус-архив

Архив Баухауса в Тиргартене — музей самой значимой европейской школы дизайна XX века и главное в мире собрание ее наследия. Спроектированное в 1964 году идеологом движения Вальтером Гропиусом, здание построили только к концу семидесятых, когда от первоначального архитектурного плана остались только несколько знаковых очертаний. Тем не менее — одна из красивейших модернистских построек Берлина, которую в футуристическом триллере «Эон Флакс» с Шарлиз Терон выдают за жилой дом.

«Дом культур мира»

Голливудский «Эон Флакс» Карин Кусамы, может быть, не самый лучший фильм на свете, но его локейшн-скауты справились великолепно. На основе фильма можно делать отдельный берлинский тур по выдающимся постройкам города. Постапокалиптический сюжет о технократическом городе Брегна могли бы засунуть в студийные стены, но вместо этого съемочная команда отправилась в Берлин (хотя сначала подумывала о молодой бразильской столице, почти целиком отстроенной Оскаром Нимейером). Здесь в кадр попал «Дом культур мира» — бывший конгресс-центр, один из первых реализованных проектов американца Хью Стаббинса, возведенный в Тиргартене в дар от США (пять лет спустя здесь перед берлинцами выступал с речью Джон Кеннеди). Сами жители города ласково зовут постройку «беременной устрицей», а в пруду перед ним разместилась монументальная «Большая бабочка» скульптора Генри Мура.

Часовня Согласия

Относительно молодой проект на месте многострадальной одноименной церкви, которую задело бомбежками во время войны, а потом и вовсе отрезало от прихожан стеной по обе стороны (ее башню пограничники использовали как наблюдательный пункт). В 1985 году ее все же сровняли с землей из соображений безопасности (что бы это ни значило), не зная, что через пять лет сама ГДР перестанет существовать. Сразу после объединения Германии на этом месте начали строить новую церковь по проекту двух местных архитекторов, Рудольфа Райтермана и Петера Зассенрата, под руководством австрияка Мартина Рауха, работающего с натуральными материалами. Экологичность, прозрачность и лаконичность — все это ответ на трагичное прошлое и знак обновления города. Создатели «Эон Флакс», правда, не научились на библейских ошибках и выдали в фильме постройку за рынок.

Приют для животных в Тирхайме

Последний пункт архитектурного гида по «Эон Флакс» (хотя в фильме дело этими четырьмя точками не исчерпывается), который невозможно не упомянуть. Минималистичная бетонная постройка на севере Берлина, поразительным образом — не научный центр и не музей, а самый крупный в Европе приют для бесхозных животных. Спроектированный берлинским архитектором Дитрихом Бэнгертом приют в Тирхайме — пристанище двум сотням собак и в два раза меньшему числу кошек (из этой статистики тоже можно сделать интересные выводы). Сюда можно приехать просто погулять и заодно задуматься об уровне жизни, даже собачьей.

«Метрополь»

Построенный в середине 1900-х театр и концертный зал, который после войны превратился сначала в кинотеатр, а затем в одноименный ночной клуб — где выступали Depeche Mode и можно было встретить Нила Теннанта или Бликсу Баргельда. Итальянский режиссер Ламберто Бава (сын мастера хорроров Марио Бавы) под руководством Дарио Ардженто превратил его в основную площадку для своего фильма ужасов «Демоны» 1985 года — историю о том, как доверчивые берлинцы набрали флаеров на фильм ужасов в заброшенном кинотеатре, а попали в ад. В 2005 году Metropol реконструировали и превратили в помпезный клуб Goya, где раз в месяц проходят знаменитые гей-вечеринки Propaganda.

Станция Zоо

Одна из красивейших станций берлинской надземки, откуда прямой путь в берлинский зоопарк. В культовой драме 1981 года «Мы дети с вокзала Zоо» она стала основной декорацией для трагической истории о потерянном берлинском поколении, экранизации мемуаров Кристианы Фельшеринов, рано подсевшей на героин. Простые квартиры рабочего класса, первая любовь в дурмане, красивые подростки с растерянным взглядом, бегство на улицы, дешевые наркотики и столь же дешевые тела у стен вокзала — и все это под музыку Боуи, который собрал для фильма Ули Эделя саундтрек, апогеем которого стали «Heroes» с одноименной пластинки и сцена его концерта на берлинском стадионе.

Парк «Шлосс»

Парк самого большого берлинского дворцового комплекса — барочного Шарлоттенбурга в одноименном районе, с садом в версальском духе, тенистыми аллеями и водоемом. Именно здесь устраивают велосипедные прогулки герои «Кабаре» — антифашисткой драмы, снятой специалистом по мюзиклам Бобом Фоссом с Лайзой Миннелли и Майклом Йорком в главных ролях. История менаж а труа между американской певичкой, писателем-англичанином и порочным немцем на пороге гитлеровской эпохи вся снята в Германии (в основном, в Берлине), но Шарлоттенбург, пожалуй, — самая идиллическая точка на карте их перемещений.

«Мессе»

Гигантский выставочный центр — типичный пример имперской берлинской архитектуры, который построили в конце 1930-х. Сейчас в «Мессе» под три десятка залов; здесь проходит туристическая биржа, ярмарки бытовой техники, вплоть до международной ярмарки плодовоовощной торговли, — в общем, это своего рода ВВЦ, только под крышей. В «Превосходстве Борна» авторы ухитрились отснять хитросплетение маршрутов героя, почти не покидая Берлина: так, «Мессе» в фильме мимикрирует под неапольский таможенный терминал.

Кафе Moskau

И еще одна увертка «Борна» — Мэтту Дэймону пришлось съездить в Москву для сцены с Оксаной Акиньшиной и ощутить все прелести спальных районов и Киевского вокзала (куда он почему-то прибывает поездом из Берлина), но ряд московских сцен все-таки сняли в немецкой столице, благо там сохранилось полно архитектурных рудиментов ГДР. К примеру, дискотеку, где идущий по следу Борна киллер докладывает боссу о ситуации, сняли в восточно-берлинском Cafe Moskau — вероятно, московская ночная жизнь в середине 2000-х выглядела уже не так фактурно и архаично, как хотелось создателям фильма. В то же время в реальности Cafe Moskau отреставрировали за бешеные деньги под ночной клуб, но он постоянно переходит из рук в руки и последнее время открывался только для частных вечеринок.

Представительство Coca-Cola

Комедия «Раз, два, три», снятая в Берлине накануне строительства стены, — уморительная сатира Билли Уайлдера на эпоху холодной войны, где всю Америку олицетворяет бутылочка кока-колы. Перед главной западно-берлинского представительства компании стоит задача переправить бренд через железный занавес и продвинуть в Советском Союзе — но на самом деле он мечтает перевестись из бесперспективного рынка в Лондон. Все его планы грозят полететь под откос, когда ему на шею сваливается эксцентричная дочка босса, умудрившаяся вместо каникул проникнуться социализмом. Настоящее здание «Кока-колы» в Берлине играет тут не последнюю роль, жаль только, что теперь оно заброшено, словно демонстрируя крушение американской идеологии.

Советский мемориал Шенхольцер Хайде

Дебютный фильм Флориана фон Доннерсмарка (освистанного потом за «Туриста» с Анджелиной Джоли и Джонни Деппом) «Жизнь других» — самая громкая немецкая картина 2000-х. Драма о последних годах холодной войны, где агенту Штази поручают следить за успешным писателем, которого подозревают в симпатии к капиталистам, взяла «Оскар» за лучший фильм на иностранном языке, и не зря. Покойный Ульрих Мюэ здесь феноменально играет маленького серого человека, постепенно осознающего ужас системы и ничтожность своей жизни, подслушивая и подсматривая за чужой. Степень паранойи в обществе прекрасно демонстрирует сцена, где главный герой назначает встречу без слов, лишь записывая место на листе бумаги. Место встречи — мемориал советским воинам в районе Pankov.

Книжный имени Карла Маркса

Главный книжный магазин ГДР на Карл-Маркс-аллее, закрывший свои двери несколько лет назад, но сохранивший вывеску, стал местом для финальной сцены «Жизни других». Несколько лет спустя падения стены бывший агент Штази и цензор Герд Вислер, служа почтальоном, проходит мимо витрин и видит новую книгу писателя, в чьей жизни он сыграл столь важную роль. Зайдя в магазин за покупкой, он обнаруживает, что роман посвящен ему, «хорошему человеку». Видимо, эта сцена и растрогала оскаровских академиков окончательно.

Текст — Ася Баранова