2014Российские архитекторы критикуют главные здания года

Look At Me продолжает подводить итоги уходящего года. В этот раз мы попросили героев нашей серии интервью с молодыми архитекторами прокомментировать важные проекты, осуществлённые в 2014 году.

Объект: Мусоросжигательный завод в Роскильде, Дания

Автор: Эрик ван Эгераат

«У меня очень трогательное и нежное отношение к Эрику ван Эгераату. Так сложилось, что во времена моего студенчества он стал первым моим серьёзным работодателем. Я проходила архитектурную практику в его роттердамском офисе. Уютный голландский особняк, работа с 8 утра до 6 вечера, идеальная система организации рабочего процесса и мои первые выезды на авторские надзоры.

Его архитектура достаточно спорна. Не могу сказать, что она мне близка по эстетике. Но Эрик умеет делать знаковые проекты на фоне монотонного городского ландшафта: это всегда landmark, и именно за смелость я его и уважаю. Это всегда архитектура высокого качества, она славится разнообразными пластическими фасадными решениями, и каждый раз это своего рода «новая кожа». Ни одно его новое здание никогда не похоже на предыдущее — и это большая редкость в эпоху глобализации.

Проект мусоросжигательного завода в Роскильде мне понравился. Он каким-то удивительным образом вступил в диалог с природным ландшафтом и напомнил кадр из легендарной манги «Навсикая из Долины ветров». Гигантского масштаба масса здания, как гора, наползает на город. Перфорированный и рваный по пластике фасад делает невозможным для зрителя понять истинную структуру архитектуры, которая спрятана за оболочкой. В этом и есть магический эффект здания, который дополняется яркой внутренней подсветкой. Здание живёт своей самодостаточной жизнью и привлекает заинтересованные взоры. Я бы хотела увидеть это своими глазами».

Объект: Park am Gleisdreieck в Берлине, Германия

Автор: Atelier Loidl

«Мне всегда казалось, что Берлин — это идеальная Москва, а этот парк — идеальный московский парк. В нём мне больше всего нравится простота. Но это не простота того типа, когда просто набросано что-то, сделанное из брёвен. Здесь отличный дизайн во всём: в планировке, мебели, покрытиях и растениях, в оборудовании детских площадок — и это выглядит очень привлекательно. Если просто набросать мебель из бруса, насыпать песок да насадить деревьев, такой красоты не будет. Это хороший пример того, что если бюджет не очень большой, то не надо класть дешёвую бетонную брусчатку, а лучше сделать асфальт, залить бетон и соорудить дорожки из гравия.

Сейчас я делаю проект одного городского парка, и Park am Gleisdreieck меня сильно вдохновляет. Самый важный критерий удачной работы ландшафтного архитектора — это когда всем кажется, что ничего как будто и не сделали, будто оно само так стало: скамейка сама появилась или детская площадка всю жизнь тут была. Мне очень нравятся природные детские площадки из дерева, особенно когда оно посерело от времени. В Москве мне пока не удалось сделать ни одной природной площадки, но я не сдаюсь, а всё время вставляю их в проекты в надежде, что их наконец сделают. Это же касается и песка с щепой вместо резинового покрытия. Но самое крутое — это часть детской площадки, которая имитирует стройку. Дети там могут копать, делать что-то из веток, строить шалаши. В этом парке растут мои любимые деревья: белая акация, сосны, ивы с красной корой, дубы — всё это растет и у нас, и я тоже их использую в своих городских проектах. И конечно же, тут цветники из злаков. Причём они не такие, как на Крымской набережной или в нью-йоркском The High Line, а того типа, который требует малого ухода. Видно, что на уход и прополку в Берлине тратиться не хотят, поэтому там высадили «сильные» растения. И при этом всё равно выглядит в разы лучше любой клумбы из однолетников».

Объект: «Дома для деревьев» в Хошимине, Вьетнам

Автор: Vo Trong Nghia Architects

«Проект существует в разных языковых, типологических, социокультурных, экономических, ментальных и географических плоскостях. Парадоксальна экстраполяция западноевропейской ментальности на традиционно противоположную восточную парадигму мышления. Пространственное высказывание архитекторов удивительным образом улавливает и соединяет в одной географической точке традиционные архетипы и актуальные тренды. Неконтролируемые городские процессы в условиях глобализации провоцируют обратную эволюцию типологий жилой застройки. Восточные страны сталкиваются с нехваткой земных и ландшафтных ресурсов. Из-за этого там переосмысляют подходы и принципы формирования городской среды.

Проект House for Trees, тонко балансируя на грани музейной инсталляции и архитектуры, фактически иллюстрирует эти процессы. Располагаясь в интерьере города, объект за счёт распада жилых ячеек на самостоятельные пространственные единицы искажает пустоту и формирует новые визуальные сценарии. Каждая функциональная зона дома (кухня, спальня, гостиная, библиотека, приватные пространства) обретает идентичность. Формы жизни обнажаются и растворяются в городе. Стирается грань между приватным и общественным. Формируется иная пространственная единица — двор во дворе или городская дача. Происходит смена системы координат. Земля перемещается на крыши домов. Застройка заранее музеефицируется, превращаясь в раскопки. Будущее формирует прошлое».

Объект: Фонд Louis Vuitton в Париже

Автор: Фрэнк Гери

«Теперь, продвигаясь по Булонскому лесу, вы видите исполинское насекомое, которое приземлилось среди крон вековых деревьев. Новое здание Фрэнка Гери завораживает: сложносочиненный панцирь из стеклянных пластин скрывает выставочные залы Фонда Louis Vuitton. Архитектура Гери, как всегда, бескомпромиссна и беспощадна к функции. Всё время не покидает мысль, что в здании должно быть больше залов. Этот гигант должен скрывать тысячи квадратных метров выставочных пространств. Но нет, здесь всего несколько выставочных помещений. Зато каких: гигантское видео Дугласа Гордона заставляет забыть обо всём вокруг и погружает в медитативный транс. Рихтер, Кунс и Тарин Саймон расположились в залах нарочито свободно. Но для архитектора самое интересное скрывается в вертикальных шахтах лестниц, в которых ателье Gehry Technologies показало «изнанку» своих деконструктивистских элементов. Новый проект Louis Vuitton отлично реализует свои цели. Это здание-игрушка, здание-сувенир, здание из последней коллекции».

Объект: Медиатека в Фалуне (Швеция) и «БуквоДом» в Сокольниках (Москва)

Автор: ADEPT (медиатека в Фалуне), Megabudka («БуквоДом»)

«Здорово, когда функция чётко раскрывается в пространстве, а идея считывается с картинки моментально. С лёгкостью представляю, как датские архитекторы размышляли, создавая концепцию библиотеки в Фалуне:

  Библиотека — это книги, а значит, нужно сделать много полок!

  Раз полок много, то почему они не могут быть стенами?

  А если уж это стены, то почему бы не образовать ими пространство по центру — атриум?

  Тогда человек, попадая в пространство, сразу увидит огромное количество книг вокруг — отличный эффект!

   А в этом атриуме у нас будет универсальное созидательно-информационное пространство. Метафорично, что оно физически образовано книгами, то есть знаниями.

   И ещё сделаем вокруг замкнутую систему пандусов или лестниц, чтобы ходить вокруг центрального пространства и иметь лёгкий доступ к книгам!

  Но если у нас по периметру стены и лестницы, то откуда будет идти свет? Конечно, сверху: рассеянный свет — это лучшее решение для чтения, и так сделал Алвар Аалто в своей библиотеке в Выборге!

Именно такие лёгкие и понятные концепции лежат в основе лучших архитектурных объектов. Именно поэтому эта медиатека получила приз на Всемирном архитектурном фестивале как лучшее образовательное сооружение этого года. Но ключевое слово здесь — медиатека. В цивилизованном мире сейчас создают именно их: обычные библиотеки теряют актуальность. И при всей простоте предыдущего рассуждения, медиатека — это не простая библиотека, в которую поставили компьютер и музыкальный проигрыватель с наушниками, как считается в нашей стране, а совсем иные среда и формат общения с посетителем. Очень надеюсь, что скоро и у нас появятся такие пространства. Например, сейчас мы в «Мегабудке» переделываем небольшую библиотеку в парке Сокольники в  «БуквоДом» — и это будет нечто большее, чем просто библиотека. Вы всё увидите весной».

Объект: Многоквартирный дом The Interlace в Сингапуре

Автор: OMA

«Сингапур можно считать собранием „образцов условной современности“ — коллекцией западных концепций, в которых взгляд на другого извне информативнее самого объекта исследования. Если принять, что город — это выражение актуальных представлений об устройстве мира и реализация моделей цивилизации и её знаний о себе, то мы переходим к далеко не оптимистичному упражнению в измерении скорости международной концептуальной мысли. Для этого достаточно представить, что текущее десятилетие отмечено условным столетием авангарда. Архитектура использует ресурсы хранилища идей, накопленных в начале XX века, для восстановления концептуальных ландшафтов и заполнения смысловых культурных пустот от нереализованных проектов, которые имели важнейшее значение для эволюционного развития города как модели цивилизации. Проект The Interlace можно считать памятником титанам прошлого. Он был всегда».

Объект: Musée des Confluences в Лионе, Франция

Автор: COOP HIMMELB(L)AU

«К бюро COOP HIMMELB(L)AU ещё со студенческих лет я относился неравнодушно. В основном, конечно, они меня заинтриговали своим названием, в котором слились воедино «стройка» и «небо». Я следил по фотографиям за возведением BMW Welt в Мюнхене, и прозрачное сплетение лёгких конструкций, консольно закреплённых на одной опоре, меня завораживало. Особенно мне нравился рендер будущего музея, который опубликовали все архитектурные журналы. Очарование полностью испарилось, когда я вживую увидел результат этого строительства. Прекрасную паутину прозрачных конструкций зачем-то закрыли алюминиевыми панелями. Получилась громада странной формы, нависающая над всем музеем.

Здание Musée des Confluences, которое сейчас достраивается во французском Лионе, на мой взгляд, вообще имеет мало отношения к архитектуре. Груда мятых металлических конструкций, как будто результат неумелой работы студента первого курса в программах 3d-max или Rhino. При этом понятно, что перед нами продукт сложнейшей инженерной мысли, но, на мой взгляд, с полным отсутствием вкуса. Можно удивляться высоким технологиям строительства здания, гигантскому висящему объёму, который, на первый взгляд, неизвестно за счёт чего держится, сложнейшим сплетениям несущих и ограждающих конструкций, но мне, правда, жаль, что столько усилий, ресурсов, разработок потрачено на такую уродливую вещь.

Объект: Музей искусств в Аспене, США

Автор: Сигеру Бан

Есть здания, в которых заложен потенциал романтического старения. На первый взгляд, новый музей Сигеру Бана можно отнести к таковым. Лаконичная оболочка его фасада, объединяющая все внутренние объёмы, сплетена из широких деревянных пластин. Будет интересно посмотреть на них лет через 10, когда дерево потемнеет, состарится, и тогда здание ещё больше впишется в окружающий рельеф. Чего этому музею, как мне кажется, не хватает, так это большой площади перед зданием. Форма и масштаб постройки визуально требуют расчистить окружающее пространство, сделать его более пафосным, отвечающим общественной функции здания. А ещё удивительно, что этот музей построил именно Сигеру Бан. По лаконичному почерку оно больше напоминает Микеле де Лукки или Петера Цумтора. Вероятно, пейзажи Скалистых гор навеяли архитектору альпийскую сдержанность».