Личный опыт: Как я была студенткой Fabrica, часть 2
Фотограф Марго Овчаренко рассказывает о том, как училась в итальянской арт-школе, делала проект без денег и упустила первого издателя
Look At Me продолжает беседовать с молодыми героями, которые добиваются чего-то сами. Сегодня в рубрике «Личный опыт» молодой фотограф Марго Овчаренко продолжает рассказывать об учебе в одной из самых закрытых и интересных арт-школ Европы Fabrica, основанной известным фотографом Оливьеро Тоскани. В прошлый раз Марго писала о том, как попала в Италию и научилась находить общий язык с итальянцами, про работу с однокурсниками и студенческие вечеринки. Сегодня Марго рассказывает, как делала свой большой проект в рамках «Фабрики» и с какими трудностями столкнулась.
|
|
|
Марго Овчаренко — молодой российский фотограф. Училась в Школе Родченко и уже несколько лет выставляется в России и за границей со своими портретными сериями о молодых героях. Прошлый год она провела в известной экспериментальной арт-школе Fabrica в итальянском городе Тревизо. |
В качестве предисловия к этой части я бы с удовольствием использовала историю из диалога с моим боссом, когда мы с ним ездили в Милан знакомиться с редакцией одного из итальянских журналов.
Есть такой фотограф — Микаэль Суботски, который сейчас довольно широко известен как, наверное, экспериментальный документалист. Он был на «Фабрике» за пару лет до того, как оказалась там я, и в общем-то отзывается о ней не очень лестно. История была в следующем. Как бывает со всеми резиденциями, она оплачивает все расходы, в том числе и на материалы, и многие фотографы, которые в обычной жизни не стали бы снимать на пленку, которая очень дорога в пост-продакшене, раньше пробовали какие-то новые ходы, большой формат или полароид за счет заведения — в общем, все то, что можно попробовать и при этом не питаться в «Макдоналдсе» следующие два месяца. И вот мой босс говорит мне примерно следующее: «Советуйся со мной, не будь как Микаэль, он приехал и сказал мне: "Я хочу снимать на пленку этот проект". Я, конечно же, ему ответил: "Зачем? Снимай на цифру — это дешево, и ты всегда снимаешь на цифру, менять формат тяжело". И он не смог объяснить, а потом оказалось, что он съездил на Портфолио-ревю, и ему галерист там сказал, что для того, чтобы его снимки продавались, надо все снимать на пленку».
Когда сказал мне согласовывать с ним свою работу, я, честно говоря, даже зависла на несколько секунд. Что же это за довод такой? Мне даже в голову не приходило, что не снимать на пленку может посоветовать человек с многолетней практикой и превосходным вкусом, который курировал Нью-Йоркский фотофест и открыл много талантов. Скажи я такое кому угодно из русских кураторов, меня бы немедленно предали анафеме за узость взглядов и меркантильность.
Просите деньги, не стесняйтесь говорить о том, что это принесет прибыль людям, которые вам их дают
Всем прекрасно известно, что коллекционеры любят покупать ручные отпечатки, потому что их сложнее тиражировать, и всегда в этом смысле привлекательно выглядят редкие техники, в которых оригинал вообще один, но говорить о таком как-то неприятно. Можно сказать о дополнительной пластике, мягкости пленочной фотографии, об эффекте, который может придать такая редкая техника твоей идее, но то, что ты хочешь это продать? Так не говорят, это равноценно предательству высших идеалов. Ну или какими там категориями мыслят критики, отделяющие зерна от плевел. А мой босс воодушевленно рассказывал эту историю и закончил ее тем, что для него это было большим разочарованием, потому что сразу после Микаэль попал в МоМа, и о «Фабрике» там не было ни слова по причине их разлада.
Так что вывод первый: просите деньги, не стесняйтесь говорить о том, что это в первую очередь принесет прибыль и рекламу людям, которые вам их дают. Даже если довод совсем простой, тем лучше и понятней будет сделать то, что вы хотите.
Серия Hermitage, 2010
Я приехала на «Фабрику» в мае, до этого сняв несколько кадров для моей будущей дипломной работы в Школе Родченко. Поначалу я, как и любой человек, оказавшийся в другой стране, решила снимать об экспатах, выходцах из России. Познакомилась с людьми, знавшими Бродского, когда тот жил в Венеции, с приятными персонажами, ведущими такой образ жизни, который возникает в голове при мыслях об этом городе — просыпаться после обеда, пить вино, дружить со всеми владельцами баров, ходить в театры и курить гашиш, катаясь на лодке по каналам. Сразу скажу: время я провела замечательно — и сняла только одну фотографию, и то случайно, уж лучше, ей-богу, автопортреты или натюрморты снимать, оказавшись в такой ситуации. Если вы не понимаете, что происходит у других людей в голове, языковой барьер не повод что-то делать или не делать. Уж лучше честно себе признаться, что издалека виден лучше лес, чем деревья, и, поразмыслив, вернуться домой и снять там то, что не могло получиться раньше.
В Москве я обнаружила себя без денег, без пленки и без места, где жить в самом начале октября
И вот, в августе, когда вся «Фабрика» отдыхала, я поехала домой делать тесты. Десяти фотографий, что я привезла обратно, хватило, чтобы определиться, что я хочу снимать, за месяц найти всех людей, которых я хотела пофотографировать, используя «Вконтакте», показать это своему боссу, получить деньги от начальника «Фабрики», заказать пленку и прилететь в Санкт-Петербург. Чтобы обнаружить себя без денег, без пленки и без места, где жить в самом начале октября.
И вот он, сразу второй и самый главный пункт — просите приблизительно в полтора раза больше денег, чем вам нужно. Потому что, если что-то случится, вы сможете сконцентрироваться и сделать все, что вам нужно, дешевле, покрыв расходы на форс-мажорные обстоятельства. Кроме того, советую предусмотреть возможность, что ваш багаж могут потерять. Я, например, перед каждой съемкой заклеиваю небольшой блокнот фотографиями моих будущих героев из социальных сетей, напечатанными на обычном принтере, и к ним небольшое досье: приблизительная занятость, обязательно номер телефона, на что согласился (потому что я предпочитаю сразу спрашивать насколько откровенно человек мне готов позировать) и какие фотографии я с ним вижу в дальнейшем.
Выставка серии в Петербурге, в «Фотодепартаменте»
Теперь немного про мою серию. Почему мне так важно снимать людей обнаженными? Потому что человек без одежды всегда беззащитен. И если очень постараться и уговорить человека не позировать так, как будто он снимается для эротического календаря или на память возлюбленному для личного пользования в длительной командировке, то получается то, что нужно. А мне нужно рассказать о том, какие люди вокруг меня: настолько глубоко разочарованные, что они не могут пошевелиться и находятся в спячке, смутно ощущая, что они и могли бы что-то, но не хотят. Они разочарованы в действии до его начала, они деморализованы обществом. Да, я считаю, что порно может отразить очень многое, рассказать о том, как мы живем. Да, я считаю, что фэшн-фотография — это концентрат образов, которые должны вдохновлять не только на покупку, потому что это секси, но на то, какими хотят стать покупатели. И то и другое в России в первом случае производится почти только на экспорт, а во втором находится в печальном состоянии — и не только потому, что нет индустрии и нет денег, а еще и потому, что образ сейчас слишком смутный и, уж честно признаться, какой-то невеселый.
Люди вокруг меня настолько глубоко разочарованы, что они не могут пошевелиться и находятся в спячке
Меня волнует, что православная церковь считает, что детей надо унижать и пороть, потому что иначе они не будут любить бога и почитать своих родителей. Меня волнует, что общество форсирует нас вести взрослую жизнь, не становясь при этом взрослыми. Заканчивая школу, нам положено знать, чем мы хотим заниматься до конца наших дней, исходя из этого сразу же поступить в университет, на последних курсах выйти замуж или жениться, купить машину и точно так, вслепую, работать, давать и брать взятки, встраиваясь в социум. И что самое важное: не переживать, когда больно, не признавать своих ошибок и быть вечно молодым и красивым. Все это переносится на искусство: фотографию надо читать, начитавшись умных книг до этого, но никогда не переживать. Потому что, открывшись, получаешь пощечину за пощечиной от людей, с которыми ты работаешь, которые продают тебе кофе по утрам, от своей семьи и правительства. А так можно закрывать глаза на то, что твои друзья презирают иммигрантов, неудачников, людей, интересующихся политикой, и кидать камни в тех, кто говорит «эта страна» и «пора валить». Примерно такой текст я писала, подавая заявку на эту серию, и примерно то же пыталась объяснить на своей защите.
После того как я сняла эту серию, я вернулась в Италию и следующие несколько месяцев заканчивала все. Делала разные отборы и верстки книги, отправляла на конкурсы и готовила картинки к выставкам.
Стоит сказать о следующей стадии, в том, как обычно воплощается проект. Финальная подготовка проекта — это стэйтсмент (основная идея и состав проекта), вид фотографий — размер изображения, цветокоррекция, тип верстки, то, как вы представляете себе это в пространстве, будь то инсталляция или классическая развеска на стенах. Все это лучше подготовить и выяснить заранее, до того, как вы начинаете показывать всю проделанную работу экспертам — людям, которые могут повлиять на вашу судьбу.
На портфолио-ревю мне встретились два издателя, один из которых предложил мне опубликовать мою книгу
Еще за советами можно поехать на портфолио-ревю, как сделала я. Такие ревю тоже бывают очень разными: есть очень дорогие и очень значимые, есть отдельные для фотожурналистов и документальных фотографов, есть для вчерашних студентов, то есть дешевые и предлагающие участие в проектах, поддерживающих молодых фотографов. А есть такие, на которые приезжают люди с большим стажем, где музейные кураторы, крупнейшие издатели и теоретики искусства. Я поехала на портфолио-ревю на Форум новой европейской фотографии, на которое автора рекомендует крупнейшая институция в стране, оплачивает небольшую сумму на дорогу и проживание в Винтертуре. Это небольшой город в двадцати минутах от Цюриха, но с очень известным музеем фотографии. Победителей и участников этого портфолио-ревю отслеживают очень многие из экспертного сообщества. Там мне встретились два издателя, один из которых предложил мне опубликовать мою книгу.
Надо было писать с извинениями, умолять и проявлять другие дипломатические свойства
Дальше начинается часть, которую я бы с удовольствием прожила еще раз, будь у меня такая возможность. Издательское предложение было предложением мечты — они хотели сами искать спонсора, сделать книгу для библиофила, а не просто каталог. Но мой контракт с «Фабрикой» предусматривал прямое участие их в издании книги, что и вызвало проблемы. Дело в том, что «Фабрика» действительно работает с такими гигантами как Taschen, Thames and Hudson и Aperture и выкупает часть тиража по окончании производства, но вначале они об этом не говорят, не делая никаких предложений издателю. Вот и получилось, что они хотели от скромных австрийских издателей и размаха, и договора, про деньги ни слова не сказали, а только диктовали условия. Ну и издатели сказали, что хотят иметь дело напрямую со мной, потому что «Фабрика» им хамит, что, к сожалению, было невозможно. По-хорошему, мне конечно надо было писать с извинениями перед теми и другими, умолять и проявлять другие дипломатические свойства.
Эскиз готовой книги «Hermitage»
Теперь же, получив предложение от другого издательства на другую книгу, которую я уже делала после окончания «Фабрики», я составляю бизнес-план и доверяю вести переговоры тем, кто это умеет делать, собираюсь принимать посильное участие в поисках спонсоров и надеюсь, что книга выйдет не только в европейском издательстве, но и небольшим тиражом на русском. Так что, если вы хотите сделать книгу, будьте готовы к подобным поворотам, делайте печатный макет, показывайте всем свое CV (если, конечно, там есть чем завлечь), ездите на портфолио-ревю, уговаривайте написать эссе в предисловие того, кто уж точно откажется, спускаясь затем по ступеням ниже и ниже, потому что в этом деле точно не стоит начинать с самого простого. Каждый шаг, который кажется нереальным, приносит гораздо больше удовлетворения, если вам удалось заманить на свою сторону тех, чье имя вызывает у вас уважение и ни капли сомнения во вкусе.
Работа в резиденции — это фундамент, по которому вас оценивают как автора, в которого можно вкладывать деньги
И напоследок: при том, что нереальные проекты, как никакие иные, стоит пробовать воплотить, стоит понимать, что за два месяца ничего не удастся закончить. Спросив опять же своего босса однажды, насколько продуктивным получается год у тех, кто приезжает в «Фабрику» на годовую резиденцию, я получила неожиданный ответ: «Я радуюсь, когда получается закончить один проект». И дело не в том, что все молоды, хотя, конечно, и в этом тоже, а в том, что когда вы участник команды, стоит закладывать время на сомнения, изменения планов и новые предложения. Такая работа в резиденции — это фундамент, по которому вас оценивают как не просто талантливого и молодого автора, а как автора, в которого можно вкладывать деньги (в смысле покупки отпечатков и издания книг).
Моя серия Hermitage была два раза выставлена в Москве (один из них в ММСИ), один раз в Санкт-Петербурге в «Фотодепартаменте», в Тампере в рамках международного фотофестиваля Backlight, в Нью-Йорке в рамках Нью-Йоркcкого фотофестиваля и будет снова выставлена будущей весной в рамках Хьюстонской фотографической биеннале. Плюс ко всему я сделала как оператор короткометражку «Chain», которая также была показана на Нью-Йоркском фотофесте, и принимала участие в создании фильма «Derailments» о последнем проекте в жизни Федерико Феллини и комикс-артиста, работавшего с ним, по мотивам которых с использованием моих фотографий и стилл-изображений из фильма будет издана книга.
Читайте также:
Комментарии
Подписаться