Заметки Момуса:
Задний ход

1

Хотя никто достоверно не знает, существовал ли реальный король Артур, на протяжении долгих времен ходили слухи о его возвращении. Поговаривали, что героический рыцарь скрывается в горной пещере в ожидании подходящего момента, чтобы эффектно обставить свой камбэк.

2

У художников и героев шоу-бизнеса такой горы нет. Они, в общем-то, никуда не уходят. Всего лишь скрываются от публичности, обычно еще и втихую работая над новым материалом. Иногда отходят от наркоты, порой болеют или растят детей.

 3

Поскольку экономика шоу-бизнеса преимущественно устроена как взаимоотношения вуайериста (публики) и эксгибициониста (выступающего), абсолютно логично, что главенствующим принципом этой экономики должны быть колебания от попытки скрыться до демонстрации себя.

4

Этот цикл обусловлен аппетитом; если конкретно — балансом между желанием публики наблюдать и желанием артиста демонстрировать.

5

Как нам известно из секса, согласование желаний — пусть даже взаимовыгодных — дело хитрое. Порой желания одного из участников наталкиваются на отторжение второго. Иногда артист хочет трахаться, а публика отвечает: «Не сегодня, дорогой, у меня болит голова».

6

Природа человеческого желания сама по себе спорная штука. Ты хочешь чего-то, чего у тебя нет. Как только ты это получаешь, тебе это
больше не нужно.

7

Есть еще одна данность, которая связывает и усложняет хрупкие отношения между артистом и публикой, — это капиталистическое медийное общество. Так что в дополнение к естественному циклу любви-отвращения мы вынуждены иметь дело и с «производственным циклом».

8

Иногда ритм «производственного цикла» не совпадает с пиками и провалами естественной цикличности аппетита. Рекорд-лейбл или крупный музей должен планировать свою деятельность на месяцы или даже годы вперед, распределять бюджет, работать с прессой, чтобы подогревать интерес, и так далее. Но если публика не в настроении, все деньги и силы идут псу под хвост.

9

На самом деле я как артист испытывал однозначно враждебное отношение к себе только от чужаков, которым пытались впарить мою работу, хотя они явно не были склонны ее полюбить, — вместо этого им вдалбливали, что они просто обязаны это сделать. Например, когда я в прошлом месяце сделал кавер на новый сингл Боуи и он практически стал мемом, один возмущенный фанат Боуи оставил злобные комментарии под кучей моих видео на YouTube. Он явно чувствовал себя затравленным и затюканным — словно его вынуждали примкнуть ко всеобщему одобрению, и против этого общественного давления он и взбунтовался.

10

Дни крупных звукозаписывающих корпораций с их «производственными циклами» и гигантскими промобюджетами, фактически, сочтены. Зависимость от концепции «шоковой терапии» или «наступления по всем фронтам» — это так по прошло-вековому.  Сегодня куда важнее эффект сарафанного радио, стадного чувства и хаотического распространения информации.

11

Благодаря интернету перепады от оживления к равнодушию стали куда более естественными и быстрыми. Твиттер, фейсбук и сайты-аггрегаторы — места, где создается хайп. Людей, если говорить об их большинстве, либо вообще ничего не интересует, либо каждого волнуют разные вещи. И вдруг всех начинает волновать одно и то же... а потом всем снова скучно. Срок годности у важной информации истекает едва ли не быстрее, чем у молока, которое забыли поставить в холодильник.

12

Новые музыкальные продукты утекают в сеть сразу после релиза, и штука — иллюстрируемая в последнее время Дэвидом Боуи, Suede и My Bloody Valentine — в том, чтобы молчать столько, сколько возможно, потом неожиданно вернуться и предпродать как можно больше данных, пока хайп еще держится, но утечки еще не начались.

13

Хоть я и признаю, что Дэвид Боуи поступил довольно остроумно в прошлом месяце, я не буду пользоваться его приемами для релизов Момуса. Мой путь — постоянно делать новую музыку и выкладывать ее на YouTube. Компакт-диски и mp3 следуют, но позже — как артефакт, как слабое «доказательство» (для ностальгирующих) того, что эти конкретные наборы песен в самом деле являются альбомами, а не просто YouTube-плейлистами. Я зарабатываю свои деньги, давая концерты, и для них так называемые «альбомы» (в действительности — плейлисты на YouTube) вроде как служат рекламой.

14

Я не играю в игру под названием «спрячься в гору» по одной причине — внутри горы смертельно скучно. Я не собираюсь годами играть в прятки. Не хочу молчать. Не хочу заставлять людей подписывать бумаги о неразглашении перед тем, как начать работать со мной. Единственная гора, внутри которой здорово находиться, — это постоянно извергающийся вулкан. 

15

Меня также слегка беспокоит, пользуясь терминологией Саймона Рейнольдса, ретромания. Стратегия с горой лучше всего работает для артистов, которые сами по себе уже являются огромными скалами, слегка виднеющимися на горизонте; для тех, кто был на виду долгие годы и теперь отбрасывает длинную тень. Радушно приветствуя новый альбом MBV, многие со слезами на глазах сообщали, что заново проживают 1991-й. Это последнее ощущение, которое я хотел бы подарить людям своим новым альбомом. Новые релизы не должны превращать вас в плаксивых ретроманьяков!

16

Есть доля абсурда в том, как дефицит может сделать что-то дико важным на одной неделе, в то время как пресыщенность сделает это бесполезным на следующей. Помните, как загадочный Яндек, никогда не выступавший живьем, однажды выступил — в огромной ковбойской шляпе! — а потом еще... и еще? Теперь он выступает на разных локальных фестивалях и все вдруг такие: «А, пофиг». Но это все тот же самый Яндек!

17

Моя подруга Энн Лэплэнтин выпускает новую музыку каждые несколько дней на собственном сайте, который она иронично назвала Universal Music. Сделанная силами Энн и ее друзей, эта музыка часто обрывочна и кажется сделанной наспех. Этот поток барочных шуточек-для-своих насколько можно далеко ушел от настоящей Unversal Music, вымирающего динозавра XX века. То, что делает Энн, напротив, кажется живым. 

18

Сегодня можно чувствовать себя «пропащим», если ты 24 часа ничего не писал в фейсбуке. В таком случае любой пост можно расценивать как камбэк.

19

В 80-е я встречался с одной журналисткой, которая тогда писала для Smash Hits, влиятельного британского журнала о поп-музыке. И она рассказала мне о любимых в ее среде сленговых выражениях, позаимствованных из тогдашних таблоидов. Самыми важными были «слить в трубу» и «Зад-ний-ход! Зад-ний-ход! Зад-ний-ход!»

20

Что изменилось в музыке с 80-х — это то, что все вдруг прекратили прекращать. Каждый раз, когда я смотрел на обложки британских журналов о рок-музыке начиная с 1994-го, я видел отсылку к братьям Галлахерам из Oasis. В любой момент прошлого, до 90-х, их бы быстро «слили в трубу». Но это, в отличие от дня сегодняшнего, дало бы им право на «Зад-ний-ход! Зад-ний-ход! Зад-ний-ход!».

21

Пока ты не в состоянии остановить артиста или выкинуть его из головы, ты не можешь просто так взять и сделать что-то новое. Регулярно помещая Галлахеров на обложку в течение последних двадцати лет, британские рок-журналы сами добились того, что следующие за девяностыми десятилетия не запомнятся ничем новым. Тем, кто в будущем будет изучать поп-культуру, придется заключить (как Гертруда Стайн — об Окленде): There is no there there.

22

Вместо того, чтобы следить за исчезновениями и камбэками — что само по себе нелепая пантомима, жалкая игра в прятки — нам стоит признать, что артисты всегда где-то рядом. У толпы свои удовольствия, не отрицаю; и я читал все эти отзывы людей на новый альбом MBV в прямом эфире — так же, как и все остальные. Но что по-настоящему важно касательно музыки — и именно сейчас это стало проще, чем когда бы то ни было — это возможность уцепиться за артиста, пусть даже самого странного, и продолжать следить за ним, пока он не перестанет интересовать, вдохновлять или волновать лично вас.  

23

Мне нравятся My Bloody Valentine. Я люблю Дэвида Боуи. Я рад, что они вернулись. Но мне не нравится толпа, не нравится хайп. Это глупо и по-конформистски — просто плыть по течению.

24

Если меня спросят «Как тебе новый MBV?», я как вежливый человек отвечу следующее. На протяжении всего времени своего существования текстурная музыка была довольно классной, особенно это касается звучания гитар, но лично меня так называемый дрим-поп не берет — и все тут. Может, лучше смеха ради переиграть весь их новый альбом на казу (американский народный музыкальный инструмент вроде свистульки — прим. ред.) и сломанном Casio?

25

Но на самом деле я бы хотел ответить на этот вопрос другим вопросом: «Неважно, что я думаю про MBV, а вот как вам Fanal?» К сожалению, это прозвучит грубо и по-снобски, потому как почти ни у кого попросту нет мнения о Fanal, причудливом музыкальном проекте художника Кая Альтхоффа.

26

Fanal никогда не «возвращался», потому что никогда не пропадал. А не пропадал он потому, что никогда особенно и не существовал.

27

Жаль, что люди не слушают Fanal, — из-за этого я не могу спросить их, как им его музыка. И ведь дело не только в том, что все упускают из виду кое-что совершенно потрясающее (два YouTube-ролика, снятые Бреттом Миллспоу, натурально переносят меня в другой мир), но, черт, я  — словно наркоман или евангелист — даже не могу рассказать им об этом, не выставив себя троллем или снобом. И помните: озлобленный рой может зажалить человека до смерти.