Лю Болинь, художник-хамелеон

Последние несколько лет китайский художник Лю Болинь сливается с окружающей средой так, что его почти нельзя отличить от фона. Фоном бывают то китайские стены и постеры, то промышленный пейзаж или груда бревен, то лондонские улицы и нью-йоркские задворки.

В «Мультимедиа Арт Музее» в рамках Фотобиеннале-2012 Лю Болинь красит себя под стену из российских журналов. Look At Me встретился с китайским художником во время его работы над очередной инсталляцией и спросил, каково быть холстом, что происходит с искусством в современном Китае и почему художнику иногда лучше оставаться незамеченным.

Китайские пейзажи и фоны — то, с чего вы начали. Как вы пустились в путешествие по всему миру?

После окончания института я был преисполнен радужных надежд. Мне казалось, что вот сейчас я выйду и меня с руками оторвут. Все оказалось не так, и десять лет или даже больше я потратил на то, чтобы найти свое место в мире искусства. И вот с 2005 года, с первой выставки подобного плана я стал работать в этом направлении как самостоятельный художник.

Я начинал с китайских пейзажей и объектов, а затем стал проводить выставки в разных городах и странах, потому что был увлечен идеей диалога художника с обществом, художника с эпохой. И когда я попадал в Париж или Нью-Йорк, то понимал, что в Китае художественный процесс происходит по-другому. В любом случае для меня был важен диалог, что я и стараюсь показать в своих произведениях. 

Серия Hiding in the City, сделанная в главных мегаполисах мира, которая и прославила Лю Болиня в последние несколько лет

Как живут китайские художники сейчас? Был же невероятный бум спроса на китайское искусство. Как это повлияло на арт-сцену?

Где-то до середины 1980-х годов в Китае вообще не было современного искусства как вида. Затем начали происходить сдвиги в политике и культуре, и на рубеже 2000-х годов китайское общество не только стало разбираться в западном искусстве, но и сделало его для себя эталоном и ориентиром.

---

До середины 1980-х годов в Китае вообще не было современного искусства

---

Мне кажется, современное китайское искусство появилось как феномен где-то около 2003 года. Китай тогда активно готовился к принятию летней Олимпиады-2008, которая стала знаковым событием для всей страны. Китаю было важно показать, что во всех областях жизни у него уровень, соответствующий международным критериям, в том числе в области современного искусства: тогда правительство активно поддерживало и поощряло художников. После Олимпиады ситуация стала стабильной — давления нет, но и нет особой поддержки, мы с властью живем сами по себе. Мне кажется, жестких рамок сейчас нет: художники практически не ограничены никакими рамками и могут творить в любом русле.

Что вы делаете в Москве?

Как видите по мне, я сейчас готовлюсь к новому проекту с волонтерами: делаю работу в здании МАММ на фоне российских журналов. Вообще в Москве я хотел сделать инсталляцию на Красной площади, но от замысла пришлось отказаться в силу нескольких причин. Инсталляция на фоне журналов — это тоже взаимодействие с городом на самом деле. Я придаю большое значение диалогу художника с обществом, с исторической ситуацией и с контекстом, в котором я нахожусь, а мне кажется, пресса по-настоящему затрагивает умы граждан. Это информационное поле, в котором так или иначе, хотят они или не хотят этого, находятся все жители города. Так что в этот раз я буду говорить о Москве через информацию, которая в ней распространяется.

Снимки, сделанные Лю Болинем на родине в Китае

Сколько времени нужно, чтобы сделать одну фотографию человека-невидимки?

Подготовка, то есть окрашивание меня, — это четыре часа в случае самой простой инсталляции и несколько дней, если это более масштабный проект. В Пекине у меня есть постоянная команда — коллеги и друзья. А во время международных турне — как получится, это бывают и волонтеры, и нанятые художники.

Вам не надоело быть хамелеоном? 

Пока мне интересно быть хамелеоном в разных городах мира. После окончания выставки в Москве я поеду в Нью-Йорк, где планирую начать новую серию о мировой экономической экспансии Китая, про которую все так много говорят. Грубо говоря, моя новая серия будет о том, как этикетка «Made in China» отражается на нашей жизни в современном обществе. Ведь сейчас действительно многое производится в Китае. И часто люди, покупая какую-то вещь, бывают разочарованы тем, что она не местного производства, и думают о китайском захвате мира. Я хочу сделать историю про ВВС Китая, а если получится, то и США. 

---

В Москве я хотел сделать инсталляцию на Красной площади

---

Какие воспоминания у вас остались от работы для съемок с Harper’s Bazaar? Как Готье и Миссони согласились на это?

Ой, это было очень познавательно. Мне посчастливилось поработать с такими модельерами как Анжела Миссони, Жан-Поль Готье, Альбер Эльбаз. Но история с Harper’s — не первая моя работа с журналами. Больше всего мне нравятся этнографические очерки — например, съемки местных жителей на фоне Гималаев или пейзажей Бирмы, я очень вдохновляюсь от таких путешествий. Ведь не всегда что-то в городе происходит: в городах часто царит давящая атмосфера, которой зачастую веет от моих работ. А хочется наоборот раствориться в природе, в особенностях жизни небольших поселений с другим укладом жизни. Была и еще одна особенная история в моей работе: как-то для одного журнала я снимал китайских чиновников на фоне их личных автомобилей. 

Съемка Лю Болиня с Harper's Bazaar, где художник выкрасил известных кутюрье под изобретения, которые их прославили. Фоном для Готье стала знаменитая тельняшка, для Миссони — известные паттерны, а для дизайнеров марки Valentino — легендарные красные вечерние платья

Сложно быть вами?

Главная задача — суметь правильно транслировать мою идею своим помощниками: я же не могу никак проследить за их действиями, я просто объект. Вот сейчас в Москве у нас много сложностей со временем и приходится торопиться, чтобы все успеть. На самом деле мне даже не стоило отходить от своих помощников и разговаривать с вами.

Каково быть холстом, когда по тебе рисуют?

Бывает не очень приятно, потому что краски могут вызывать аллергию, они бывают и токсичными. Кроме того, иногда краски не смываются сразу, и мне приходится ходить по улице разукрашенным некоторое время. И стоять неподвижно часами — вещь, которой я не сразу научился. 

Вы правда любите пейзажи больше всего? Какая ваша любимая серия?

Я китаец по рождению и мировоззрению, поэтому моя самая любимая серия работ посвящена китайским пейзажам. Я не особенно часто показывал ее публике, так как она не представляет какой-то особой художественной ценности и вообще довольно тихая. Но я люблю ее за то, что это наши родные места, к которым я отношусь очень трепетно.

Интервью: Кристина Войтович