Сказать по правде:
10 фильмов, основанных
на реальных событиях

Эталон голливудского фильма, основанного на реальных событиях: источник — статья в журнале Life, социальная проблематика, факты немного подкорректированы ради большей драматичности и аккуратно уложены в стандартные три акта с завязкой, кульминацией и развязкой. Двое непрофессиональных налетчиков пытаются ограбить небольшой банк на Манхэттене. Одному деньги нужны для того, чтобы его любовник сделал операцию по смене пола; второй просто пошел за компанию. Поскольку никакого опыта у героев нет, все сразу пойдет наперекосяк, и большую часть фильма грабители просидят под полицейской осадой. «Собачий полдень» вышел на волне «Нового Голливуда» семидесятых, в котором вообще ценили сюжеты из реальной жизни (см. «Французский связной», «Полуночный экспресс», «Серпико» с тем же Пачино), но только фильм Люмета сам стал частью истории, которую рассказывал. Прототип героя Пачино, перед ограблением посмотревший «Крестного отца», получил процент от сборов «Собачьего полдня», и на эти деньги оплатил-таки ту самую операцию. Искусство подражает жизни, жизнь продолжает искусство.

Как раз семидесятым, а точнее процветавшему тогда жанру политического триллера (в Европе — «Дзета» Коста-Гавраса, в Америке — «Вся президентская рать»), наследует недавний лауреат «Оскара» Бен Аффлек. Он, как известно, экранизировал операцию ЦРУ и канадских спецслужб по спасению американских заложников из Ирана в 1980-м. Сюжет с прикрытием в виде фальшивого голливудского сайфая выглядит настолько странно, что за его нелепость приходится все время оправдываться с экрана, но, тем не менее, примерно так все и было. Ситуация ироничная: одержимые шпионской паранойей иранцы не без труда, но поверили в киношную басню про космооперу с андроидами и инопланетянами — в фильме есть сцена, где недоверчивого пограничника, заинтересовавшегося поддельными паспортами, переубеждают при помощи раскадровок. Другое дело, что этот напряженный эпизод сценаристы присочинили, как и финальную погоню. Но ради строгости изложения голливудские фильмы никто и не смотрит: за этим лучше обратиться к классической «Битве за Алжир» и недавнему «Че» Содерберга, где дневники кубинского команданте воспроизведены чуть ли не дословно.

Что касается Содерберга, то на следующий год после «Че» он снял еще один фильм по нон-фикшну, но совсем другому. Место героического аргентинца в берете, решавшего вопросы на карибском острове, занял придурочный топ-менеджер в пшеничных усах и его дурная корпоративная афера с ценами на кукурузу. История не только нелепая, но и запутанная, а играющий главного героя Мэтт Дэймон выдает закадровый текст как поток сознания, так что уследить за потоками цифр и специфических аббревиатур практически невозможно. Ясно одно: капиталисты с Дэймоном во главе проворачивают что-то очень гнусное, так что фбровцы, расследующие дело, оказываются самыми положительными парнями. Помимо того, что Содерберг с необычной для Голливуда подробностью излагает фактическую базу, он еще и крайне аккуратно воспроизводит на экране девяностые — у него получается, по сути, костюмное кино, с джинсовыми рубашками, пиджаками на размер больше, ну и усами, конечно.

Чтобы закрыть тему спецслужб — еще один нетривиальный сюжет, экранизированный хорошим другом Аффлека и Дэймона. Жовиальный мужчина Чак Баррис работал телеведущим, придумал несколько идиотских шоу и вообще вел жизнь успешной медиазвезды, а потом вдруг выпустил мемуары, где утверждал, что работал на ЦРУ и выполнял заказные убийства во время командировок. Спецслужбы, понятно, все отрицают, да и вообще есть мнение, что Баррис эту увлекательную историю просто выдумал. Но кому это когда мешало поставить титр «основано на реальных событиях»? Даже если герой просто хотел получить прижизненный байопик с Сэмом Рокуэллом, фильм от этого хуже не стал, а кому стоит больше верить — человеку из телевизора или шпионскому агентству, непонятно. Скорее всего, никому.

В тридцатые годы экс-проститутка и нимфоманка Сада Абэ познакомилась с хозяином трактира, где она работала служанкой. В лице своего шефа она наконец нашла мужчину мечты — то есть, способного к непрерывному сексу. После нескольких дней досуга — более разнообразного, чем можно предположить, — Абэ задушила любовника и унесла с места преступления его отрезанный член, чтобы никогда с ним не расставаться. Поскольку дело было в Японии, Сада тут же стала национальной знаменитостью, героиней бестселлеров и журнальных публикаций, и после пятилетнего тюремного срока жила инкогнито, но периодически давала интервью. Фильм Осимы обозначил выход ее известности на международный уровень: в Каннах реалистичную картину, добросовестно реконструировавшую подробности истории, сразу объявили шедевром чувственного кино. Прокатные компании тех времен энтузиазма не разделили, и фильм на долгое время остался без европейской и американской публики.

В фильмографии Дэвида Линча «Человек-слон» выглядит довольно странно (не так странно, как «Дюна», но о ней вообще принято не вспоминать, так что и не будем). Это большой студийный проект, спродюсированный почему-то Мелом Бруксом, единственная для режиссера костюмная постановка и да — он снят по реальной истории. Сюжет как таковой тут довольно незамысловат, и весь фильм, по сути держится на изысканной черно-белой картинке и на главном герое —изуродованном природой человеке, который действительно существовал и прожил недолгую и несчастливую жизнь в Англии конца XIX века. Записи доктора (в фильме — Энтони Хопкинс) сообщают, что Человек-Слон мог быть интересным собеседником и был по-детски эмоционален; сценаристы же наделили его доброй душой, по контрасту с чудовищной внешностью. Образ, на самом деле, вполне линчевский: уродство, ужас и тьма у этого режиссера всегда находятся где-то недалеко от сентиментальности и наивного морализма.

Говорят, сценарий «Джерри» насчитывал около двадцати страниц (стандартный размер для полного метра — от девяноста) и был торжественно сожжен в первый день съемок Ван Сентом и двумя его актерами, Дэймоном и Кейси Аффлеком. Это, в самом деле, скупое на события кино: двое молодых мужчин с одинаковыми именами (см. заголовок) полтора часа идут по пустыне и большую часть времени молчат, а в конце один другого почему-то убивает. Ключевое слово — «почему-то». Ван Сент, вдохновившись газетной статьей о двух друзьях, заблудившихся на пикнике, сделал совсем не то, что обычно делают с подобными историями. Вместо того, чтобы предложить какую-нибудь мотивировку странного убийства, он оставляет зрителю свободу интерпретации. Демонстративно отказавшись от сюжетности, Ван Сент наблюдает за людьми в пустыне, периодически теряя их из кадра, чтобы полюбоваться на пейзаж, и завороженно фиксирует процесс умирания. Тот же фокус режиссер проделает в двух следующих своих фильмах, тоже снятых по реальным событиям, но более известным — стрельбе в школе «Колумбайн» («Слон») и самоубийстве Курта Кобейна («Последние дни»). Вместе с «Джерри» они образуют то, что принято называть  трилогией Ван Сента о смерти.

На этом месте списка могли бы находиться «Бонни и Клайд» Артура Пенна, которые вышли на пять лет раньше: уже в этом кровавом фильме была подвергнута сомнению идея романтической поездки с убийствами случайных людей. Начинающий режиссер Малик, впрочем, поехал по другой дороге: в основе сюжета — похождения не самих Бонни и Клайда, а их эпигонов, которые в пятидесятые застрелили десяток человек, и в некоторых случаях — без всякого повода. Парень из сословия white trash, старательно копирующий Джеймса Дина, и некрасивая девушка-подросток — трудно найти людей, меньше похожих на романтических героев, чем эта пара из депрессивного захолустья. История прототипов довольно темная — когда их схватили, следствию и суду не удалось выяснить все подробности дела — поэтому Малик предлагает свою версию. В его трактовке Кит и Холли — не безумцы, зашедшие слишком далеко в поисках самоутверждения или громкой славы; просто что еще делать, если у тебя нет будущего.

Сюжет основан на громкой серии убийств, произошедших в корейской провинции в конце восьмидесятых: в течение пяти лет небольшой город на севере страны терроризировал сексуальный маньяк, предпочитавший девушек в красных платьях и дождливую погоду. В фильме центральными персонажами становятся местные полицейские и присоединившийся к ним столичный детектив. Дело происходит в не самые благополучные для Кореи времена, и в фокусе постоянно оказываются приметы общества экономической стабильности и суверенной демократии: тупость чиновников, склонность полиции к рукоприкладству и техническая отсталость их лабораторий. Иногда в кадре не хватает разве что портрета Путина. «Воспоминания об убийстве» и сюжетом, и мастерством исполнения напоминают «Зодиак», тоже основанный на знаменитой истории серийных убийств, но в фильме Финчера нет такого же мощного финала.

У Вернера Херцога граница между документальным и игровым кино, и так не очень четкая, всегда была особенно неясной. В неигровых фильмах немца жизнь похожа на кино — как «Человек-гризли» о полубезумном любителе медведей. Игровые он предпочитает снимать о реальных людях (хотя иногда поверить в их реальность непросто) и делать это максимально аутентично. «Фицкарральдо» основан на жизни ирландского авантюриста, в позапрошлом веке владевшего плантациями в Перу. Предприимчивый колонист успел вообще-то сделать многое для освоения тропических лесов (а также для истребления коренных жителей), но самым известным его предприятием остается переправа корабля из одной реки в другую волоком через гору. Херцог вольно обошелся с историческими фактами и увеличил масштаб и без того выдающейся личности — нанял на его роль Клауса Кински и придумал Фицкарральдо несколько новых мегаломанских идей (хотя хватило бы и одного Кински). Ну а главное — повторил поступок своего героя, действительно перетащив корабль через гору при помощи одних тросов. Более того, пароход Херцога был крупнее судна Фицкаральдо в несколько раз. Иногда кино становится даже больше, чем жизнь.