КнигиЧто общего между
ИГИЛ и мафией

Каждую неделю Look At Me публикует отрывок из новой нон-фикшн-книги, выходящей на русском языке. В этот раз мы представляем книгу Майкла Вайса и Хасана Хасана «Исламское государство: армия террора», которую выпустило издательство «Альпина Нон-Фикшн».

Примечание: «Исламское государство» — запрещённая в России террористическая организация.

Синдром отмены

ИГИ и Аль-Малики противостоят США

Успех «Ас-Сахвы» и «большой волны» означал, что больше джихадистов не только погибало в боевых столкновениях, но и попадало в подконтрольные американцам иракские лагеря для военнопленных. И нынешний лидер ИГИЛ, и многие из его помощников в своё время были американскими заключёнными и освободились либо потому, что американцы сочли их людьми, не представляющими серьёзной угрозы, либо потому, что правительство аль-Малики руководствовалось какими-то другими соображениями, не имеющими отношения к обеспечению безопасности. По словам многих американцев, занимавших в прошлом высокие посты, многое зависело от того, как эти заключённые были идентифицированы и к какой категории преступников отнесены в месте заключения. «Мы идентифицировали парней и докладывали, что они были в своей организации теми-то и теми-то, — рассказывал нам бывший чиновник администрации Буша. — Предположим, мы говорили: „Ты знаешь, он эмир“. Чёрт побери, ещё один эмир! Да это уже пятый подряд за сегодня!»

Лагерь для террористов

АКИ и ИГИ не просто использовали подконтрольные американцам места заключения в качестве «джихадистских университетов», как назвал это генерал-майор Даг Стоун; они активно старались внедряться в эти тюрьмы для поиска и вербовки новых боевиков. В 2007 году Стоун взял под свой контроль программу задержания и последующего допроса боевиков, практикуемую в Ираке, чтобы реорганизовать процесс «перевоспитания» заключённых. Этому предшествовал международный скандал, разразившийся, когда мировая общественность узнала о пытках, которым подвергали задержанных в тюрьме «Абу Грейб». Это оставило несмываемое пятно на американских военных и подорвало доверие к ним. Другой проблемой было то, что места заключений использовались джихадистами для поиска людей со схожими интересами и налаживания контактов с ними. Особенно дурной славой в этом смысле пользовался лагерь для военнопленных «Букка», расположенный на юге, в провинции Басра.

По оценке одного американского военного, в лагере «Букка» содержалось 1 350 убеждённых такфиристов-террористов, тогда как общее количество заключённых составляло 15 000 человек. К этому надо добавить, что у американских военных не хватало возможностей, чтобы пронаблюдать за тем, кто и с кем контактирует. Из-за усиления военных действий в связи с «большой волной» число задержанных почти удвоилось и к тому моменту, когда в 2007 году лагерем стал руководить Стоун, достигло 26 000.

«Избиения были еженедельным явлением, дважды в месяц случались убийства, — вспоминал Стоун, давая интервью. — Это было довольно гнусное место, когда я попал туда. Задержанные прожигали сигаретами и зажигалками палатки и матрасы, а когда мы пытались залатать палатки, они их попросту сжигали. Мы боялись, что они вообще спалят всю эту чёртову тюрьму».

Стоун ввёл программу дерадикализации, в которую включил лекции умеренных мусульманских имамов, использовавших Коран и Хадис для того, чтобы убедить экстремистов в том, что их интерпретация ислама была искажённой. Кроме того, он начал размещать сокамерников в так называемые модульные помещения для содержания заключённых. «До этого мы держали их в лагерных блоках, в каждый из которых вмещалось до тысячи человек. А модули мы использовали, чтобы отделить тех, кого запугивали и избивали, от тех, кто это делал».

За полтора года пребывания на посту начальника лагеря Стоун так или иначе имел дело более чем с 800 000 заключённых и выявил за это время несколько важных тенденций, наблюдавшихся среди бывших боевиков АКИ. Результаты своей работы он представил Центральному командованию войск США в виде презентации, подготовленной в программе PowerPoint. Суммируя полученные данные, Стоун подтвердил многое из того, что сообщил американским военачальникам мулла Наджим аль-Джибури, а именно: иностранные боевики с неодобрением следили за тем, как «иракцы [именно иракцы] пытаются вернуть себе руководящую роль». Баасисты «пытались, воспользовавшись знаменем ИГИ, вернуть себе контроль над некоторыми областями». Джихадисты больше беспокоились о городах, в которых они жили, чем о судьбах глобального или регионального терроризма. То, что АКИ использовала женщин и детей в качестве бомбистов-шахидов, у многих вызывало отвращение. Главной мотивацией к вступлению в АКИ были деньги, а не идеология. Наконец, эмир АКИ Абу Айюб аль-Масри был «для большинства невлиятельной фигурой ... однако молодые, более впечатлительные заключённые» находились под сильным влиянием другой личности — эмира ИГИ Абу Омара аль-Багдади.

В начале своего пребывания на этой должности Стоун обратил внимание на одну странную особенность, свойственную исключительно задержанным за такфиризм: прибыв в лагерь «Букка», они просили поселить их в блок АКИ и уже знали, как работает тюрьма и как размещаются заключённые. «Иногда эти парни специально давали задержать себя. Затем, в процессе помещения в лагерь, они просили отправить их туда, где преимущественно содержались парни из „Аль-Каиды“. Такфиристы в „Букке“ отличались исключительной организованностью; они создали для своих людей спальную зону, а также место, где можно было разместиться для пятничной молитвы. Между прочим, одна из самых больших зон, в которых размещались камеры, негласно называлась „Лагерь Халифат“. Когда я слышал такое, мне в голову всё чаще приходила мысль: „Даже если им не удастся сделать это, они больше чем на 100 % уверены в том, что им это под силу“».

Любой, кто попадал в руки американских военных, безо всякой процедуры идентификации просто сообщал своё имя, после чего обрабатывались его биометрические данные. Сканирование радужной оболочки глаз, дактилоскопирование, получение образцов ДНК — через это проходили все задержанные. Но часто имена, которые они называли, поступая в лагерь, оказывались вымышленными. «Некоторые из них называли новое имя при каждом задержании. И только с помощью биометрических данных мы впоследствии могли определить рецидивистов», — рассказал Стоун.

По его словам, однажды ему попался задержанный, числившийся под фамилией Багдади. В принципе, в этом не было ничего удивительного — повстанцы часто используют в качестве псевдонима название города или страны своего действительного или выдуманного происхождения. Но этот Багдади явно отличался от остальных. Стоун рассказывал: «Его имя выделялось в списке людей, с которым я работал. Он был отмечен в нём как человек, имеющий особые связи с „Аль-Каидой“. По мнению психологов, он был человеком, явно склонным к фанатизму, — не социопатом, но серьёзной личностью, с серьёзным планом [в голове]. Он называл себя имамом, но не считал себя потомком Мухаммеда — у нас в „Букке“ было несколько таких — и явно был очень религиозен. Как и подобает имаму, он проводил слушания шариатского суда и вёл пятничные службы».

Этот Багдади отличался задумчивостью и почти не нарушал тюремный режим. «У нас были сотни людей, подобных ему, которых мы относили к категории лидеров, — рассказывал Стоун. — Мы сошлись на том, что считали его „непримиримым“, то есть таким, на кого проповеди умеренных имамов не оказывали никакого воздействия. Так вот, он был тихим, скромным парнем, придерживавшимся очень строгих религиозных взглядов, и что же он сделал? Он начал общаться с „генералами“. Хочу сделать небольшое уточнение: в лагере было множество криминальных личностей, а также парней, служивших в иракской армии, — вот они-то и называли себя генералами, а на самом деле были всего лишь офицерами низших чинов в армии Саддама». Все бывшие высокие чины иракской армии и высокопоставленные баасисты, в том числе и сам Саддам, содержались в лагере «Кроппер», другом контролируемом американцами месте заключения, расположенном рядом с международным аэропортом Багдада. «Кроппер» был также и центром обработки задержанных, которых потом отправляли в «Букку». «Некоторые из этих генералов разделяли религиозные воззрения Багдади и примкнули к такфиристам — длинные бороды и всё такое».

Стоун считает, что на самом деле этот человек был приманкой, засланной ИГИ с целью выдать себя за неуловимого аль-Багдади, проникнуть в «Букку» и использовать своё пребывание там для вербовки новых «священных воинов». «Если вам необходимо пополнить свою армию, то лучшего места, чем тюрьма, не найти. Мы предоставляем им медицинскую и стоматологическую помощь, кормим их и, что особенно важно, уберегаем от смерти в бою. Зачем прятаться где-то в Аль-Анбаре, если есть американская тюрьма в Басре?»

Бывший боевик ИГИЛ в интервью газете Guardian подтвердил выводы Стоуна. «Мы никогда и нигде больше не смогли бы собраться вместе так, как там, — сказал Абу Ахмед, отвечая на вопрос репортёра. — Это было бы невероятно опасно. А здесь мы были не просто в безопасности — от всего руководства „Аль-Каиды“ нас отделяли какие-то несколько сотен метров».