Репортаж с Каннского кинофестиваля, часть 1

Часть 1:

Гэтсби, которого мы заслужили

Прошел ровно год с того момента, как мой самолет, сделав изящный полукруг над морем, приземлился в аэропорту Ниццы, откуда ходят автобусы (а если не зевать, то даже бесплатные шаттлы) в маленький городок Канны, где большую часть года сложно найти кого-то, кроме благостных велосипедистов и пенсионеров. Оживает он только в мае, когда у табачной лавки можно встретить Стивена Спилберга, или, сидя в кафе и задумчиво дожевывая четвертый кусок хлеба, увидеть, как Пол Томас Андерсон проезжает мимо на мопеде, распугивая группу японских школьниц. Так бывает всего 12 дней в году — и есть серьезное подозрение, что ради этих 12 дней, состоящих из прозаических встреч с главными фильмами текущего момента, которые показывают на лучших экранах мира, каждый год и затевается. Эти 12 дней называются Международным Каннским фестивалем. 

В Каннах у всех хронический недосып. Первый год это восхищает, на второй приходится смириться. В Каннах все живут по расписанию — и в этом расписании по часам расписаны даже еда, сон, интернет и поход в магазин. С самолета — в кино, забыв про двое суток без сна. Там, в нетипично полупустом зале, показывают «Великого Гэтсби» База Лурмана, который позавчера открывал фестиваль, а вчера вышел в прокат по всему миру. Про него важно понимать один момент — отношение к нему очень сильно зависит от того, как вы относитесь к роману Фицджеральда и как — к режиссеру Базу Лурману. Если первый вам как-то особенно дорог, то лучше, наверное, не рисковать — Лурман ставит роман очень близко к тексту, но порой пышные декорации и складные танцы массовки начинают заботить его больше героев. С другой стороны, почему нет — все, кто брался за «Гэтсби» раньше, страдали тем же недугом. Брет Истон Эллис, например, говорит, что каждое поколение получает того Гэтсби, которого заслужило, — и лурмановская версия оказывается самой нарядной, самой бессовестной и самой беспощадной к героям. Лурман привычно мешает между собой слои поп-культуры и получает мощное антикапиталистическое высказывание, укомплектованное в форму безумной, избыточной вечеринки накануне конца света с танцами под Брайана Ферри и Джей-Зи. «Почему ты плачешь?» — «Мне грустно, ведь я никогда не видела таких красивых сорочек», — и сквозь симфонический взрыв Лана Дель Рей спросит, будешь ли ты любить меня, когда я перестану быть молодой и красивой. Безобразие, конечно, но слезы со стопроцентной гарантией выбивает только прямой удар под дых. 

Часть 2:

Амат Эскаланте, «Хели»

В «Особом взгляде» показывали «Хели» Амата Эскаланте — туда надо было спешить под проливным дождем, перепрыгивая через лужи и лавируя между продавцами, норовящими всучить тебе зонт, который стоит два евро и ломается через две минуты. Эскаланте — друг Карлоса Рейгадаса, который в этом фильме выступил продюсером, и по «Хели» это, в общем, заметно. Но фильм Эскаланте — строго говоря, высказывание о том, как мужчина становится мужчиной: в одном маленьком доме живет семья — юноша, работающий на заводе, его отец, жена, ребенок и младшая сестра. У младшей сестры в какой-то момент появляется ухажер — он дарит ей щеночка и запрещает ходить смотреть на свою практику, которую он проходит на военной базе, где коррумпированные военные окунают его головой в унитаз и заставляют кататься по полу до тошноты. Потом он крадет у своих боссов шесть килограммов припрятанного конфискованного кокаина и засовывает их в трубу дома своей возлюбленной. Кокаин находит ее брат, которого, собственно, и зовут Хели, — и высыпает в яму с водой посреди поля, где почему-то плавает корова. Ну а дальше понятно — военные начинают мстить крысе. Есть момент, где человеку поджигают член. Есть момент, где откручивают голову щеночку. Но драма в том, что Хели все это время не может переспать с женой. Снято все длинными статичными планами, есть пара удачных сцен, но в целом впечатление, конечно, чудовищное. 

Часть 3:

«Высшее общество», София Коппола

Тот же «Особый взгляд» открывался «Высшим обществом» Софии Копполы — она сама, разумеется, тоже тут и хороша как никогда. «Высшее общество» на первый взгляд казалось более аристократичным братом «Отвязных каникул» Хармони Корина, а на деле оказалось попроще и погрубее в методах — лос-анджелесские дети крадут вещи из домов Пэрис Хилтон, Линдси Лохан и Орландо Блума из фетишистских соображений. Фирменная повествовательная прозрачность Софии чувствуется, но по сравнению с «Где-то» это, конечно, серьезный шаг назад. Коппола снимает честную молодежную комедию и рассказывает о хорошо знакомых ей вещах, но в результате у нее получается довольно тяжеловесная сатира на лос-анджелесских снобов (особенно хороша Лесли Манн в роли мамы, помешанной на воспитании нравственности в своих детях). Вечеринки, кокаин, туфли и шмотки — красиво, занятно, ну ладно. 

Часть 4:

Новости

Ну и новости одной строкой — погода чудовищная, про фильм Франсуа Озона хочется сказать только то, что там в главной роли очень красивая девушка, про победителя «Санденса» «Фрутвейл» вообще хочется промолчать, зато очень занятное «Прикосновение греха» Цзя Джанке — духоподъемный эпик, разделенный на четыре новеллы о состоянии современного Китая. Там взрываются города, один человек бьет другого по голове лопатой, переворачиваются грузовики с помидорами: в общем, есть на что посмотреть. Президент Локарно, сидевший на соседнем ряду, впрочем, уснул на двадцатой минуте. Хотя тут это обычный случай — фестиваль разгоняется только к середине, а так — в Каннах ведь у всех хронический недосып.