Кем стать5 фактов о моей работе:
школьный учитель

Look At Me запускает новую рубрику, в которой мы просим людей разных профессий рассказать пять фактов о своей работе — таких, о которых сложно догадаться, пока сам не начнёшь работать. В первом выпуске — учитель физики.

Георгий Арабули

учитель физики

«Я окончил физико-математический лицей, пошёл учиться на физтех на физика-теоретика. На четвёртом курсе мой бывший школьный учитель физики сильно заболел и попросил его подменить. Я начал его подменять, и он, к сожалению, скончался, — так что я продолжил. Мне самому понравилось, я понравился администрации школы, меня начали просить взять ещё класс, ещё класс, ну и в какой-то момент оказалось, что у меня 7 классов, полторы ставки, и уже не отвертеться. Да и не было особого желания забрасывать.

Я не знаю, что я могу рассказать именно о физике: всё-таки вы пишите о науке с популярной точки зрения, а в преподавании физики в физмат лицее популярная часть не нужна, потому что  мешает сути — задачам, строгой теории. Поэтому всё, что я могу рассказать именно о преподавании физики, будет скучно обычному читателю — просто методические приёмы, какие можно найти в журналах «Потенциал», «Вестник учителя» и подобных.

Образование стало сферой услуг

Когда я только пришёл в школу, меня коллеги пугали, что скоро мы станем совсем как сфера услуг. Есть заказчик — родитель и ребёнок, которого приводят в школу, а школа теперь обязана предоставить некую услугу. Мне казалось это какой-то дикостью, потому что в сфере услуг обычно всё завязано на товарно-денежных отношениях. Через несколько лет после этого школы перешли на подушевое финансирование: за каждого человека школа получает определённую сумму от государства. Поэтому школы стали биться за школьников: чем больше людей пришло учиться, тем лучше.

Теперь родители имеют полное право предъявлять претензии, если им не нравится уровень образования. Это как магазин. Абсолютно не важно, как хорошо учится ребёнок, как он старается, делает задание, — теперь за всё отвечает школа, и винят только школу. Есть, конечно, родители, которые понимают, что от ребёнка тоже многое зависит. Но часто бывают фразы в духе: «Вы же приняли ребёнка в школу, теперь пусть он сдаст ЕГЭ на 100 баллов». По сути это «Я вам заплатил за продукт, извольте, чтобы он был качественным».

Учитель может разучиться писать

Раньше, когда мы сами учились в школе, были бумажные журналы, такие большие, синие и белые, которые учителя заполняли сами. И дневники, которые заполняли дети и учителя. Теперь они полностью отменены по всей Москве. Учителям не приходится писать. Вместо этого нужно  заполнять электронный журнал, который могут контролировать родители. Существует сайт, где вся школа регистрируется и где учителя расставляют оценки, вписывают темы и домашние задания.

Первоначально школа могла выбирать самый удобный сайт. Была конкуренция, и были адекватные сайты с электронными журналами. Но сейчас всё свелось к одному подразделению сайта госуслуг. Он написан из рук вон плохо, может раз в месяц все данные, которые были записаны, стереть, регулярно не загружается. И просто интерфейс очень неудобный: нельзя вводить оценки с клавиатуры, только выбирать из всплывающего списка, что занимает очень много времени. Кто-то мирится, кто-то более продвинутый пишет плагины для более удобного заполнения, но сайт всё время меняется, и всё опять рушится. На этом сайте много чего происходит: например, учителя там проходят аттестацию. Это как социальная сеть для учителей и родителей. Но возможности там как у форума 15-летней давности.

Учитель тоже готовится к уроку

Когда я только пришёл преподавать, понятное дело, мне было очень тяжело готовиться к урокам: я не знал, как рассказывать, боялся не вспомнить всё нужное. Я брал свои школьные конспекты и основные два учебника, по которым нас учили, и первый год писал каждую лекцию более-менее подробно для себя. А так всё просто: приходишь, рассказываешь. Из года в год наскучивает рассказывать одно и то же, поэтому можно читать литературу более серьёзного уровня: можно найти, как физики формулировали законы, какие задачи перед собой ставили. Всегда интересно смотреть, как Ньютон мучился над задачей 15 лет, а современные дети решают её за час, просто потому, что у них другие знания. Если честно, я сейчас преподаю на автомате, не возникает трудностей в том, что нужно рассказывать. У детей при этом, к счастью, возникают неожиданные вопросы. В физике всё крайне логично и просто. Но всю осень я трачу на заучивание своих новых учеников, у нас есть база с фотографиями всех школьников. Знаете, есть такие карточки с иностранными словами? Вот так же и запоминаю учеников, только вместо слов — их фотографии.

В школе действует закон Парето

Школьная программа в России настолько перенасыщена, что осилить её полностью просто нереально. Только 20% школьников могут освоить хотя бы 80% школьной программы, и это не зависит от уровня преподавания. Когда я говорю с взрослыми образованными людьми, они не помнят даже историю из школьной программы, я не говорю о физике и технических предметах, которые сложно помнить, когда не занимаешься ими. Но я говорю об истории, и мои знакомые не помнят, например, что такое Грюнвальдская битва. Из-за перенасыщенности люди пытаются запомнить всё сразу и в итоге осваивают какие-то единичные вещи, русский язык и математику.

Такая проблема есть во всём мире, кроме азиатских стран вроде Кореи, Таиланда и Китая, где принципиально другие системы образования. Есть несколько топовых школ, в которых очень усердно занимаются дети, и есть общеобразовательные, где дети радуются уже тому, что оканчивают школы. Кстати, поэтому получается так, что в самых сильных школах почти не бывает медалистов. Школьная программа настолько огромна, что знать всё на «5» практически невозможно. Все это прекрасно понимают, поэтому это и привело к обесцениванию медали с её дальнейшей отменой.

Работа в школе —
как наркотик

У меня мама — сама учительница со стажем 30 лет, и каждый год она мне говорит: «Уходи из школы, займись полностью своими другими работами». А я вечно отвечаю, что уйду, вот только последних ребят доведу до конца, они такие хорошие, я не могу их бросить, они посчитают, что я их предал. Наступает май, и мне говорят: «У тебя осталось мало классов, не хочешь взять седьмой?» Смотришь — вроде хорошие ребята, взял седьмой, значит, надо их довести до 11-го. Очень сложно прервать этот замкнутый круг. Ты привыкаешь к тому, что получаешь огромное удовлетворение от работы, не можешь отказаться от этого. В этом плане это как наркотик.

Даже на летних каникулах появляется огромная нехватка регулярного общения с подрастающим поколением. Дети это зачастую не понимают, им кажется, что учителя в это время от них только отдыхают. Я более-менее действующий физик, работаю подрядно. Раньше работал на РОСНАНО, сейчас с бывшими коллегами делаю проекты в США. Нам пишут, просят какую-то вещь рассчитать, написать научно-техническое обоснование за три месяца. У нас в школе почти все учителя занимаются чем-то ещё. Но в какой-то момент я лично для себя понял, что все твои личные успехи не стоят и половины того, когда ты видишь, что успеха добивается ребёнок, которого ты научил. Зачастую личные амбиции уходят на второй план. Многие из-за этого хоть и уходят из школы, но находят способ оставаться там хотя бы раз в неделю на один день, хотя бы по субботам, так как привыкли работать с детьми».