Приглашенный редакторКак снимок с айфона попал на обложку Time
Профессиональный фотограф рассказывает об айфонографии. Часть 1
Текст
Андрей Рогозин
О боже, фотография умерла, потому что теперь можно заниматься ею, ничего не зная о химии и не будучи учёным, караул!
Слухи о моей смерти оказались сильно преувеличены! Это фраза, которую могла бы произнести госпожа Фотография, умей она разговаривать. В самом деле, сколько уже раз фотографии выносили приговор? Первый раз это произошло в 19 веке, когда в продаже стали появляться готовые наборы реактивов для проявки и печати. Караул, теперь можно заниматься ею, ничего не зная о химии и не будучи учёным! Когда в 1900 году появилась камера Kodak Brownie (на фотографии ↑ выше), фотографии опять предрекли скорую смерть. Теперь, чтобы снимать, даже не надо знать, как проявлять и печатать. Это же катастрофа, больше не будет великих фотографов, всё заполонят бессмысленные щелкуны! И когда появился цвет, и когда появилась цифра — каждый раз поднималась волна «народного возмущения» и криков о близком конце фотографии как искусства, потому как теперь «каждый может», а значит, — всё, тлен и забвение, прощай высокое искусство.
Но каждый раз, как показывает нам история, фотография не то что не умирала, она выходила на новый уровень своего развития и набирала обороты. И касается это не только фотографии — во всех видах искусства происходит то же самое, раз за разом, с дивной периодичностью, но публика по-прежнему продолжает на каждое принципиальное новшество реагировать испуганными вскриками и заломленными руками. Причина очень проста: когда определённое искусство лишается элитарного налёта, определённые люди теряют деньги, которые они делали именно на элитарности и труднодоступности технологии. От них-то весь шум и негатив. На самом деле, конечно, ситуация прямо противоположная.
Всё то же самое, один в один, можно сказать об айфонографии. Точно так же те, кто делал деньги на технологической сложности классической фотографии, обнаружили, что у них падают продажи: средний формат (как объёмный рынок) умер с приходом цифры, а мыльницы и недорогие зеркалки стремительно вымирают с приходом мобилографии. Все те, кто производил, распространял и продавал дешёвую фототехнику, мгновенно (по историческим меркам) оказались на маленьком островке в бескрайнем океане без шансов на спасение. И те, кто брал деньги за фотосъёмку не потому, что делал хорошие картинки, а потому что как раз их не умел делать, но продавал техническую крутость своей аппаратуры, — тоже провалились в лужу. Конечно, они поднимают шум, конечно, они всеми способами пытаются доказать, что их продукция — это добро, а новые конкуренты — зло. И, конечно, у них нет никаких убедительных фактов, которые бы могли доказать их точку зрения, поэтому они обращаются к тому, что нельзя пощупать или измерить — к «искусству фотографии». Искусство умерло, потому что оно было в плёнке! Искусство умерло, потому что оно было в зеркалках! Всё это очень напоминает басню Крылова «Лиса и виноград», если честно, но почему-то заметная часть публики во все эти крики верит. Если честно, никогда не мог понять, почему.
Но бог с ней, с психологией и продажами, давайте просто сойдёмся на том, что айфонография — это некая данность, это уже сформировавшееся течение в фотографии, и нет повода обсуждать его легитимность и право на жизнь, есть повод только разобраться в его особенностях, проблемах и перспективах.
Итак, часть первая:
коммерческая айфонография
Да-да, не удивляйтесь, именно коммерческая, и именно айфонография. Начнём, пожалуй, с обложки журнала TIME, которую уже два года назад сделал на айфон фотограф Бен Лоуи (Ben Lowy). Это был выпуск, посвящённый урагану Сэнди. Вдумайтесь: 2012 год, обложка чуть ли не самого именитого еженедельного издания в мире. Ровно в тот момент, в принципе, можно было уже смело ставить точку в вопросе легитимности айфонографии как коммерческого инструмента. Вот что сам Бен Лоуи говорит о съёмке айфоном: «Это быстрая маленькая камера, и я люблю работать с ней на сложных заданиях».
обложка журнала TIME, которую два года назад сделал на iPhone фотограф Ben Lowy
Тут у многих возникает вопрос: а достаточно ли качества, которое выдаёт камера смартфона, для того, чтобы вообще можно было говорить о печати. Давайте сделаем простенький расчёт: размер типичного небольшого журнала вроде TIME составляет примерно 25 см по длинной стороне, т. е. 10 дюймов. При полиграфической печати подобного рода изданий (стандартная линеатура — 150Lpi) используют изображения с разрешением не 300ppi, а обычно меньше — от 225ppi (так называемый 1.5Х-метод). Итого, нам надо всего 2 250 точек по длинной стороне файла (10 дюймов по 225 точек на дюйм), чтобы наша картинка накрыла всю обложку. 2250px х 2000px — это даже не 5МП, это меньше. Что уж говорить о разрешении современных айфонов, их качества хватит не то что на обложку такого издания, их хватит и на разворот!
Второй вопрос — а что у нас с шумами? Ответ простой: если вы снимаете при хорошей освещённости, то всё с шумами хорошо, и даже прекрасно! Картинка, которую сделали днём на айфон, по качеству шумов более чем устраивает любого вменяемого редактора. Новостные издания, в отличие от глянцевых, никогда особо не придирались к предельному качеству картинки, нормальная репортажная негативная плёнка, которой пользовались профессионалы, всегда была чувствительностью 400–800 ISO, а это такое жуткое зерно, что никакой современной камере в страшном сне не приснится подобная картинка. Другой разговор, если вы снимаете на телефон в темноте — вот тут да, тут с качеством изображения начинаются проблемы, и зачастую изображение не отвечает даже минимальным коммерческим требованиям. Но и тут есть выход, стоит только посмотреть на работу фотографа, которого зовут Ник Лахам (Nick Laham). В 2013 году он снимает портреты игроков бейсбольной команды New York Yankees для The New York Times на айфон с постановочным светом. Да, конечно, на этой съёмке он сделал и классические картинки, на дорогую зеркалку и со штатива, но на первую полосу издания с миллионным тиражом больше пошли именно «инстаграмки». Почему? Потому что для огромного количества зрителей именно этот формат становится всё более и более родным и привычным, домашним, понятным и, в конце концов, желанным.
Процесс съёмки для NYT на iPhone с постановочным светом
И подобных примеров коммерческого применения фотографий, которые были сделаны на мобильный телефон, сейчас очень много. На айфон снимают свадьбы, один из известнейших микростоков Fotolia создала фактически отдельный новый фотобанк именно под мобильную фотографию и вкладывает заметные ресурсы в его развитие. Причём, вообще фотобанков разной степени крупности и серьёзности, заточенных под мобилографию, сейчас насчитывается уже более десяти. Портфолио одного из новых членов именитого фотоагентства «Магнум», которого зовут Майкл Кристофер Браун (Michael Christopher Brown), сделано полностью на телефон.
Один из известнейших репортажников, который живёт в этой индустрии уже не один десяток лет, финалист Пулитцеровской премии, ведущий фотограф Associated Press c 2012 года — Дэвид Гуттенфельдер (David Guttenfelder) — заметную часть своих проектов делает на айфон. Крупные спортивные бренды нанимают известных инстаграмеров снимать для них рекламу — на айфон, само собой, — и платят им за это огромные деньги. И так далее, и так далее, и так далее. Коммерческая айфонография цветёт пышным цветом, в ней крутятся заметные деньги, результат прекрасен и убедителен, и кривиться при виде этого — это, честно говоря, снобизм.
И что же? Что, у мобилографии нет ограничений, и она может всё то же самое, что и классическая фотография? И есть ли люди, которые занимаются мобилографией не как коммерческой фотографией, а как артом, как чистым творчеством? Нет и да. То есть ограничения есть, и люди, которые занимаются серьёзной арт-мобилографией (настолько, что их работы покупают музеи), тоже есть. Но об этом — через неделю, во второй части нашей статьи.
Комментарии
Подписаться