Переосмысление глянца: Выставка AES+F в Манеже

AES+F — Татьяна Арзамасова, Лев Евзович, Евгений Святский и примкнувший к ним позже Владимир Фридкес — группа русских художников (на самом деле архитекторов и фотографов), известная и любимая на Западе больше, чем в России. Возникли они довольно давно (в 1987-м), но прославились после того, как освоили новые цифровые технологии морфинга — оживленной фотографии. Из медиа родился жанр, завораживающий своей потусторонней нереальностью.

На выставке демонстрируют три монументальные видеофрески (как еще назвать гигантские круговые экраны во всю стену?) под общим названием The Liminal Space. Для простоты переведем это как «Переходное пространство».

The Last Riot

трейлер

Первая часть The Last Riot («Последнее восстание»), 2007 — красивые андрогинные подростки в милитари-штанах и шортах, как в рекламном ролике модной молодежной марки, ведут бесконечную и бескровную битву на вершине заснеженной горы. Вокруг сходят с рельсов поезда и падают самолеты, летают имперские орлы и звучит музыка Вагнера. Но оружие не ранит, а катастрофы не вызывают ужаса. Грубая игрушечная анимация с участием живых людей завораживает, но при этом невозможно отделаться от впечатления, что ты в игре вроде www.americasarmy.com. Эта часть единственная, которую с чистой совестью можно назвать видеоартом: в ней нет четкой повествовательной линии, а лишь небольшое количество лейтмотивов.

The Feast of Trimalchio

трейлер

The Feast of Trimalchio («Пир Трималхиона»), 2009 — огромное панорамное видео разворачивает метафору мира чрезмерного потребления и спа-культуры. Десятки статистов разных полов, возрастов и рас оживляют условное пространство «Острова развлечений» — остров удовольствий, откуда никто не возвращается. Гости «отеля», сплошь европейцы в белых брендированных одеждах, и обслуживающий персонал из стран третьего мира за полчаса меняются ролями, не нарушая при этом бесстрастного и бессмысленного действия. Присутствуют все атрибуты и стереотипы роскошной жизни — гольф-серф-лыжи, сексуальные перверсии и блюдо с ананасом.

Allegoria Sacra

трейлер

Если вторая часть своим названием отсылает нас к «Сатирикону» Петрония, то третья Allegoria Sacra (2011) — к загадочной картине Джованни Беллини под тем же названием. Те же герои на этот раз оказываются в зале ожидания условного аэропорта, улететь откуда, видимо, нельзя — самолеты возникают то занесенные снегом, то засыпанные песком или увитые лианами, зато можно встретить ангелов (белых стюардесс в костюмах как из «Космической одиссеи» Стэнли Кубрика) и демонов (раскрашенных дикарей). Одежды все так же безупречны, а лица бесстрастны. Среди героев — рыжий кентавр, неонаци в подтяжках и Плуцер-Сарно (группа «Война») в костюме рыцаря-полицейского. Это хоть и абсурдное, но вполне сюжетное произведение с развитием сюжета и кульминацией — не буду выдавать, какой.

С одной стороны, видео, а особенно сопутствующие работы, видятся как продолжение традиций соцарта. Стоит заменить бесстрастные лики на жизнерадостные белозубые улыбки, и герои запросто сойдут за ударников труда, переживших падение системы и нашедших себя в новой реальности. Скульптуры из белой автомобильной эмали поразительно напоминают пионеров-горнистов и фигурки фарфорового завода им. Ломоносова, только с хвостами, отросшими в эпоху капитализма. Принты маслом на холсте в безумных цветочных рамках — то ли жостовские подносы, то ли раскрашенные семейные фотографии начала ХХ века.

С другой стороны, голливудский размах постановок, щедрость на костюмы и неприкрытый продакт-плейсмент выглядят очень современно. Мода на замедленные статичные композиции вполне заметна, стоит вспомнить начало «Меланхолии» Ларса фон Триера или клип Канье Уэста Power.

Этот синтетический жанр — то ли анимированная фотография, то ли замороженная видеосъемка, бесстрастная и претендующая на «вселенскую объективность», — видимо, зерно зарождающегося нового стиля. Когда в Каннах в прошлом году освистали «Древо жизни» Терренса Малика, главной претензией было, что это не кино, а видеоарт. Зато AES+F обвиняют в том, что Allegoria Sacra слишком «киношная». Есть ощущение, что зритель устал от «клипового» монтажа и теперь в тренде мудрое восточное созерцание.

Смешение культурных кодов, бесконечные многоуровневые цитаты, доведение образов до глянцевого абсурда — это и есть художественный кодекс AES+F. Сознательный отказ от всего настоящего, подлинного, аутентичного в пользу стерильной и синтезированной и многократно утрированной эстетики. В «жестоком» Last Riot нет ни капли крови, в сексуальных сценах  «развратного» «Пира» люди не касаются друг друга.

Даже ирония немного искусственная. Светличная в образе развратной буржуйки, а потом и с намеком на владычицу морскую из «Золотой рыбки», а также стая боевых попугаев, заменивших имперских орлов, не оставляет сомнений в отличном чувстве юмора художников и четком понимании позиции.

По сути, это кэмп — постмодернистский стиль интеллектуальной элиты, которая объявила безобразное, неестественное и чрезмерное как новое проявление своей рафинированности. Пафос и сусальность с одной стороны и ироническая пародия на все культурные коды и образы современных медиа, где в сознании смешивается реклама и киношедевры, с другой создают атмосферу узаконенной подлинности притворства. Избыточность и вульгарность, преподнесенная в упаковке утонченности, отвечает духу времени. А еще является отличным ответом на «русское бедное», столь широко представленное в последнее время на арт-рынке. Переосмысленная и обработанная версия эстетики «Кубанских казаков» кажется мне веселее и современнее тоскливых инсталляций Ильи Кабакова.