Иван Большаков и Александр Путилин, создатели журнала «Москвич»
«"Москвич" — это журнал про бритвы, верблюдов и паровозы. И никаких друзей»
На прошлой неделе тиражом в тысячу экземпляров в Москве вышел журнал «Москвич» о любви к городу и живущим в нем людям. Look At Me отправился в квартиру главного редактора Ивана Большакова (она же — редакция журнала) в Вешняки, чтобы полистать журнал вместе с его создателями и узнать, зачем они решили делать зин о Москве, почему поместили в нем рецензию на мацу в шоколаде, фотографии панковских московских тусовок и эссе о смысле жизни.
|
|
|
|
|
|
|
Александр Путилин, однокурсник Ивана, по образованию и профессии реаниматолог. Вместе с Иваном придумал и стал редактором журнала «Москвич». |
О Москве и ее жителях сейчас можно прочитать на разные лады и много где. Почему вам пришло в голову сделать зин и назвать его «Москвич»?
А. П.: Это журнал про наши отношения с родным городом. Практически каждая эмоция, движение связаны с каким-то его элементом. Мы долго копили эмоции и мысли в себе, пока не наткнулись на адекватную форму их выражения. Москва вылилась из нас на бумагу. Это могло оказаться песней или картиной, но стало журналом. Кстати, как можешь заметить, в журнале много текстов, по форме близких к стихам, а не к прозе.
И. Б.: Эта форма — журнал — оказывается в тридцати сантиметрах от сердца и мозга человека. Его можно и трогать, и обнять, и ложиться с ним спать, и ставить на него кофе — возникает очень близкий контакт. В наше время быстрых потоков информации, когда ценность ее невелика, мы выбрали этот — эстетский. Ну и в Москве вообще нет маленьких некоммерческих журналов. Ниша абсолютно пуста.
Москва вылилась из нас на бумагу
Первый номер малотиражного зина начинается с вводного слова. Зачем вы его написали?
А. П.: Вводное слово необходимо, чтобы получился диалог. Если бы мы хотели кинуть гранату и убежать, мы бы его не писали. Нужно представиться, объяснить, о чем ты.
И. Б.: Это такая объяснительная записка от нас к читателю.
Почему вы сделали журнал, а не блог? Это же проще, быстрее и дешевле.
И. Б.: Мы хотели сделать медленный эстетский продукт. В интернете это невозможно хотя бы из-за отношений с информацией в нем. Блоги — это фастфуд: например, для блога не будешь снимать на пленку среднеформатной камерой.
А. П.: Нас интересует качество контента. Блог же требует постоянного обновления. Невозможно обеспечить качество на такой скорости.
Квартира-редакция журнала «Москвич»
Зачем этот журнал вам, дизайнеру «Афиши» и врачу?
А. П.: Мне нравится создавать. Получать законченный продукт.
И. Б.: Я уже практически шесть лет делаю журналы. Пришло время сделать свой. В каком-то смысле это мой дипломный проект: одно дело — быть звеном в проекте, другое — сделать свой с нуля, придумать идею и ее визуальное исполнение, собрать и организовать людей — это захватывает.
«Москвич» — это журнал про город или про друзей?
А. П.: Это журнал про бритвы, верблюдов и паровозы. И никаких друзей.
Сколько времени у вас ушло, чтобы придумать и довести до ума первый номер?
И. Б.: Идея журнала вообще появилась года полтора назад. А действовать мы начали этим летом. Тогда же появилось и название. Работа над макетом заняла весь сентябрь — я же еще работаю в «Афише-Еде».
А. П.: После того как я попал в Курьяново, у меня появилась идея снять о нем документальный фильм. Фильм не сложился, но фактуры набрали очень много. И Большаков потребовал переделать сценарий в фичер.
Время на журнал мы оторвали от собственного сна и ебли
Вы сами оплатили тираж? Сколько стоит напечатать журнал?
А. П.: А что еще делать с деньгами? Ну, можно поехать отдыхать, купить машину побольше... Но, как бы это банально ни звучало, за последние несколько лет мы ощутили, что, и правда, не в деньгах счастье. Деньги — это инструмент.
И. Б.: Я уже купил домой одного, другого, третьего робота. Сколько мне нужно купить их еще, чтобы стать счастливым? Через сколько лет я поменяю эту духовку? Ну и это наиболее разумный способ вложения — инвестиции в интеллект.
Журнал делали после работы? Как вы нашли вообще на него время?
И. Б.: Есть время до работы, после, в обеденный перерыв и на выходных.
А. П.: Оторвали от собственного сна и ебли.
Журнальные и книжные полки в редакции «Москвича»
С такими небольшими проектами всегда есть вероятность, что что-то останется для друзей. Вас это не волнует?
А. П.: Несмотря на небольшой тираж, это уже не история для друзей. У нас журнал про субъективное, про то, что ты чувствуешь, когда сдираешь со стен старые газеты. В каждом москвиче есть что-то похожее. Но при его создании во главу угла не ставилось идея попасть в каждый почтовый ящик.
И. Б.: По количеству человек Москва — небольшое государство. Мы работаем над тем, чтобы именно наш читатель нас смог найти.
Как вас занесло в Курьяново, про которое вы сделали большой материал?
А. П.: В Курьяново я попал по скорой. В 3-ю инфекционную больницу. Когда оклемался, посмотрел в окно: за окном шел пятидесятый год прошлого века.
И. Б.: Мы приехали ночью навестить Путилина в больнице. Плутали, но охуели от фактуры. После выписки он предложил снимать фильм, и мы провели там все лето.
Мой папа был единственным человеком, кто сдал текст вовремя
Большаков, а как в журнале оказался твой отец с текстом о смысле жизни?
И. Б.: Пару лет назад на его юбилее я попросил его объяснить мне смысл его существования. За этим последовал ряд непролазных текстов. Для журнала я вынудил его написать популярную версию. Кстати, он был единственным
человеком, кто сдал текст вовремя.
Откуда в вашем журнале взялись верблюды?
А. П.: Большаков узнал о нем от Грибули и потащил меня ужинать в прилагающуюся к ним чайхану, это под Звенигородом. Еда оказалась паршивой, но нас заинтересовал верблюд как рекламное средство.
И. Б.: Проезжая с Грибулей в поиске места для съемки фэшна, я сделал несколько кадров и решил обязательно поесть у звенигородских узбеков. Дорого и невкусно. Но факт в том, что москвичу интересно не только то, что под носом. Плюс он ироничен и тащит такие штуки в свою копилку.
Как вы придумали моду в лесу? Это вообще не слишком заезженная история, на ваш взгляд?
И. Б.: Лес полон опасностей. А мы не хотим умирать в чем попало. Красную шапку я попросил у папы. Корову, кстати, снимали там же, голой.
Я уже купил домой одного, другого, третьего робота. Сколько мне нужно купить их еще, чтобы стать счастливым?
У вас есть мысли, что объединяет мацу в шоколаде, сотрудников конструкторского бюро, верблюдов, эссе твоего папы, которые в вашем журнале, и москвичей?
А. П.: Москвичу в его повседневной жизни жутко этого недостает. Нет? Кругом гамбургеры и пробки. Это необходимо для полноты жизни. В старых гаражах не меньше эстетики, чем в «Красном Октябре».
Идея и подход к работе как-то менялись по ходу дела? Что-то добавлялось, видоизменялось?
А. П.: Это теория конуса. Как минеральные растворы, из которых при выпаривании образуются кристаллы. Чем больше мы работали, тем яснее она становилась.
И. Б.: Года полтора назад я хотел делать журнал Ausgang, вестник темной стороны силы, и газету про гастро. Ausgang — журнал злой, мы не про это. Гастро — слишком узко, да и в «Еде» этого хватает. В итоге мы делаем general interest, добрый журнал.
Развороты журнала «Москвич»
Как у вас вообще с городскими изданиями?
И. Б.: К сожалению, нет ни одного журнала, за которым бы я охотился. Как, например, раньше за «Столицей» или «Матадором».
А. П.: А мне нравится собянинская «Молния».
Ну и последний вопрос: что вы считаете самым важным в «Москвиче»?
А. П.: Я считаю, что человек должен заниматься тем делом, которое он готов делать вообще без оплаты. Когда это не так, нужно искать себя дальше. Мы нашли себе такое дело.
И. Б.: Да.
Комментарии
Подписаться