КнигиПочему бумажные карты существуют до сих пор

Walking papers

«Карты создаются людьми, а не машинами», — писал ученый-географ Дж. К. Райт в своём классическом эссе «Картографы — тоже люди» (Map Makers are Human). Это было в далёком 1942 году, с тех пор очень многое изменилось, и теперь карты именно что автоматически создаются машинами — ну, или людьми с помощью машин и геоинформационных систем (ГИС). Эти последние представляют собой сочетание аппаратных и программных средств для сбора, хранения, анализа и визуализации географических и топографических данных.

В наши дни ГИС «меняют мир и все наличествующие в нём объекты», как говорится в пользовательской инструкции к одной из таких систем. Первые компьютерные картографические системы были разработаны для государственных нужд в Канаде, в 1960-х ими занимались специалисты Гарвардского университета. И вот, как результат, мы привычно скачиваем карты, одним движением увеличиваем-уменьшаем, щелчком мыши ставим метки. Раньше мы чиркали что-нибудь на карте, складывали её по старым сгибам и запихивали на дно рюкзака — сейчас же у нас на ладони помещаются целые географические атласы, мы запросто суём глобус в карман. По логике, бумажные карты давно пора упрятать в тёмный чулан истории. Но никто их туда не прячет.

Всё дело в том, должно быть, что людям просто очень нравится рассматривать бумажные карты и держать их в руках — причём кому-то это нравится гораздо больше, чем остальным. В 2006 году некий Эдвард Форбс Смайли-третий сел в тюрьму за то, что похитил из собраний Йеля, Гарварда и Британской библиотеки больше сотни старинных географических карт общей стоимостью $3 млн, вырезая их бритвой из атласов, книг и альбомов. Точно так же действовал другой прославившийся похититель карт, торговец антиквариатом из штата Флорида Гилберт Блэнд. Автор биографии Блэнда называет своего героя «картографическим Аль Капоне», однако до легендарного гангстера Блэнд — как, впрочем, и Эдвард Форбс Смайли-третий — очевидно не дотягивает, поскольку за ним не числится ни кровавых расправ, ни бутлегерства, ни взяток, ни запущенного нейросифилиса.

Коль скоро географическая карта символизирует завоевание нарисованной на ней территории, значит, её похищение, то есть овладение средством овладения, является как бы апофеозом завоевания

Зачем красть карты? Да затем же, понятное дело, зачем крадут деньги и книги: и то, и другое, и третье — бумага, на которую нанесены знаки и письмена, придающие ей материальную ценность. Возможно, у такого воровства есть и менее банальная причина: коль скоро географическая карта символизирует завоевание нарисованной на ней территории, значит, её похищение, то есть овладение средством овладения, является как бы апофеозом завоевания.

Не знаю, как вам, а мне этот мотив близок. Ни в коем случае не претендуя на лавры картографического гангстера, я, между тем, вынужден признать, что, бывало, с превеликим трудом противостоял искушению, любуясь, к примеру, великолепными, играющими золотом и богатыми оттенками цвета, вручную раскрашенными картами, которые издавал в XVII веке Виллем Янсзон Блау с сыновьями (чтобы добиться желаемого качества, издателю пришлось сконструировать и построить специальный печатный станок). Выставленные в экспозиции амстердамского Музея судоходства, эти дивные произведения картографического искусства не пробудят тайное вожделение разве что в самом безнадёжном рабе экранных пикселей. А вспомнить работы Кристофера Сакстона — в XVI столетии под покровительством королевы Елизаветы он издал первые в истории карты английских графств, прекрасные своей сдержанностью и простотой, с любовью выгравированные мастерами из Нидерландов, самой передовой в смысле картографии европейской страны, и впоследствии воспроизведённые на рубашках игральных карт. Или мореходные карты Джона Селлера, XVIII век — самые настоящие и неповторимые шедевры. Или карты великих французов из семьи Сансон (всего лишь однофамильцев, а не родственников прославленного палача), о которых в одном авторитетном источнике говорится, что «украшенные картушами, они неизменно исполнены изящного достоинства».

Недаром принято считать, что, чем старше вещь, тем она увесистее и прочнее, поскольку в большинстве случаев так оно и есть

Даже имеющиеся в моём скромном собрании классические «полудюймовки» шотландских картографов Бартоломью, по-эдинбургски непритязательно элегантные, радуют своей вещностью, обстоятельностью, тем самым, что мы так ценим в деревянных игрушках-головоломках или, например, в старом бакелитовом радиоприёмнике — живом напоминании о том, что в прежние времена предметы были прочнее, надёжнее, весомее. Недаром принято считать, что, чем старше вещь, тем она увесистее и прочнее, поскольку в большинстве случаев так оно и есть. Некоторым из моих карт издания Бартоломью уже больше ста лет, но, наклеенные на полотняную основу, они отнюдь не выглядят на свои года и в дальних загородных прогулках служат не хуже, чем неизменная трубка Альфреда Уэйнрайта или пергаментная завёртка для сэндвичей.

Прокладывать путь по бумажной карте — что может быть естественнее и удобнее? Мы воспринимаем это как само собой разумеющееся потому, видимо, что на протяжении многих столетий люди ориентировались именно по рисованным и печатным картам и настолько к этому привыкли, что чтение карты сделалось одним из многих наших врождённых бумажных навыков.

В статье «Ориентирование на местности с помощью GPS-навигации в сравнении с ориентированием по карте и по устным объяснениям» (Wayfinding with a GPS-Based Mobile Navigation System: A Comparison with Maps and Direct Experience), опубликованной в 2008 году в «Журнале экологической психологии», Тору Исикава, специалист по когнитивным аспектам географии из Токийского университета, указывает, что пешеходы, использующие GPS-навигаторы, сбиваются с пути чаще, чем те, которые ориентируются по традиционным картам (но последние, в свою очередь, показывают результат хуже, чем пешеходы, спрашивающие дорогу у местных жителей). Тот же доктор Исикава изучал, насколько зависит восприятие музейной экспозиции посетителями от того, используют ли они аудиогид, классический путеводитель или аннотированный план залов: оказалось, что посетители, вооружённые современными технологиями, забывают увиденное быстрее, чем те, кто осматривал музей с путеводителем или планом в руках. То есть и тут старая добрая бумага неотступно следует за нами, как верный ретривер.

Бумажная карта помогает нам с Марио ориентироваться в виртуальной, компьютерной реальности

На неё, на проверенную временем бумажную карту, запросто можно положиться и в путешествии по виртуальным мирам. Так, например, в знаменитой серии видеоигр «Супер Марио» — точнее, таких играх как «Бумажный Марио», «Супер Бумажный Марио», «Бумажный Марио: Тысячелетняя дверь» и стоящая чуть особняком «Марио и Луиджи» — наряду с эффектным умением Марио в нужный момент складываться в бумажный самолётик или кораблик есть и другая прекрасная деталь: отважный усатый сантехник прокладывает себе путь в головоломно утроенном виртуальном пространстве, глядя на бумажную карту. С этой картой в руках Марио и нам указывает путь в дебрях, в которых без него мы бы мигом заблудились. Бумажная карта помогает нам с Марио ориентироваться в виртуальной, компьютерной реальности, а с другой стороны, компьютерные технологии служат для картирования мира реального. Благодаря широкой доступности открытых данных и инструментов цифрового картирования каждый в наши дни может при желании создавать свои собственные карты — в соответствии с принципами Web 2.0 пользователи карт становятся их творцами. Для обозначения этого нового феномена всё чаще используется термин «неокартография», одним же из первых неокартографов стал Стив Коуст — случилось это в 2004 году, когда он положил начало проекту OpenStreetMap, или OSM, этакой картографической «Википедии». Суть проекта заключалась в том, чтобы с помощью простейших GPS-устройств создать карту, которую любой мог бы использовать по своему усмотрению, без связанных с авторским правом ограничений, и так же свободно дополнять её и редактировать. Согласно официальной формулировке целей и задач проекта, OSM «призван способствовать накоплению, развитию и распространению открытых картографических данных, предоставлять свободный доступ к этим данным всякому, кто пожелает ими воспользоваться или поделиться с другими».

Что любопытно, для накопления и распространения картографических данных в OSM по-прежнему используется бумага. Понятно, что далеко не всем желающим дополнять существующие цифровые карты полезными деталями хватает для этого инструментария, навыков и знаний. Поэтому были придуманы альтернативные методы работы, и среди них так называемый метод обходного листа: участник проекта распечатывает на листе бумаги имеющуюся цифровую карту, карандашом или ручкой наносит на неё недостающие, по его мнению, детали, сканирует и с помощью специального сервиса загружает на сайт OSM. Дело сделано, заняться неокартографией нынче проще простого. А занятие неокартографией, между прочим, это далеко не только хобби или способ с приятностью провести время.

Тамошних детей обучили пользоваться GPS-устройствами и фиксировать с их помощью базовые элементы районной топографии

На окраине кенийской столицы Найроби раскинулся огромный трущобный район под названием Кибера с населением, по разным оценкам, от 200 тысяч до 1 млн человек. В 2008 году итальянский учёный Стефано Маррас запустил там независимый проект «Карта Киберы», смысл которого заключается в картировании местности с помощью метода «обходного листа», составлении достоверных и актуальных карт для нужд обитателей этого непрерывно меняющегося городского района. Тамошних детей обучили пользоваться GPS-устройствами и фиксировать с их помощью базовые элементы районной топографии. Организаторы и волонтёры проекта затем превращают собранные данные в цифровые карты, которые распечатывают на бумажных листах формата А1 и раздают жителям, чтобы те цветными маркерами отмечали важные детали городского пространства — рынки, сточные канавы, проходы между строениями, ручьи и т. п. Уточнённые таким образом карты сканируются, появившиеся на них объекты переносятся в компьютере на цифровые карты, те снова распечатываются — и так далее, в теории до бесконечности; часть распечатанных бумажных карт остаётся на руках у жителей района и используется по прямому назначению.

Такие карты, созданные объединёнными усилиями многих людей по смешанной бумажно-цифровой технологии, успешно использовались в зонах природных катастроф: во время наводнений в Пакистане в 2010 году, после землетрясений в Новой Зеландии в 2011-м и на Гаити, где его последствия ликвидируются до сих пор.

Если что-то из прежних времён и может в некотором приближении сравниться с проектами типа «Карты Киберы», то разве что издание дешёвых, одношиллинговых географических карт для рабочего класса, предпринятое в первой половине XIX века Английским обществом распространения полезных знаний. Но там рабочие были в чистом виде потребителями карт, к их изготовлению они не имели никакого отношения. Иерархическая модель сбора и распространения географической информации с той поры претерпела сильные изменения, однако и в цифровую эпоху бумага не выходит из игры: машины в наше время, может, и создают карты, но обходиться при этом без бумаги они так и не научились.