Будущее«Нельзя исключать, что на Земле уже существует искусственный разум»

Дарья Проклова

аспирант факультета когнитивной нейробиологии Университета Тренто

«Нейрокомпьютерные интерфейсы позволяют наладить связь между мозгом и электронными устройствами — они вполне реальны и над ними работают множество лабораторий по всему миру.

Одним из главных направлений в этой области являются нейропротезирование. Например, вживлённый в ухо кохлеарный имплантат позволяет электрически стимулировать слуховой нерв, возвращая глухим людям способность слышать. Парализованные люди могут управлять роботизированной рукой с помощью электродов, считывающих мозговые сигналы, а стимуляция спинного мозга может вернуть парализованным пациентам способность двигать ногами».

Рустам Муслимов

старший научный сотрудник компании «Нейроботикс»

«Сам нейрокомпьютерный интерфейс вообще-то уже создан, технология есть. Сейчас встал вопрос об эффективности этой технологии, о её технических характеристиках, о том, как её можно дальше развивать. Исследования начались ещё в 70-х годах, активнее стали разрабатываться в 90-х. В настоящее время идёт своеобразная гонка между некоторыми зарубежными исследовательскими лабораториями. Китайцы, американцы, европейцы показывают, как они улучшают интерфейс мозг-компьютер, какие приложения для него срабатывают.

Одна из линий, по которой наша группа опережает многих конкурентов, — это психологическая подготовка самого оператора, чтобы он лучше управлял своим мозгом. Какова суть интерфейса мозг-компьютер: вы надеваете специальную шапочку на голову, которая «считывает» мозговую активность, ЭЭГ, и, управляя этой мозговой активностью, подаёте команды через компьютер на управляемое устройство. В роли управляемого устройства могут быть очень много разных объектов: виртуальная игра на мониторе компьютера, автомобиль, умный дом, квадрокоптер, инвалидная коляска и так далее.

Изучение мозга сейчас имеет такую же значимость для общества, как Манхэттенский проект в своё время

Свежий пример — экзоскелет — может, вы видели недавно: при открытии Чемпионата мира по футболу в Бразилии демонстрировали технологию, когда человек с ограниченными двигательными возможностями использовал экзоскелет и интерфейс мозг-компьютер, чтобы ударить ногой по мячу. Другое дело, что все эти приложения пока что по скорости и эффективности не могут сравниться с управлением джойстиком или клавишами. Но это перспективные разработки. Это то, что «выстрелит» через пять-десять лет. Фундамент нужно закладывать уже сейчас. Поэтому, например, наша компания «Нейроботикс» планирует принять участие в международном соревновании киберспортсменов «Cybathlon-2016» по дисциплине «Гонки с интерфейсом мозг-компьютер».

Соревнования, подобные Олимпийским играм, построены таким образом, что предпочтение отдаётся командам с наиболее высокотехнологичным решением. Олимпийские игры для киберпаралимпийцев пройдут под эгидой швейцарского Национального центра робототехнических исследований. Они будут организованы с целью привлечения внимания и стимулирования развития технологий в области робототехники, нацеленных на людей с ограниченными возможностями. Более подробно об этом состязании можно узнать на официальном сайте или на сайте нашей компании».

Виталий Дунин-Барковский

доктор физико-математических наук, профессор, заведующий отделом нейроинформатики Центра оптико-нейронных технологий НИИСИ РАН

«Сейчас уже есть очень неплохие результаты в этой области, они подробно описаны в масс-медиа. Вообще, нейронаука, изучение мозга сейчас — имеет такую же значимость для общества, как Манхэттенский проект в своё время. В это вкладываются деньги. Технология интерфейса мозг-компьютер очень быстро развивается, люди над ним работают в разных странах, очень мощные группы. Прогресс можно ожидать в ближайшем будущем.

Мы, безусловно, приблизились за последние годы. Мы поняли очень многое про мозг — то, чего раньше не понимали. Решены такие знаковые задачи с искусственным интеллектом, как игра в шахматы, понимание человеческой речи компьютером. Движение идёт постоянное».

Рустам Муслимов

«Не близки. До искусственного интеллекта ещё очень далеко. Одна из причин — то, что машина всё-таки использует дискретные процессы в своих вычислениях, а очень многое, что способно делать сознание человека, основано на умении работать с аналоговыми процессами, с плохо структурированными массивами информации. Нестандартная логика, которую может демонстрировать человек, очень трудно моделируется в компьютерных системах. Интуиция — всё еще прерогатива человека, машина пока не может подобраться к такому. Хотя она может заниматься большими вычислениями и даже обыгрывать человека в шахматы, но всё это именно в тех областях, где сами управляемые процессы, то, что необходимо подсчитать, уже структурировано, нормативно задано. А вот в ситуациях, где очень много неопределённости, машина пока не способна мыслить».

Виталий Дунин-Барковский

«Ситуация здесь такая, что всё может измениться в любую секунду. Некоторые говорят, что на это понадобится ещё 300 лет, некоторые — всего три года. Мне кажется, что в обозримом будущем у нас будет настоящий искусственный интеллект — если ничего не сорвётся, не возникнут какие-то социальные препятствия. Технология идёт к этому очень быстро.

Конечно, тут масса сложностей. Мы не понимаем до конца многие механизмы мозга. Чтобы их воспроизвести, нужно ещё очень долго работать. Но кроме тех, кто занимается созданием модели человеческого сознания, есть такие исследователи, которые пытаются создать синтетический искусственный интеллект, никак не основанный на мозге. Он в какой-то момент тоже может дать сознание.

Одновременно с этим нельзя исключать возможность, что уже сегодня где-то на Земле существует искусственный разум. Футуролог Рэй Курцвейл, например, недавно заявил, что у него есть системы с полноценным искусственным интеллектом».

Дарья Проклова

«Идея о загрузке сознания в компьютер основана на так называемой вычислительной теории разума, согласно которой мозг — не что иное, как компьютер. При этом имеется в виду компьютер в самом широком смысле, или машина Тьюринга — абстрактный автомат, способный обрабатывать информацию согласно заложённому в него набору инструкций.

Если вычислительная теория верна, то в каком бы виде — биологическом или электронном — мы не воссоздали ключевые компоненты нашего мозга, получившаяся копия будет мыслить, чувствовать и обладать сознанием в той же мере, что и мы.

Проблема с вычислительной теорией в том, что она существует в области философии и научно не доказана. Нейробиолог Мигель Николелис считает, что мы никогда не сможем создать цифровое сознание, потому что ключевые функции мозга нелинейны и непредсказуемы, а значит, не поддаются моделированию — так же, как все компьютеры на свете не могут предсказать, как поведёт себя фондовый рынок в каждый конкретный момент.

Мозг состоит примерно из ста миллиардов нейронов, которые имеют триллионы разных по силе связей и поэтому образуют сложную трёхмерную структуру

Допустим, мозг всё-таки аналогичен компьютеру, и, значит, теоретически возможно скопировать его содержимое на внешний носитель. Но что именно подразумевается под этим «копированием»? Проблема в том, что мы очень мало знаем то, как работает мозг. Какие характеристики являются ключевыми для личности и сознания, а какими можно пренебречь как биологической оболочкой? Мозг состоит примерно из ста миллиардов нейронов, которые имеют триллионы разных по силе связей и поэтому образуют сложную трёхмерную структуру, — это минимальные параметры, которые должны быть учтены при копировании. Надо ли воспроизводить содержимое каждой клетки? Как сделать так, чтобы полученная копия могла развиваться, исходя из нового опыта, формировать новые связи между элементами и разрушать ненужные старые? Для моделирования этих процессов нужно знать, как они происходят в живом мозге, а это крайне амбициозная задача, даже учитывая нынешние темпы развития нейронаук.

Наконец, даже если мы знаем всё о структуре мозга, остаётся так называемая «трудная проблема сознания»: мы не знаем, как именно из активности нейронов получается сознание — тот субъективный набор чувств, мыслей и ощущений, который является нашей реакцией на мир вокруг. При копировании есть опасность, что на выходе получится «философский зомби» — существо, ведущее себя как обычный человек, но не обладающее при этом ничем похожим на сознание или чувства. Это просто машина, реагирующая на внешние стимулы, согласно заложенному в нее набору инструкций. Невозможно проверить, обладает ли ваша цифровая копия сознанием, даже если по всем внешним признакам это так».

Рустам Муслимов

«Нет, невозможна. Даже теоретически пока что. Некоторые пытаются пропагандировать эти идеи, как движение «Россия–2045» с их идеей бессмертия, но нам кажется, что гораздо интереснее делать какие-то гибридные системы. Не такие, где сознание должно быть перенесено внутрь компьютера, как в фильме «Газонокосильщик», а гибридные — там, где друг друга дополняют машина с её вычислительными способностями и человек с его ещё не до конца раскрытыми возможностями и способностями психики».

Виталий Дунин-Барковский

«За пятьдесят лет, что я работаю над этой проблемой, я никогда не сомневался, что это возможно. Есть несколько реальных путей, как это можно реализовать. Когда речь заходит о бессмертии, а с помощью загрузки сознания можно достичь бессмертия, я всегда вспоминаю Пушкина. Он знал, что будет бессмертным. Он бессмертный и есть. Он был гениальный человек, он нашёл способ часть себя переложить в свои произведения, остался в них. Когда я читаю их, я чувствую, как Пушкин во мне оживает. Прогресс же — это когда то, что было доступно только гениям, становится доступно всем».

Дарья Проклова

«Если копирование сознания станет реальностью, нам придётся кардинально пересмотреть наши представления о личности, свободе и правах. Допустим, вы согласились сделать копию вашего мозга после смерти. Имеет ли эта копия те же права, что и вы? Наследует ли она право распоряжаться вашим имуществом? Принимать решения о будущем ваших детей? И вообще, готовы ли вы оставлять своих детей на попечение компьютеру, который хранит ваши воспоминания, но далеко не факт, что обладает сознанием и чувствами? Может, ваши дети и друзья даже не заметят, что имеют дело с философским зомби, но готовы ли вы рисковать?

Ещё сложнее, если станет возможным копирование сознания при жизни. Ваш цифровой двойник будет хранить ваши воспоминания вплоть до момента копирования, но после этого неизбежно заживёт собственной жизнью — ведь вы каждый день приобретаете разный опыт, в свете которого даже старые воспоминания пересматриваются и трансформируются. Через какое-то время вы станете уникальными личностями, и как быть с правами в этом случае? Имеет ли «изначальный» мозг приоритет над копией, несёт ли он за неё ответственность, может ли он использовать её в своих целях или это негуманно?

Станут ли люди делать множественные копии себя, чтобы успевать сделать больше дел? Журналисты могли бы писать по несколько статей одновременно, а учёные размышлять над несколькими проблемами разом. Это даст бесспорное преимущество тем, кто может себе позволить загрузить свой мозг на мощный носитель и купить больше копий, чем остальные. В то же время бедные слои населения ещё сильнее отстанут от прогресса».

Рустам Муслимов

«Ещё нет. Пока мы не на таком уровне технических возможностей, чтобы возникали вопросы этики. Интерфейс мозг-компьютер на данный момент — это технология, позволяющая передавать команды от оператора на управляемое устройство, не двигаясь при этом, не используя своё тело. Мы не говорим сейчас про некоего виртуального человека, сознание которого находится в компьютере и пытается на основе искусственного интеллекта чем-то управлять. Но здесь есть такая неочевидная, но интересная идея. Когда оператор тренируется, прокачивает свой мозг, для того чтобы справляться с интерфейсом мозг-компьютер, он сам становится мощнее. Если вы пройдёте такую специальную программу подготовки, то ваше сознание станет сильнее. Вы раскроете в себе способности, о которых раньше, может, и не подозревали, освоите управление своим состоянием, здесь никакой мистики нет. Можно научиться управлять своим мозгом, задавать поток направленных мыслей, образов, быть способным противостоять многочисленным помехам, которые при этом могут возникать. Также важно умение одновременно выполнять несколько действий, как фехтование по-македонски, амбидекстерное письмо. Оператор вынужден с этим сталкиваться. Он, с одной стороны, должен следить за тем, что происходит на экране, с другой — если это мобильный, подвижный оператор, он же не сидит только на стуле, он должен двигаться. Как с очками Google Glass — вы их надеваете и что-то делаете, а не просто сидите и смотрите на экран.

Человек со сверхнормативными способностями не становится рабом машин. Он наравне с ними или даже гораздо сильнее, глубже, многомернее, чем машины

Оператор может, например, вести машину, рисовать или бегать по полю, при этом ещё одновременно управлять интерфейсом мозг-компьютер. Это очень неординарная способность — совершать параллельно несколько действий. Программа подготовки оператора должна предполагать такое умение. Поэтому, когда мы готовим операторов, получается, что они тоже очень сильно «прокачиваются». 

В развитии интерфейса мозг-компьютер можно делать акцент на железо, на аппаратную часть, можно делать акцент на софт, на программное обеспечение, чтобы лучше считывались импульсы головного мозга, а можно делать акцент на подготовку самого оператора. Многие исследователи делают акцент на первое и второе, на программное обеспечение и железо, но мало кто занимается именно подготовкой самих операторов, чтобы сделать их сознание более мощным. Поэтому вопрос этики здесь не стоит, кто кого поработит. Человек со сверхнормативными способностями не становится рабом машин. Он наравне с ними или даже гораздо сильнее, глубже, многомернее, чем машины. В нашей компании мы занимаемся разработками таких психотехнологий, подготовкой операторов. В этом наше большое преимущество».

Виталий Дунин-Барковский

«Большинство моих знакомых энтузиастов считают, что тут скорее раскрываются возможности человека, чем появляются какие-то опасности. В силу того, что для человека разум — это что-то вторичное, логично предположить, что развивать этот инструмент полезно. Такая точка зрения преобладает среди профессионалов. Конечно, могут возникнуть социальные препятствия разного рода. Нарастает социальная напряжённость между разными идеологиями, разными национальностями, разными подходами к тому, думать или не думать. Думаю, велика опасность консервативных протестов — людей, которые боятся прогресса и увидят в нём вред».

Дарья Проклова

 «Технологическая сингулярность — это момент, в который технология достигает такой сложности и скорости развития, что становится недоступной человеческому пониманию. Несмотря на то что по определению сингулярность невозможно представить и предсказать, её наступление часто связывают с возникновением искусственного интеллекта, превосходящего по возможностям человеческий. Термин придумал американский математик и писатель-фантаст Вернор Виндж, который считает, что уже к 2030 году компьютеры станут умнее людей, после чего наступит закат человечества. Идею подхватили футуристы, самый известный из которых — технический директор Google Рэй Курцвейл. По его мнению, сингулярность наступит к 2045 году — к этому моменту мы научимся загружать сознание в компьютер, достигнув таким образом цифрового бессмертия, а весь мир превратится в один большой компьютер».