Берлинский
кинофестиваль:
День второй

Часть 1:

Обаятельная индонезийская мастурбация

Возвращаясь ко вчерашнему вечеру — выбрали все-таки индонезийцев из конкурса «панорама». Называется «Something In The Way» — оказался такой азиатский "таксист", к концу внезапно переходящий в «Олдбой» про приятного растерянного юношу (собственно таксиста) у которого в жизни три хобби: мастурбация, ислам и соседка (она проститутка, так что этот пункт напрямую связан с первым).

Кадр из «Something in the way»

До середины — вообще очень приятное кино, с такой цайминляновской недоговоренностью и созерцательностью, а потом зачем-то начинается сюжет, и ох. Режиссер при этом — страшно приятный человек: похож на Джонни Деппа, с прекрасным английским и чувством юмора. Сначала, выйдя на сцену, снял на айфон полный зал («покажу жене»), потом на вопрос, о чем он хотел снять фильм, пошутил «конечно, о мастурбации», много и интересно рассказывал о том, как его индонезийские цензоры могут забить камнями, а также о любви к Скорзезе, Бертолуччи и Карваю.

Оказалось, на родине он — успешный рекламщик, снимает ролики на телевидении, и актеры у него тоже какие-то страшно попсовые, но вот они все собрались, скинулись и решили снять артхаусный фильм для себя. В рядах русской кинокритики это все оживило дискуссию о том, насколько талант художника зависит от его подкованности и личного обаяния вообще — пришлось прийти к выводу, что ничто ни от чего никогда не зависит. В том числе, возможность увидеть фильм от намерения это сделать: дверь иногда закрывают ровно перед твоим носом (сидеть на ступенях тут не принято). Или идешь на Зайдля, а вместо этого совершенно случайно попадаешь в соседний зал, где с экрана человек сорок минут рассказывает о том, как они убивали людей в Анголе. Поэтому сегодня, наверное, обойдемся без обещаний - теоретически, в планах есть голландская интеллектуалка Нанук Леопольд, новый фильм героя берлинской школы Томаса Арслана (про золотоискателей), очередная попытка попасть на Зайдля, а там посмотрим.

Срочно в номер

Пока Оля Страховская смотрит очередной фильм, добавим немного остроты. На позавчерашней церемонии открытия, оказывается, было веселее, чем мы думали. Откуда-то взялись обнаженные украинки (активистки Femen) и принялись громко осуждать массовое женское обрезание в Африке. Мы обойдемся без комментариев, а хороший фоторепортаж имеется вот здесь.

Часть 2:

Достойное непонятное

Нанук Леопольд оказалась классическим случаем закрытых дверей, так что первым фильмом дня стало «Золото» Томаса Арслана — неожиданный вестерн о немецких золотоискателях на пути в Канаду. Фигурируют загадочная женщина, мужественный погонщик с темным прошлым, ушлый передводитель, пожилая семейная пара и пьющий репортер из Нью-Йорка (ему приходится хуже всех). Учитывая, что Арслан и его коллеги по берлинской школе раньше занимались преимущественно жизнью современного Берлина, в новом жанре режиссер ведет себя примерно как немцы в канадском лесу: несколько дезориентированно, но с чувством собственного достоинства.

Кадр из «Золота»

Нарратив сугубо функциональный: немного едем, потом ломаем повозку, потом опять едем, потом видим индейцев. В какой-то момент кадр без единого слова пересекает черный от грязи человек с британским флагом на рюкзаке, а смысл до поры видится то ли в том, что золото до добра не доводит, то ли что общество из разношерстных элементов, объединенных лишь общей жаждой  наживы, обречено на поражение. И ровно на последнем получасе, когда остаются лишь двое (угадайте, кто), вдруг начинается настоящая красота и магия. Но все равно, зачем пытаться что-то подобное провернуть после Келли Рейхард, не очень понятно. А теперь — тадам — мчусь на Зайдля, которого будут показывать в бывшем нацистском варьете или вроде того. 

Часть 3:

Рай, надежда и долгих лет жизни

Ульрих Зайдль мог бы тут собирать стадионы — это даже не первый день, а зал на пару тысяч. Внимание, сюжет: 13-летняя полная девочка, до которой никому нет дела (как мы помним из первой части, ее мама в это время ищет рай в объятиях кенийских мужчин) едет в пионерлагерь строгого режима худеть и влюбляется в стареющего хлыща-доктора. На самом деле это нежнейшая история первой любви — «Лолита», переписанная человеком с очень хорошим чувством юмора (уже второй раз за фестиваль убеждаюсь, как это важно). Зайдль еще же и композиционный маньяк: шеренга толстых тинейджеров в одинаковых белых майках свисает с турника под двумя симметричными потолочными балками — абсолютно его история, кадры через один можно вешать на стенку. Вот этот я, в принципе, собираюсь распечатать размером два на три метра:

«Рай: Надежда»

Приятно, что твои чувства разделяет широкая аудитория: удивительное ощущение, когда две тысячи зрителей на титрах синхронно хлопают под песню

«If you're happy and you know it
Clap you fat (хлоп-хлоп)
If you're happy and you know it
Clap you fat (хлоп-хлоп)».

Дай бог ему здоровья, денег побольше и чтобы снимал почаще. Пойдем навернем макарон.